Перерождение

Эта история – единственное, что от меня осталось, и смысла в ней, видимо, не больше, чем во мне самом. Говорят, было время, когда люди страдали от переизбытка мозгушек в головах, а затем от безделья или чрезмерной занятости безумно важными делами. Я был одним из них, а может, наоборот, выделялся из толпы, пытался найти свой путь, вернее, свою путеводную звезду. Оказалось, она горела у меня во лбу.

Современным людям думать необязательно – мы и так получаем все, что хотим, а значит, мышление вычеркнуто из правил поведения – мы просто понимаем и действуем.

Наши предки (смешно до сих пор) боролись за традиционный взгляд на жизнь, молились, обретали символ веры. Они боролись и погибали, прежде чем стало научно доказано, что известная процедура духовной консервации – не уродство, а очередной виток эволюционного развития.

Теперь мой мир легок, приятен и светел, добр и радостен, я вижу собственными глазами. Действительно, у меня есть все, что нужно для счастья. И стыдно задуматься, как долго я не замечал, какой я счастливчик. Я не хотел понимать, что все мы – люди, живущие под одним и тем же небом. Все мы – одинаковы, и незаменимых нет. Раньше я переживал, что жизнь потеряла уникальность, люди – это товар, а творчество – продукт, который производят смертные, желающие оставить себя после себя. Вы видите, я ничем не отличаюсь от множества других.

Теперь я бессмертен, и все, что я умею, это наслаждаться существованием. Хотя почему это «теперь»? Ведь было ли иначе, я уже помню смутно. Временные рамки размылись. Бывает, нахлынет на меня непонятная ностальгия, а по чему – не могу сообразить, словно археолог, раскопавший нечто далекое и древнее: держишь в одной руке лопатку, в другой – неведомую безделушку или череп какого-нибудь древнего Йорика, и не знаешь, к какой эпохе это определить.

Теперь же я не переживаю, перерожденный, и излагаю вам свою историю коротко и ясно. Так, чтобы вы не устали. Ибо жизнь – это легкий бриз, дующий до тех самых пор, пока морской прибой не сравняет нас всех с береговой линией.

Забудьте нарисованный рукой убогого дилетанта образ – устаревший, оттягивающий вас назад. Хватит лирики. Откажитесь от всего, что близко и дорого, еще при жизни. И главное – от самих себя.

Все просто: чтобы обрести бессмертие, нужно… «умереть».

До того, как найти свое счастье, я был убит усталостью от кутерьмы и суматохи вокруг – вы знаете, работа, бытовуха, дом. Захотелось изменить свою жизнь.

Для начала я ушел в очередной оплачиваемый отпуск. Мера не кардинальная, но приятная и действенная – в самый раз для того, чтобы сбросить с себя тяжелый груз опостылевшей повседневности. С некоторых пор я в душе не ведаю, сколько мне лет и кем я работал тогда, но знаю, что в тот многофункциональный бизнес-центр – один из первых в нашей стране – я заглянул спонтанно, движимый желанием развеяться.

Первый в России МФБЦ был уникальным, поскольку предпринимательство, услуги здравоохранения, политика, развлечения и все остальное было спаяно в них с государством. Многие говорили, что «такой новомодный коммунизм не пройдет», что МФБЦ – это «окрошка из политики, социалки и денег», но в итоге – прорывы в высоких технологиях, медицине и других вещах, как мы знаем, расставили все точки над «i». Трудно поверить, что тогда это было всего лишь начало и что когда-то люди жили по-другому. Ведь с распространением Центров подобного рода общество решило множество проблем, одна из которых – проблема перепроизводства. Но это все – история, и я не стану пересказывать вам то, что написано в любом учебнике.

Зашел я в это здоровеннейшее здание и поразился сразу же его удобству и великолепию – как все спланировано, учтено, сработано на совесть. Не центр, а фабрика! Не бизнес, а парк развлечений! А эти элегантные скоростные лифты? А бесшумные эскалаторы и подъемники? Все очень удобно. И все-таки чего бы мне хотелось? Поразглядывав в свое удовольствие разноцветные огни комфорта, в который я окунулся, войдя в Центр, я понял – мне нужно слетать за границу!

Несколькими минутами позже я уже был в красивом офисе турфирмы, выиграв билет во Францию в лотерею, которая была организована какой-то социальной организацией.

– Почему так дешево? – хлопал я глазами, удивленно глазея на хорошенькую сотрудницу турфирмы. Ан нет, все-таки на стоимость путевки. Все вместе стоило мне всего лишь 2500 рублей! И это на целый месяц. Смешные деньги, ведь отпускных мне было перечислено намного больше. «Так не бывает», – изумлялся я. Мешкал, вертя заветную бумажку в руках.

– В жизни все бывает, – спокойно ответила мне девушка, легонько пожав своими хрупкими плечиками. И добавила: – Наслаждайтесь, вы же выиграли в лотерею!

– Но а как же мой диплом? – не унимался я, вспомнив, что заканчиваю институт. – Да и отпуск мне дали всего пару недель. А тут месяц, и почти даром!

– Молодой человек, иногда просто надо поверить в успех, вы же знаете.

«Ну хрен его знает», – подумал я и с руганью потребовал свои деньги назад. Представляете? Вот лопух! И знаете, что было дальше? Конечно, знаете. Мне вернули всю сумму, отказавшись принять билет обратно. Не то чтобы я выиграл билет в один конец, но выигрыш нужно использовать по назначению – репутация фирмы на кону. Тем более, мне же выпал один шанс из ста. Счастливый билетик. Отпуск, Франция – все это решительно не укладывалось в моей голове. Я хотел от жизни перемен, но не так быстро.

Стоило мне выйти в просторный холл, как меня окружили дети, вернее, подростки всех мастей – мальчишки и девчонки, все разные, но все счастливые, улыбающиеся и лучезарные. С рюкзачками и бантиками, как в старые времена. У каждого нашивка на рюкзаке, футболка или кепка с улыбающимся дельфином. Откуда они здесь?

Дабы отвлечься от толпы веселого молодняка, я взглянул на крупное электронное табло, на котором было написано: «У НАС КАЖДЫЙ ПОЛУЧАЕТ ЖЕЛАЕМОЕ. И ЭТО – ПРАВДА». В очередной раз я в панике оглянулся по сторонам, но лишь отметил, что никого вокруг из разношерстной толпы посетителей передового учреждения ничего не удивляло. Каждый занимался своим делом. Сунув билет в карман джинсов, я немного расслабился и даже улыбнулся. Решив пошляться по магазинам, я тотчас вошел в лифт и, щелкнув кнопку наобум, поднялся на пятый этаж. Выхожу и вижу, как в нескольких метрах от меня рухает на пол тело человека. Разбивает голову вдребезги. Я в шоке и глазами ищу врача. Но не проходит и минуты, как без шума и пыли бригада санитаров и уборщиц деловито и по-муравьиному приводят полы в порядок. Привычный порядок вещей.

Становясь свидетелем этой немой сцены, я вспоминаю, что раньше, чтобы верить в бессмертие, людям нужно было игнорировать собственную смертность или даже отрицать ее, полагаясь на Нечто Большее – Бога и всякое такое. Современникам нашим подобные дикарские излишества не нужны – главное вовремя прибраться и продолжать жить дальше. Сто секунд спустя я будто бы ничего и не видел. В голове, конечно, вертелось множество вопросов, но задать их было некому.

А дальше я просто переродился. Впрочем, это произошло не сразу. Быстро, но не слишком стремительно. Откуда ни возьмись, мигом меня окружили друзья, как несколько минут назад – дети из летнего лагеря.

Друзья – такие же, как и я, а я такой же, как они? Мне хотелось обсудить увиденное, спросить, как понимать то, что психбольной покончил с собой, и вообще, отчего это тут все так правильно, даром и привлекательно? Но тут нас, точнее, меня схватили за шкирку и потащили в палату.

Друзья шагали рядом добровольно, наперегонки и со смехом. Внутри одного меня, казалось, все бурлило и протестовало. Но улыбки приятелей и забота медперсонала ежесекундно убеждали меня, что бояться здесь нечего. И действительно, ведь здесь все – хорошо, все – правда и волноваться не о чем. А врачи – они, как всегда, хотят нам лучшего. Видно, заведующий побеспокоился о моем ментальном здоровье, заметив, что я бурно отреагировал на странный суицид незнакомца, и хочет мне помочь.

А может, это все – некая замануха, интерактивное шоу, в котором каждый из посетителей Многофункционального центра исполняет свою приятную роль, чтобы затем рассказать об организации своим знакомым? Но тогда отчего же все мои приятели тут? «Наверное, захотели сделать мне сюрприз», – думал я, ничего не понимая. А когда хочешь сообразить и не можешь, это, знаете ли, напрягает. Хочется перестать соображать, чтобы не казаться самому себе дураком.

Нас привели в палату. Обстановка ее была умиротворенной и располагающей к отдыху. То, что надо! К тому же у меня отпуск. Волноваться не о чем. С тех пор я потерял чувство времени. Знаю только, что довольно много его провел, изучая Центр. Вы понимаете, для меня все еще было в новинку, и я все еще не разучился думать. Казалось, время остановилось. Постепенно я забыл обо всем. О работе, об отпуске и счастливом билетике…

И в ужасе осознал, что все это неправильно, что где-то вне этого здания меня по-прежнему ждут мама с папой, проблемы и всякие дела. И тут меня осенило: надо бежать! Вы понимаете, как я боялся в ту минуту попасться на глаза медсестре, врачу, соцработнику или же охраннику. Главное – попасть на улицу, выйти на волю. Я думал, что мир, полный проблем, лучше, чем тот, в котором все решают за тебя. Представьте себе, каким дураком я был! Мальчишка, что я понимал?

Очень скоро мне удалось сбежать. Местами я крался как мышь. Временами – спешил по ступенькам лестниц, словно в сапогах скороходах. Судя по скудному освещению, приятно обволакивающему глаз, была ночь, так что в Центре было спокойно. Я почувствовал себя агентом спецслужб, ведь им все удается. Как вы понимаете, мою пропажу вскоре обнаружили, но меня самого – нет. Представьте себе, я даже не боялся смотреть опасности в лицо. Один раз из интереса к происходящему я поднялся на этаж, на котором располагалась администрация медицинского блока Центра. Мне было непонятно, отчего сотрудники поменяли кабинет заведующей и нашу палату местами, но не более. Пора было валить, ибо всегда везти не может.

Я получил то, что хотел. Но снаружи меня ждала холодная ночная погода. Моросил мерзкий дождь, и в карманах у меня сверкал ноль. Отпускные? Да что вы. Я же не жадный. Все деньги по собственной доброй воле отдал на благотворительность. Я знаю, что это был мой выбор, ведь человеческая доброта в Центре не используется в корыстных целях. Ведь, чтобы были возможны корыстные цели и обман, нужны те, кому он будет выгоден. А нет заинтересованных лиц – нет и «разводки». Топал я, топал по пустым улицам ночного города, шагая все дальше от Центра, и увидел, что мне навстречу едет таксист. Вот это была радость! Он спасет, он подвезет. Он поймет.

Я сел в машину и…, слово за слово, шофер вернул меня назад – вернее, просто подвез обратно. Потеряв почти всякую надежду на то, что все будет как раньше, я молча пошел к себе в отделение. Я чувствовал себя виноватым. И потом я вновь увидел Их: персонал больничного сектора, все как один, ждали моего возвращения. Улыбались и не торопили. А я шел все ближе и ближе к этим людям. Не родным, но все же не сволочам. Может, друзья были правы, и мы подружимся? Может, все так живут? Короче, я им поверил и в сопровождении врачей прошел в свою палату, которая оказалась замаскированным кабинетом заведующей. Меня обманули! Как легко, оказывается, выдать желаемое за действительное! Но и действительное выдать за желаемое не так уж и трудно…

Заведующая сочувственно смотрела на меня, явно расстроившись. Властным движением руки она направила свою белоснежную королевскую рать вон. Когда они вышли, она спросила:

– Зачем, зачем ты сбежал?

Зачем я сбежал. Тупая, ты что, не врубаешься? Я сбежал, потому что я не такой, как вы. Я знаю, что такое нормальная жизнь, и я буду жить так, как это было принято раньше. Я хочу убогой свободы, а не комфортного рабства. Вы все здесь мертвы, и я сбежал, чтобы жить.

– Я… я был не прав. Я ошибался и мне было страшно. Да, я просто ошибся, вот и сбежал.

– Не дури меня. Можешь сбегать сколько хочешь. Все равно у тебя не получится.

Но уже получилось раз. И за дверями Центра есть другая жизнь…

– Эх, я знаю. На самом деле я испугался, – ответил я, шмыгнув носом.

– Теперь никуда не сбежишь?

Ага! Значит, все-таки боишься, что сбегу! Дурья башка, значит, я смогу выйти на свободу.

– Теперь никуда. У вас ведь так хорошо.

– Ну ладно, ступай.

Я поплелся прочь из кабинета, будто расстроенный, согбенный прожитыми годами старик: спина крючком, голова опущена вниз. Шаркаю неспешно ногами. Я – заключенный, и бежать мне некуда. Мне можно только смириться и жить по-новому. На всем готовом, получая все и не делая почти ничего. Человек нашего времени – человек-автомат. Как и другие квази-люди, я должен смириться, чтобы адаптироваться. Иного не дано. Можно бежать в недостижимое прошлое, но оно – тупик.

Все, кто встречаются мне по пути, дают понять, что мне отсюда не сбежать. И я согласно киваю, играя роль мученика. Но на самом деле я им не верю. Я смогу. У меня есть выбор.

Мастерски сыграв сломленного заключенного, я стал самим собой, стоило мне только скрыться от этой ненавистной тетки. Отчитала меня как ребенка. «Сколько сейчас времени?» – подумал я, распрямив спину и обратив внимание, что коридор осветил свежий белый свет.

Впрочем, какая разница? Я еще не сдался. На сердце было тепло оттого, что я обхитрил зловещую обезьяну, сидящую в своем кабинете. В приподнятом настроении я вернулся в свою палату. Лег спать, но уснуть не смог. И тут меня осенило: я могу открыться своим друзьям. Разбудить в них то человеческое и хорошее, что в них дремлет. Они вспомнят, каково было жить раньше и каково стало сейчас, и поддержат. Не зря Лешка хитро прищуривался в последнее время. Вероятно, парни планируют побег.

– Ребята, надо сбегать, – поворочавшись в кровати, сказал я друзьям.

– Да, надо, – согласились они шепотом в мягком полумраке палаты.

– Сбежим, пока есть время?

– Сбежим, – переглянулись они.

И мы понеслись. Я пошел первым. У меня есть опыт, и теперь я буду умнее. В памяти моей сохранились знания о том, где какой охранник, датчик или дверь. Действительно, знание – власть. Скорее, скорее наружу! Я буквально скользил по перилам, прыгал по ступенькам, как белка. В голове была мысль: «Я сбегу из этой тюрьмы, ведь я не такой, как они. Я еще не испортился. Я сильнее ситуации, в которой оказался. Лишь бы добраться домой, пока я способен отличить правду от лжи». Как вдруг… навстречу мне попался товарищ. Не нравился он мне никогда. Он уже смирился. Он заложит.

– А я стукану, – шепнул парень мне с насмешкой.

Глаза мои расширились, душа в пятки ушла.

– Не надо, дай мне уйти.

– Да ла-адно, братуха. – Камрад похлопал меня по плечу, переглянулся со всей остальной нагнавшей меня братией и разбил окно. Вот это поворот! Точно, у них давно был план побега! Страшно подумать, как бы я улизнул отсюда один, без них. Что я могу без верных друзей? Удача вновь была на нашей стороне, и мы были довольны. Дружной гурьбой мы попрыгали на веранду и не поверили своим глазам. Перед нами была колючая проволока, а на башнях сновали часовые. Кроме того, это живописное место украшал бассейн, который на самом деле выполнял функцию крепостного рва, подобного средневековым. Безопасность, она ведь штука неоднозначная – одним не выбраться, другим не добраться. Безопасность – это неизбежность.

– Что это, тюремный двор? – недоумевал я.

– Не парься, прыгаем, – сказал мне кто-то, показав на лестницу, стоящую возле бассейна. – Никогда еще свобода не была так близко!

«Как странно, – подумал я, – люди так часто считают, что находятся в тупике, а всего-то и надо, что просто постараться найти выход. Мы видим меньше, чем имеем на самом деле».

И мы все прыгали, помогая друг другу руками. Я прыгал последним… и приземлился на воду крайне неудачно. Идя ко дну, я не думал о неудавшемся побеге, маме или папе, нет. Я думал о том, не перебило ли мне позвонки. Вдруг я саданулся о кафель и меня парализовало?

Мне было все равно, что я могу быть обездвижен. Страшнее другое: если меня парализует, то я не смогу наложить на себя руки. Перед тем, как все закончилось, меня осенило: тот покончивший с собою человек, которого я принял за сумасшедшего, на самом деле не псих. Он тот, кому повезло больше, чем мне. А для Них он всего лишь механизм, который не удалось отремонтировать. Робот, нарушивший из-за неизвестной ошибки отлаженный алгоритм контроля и незаметного принуждения.

Да и вообще, реально ли теперь умереть? Если да, то почему дезертирую один я? Или все гораздо хуже и эта сцена с падением и сведением счетов с жизнью – фейк, в который было нужно, чтобы я поверил? И я же поверил! Перебита у меня спина или нет, а дышать мне становится нечем. И хоть бы кто-то из моих это заметил.

Предали. Ушли без меня. Ну и правильно. Пусть хоть они сбегут. Последним, что я увидел, был лес рук, которые тянутся ко мне, накрывая сверху вниз… Попался.

Но нет. Все это мне мнилось. При более внимательном рассмотрении оказалось, что этот лес рук – всего лишь растопыренные пальцы моря детских ладошек, в котором я лежу вместе со всеми, словно на дне морском. На снимке мы улыбаемся фотографу. В белых футболках с дельфинчиком – эмблемой нашего летнего лагеря. Нам хорошо. Мы счастливы. Хороший снимок. Черно-белый. Народу тоже нравится. Я знаю это, потому что под фотографией 2792 темно-синеньких сердечка. Общественное мнение не врет. Правда в лайках.

Все описанное выше – это воспоминания. Внезапно для себя я оказываюсь среди ребят. Вот он, настоящий момент. Мы на очередных соревнованиях. Никуда не торопимся. Все сделано за нас и для нас. Все лучшее – детям. А вот мы на стадионе. Кто-то с кем-то играет. Посмотрев матч чемпионата мира по футболу, мы своей дружной компанией выходим наружу. Как же я рад, что мы сбежали! Мне не просто хорошо. Мне кайфово. Я не думаю, я просто живу. Я понимаю, потому что знаю, и знаю, потому что делаю. Или наоборот, ведь это неважно.

Странно одно – я не помню, как выбрался из бассейна и что было дальше. И почему нам так легко далась свобода?

И вот наконец мы идем по фантастически зеленому полю. Летняя трава. Шагаем впятером. Я спрашиваю свою подругу, это все правда, – имея в виду матч, соревнования, наши безграничные возможности, – правда ли это или вновь очередная ловушка, и мне никуда не деться? Она ничего не сказала, но по движению ее губ и сожалению в глазах, которые она торопливо отводит в сторону, я понимаю ее безмолвный осторожный намек.

Наверняка и вы знаете ответ.

4 – 6 сентября 2014 года,

Санкт Петербург