Его страдания достигли наивысшего предела, когда уже больше нельзя замалчивать. Бурмин со злостью выплюнул в мусорную корзину очередную лепешку валидола, который совершенно не действовал на него, и взялся за телефон.

Однако, задержав руку на трубке, склонил на стол голову и прижался к нему щекой, мучительно застонав, словно от зубной боли. «Ну, как я объясню ребенку, почему его снова возвращают к нам»?

Возврат детей в детдом от усыновителей, нечастые явления, однако же, бывают. Такие случаи вызывают шок не только у всего взрослого коллектива сиротского дома, а главное у самого ребенка. А для директора это бессонница, повышенное давление, а главное сердечная боль. У Бурмина уже было два микроинфаркта.

С трудом отлепившись от стола, он снял трубку. Набрал номер, услышав в ответ знакомый голос.

– Извините, это Дмитрий Иванович. Простите, что я беспокою вас в такое время. Я искренне приношу вам свои соболезнования, и хочу сказать, что теперь пока не поздно, пока Савельев не привык к вам, можете вернуть его назад, – лепетал директор невнятным голосом, ненавидя себя и за этот лепет, и за какую-то свою вину перед несчастным сиротою.

На том конце трубки молчали. Все. Сейчас он услышит: «Да, так будет лучше». У Бурмина от этого на голове стояли дыбом волосы.

– Надеюсь, Дмитрий Иванович, вы пошутили? О каком Савельеве вы говорите?

– О Степане, – глупо проговорил директор.

– Если вы имеете в виду моего сына, Степана, то он уже не Савельев. Я об этом позаботилась заранее, еще до его возвращения домой. – В тоне женщины не было истерики и сарказма. Она говорила нормальным спокойным голосом, однако в нем мужчина уловил усталость и печаль. – Мы остались теперь с сыном одни. Я очень сожалею, что Степушке так и не удалось встретиться с отцом. Но я и сама с помощью дедушки и бабушки сумею сделать его счастливым.

– Простите меня ради Бога. Я хотел как лучше. Но теперь я спокоен за ребенка. Вы настоящая мать и даже более того.

Бурмин что-то мямлил, и за это продолжал ненавидеть себя. Ему бы сочувствовать женщине в гибели ее мужа, а он внутренне ликует – ребенок остается в семье!

Пожелав всего хорошего, положил трубку и спохватился: в семье траур, а он полез со своими пожеланиями хорошего. «Нет, я совсем скатился с крыши, неужели так обрадовался, что ребенок не возвратится назад в детдом? Еще пара таких напрягов, и загнусь к чертовой матери», – рассудил Дмитрий Иванович, теперь уже тревожась за свое здоровье.

* * *

Вечер встречи удался на славу. Явились больше половины класса. Двое друзей Димка Сысоев и Олег Камоза прилетели с Камчатки, где живут и работают вулканологами. Исполнилась их школьная романтическая мечта.

С далеких Курил, с острова Шикотан прибыла мадам Аполлонова, в девичестве Олька Крючкова, там она замужем за капитаном рыболовецкого сейнера. Со своим будущим мужем Валеркой Аполлоновым Ольга познакомилась еще в студенческие годы, обучаясь в рыбном институте, во Владивостоке.

Ленька Усов, Егор Лихода и Мишка Дорофеев – таможенники, приехали из Хабаровска. Эдик Иванян и Димка Фирсов прилетели аж из Заполярья. Ребята работают за полярным кругом радистами на метеостанции.

Остальные одноклассники – Уссурийцы. Каждый вставал и говорил, кем он стал, чего достиг в жизни. Когда очередь дошла до Сергея, он встал и сказал:

– Летаю.

– Ну, чего скромничаешь! – закричал через стол Виктор, сидевший между девчонками. – Он у нас уже полковник, и вот-вот будет генералом, – расхвастался за друга одноклассник.

– Да брось ты, Витёк, все это мелочи, – спокойно сказал Казаков.

– Спросите сколько у него наград! И заметьте, большая часть из них – ордена. Да к тому же все боевые, – продолжал Виктор гордиться за своего товарища.

– Странно, – сказала Нинка Ященко, насмешница и хохотунья. Ныне педиатр в детской поликлинике. – Такой молодой, а уже полковник. Ну-ка Серега, расскажи, как это тебе удалось?

– Там где он летает, звание дают не за то, сколько лет небо коптил, а за боевые заслуги, – строго посмотрев на Нинку, сказал Витька и добавил: – Давайте, выпьем за Сергея, и за всех таких же парней, которые далеко от Родины, и им приходится ой, как нелегко. – Все начали чокаться бокалами с Сергеем, и веселье покатилось.

Из ресторана выходили шумной горластой толпой, кто-то пробовал запеть, кто-то предлагал продолжить веселье.

* * *

Сергей сразу увидел Светку Соколову, едва та появилась в банкетном зале ресторана, где проходила их торжественная встреча. Оказалось, она по-прежнему живет в Уссурийске. Работает юристом в адвокатской конторе, руководимой ее мужем-адвокатом. Ничего удивительного не было в том, что она сейчас в ресторане без мужа. Все решили гулять по-холостяцки, без половин – таков был уговор.

* * *

Из ресторана Сергей и Света вышли вместе. Незаметно отошли от веселящейся толпы, грозящей перерасти в неуправляемую ораву, и медленно пошли по улице Чичериной в сторону Некрасовской.

– Ты где живешь? – спросил ее Казаков.

– В районе ДОСА, по Сухановой.

– Я тебя провожу?

– Проводи, – согласилась Света.

Они молча шли рядом, мысленно произнося монологи. О чем? Сергей-то знал, а вот о чем думала Светка, он не догадывался.

– Работаешь? – словно кто завязал в узел все его красноречие, промямлил он. «Да что это со мной творится? – начал злиться Сергей на самого себя. – Словно кто язык прищемил. Видно слишком много я разговаривал с ней там, в своих джунглях».

– Как живешь?

– Нормально.

– Дети есть?

– Конечно.

– Света! – наконец прорвало его: – Ты знаешь, что я о тебе постоянно думал все эти годы? – Он остановился, развернул молодую женщину к себе лицом, держа ее обеими руками за локти. – …Почему же ты замужем, ну скажи почему?…, – нервно сфальшивил он песенные слова, глядя на нее.

Это было дремучей глупостью с его стороны. За неуклюжим, песенным выпадом Сергей скрывал свое разочарование и сожаление, о том, что Светка оказалась совсем иной, нежели в свои школьные годы. Это окончательно разозлило его.

К нему стали возвращаться его обычные болтовня и паясничание.

– Вот поэтому.

– Это почему же? – теперь он, шутя, прижав Светку к себе и, приподняв над землей, закружил ее вокруг себя.

– Потому что у тебя были одни шуточки – прибауточки. – Света высвободилась из рук Сергея, и теперь с грустной улыбкой посматривала на своего бывшего одноклассника.

– Света извини, это не я, а ты выскочила замуж, еще и упрекаешь меня в легкомыслии. – Применил он лучшую защиту – нападение.

– А ты мне хоть намек, хоть маленькую весточку подал, чтобы я не выходила замуж? Тебе прекрасно известно, сколько мне лет. Сидеть и ждать у моря погоды девушка не может.

– А ты ждала эту весточку?

– Ждала, – просто ответила она.

Ей уже можно не таясь своих чувств, говорить все в лицо этому баламуту, как называла Сергея ее мама в школе, где та преподавала математику.

Сергей был ошеломлен, увидав Светку в ресторане. Он надеялся, встретить ее, разочароваться, и навсегда распрощаться с мучающими его чувствами, ставшими навязчивостью. А получилось совсем наоборот.

Пред ним предстала необычайно привлекательная молодая женщина. Теперь на свое горе он полюбил ее еще сильнее. Будучи девчонкой, Светка была угловатым и ершистым подростком, а сейчас Соколова превратилась в прекрасную, белокурую красавицу, желанней которой, по мнению Казакова Сергея, для него не существовало на всей земле.

Все, приехали, он пропал! У него не только исчезли его чувства к Светке, но во стократ усилились.

– Доразговаривались, – пробурчал Сергей, и стал прощаться. – Можно мне тебе позвонить? Я в Уссурийске пробуду еще дня два-три.

– Позвони, – она порылась в сумочке и вытащила визитку. – Звони по моему сотовому.

– А муж? – с ироническим сарказмом спросил он.

– По-домашнему, не звони, – был короткий ответ.

* * *

Лежа на расстеленном диване у своих родственников, Сергей переваривал встречу с Соколовой, или какая там сейчас у нее новая фамилия. Он никак не мог примириться, с тем, что жившая в его мечтах девчонка, стала необыкновенно привлекательной женщиной, замужем, да еще и с кучей детей.

«Правильно она сказала, что я сам виноват. Ни одной весточки, ни единого намека, что помню и думаю о ней. А она ведь девушка, и ей надо было заводить семью».

Сергей представил, как бы сложилась его судьба, женись он на Светке, еще, будучи курсантом.

Ну, и куда бы он повез молодую жену, сорвав ее с Университета? В джунгли? В зону войны, где у него ежедневные многочасовые, боевые вылеты? Из которых запросто мог не вернуться. Нет, что-то тут не так.

Извертевшись на широком лежбище, встал, благо комната была отдельной, с плотно прикрытыми дверями. Беспокойства он родственникам не доставит.

Не включая свет, подошел к окну. Внизу потихоньку шуршала шинами редких автомобилей ночная Некрасовская улица.

«Ничего не получилось от встречи со Светкой, о которой мечтал более десяти лет», – вздохнул он от безысходности, прекрасно понимая, что «…розовые розы…» для него потеряны навсегда.

Сергей снова улегся на диван, подложив руки под голову, и, уставившись в потолок, по которому пробегали всполохи ночного города, продолжал себя истезать рассуждениями.

Сон не шел, мысли, обгоняя друг друга, накатывали подобно волнам, и, защищая человека от душевной тягости, выбросили идею, от которой наш легкомысленный герой, а иного определения он не заслуживал, обрадовался.

– Вспомнил! – хлопнул себя по лбу, Сергей. – Поеду-ка я завтра съезжу в Борисовку. Вот это идея!

И, уткнувшись носом в подушку, моментально уснул. Утром ночная, захватившая его идея поездки в Борисовку не пропала, напротив разгорелась. «Ну и пусть, что ничего не вышло со Светкой Соколовой. Полечу к Жене, думаю встретят меня там получше, нежели в Уссурийске», – легкомысленно размышлял многолетне-влюбленный в нежные «…розовые розы…», и мгновенно, изменяя этой самой любви.

* * *

Насвистывая за рулем какой-то легкомысленный мотивчик, мчался сейчас наш неустойчивый герой вдоль Ново-Никольского шоссе в сторону Борисовки, в которой отродясь не бывал.

* * *

Сергей Казаков! Остановись, вернись, не лети навстречу тому, что перевернет всю твою жизнь! Уйдет в никуда твоя многолетняя романтическая любовь к школьной подруге, никогда вернешься ты в злые, чужие джунгли, откажешься от сверхсумашедших скоростей на МИГах и Сухих, причем сделаешь это добровольно, без всякого принуждения. Ты лишишься покоя и интереса к жизни, ты сделаешь себя самым несчастным человеком на свете.

Вернись, Сергей!

Однако внутреннее чутье не способно уберегать, либо предупреждать человека от тех ударов, которые ему заведомо готовит провидение, лишь немногие обладают подобным даром.

Что же поджидает Сергея в этой поездке? Что страшное и роковое произойдет с ним в незнакомой ему деревне?

Чтобы узнать об этом, следует вернуться назад в четырехлетнюю давность.

* * *

После окончания военного летного Училища Сергея сразу же отправили на Черный континент. Там он уже воевал, будучи еще курсантом. И имел определенный навык пилотирования самолетов в тамошних условиях.

Поэтому его включили в звено при переброске боевых машин СУ- 17 из Союза на базу дислокации авиаполка в «Зебу». Командование пообещало, по прибытию машин на аэродром, он получит отпуск домой.

Так и вышло. Машины доставили благополучно, и Казаков со спокойной совестью отправился в сорокасуточный отпуск, к родным и любимым: деду Ивану – генералу в отставке, к бабушке Лиде, к мамочке Любови Захаровне, к папке Николаю Ивановичу, зам главного прокурора Фокинского района Владивостока.

Отца перевели в край из Уссурийской прокуратуры, и теперь семья живет во Владивостоке, в городе у моря, на улице Алеутской, что считается центром.

Приезду Сергея радости у родственников не было предела! А сам он от встречи с родными после долгой разлуки витал на седьмом небе. Отпуск длинный, погода прекрасная. Можно и расслабиться.

Позвонил Витьке в Уссурийск, тот еще не был женат, кроме того, находился на медицинском карантине. Короче, был свободным. Друзья с двух слов поняли друг друга и покатили к морю, на бухту Шамору, развлекаться.

Родные не возражали. Пусть отдохнет отпускник. Да и моря, где воюет их сын не видать даже с высоты полетов. Отпуск долгий, времени много – всем родным будет достаточно времени пообщаться с ним.

* * *

На берегу расположились лагерем. Перезнакомились с такими же молодыми ребятами. Море, гитары, песни, шашлыки. Компания подобралась нормальная. Пьянок и загулов не было. Всех устраивала окружающая голубизна неба и моря, золото песка и прекрасные загорелые молодые девичьи тела.

Отдыхающий познакомился с Женей в море. У берега нормально понырять и поплавать не представлялось возможным: мелкая вода, месиво из детворы вперемешку с их мопсами, сильная волна с клочьями водорослей и песчаной кашей.

Отойдя от берега на глубину, Сергей в высоком прыжке ласточкой ушел в воду. А когда выскочил на поверхность, обнаружил рядом яркий оранжевый надувной матрасик, на котором спокойно полеживала девушка. Взглянув на нее, от ошалелости он едва не пошел ко дну. Сердце подобно легкой чайки взмахнув крыльями радостно рванулось из груди, и взмыло в небеса! Перед ним была Светка Соколова!

Но отдышавшись, понял, что схожесть вовсе и не такая уж большая, как показалась вначале. И все же что-то у них было общее. Светлые длинные волосы, голубые глаза, улыбка, губы.

Вот только Светка была повыше ростом этой девушки. Однако похожесть сыграла роковую роль роль. Любовь или что-то навроде, закружило головы беззаботного отпускника и его подружки. Влюбленные десять суток, говоря армейским языком, предавались прекрасному чувству.

Виктор и его новые друзья к увлечению Сергея отнеслись с пониманием. Тем более, что многие из них подобно Сергею обзавелись пляжными подружками.

Девушка рассказала Сергею, что приехала на море с подругами из Борисовки. Живя еще в Уссурийске он слышал, что есть такое село недалеко от города. Но бывать в нем ему не приходилось.

Сведения о подружке у легкомысленного отпускника были скудными: зовут Женя, в данный момент находится в отпуске, работает медсестрой в фельдшерском пункте, того самого села Борисовки. О себе он сообщил, что находится в отпуске. Служит. И, естественно, назвался Сергеем.

Такие «обширные» сведения друг о друге в разгар пляжного романа между молодыми людьми вполне устраивали обоих.

Отпуск у Жени закончился, и она отбыла в свою Борисовку. Сергей тоже укатил домой, не пожелав оставаться на море без подружки. При расставании на клочке бумажки он черканул ей номер домашнего телефона родителей во Владивостоке, где собирался провести остальные сутки своего отпуска.

Просил девушку звонить. На том и расстались.

Дома его ждал сюрприз. Срочно предписывалось явиться на военный аэродром Центральной Угловой, что под Владивостоком в летный полк для переброски партии самолетов с Дальнего Востока, наикротчайшим путем на Черный континент.

Предписание пришло еще три дня назад, однако родители не стали ему сообщать о вызове, жалели сына. Пусть отдохнет, решили они. Вечером снова позвонили из Управления. В деле находился адрес и телефон по месту пребывания отпускника.

Поступил повторный Приказ срочно явиться на аэродром, для переброски машин. Через два дня открывается «воздушный коридор» над странами, давшими «добро» для пролета звена. Сергей знал, что это такое, где нельзя упускать ни единой минуты.

На следующее утро Казаков прибыл на Угловую. Трудный длительный перелет, с двумя посадками на аэродромах чужих стран для дозаправки, строгое выполнение режимного полетного времени, отключили сознание боевого летчика от мирной гражданской жизни. Забыта Женя, море, клочок бумажки, с нацарапанным на нем телефонным номером для девушки. Забыто все, вернее отодвинуто куда-то в далекий уголок памяти. После двухдневного отдыха на базе авиаполка, их сразу бросили в бой.

* * *

И вот спустя четыре года после описанных событий, наконец-то полковник Казаков получил долгожданный отпуск домой. Пляжной девушке Жене за все эти годы не подавал о себе вестей.

Написать ей письмо не представлялось возможным, даже не потому, что не знал ни ее адреса, ни фамилии, дело было в другом. Его письма к родителям шли через Министерство обороны. До Москвы корреспонденция доставлялась военной почтой.

В спецотделе конверт менялся на новый с адресом родителей, и только после этого отправлялся на Дальний Восток. Потужил-потужил Казаков о своей пляжной подружке, да и успокоился. И вот спустя четыре года он мчится сейчас к ней сам, вместо писем, которых не имел возможности ей отсылать. Но в этом он оправдается перед ней при встрече, решил беззаботный повеса.

* * *