Глава 4.

Робинзону трудно жить.

С шипением поднялась крышка мед капсулы. Белые стены мед блока. Сел, огляделся. Квадратное помещение квадратов десять площади. Две мед капсулы, столик у стены и кушетка, в нише пристроился медицинский дроид.

– Ну что? Очнулся болезный? – материализовалась голограмма Лиски.

– Долго я отлеживался и как сюда попал?

– Наш полет остановила балка каркаса станции. Скиф от удара разломило пополам. Ты потерял сознание. Искин мед блока зафиксировал аварийную ситуацию на подотчетной территории и провел штатную процедуру эвакуации пострадавшего пилота. Мед дроид  притащил тебя и засунул в капсулу реаниматора. Где ты продрых двое суток. – Лиска подошла к пищевому синтезатору и потыкала в сенсорный экран, виртуальным пальчиком прибор включился и выдал несколько контейнеров.

– Вставай, кушать подано.

Поднялся, достал комбинезон и ботинки из специальной ниши рядом с капсулой. Одежда и обувь имела универсальный размер и функцию автоподстройки по фигуре. Присел к столику и накинулся на еду. В капсуле внутривенное питание и организм получает все необходимое, но в желудке, словно черная дыра поселилась. Спустя несколько минут насытившись и с удовольствием потягивая кисло-сладкий сок из стакана я обратился к сидящей напротив Лиске:

– Ну и что будем делать дальше? Система жизнеобеспечения мед блока может работать автономно очень долго, но запас пищевых картриджей и воды не бесконечен.

–Да ты прав. Но вокруг разрушенная станция и я думаю, что многое сохранилось. При разгерметизации аварийные  системы изолировали отсеки. В них должна сохраниться атмосфера. На складах пищевые картриджи. Часть складов сохранилась.

–Ну предположим, мы найдем пищу и воду. И что, буду до самой смерти болтаться на это станции? От сюда надо выбираться. Не дай бог архи или пираты вернутся – воспоминания о рабстве заставили все внутри сжаться.

–Полностью с тобой согласна – кивнула девушка – в первую очередь нам нужны базы знаний. Технические, пилотские, инженерные. Все что найдем. По данным реаниматора твой ИИ (интеллектуальный индекс) равен 240 пунктам. Что весьма приблизительно. Для точного определения нужно специализированное оборудование. Но  инженерный  минимум 210. С этой стороны проблем нет.

– Понятно. Задача минимум – вода и хлеб насущный. Задача максимум – отремонтировать одно из корыт, что болтаются снаружи и убраться от сюда.

– Совершенно верно! Вперед мой герой! – провозгласила Лиска.

Следующие две недели мне пришлось пахать словно рабу на галерах. Болванка, что пробила корпус станции, последующие приземление Скифа превратило пространство перед шлюзом мед блока в сплошной завал. Вот его и пришлось, вручную разбирать. Отсутствие гравитации облегчало работу. Магнитные подошвы скафа позволяли перетаскивать плавающие в пространстве обломки. Найденный в завале технический дроид одарил меня плазменным резаком с куском манипулятора в место рукояти. Мини реактор находился внутри корпуса и его приходилось таскать. Веса в дроиде было килограмм триста в полной комплектации. Уцелело лишь половина. При помощи резака процесс значительно ускорился.

Прошло двадцать дней. Смену дня и ночи определял искин мед блока. В содружестве придерживались десятичной системы. Двадцать часов в сутках, десять дней декада или неделя по-нашему, три декады в месяце, десять месяцев в году. Такой календарь был принят в космосе. На планетах был свой календарь в зависимости от параметров планеты. Вчера я закончил разбор завала и наконец, смог проникнуть в транспортный коридор. Этот коридор опоясывал ярус станции и позволял доставлять грузы в любую точку. Ширина десять метров, высота метров шесть позволяла перемещать крупногабаритные грузы. Энергия отсутствовала,  лишь луч фонаря закрепленного на шлеме разгонял мрак. В нижнем правом углу обзора полупрозрачное окошко, на котором отображалась схема яруса и мое положение на ней. Схему любезно предоставил искин мед блока. Рядом, не давая  мне сойти с ума от одиночества, топала Лиска.  Периодически проходя сквозь застывшие гравиплатформы. Луч фонаря выхватил из темноты лежащий на боку контейнер. Створка была приоткрыта, и из него вывалилось несколько упаковок, что парили в нескольких сантиметрах от пола. При приближении выяснилось, что это  пищевые картриджи, упакованные в вакуумные пластиковые упаковки. Контейнер не прошел в дыру в завале, и упаковки пришлось перетаскивать вручную. Аккуратно связав их кабелем, что черной змеей свисал с раскрытого кабель канала, закрепил их недалеко от шлюза.

– Ну вот запасы на зиму сделали.

– Пищевые картриджи это очень хорошо – согласилась Лиска. Но нас интересуют расположенные на этом ярусе жилые кубрики техников, там есть шанс найти технические базы и уцелевших тех дроидов.

– Да пару дроидов не помешает, а то вроде космос, фантастическое будущие и все такое, но спина скоро отнимется как летом на даче в разгар уборки урожая.

Вернулся в транспортный коридор. Путь до жилых помещений принес два визуально целых скафандра с разряженными батареями и замороженными пиратами внутри, а может и не пиратами. А такими же бедолагами, как и я. Оттащил их к шлюзу и пристроил к картриджам. Осмотр кубриков техников оставил тяжелое впечатление. Секция на десять одноместных кубриков. Все двери закрыты. Пришлось работать резаком. Срезал замки, медленно выпуская сохранившийся воздух. Руками отжал дверь.

Небольшое помещение два на три метра. Внутри  выдвижная кровать, небольшой столик и стул из пластика. Небольшая ниша санузла и вещевой шкаф составляли все удобства. Тщательный осмотр находок не дал. Все однообразно как в казарме срочников.  Гигиенические принадлежности, сменный комбез в шкафчике и все, от слова совсем. И везде одно и то же. В паре кубриков присутствовали хозяева. На замороженных лицах мертвых людей было выражение полного покоя. Что очень не правильно для человека медленно умирающего от удушья и холода.

– Как то это все странно – выразил я мысли вслух.

– Согласна. Получается, они тоже находились под внешним контролем. Жалко, что у нас нет баз по медицине. Засунуть их в капсулу и провести диагностику нейросетей – сказала Лиска, задумчиво помахивая рыжим хвостом.

– Здесь мы ничего не найдем. Думаю необходимо добраться до центрального  мед центра станции. Там тебе проводили загрузку баз и обучение под разгоном. Базы знаний там быть должны, да и разгон нам не помешает. Но если судить по тому, что мы увидели подлетая, добраться туда будет не просто.

Схема перед глазами обрисовала станцию целиком схематично. Между ярусами пролегали зеленые линии. Несколько участков  выделялись красным.

– Как ты видишь на схеме –тоном школьной учительницы объясняла девушка – гравилифты без энергии не функционируют.  Зеленым обозначены технические тоннели, что позволяют попасть на нужный нам ярус. Красным зафиксированные мной поврежденные участки.

– Ладно, утро вечера мудренее – выдал я народную мудрость – возвращаемся.

Следующий день я посвятил подготовке. Вытащил тела из найденных скафов. Зарядил их батареи и вынул их. Скафы были легкие и запас автономности имели не очень большой. Стандартная батарея давала пять суток экономной эксплуатации, а при активном использовании  сервоусилителей гарантировала сутки работы. Сам скаф был компактным, выглядел словно футуристический доспех из фантастического фильма. Но в данной ситуации его недостатком был ограниченный запас воды и питательной смеси. При экономном расходе мне ее хватит на двое суток.  При помощи найденного у техников набора инструментов, куска металлической трубы и русского мата раскурочил остатки дроида. Вынул мини реактор, соединенный с резаком. Из кусков кабеля приделал лямки для крепления реактора за спиной.  К кейсу с инструментом тоже приделал лямку для носки по типу противогазной сумки. Все, вроде готов. Перед сном несколько часов провел, крутя перед глазами схему, играясь масштабом и выбирая оптимальный маршрут. Подробных данных о повреждения станции не было, только приблизительно обозначенные участки, исходя из наблюдений внешних повреждений. Долго ломал голову что выбрать и уже засыпая, ткнул в первый попавшийся с наименьшими возможными повреждениями.

Темноту транспортного коридора рассекал узкий луч фонаря. В местах сквозных пробоин в коридор проникал свет местных светил. Замершие грузовые платформы, потерявшие соединение с управляющими искинами дроиды отбрасывали уродливые тени. Алексей двигался к техническим тоннелям. Ему предстояло пройти сто пятьдесят метров по коридору и почти триста метров по вертикальному тоннелю до нужного яруса. Нейросеть автоматически маркировала на карте полезные ништяки, что могли пригодиться в будущем: технических дроидов, контейнеры с запчастями и расходниками. Через каждые сто метров коридор должен был перекрываться изолирующими бронеплитами гермозатвора. При разгерметизации они отсекали  аварийный участок или осложняли жизнь абордажникам. Добравшись до гермозатвора, Алексей понял, что удача его не оставила. Бронеплита остановилась в трех метрах от пола, зажав гравиплатформу с установленным на нее средним контейнером.   Плита полуметровой толщины могла стать серьезным препятствием. Путь до входа в технический тоннель выбранный методам научного тыка, занял минут тридцать. Еще тридцать минут Алексей потратил на вскрытие запирающего механизма. Вход в технический тоннель перекрывал круглый люк с мощными петлями. Слева от люка был расположен сенсорный блок, сейчас неактивный по причине отсутствия питания. Плазменный резак, хоть и не без труда, но справился с петлями, люк выпал, чуть не отдавив Лешке ноги.  Луч фонаря освещал круглый тоннель метрового диаметра, с частыми боковыми ответвлениями уходящий в темноту.

–Вот блин крысиная нора, ну поползли – озвучил мысли Алексей.

Подъем оказался сложной задачей. Тоннель был предназначен для сервов, а ни как не для людей. Его диаметр не позволял опереться на магнитные подошвы. Стенки тоннеля были гладкие с редкими неровностями и боковыми тоннелями, что позволяли толчком отправить тело вверх. Первая трудность, с которой пришлось столкнуться – это правильно выверить вектор толчка и не уподобиться бильярдному шару. Спустя несколько, неудачных попыток, Алексей приноровился выправлять траекторию и притормаживать, касаясь стенок тоннеля руками. Периодически зев тоннеля пересекали энерго шины и кабели. Приходилось буквально протискиваться между ними, снимая с себя навешенное оборудование. Метров через сто возникло очередное препятствие.  Тоннель был перегорожен вогнутым внутрь листом металла, деформированной от воздействия огромной температуры переборкой и клубком балок внутреннего каркаса станции. Приходилось резать металл на небольшие куски и распихивать их в боковые ответвления. Ведь предстоял еще и обратный путь. Спустя шесть часов адской работы перед Алексеем открылась чернота открытого космоса и огоньки далеких звезд. В корпусе станции зияла, освещенная светом местных светил, огромная дыра. Плазменный заряд прожег слой брони и взорвавшись внутри рассеял обломки по ближайшему пространству. Зев технического тоннеля был в метрах двадцати. Стены пробоины представляли из себя лабиринт из скрученных кусков метала, парящих в пустоте обрывков энергошин и оплавленного пластика.

–Придется искать другой путь- сказала материализовавшаяся в пустоте Лиска.

–Нет. Просто нужен трос или крепкая веревка. В одном из технических боксов я видел бухту с чем то подобным. Завтра продолжим.

Сняв с себя мини реактор с плазменным резаком, привязал его к торчавшему слева штырю, туда же закрепил кейс с инструментом. Развернулся и отправился в обратный путь. Минут за тридцать добрался до ставшего за эти дни родным мед блока. Снял скаф и убрав его в специальную нишу поставил на зарядку и самоочистку. Мысленно войдя в меню пищевого синтезатора, заказал себе ужин. Прибор пискнул и выдал поднос с чашкой, в которой была с виду обычная манная каша и стакан с соком неизвестного фрукта. Я каждый раз выбирал разные позиции меню, вкус был разный, не всегда удачно, но каша была неизменной. Лиска сказала, что в этой кашице весь набор необходимых человеку веществ. Но как же она мне надоела. Хочу большой и сочный кусок мяса, сала и бутерброд с колбасой. Делать спирт – это проклятый синтезатор, в отличии от того, что стоял на Скифе, отказывался на отрез. В его меню не было нечего спиртного. Как -никак больничка, все на пользу больного.  Проглотив последнюю ложку каши со вкусом острой курицы, завалился на выдвинувшуюся из стены кушетку, развернув перед глазами схему технических тоннелей ведущих на нужный мне ярус.

–Как не крути, но это самый удобный маршрут.

–Полностью с тобой согласна, неизвестно что будет нас ждать в другом тоннеле. В этом же путь уже пройден на восемьдесят процентов. Преодолеешь пробоину и через сорок пять метров люк, через который мы сможем попасть на нужный нам ярус – ответил мне Лискин голос в голове.

– Лиска при разговоре, пожалуйста визуализируй образ, а то голоса в голове попахивают шизофренией – проворчал я на искина.

–Хорошо Леш – ответила девушка в обтягивающем топе и обтягивающих попку шортиках усевшись на одну из медкапсул и помахивая из стороны в сторону лисьим хвостом.

Топ очень плотно обтягивал маленькую девичью грудь и через него явно проступали очертания сосков.

–Это мать его что за стриптиз. А ну отставить. – гаркнул я ошарашенный визуальным образом своей виртуальной спутницы.

– Так точно! – гаркнула Лиска, вытянувшись у моей кровати в форме бойца красной армии времен гражданской войны, вскинув ладошку к залихватски сдвинутой набекрень буденовке.

– Да иди ты. Отбой во внутренних войсках. Завтра трудный день.– повернулся к стенке чтобы спрятать еле сдерживаемый смех.