– Они означают, что твои собеседники – члены тайного клуба Коростови, – объяснил напарник. – А это, в свою очередь, элитный клуб сплетников. Они берут за основу реальных людей, с которыми знакомятся на светских мероприятиях, а потом сочиняют вокруг них немыслимые сплетни и небылицы, которые публикуют в частной газете своего клуба. Грубо говоря, превращают шолоховцев в персонажей скандальных историй. Придумывают им тайны, любовные связи, темные дела, находят «доказательства», обмусоливают детали их жизней и переиначивают так, как им интереснее… Королева – вернейшая подписчица. Эти двое не преминули бы вписать тебя в свой список, узнай они о твоих делах чуть больше.

– Кошмар, – содрогнулась я. – А так играть с чужими репутациями – это вообще законно?..

– В общем и целом, да, – Полынь цокнул языком. – Это обратная сторона такой замечательной и важной медали, как свобода слова. Глобально они ничего не нарушают. Если человек обнаружит себя в рядах «героев», то он может попробовать подать в суд на клевету в частном порядке. Впрочем, некоторым, говорят, скорее приятно оттого, что они становятся объектом подобных сплетен.

– Бр-р-р, – повторно ужаснулась я, и Полынь усмехнулся:

– Значит, не зря я тебя вытянул оттуда? А то в первый момент ты была как будто расстроена.

– Учитывая, что это дало мне повод увидеть, как ты пляшешь, – точно не зря!..

Когда танцы кончились, мастер Дайен залез на приступочку и настойчиво зазвенел в серебряный колокольчик.

– Ужин накрыт. Просим вас занять ваши места! – медоточиво пропел он, такой прилизанный и с такими голыми щиколотками, что мне стало его жаль.

Гости послушно двинулись к столам, которые непрерывной лентой тянулись по саду. Усадить всех гостей за один стол-переросток – значит отдать дань некоей семейственности. Все-таки это позиционировалось как «домашний» праздник, для «своих»…

– Ты где сидишь? – поинтересовался Ловчий.

– Не знаю, так и не успела посмотреть. А ты?

– Среди Ходящих – три теневика у меня с одного бока, три – с другого, так что вечер обещает быть богатым на жаркие споры, – вздохнул Внемлющий.

Я пошла вдоль стола, пытаясь найти карточку со своим именем. Кадия, вижу, уверенно смяла и швырнула через плечо чужую бумажку, чтобы сесть между нужными ей военными. В теории, я тоже могла сделать так, но…

Не выбрасывать же мне карточку кого-нибудь из теневиков? Или – еще веселее – короля или королевы, между которыми должен сидеть Лис? Уверена: меня не поймут.

Большинство гостей уже расселись, а я все еще искала свое дурацкое место. Это напоминало игру со стульями, которых всегда на один меньше, чем нужно. Мастер Дайен, так и стоя на приступке, по-цыплячьи тянул шею вверх: оценивал, когда уже можно дать приветственное слово его величеству. В блеске его глаз мне привиделась задорная мстительность.

Я снова скользнула взглядом по длинному праздничному столу, украшенному папоротниками и бархатными розами. В декоративных банках присмирели светлячки, им вторили равно-выжидательные лица гостей… Среди которых, кстати, все еще не было Лиссая.

Принц так и не явился.

– Ну, тогда да здравствуют прогульщики! – решила я и деловито выскользнула из сада.

* * *

Ради Лиссая восстановили старую аркаду в восточном секторе дворца. Уходящая под курган, как бы взрезающая его костяным ножом перекрестий, аркада одним концом упиралась в некрополь, другим – выходила на мирный круглый пруд, затянутый ряской. Тоже старательно воссозданный. Вот только вместо Храма Белого огня так и темнели руины. Впрочем, весьма живописные. Возвышенные такие.

Я прошагала до середины аркады. Там, неразличимая в тени, пряталась дверь в покои принца. В нее тихонько билась молоденькая горничная, похожая на голубку:

– Ваше высочество! Вас же ждут!

– Что, не хочет идти на ужин?

Горничная подняла на меня заплаканное лицо и хлюпнула носом:

– Не знаю! Он даже не открывает!

– А хотите, я с ним разберусь? – кровожадно предложила я, и горничная, сделав книксен, с радостной готовностью рванула прочь.

Я постучалась:

– Лис, вы тут? Прием-прием!

Ответа с той стороны не последовало. Я еще немного поскреблась так и эдак, а потом повернула против часовой стрелки каменный цветок на своем браслете. С тихим щелчком цветок раскрылся, обнажая скрытую печатку в виде коронованного древа инграсиля. Я приложила запястье к замку на двери, и он, поколебавшись, щелкнул.

О да, вы все правильно поняли: у меня есть ключи от принцевой спальни. Люди очень по-разному оценивают этот факт, но мой комментарий остается неизменным и немного напыщенным: «Каждому из нас нужен кто-то, кому можно доверить ключ от своей берлоги. Это душевная потребность, не физиологическая».

Когда я зашла, полупустая спальня была погружена в сумрак. Принц Лиссай выделялся в ней, как привидение.

Высокий, хрупкий и зеленоглазый, тревожно-красивый, будто герой старинного гобелена, со встрепанными волосами золотисто-медного цвета и россыпью веснушек на тонком носу. Любитель просторных одежд и предрассветной тишины над островом-курганом, мечтатель, остерегающийся людей, но всегда держащий сердце распахнутым для чудес.

Сейчас Лиссай сидел на полу, лицом к декоративному фонтану в виде коттеджа с водяной мельницей, который тихонько шумел у дальней стены.

Я замерла на пороге.

Этот фонтан принцу подарила хранительница Авена прошлым летом. Лис – единственный из нас, кому довелось не только побывать в царстве Хаоса, причем в плену, но и умереть, а потом возродиться – не без моей, кхм, несанкционированной помощи.

«Это тебе, принц, – сказала Авена, вручая подарок. – Поставь его в своей комнате и постарайся больше не бродить на кромке жизни и смерти, договорились? Во всяком случае, пока я не вернусь узнать, как твои дела. Или пока тайна сама не захочет открыться тебе».

Мы с Лиссаем, предчувствуя чудо, тогда расковыряли этот фонтан чуть ли не до щепок, но не нашли никаких секретов. Сошлись на том, что истинные тайны раскрываются точно в срок – торопить нет смысла.

И вот сегодня, в юбилей Ищущего, фонтан выглядел не так, как прежде…

Что-то происходило.

Над водой, ниспадающей с мельничного колеса, клубился туман. Он перекатывался через бортик, лился на пол кудрявыми потоками и, подползая к принцу, осторожно ощупывал то узкие ступни Лиссая, то острые плечи.

Принц сидел не шевелясь, будто палку проглотив. Самое лучшее, что ты можешь сделать при встрече с незнакомой неагрессивной сущностью, – замереть, дав ей себя обнюхать.

– Тинави? – Лис, не оборачиваясь, пробормотал мое имя. – Добрый вечер. Скажите, вы тоже видите это? Или мне к-кажется?..

– Не кажется. С днем рождения, Лис! – невпопад поздравила я.

– Точно. Я и забыл. Спасибо. А у вас есть что-нибудь на случай, если эта вещь окажется неблагожелательной?

Туман уже задумчиво огибал шею принца.

– Есть! – солгала я и деловито сняла туфлю. Не ахти, но хоть что-то: с оружием сегодня во дворец не пускали.

Туман потек и ко мне тоже. Придирчиво принюхался, будто вздохнул и вдруг… исчез.

Зато от каменной чаши фонтана послышался такой звук, будто что-то тяжелое ударилось о дно. Мы с Лисом переглянулись и наперегонки рванули вперед.

Миниатюрное мельничное колесо продолжало крутиться, поскрипывая, а под ним, в тумане, пришедшем вместо воды, лежала причудливая дверная ручка. Стеклянная, многогранная, как будто бы очень старинная.

«Ты знаешь, что делать, принц», – было написано на ней сзади, на металлическом ободке.

Я смотрела на артефакт во все глаза.

Мне вспомнилось, как прошлой осенью, в сентябре, одно Ловчее дело привело меня в шолоховский квартал Новых Богачей, и я, отловив преступника, решила навестить живущего там Анте Давьера. На тот момент идея казалась довольно дурацкой – у нас с Анте не было принято общаться тет-а-тет, за исключением случаев, когда мир соизволит рушиться, – но я все-таки притащила свою тушку по адресу Набережная Доро, дом 1… Падший хранитель открыл. И пустил. И даже налил мне кофе, после чего мы каким-то непостижимым образом умудрились прочесать языками до глубокой ночи.

Среди прочего Анте рассказал, что у каждого из шести хранителей был свой способ открывать дверь в Святилище – оно же Междумирье: таинственное пространство в виде безмятежной рощи с древней белокаменной беседкой, со всех сторон ограниченное стеной тумана.

Рэндом нырял в свою шляпу. Карл светил волшебным фонарем. Авена разрубала пространство мечом, а сам Анте – когда-то давным-давно – подбрасывал и ловил карманные часы.

– А у кого-нибудь еще, кроме хранителей, есть свои двери в Святилище? – полюбопытствовала я.

– Раньше были у наших учеников. Однако мы уже пару тысяч лет как не брали послушников. Во всяком случае, намеренно, – зевнул Анте.

И вот теперь, чем дольше я смотрела на дверную ручку, тем четче понимала, что кое-кто из богов все же решил завести себе адепта…

Принц явно подумал о том же. Кинув на меня ошалелый взгляд, он вынул артефакт из фонтана. Затем покрутил его в руках, бормоча: «Знаю ли?..» Потом вдруг решительно шагнул к ближайшей стене, потянулся к ней дверной ручкой, и…

В стене появилась идеально подходящее отверстие.

Лис прикусил губу и воткнул ручку в стену. И тотчас от артефакта во все стороны побежал рисунок – будто умелый художник краской набрасывал сначала общие цветовые пятна, а потом добавлял все больше и больше деталей.

Не прошло и минуты, как перед нами в стене высилась круглая деревянная дверь – золотистая, очень приятная на вид, с маленьким окошком на уровне человеческих глаз и с дверной ручкой ровно в полагающемся ей месте.

Казалось, дверь ведет в дом сказочного гнома, живущего под холмом.

– Значит, Авена действительно подарила вам вход в Святилище?.. – неверяще прошептала я.

Некоторые вещи обязательно надо произнести вслух, чтобы они зафиксировались в бытии, заняли полагающееся им место.

– К-кажется, да!

Лиссай повернул ручку, потянул на себя – и…

Все получилось.

Мы с принцем невольно подались друг к другу, когда перед нами открылась Та Сторона, знакомая нам по прошлому году. За дверью царила молочно-белая пелена, пахнущая свежескошенной травой, перцем и древесиной. Из глубины доносилось причудливое пение нездешних птиц и шорох листвы огромных, величественных деревьев – тех, чьи кроны теряются в небесах, а кору украшают руны старинных легенд…

Мир. Тишина. Безмятежность.

Святилище.

Всего несколько шагов сквозь туман – и я увижу ее. Одинокую белую беседку, затерянную в таинственной роще между мирами.

И травы склонятся, приветствуя нас с Лиссаем, и невидимый ветер пропоет забытую песню на языке великанов.

Мое сердце будто споткнулось и тотчас забилось вновь – куда быстрее, чем прежде. Опьяняющее чувство свободы и силы потянуло меня вперед. Мне казалось, я слышу шепот, зовущий меня в неизвестность: там – твое истинное место, Тинави. Там, там.

Все внешнее – пыль…

Я затаила дыхание в предчувствии Святилища – его неизвестных дорог, открытий и опасностей, но вдруг… Кто-то как будто шепнул мне на ухо: «нет». И предвкушение сменилось страхом и отторжением.

– Что так-кое? – удивился Лиссай, когда я быстро шагнула назад от двери в Святилище.

В зеленых глазах принца отражались далекие созвездия, заглянувшие в спальню вместе с неземным колдовством.

– Я не уверена, что мне туда можно. Это все же подарок для вас.

– К-к-конечно, вам можно!.. – Лис посмотрел на меня так шокированно, будто я сказала ему, что не буду дышать, раз день рождения сегодня у него. Из-за волнения он стал заикаться сильнее обычного.

– Меня как будто… отталкивает.

Лиссай задумчиво перевел взгляд с меня на белый туман Междумирья.

Я видела, что принца тянет туда так же сильно, как и меня. Но в Ищущем не возникло этого странного сопротивления, его лицо светилось только спокойной радостью – наконец-то мое снова со мной, я пришел, я на месте. Я не сомневалась, что он может просто войти туда – без особых проблем.

Да и я могла, наверное, но… Какой-то червячок неправильности будто крутился внутри. Нет. Нет.

Тебе – нет.

– Возможно, Авена все-таки создала этот подарок исключительно для вас, – предположила я, делая еще шаг назад, на всякий случай. Лиссай нахмурился:

– Не очень мило с ее стороны, если так… Ладно. Тогда чуть позже я схожу туда сам и спрошу, что Святилище думает на этот счет, – наконец решил принц и закрыл дверь.

Она тотчас исчезла, и только дверная ручка со звоном упала на пол.

* * *

Мы с Лиссаем мчались по темным коридорам дворца.

Принц нес в руке лампу, взятую из спальни, и отблески пламени взволнованно танцевали на стенах. Тогда как центральная часть дворца утопала в праздничных огнях и музыке, здесь, в восточном крыле, царил покой.

Мне очень нравилась эта сумеречная прохлада. Фонарь высвечивал то призрачные серебристые гобелены на стенах, то плющи, затянувшие окна. Вокруг не было ни души. Лишь изредка мы встречали гвардейцев, которые стояли так неподвижно в тени, что я каждый раз вздрагивала, путая их со скульптурами.

– Я могу предупреждать вас о страже заранее, – увидев это, улыбнулся Лиссай. – К-конечно, я не помню, где именно находятся посты, но… – Он заговорщически склонился ко мне: – Как бы дисциплинированны ни были наши гвардейцы, у них есть чувства. А значит, я предвижу их появление.

– Вы очень опасный человек, Лиссай.

– Нет, пока что не очень, – покачал головой он.

Однако я осталась при своем мнении.

Лис всегда знает, какие эмоции испытывает его собеседник. И вообще любой человек в радиусе нескольких метров. Единственное исключение – боги-хранители. И я. То есть те, кого энергия унни^[7] оберегает от любопытных взглядов и чтения мыслей, потому что считает, страшное дело, своими друзьями.

На ходу принц достал из кармана плаща очки с багровыми стеклами и надел их на нос, сразу скрыв половину лица.

Он всегда носит очки, когда выходит к скоплению людей: иначе, говорит, слишком много потоков магической энергии и остатков заклинаний… Темные стекла резко притупляют пестроту мира.

Впереди замаячили двери, ведущие в сад. Двое гвардейцев по бокам синхронно топнули ногами и пиками ударили об пол:

– С днем рождения, ваше высочество!

Я тотчас вспомнила, что не вручила принцу подарок – как нельзя более уместный с учетом вновь открывшегося Святилища. Остановив Лиссая на пороге, я протянула его высочеству коробку с хрустким бантом.

– Что там? – он зашуршал оберткой.

Я хотела ответить, но тут на меня напали. Совершили, я бы сказала, покушение на убийство. Возмутительное, учитывая, что мы стояли посреди дворца.

А именно: ярко-алая ташени с предсмертным чириканьем на дикой скорости врезалась острым клювом мне в висок. Эдакая злобная птичка-суицидник. Я охнула и покачнулась. Ташени уже валялась на холодном мраморном полу – некоторые магические предметы не выдерживают контакта со мной.

– Вы в порядке? – подхватил меня Лис.

– Более чем! – Я с улыбкой потянулась за запиской.

Потому что я знала этот алый цвет. И еще я знала, что ташени нельзя посылать с другого конца света. Они работают только в Шолохе и уже километрах в ста от него барахлят. Я по диагонали прочитала письмо.

Привет.

– Лиссай, а вы не расстроитесь, если я уже сейчас покину праздник? – ахнула я. – Все равно мы сидим в разных концах стола.

(…Это если мне вообще выделили место, в чем я так и не убедилась.)

Его высочество пообещал сделать все возможное, чтобы одолеть свою потенциальную печаль.

– Я бы и сам сбежал отсюда, если бы только мог, – признался он.

А потом кивнул гвардейцам, и те с напыщенными лицами распахнули створчатые двери. Лиссай согнул правую руку в локте и вышел в сад, наполненный светом свечей и осомы, легко и покровительственно помахивая гостям. Те возликовали, сорвавшись на аплодисменты, и мастер Дайен уже взволнованно звенел в свой колокольчик, призывая всех к порядку: именинник явился.

Я же, подхватив подол платья, мчалась прочь по пустым коридорам дворца. Срочно, срочно!

Новый прогноз погоды от Тинави из Дома Страждущих: ночь будет теплее, чем планировалось.