Первое, что Сандра почувствовала, даже еще не открыв глаза, это боль во всем теле. Словно она попала в жуткую аварию и теперь, вся в гипсе, лежит в клинике. Она не ощущала тела, а веки не хотели ей повиноваться. Она попыталась встать, но ничего не получилось.

С трудом разлепив глаза, Сандра увидела, что лежит на кровати. Она была обнаженной под невесть как оказавшейся на ней серебристой шубой. Сандра почувствовала, что ее тошнит. Кое-как скатившись с мятых шелковых простыней, покрытых пятнами и разводами, она на коленях поползла в ванную. Позвоночник не разгибался, в животе урчало, во рту было сухо и мерзко. Ее вырвало на плиточный пол. Сандра схватилась руками за края унитаза и склонилась над ним. Ее вывернуло еще раз. Тошнота не проходила, тело зудело.

Случайно глянув на себя в зеркало, Александра ужаснулась. Куда девалась прежняя красавица! Перед ней стояла голая девица с непонятными красными пятнами по всему телу, висящими, как у ведьмы, космами и кровавыми глазами. На шее, груди и животе – сиренево-багровые разводы. Это, видимо, следы страстных поцелуев Криса.

Девушка залезла под душ. Она не ощущала температуры воды, тугими струями хлеставшей по телу. Сандру зазнобило, и ужасно захотелось есть. Завернувшись в первый попавшийся халат, она уже на своих двоих вышла из ванной. Крис обнаружился с другой стороны кровати. Уткнувшись лицом в ковер, он спал. Около него валялось несколько пустых бутылок.

Растолкав Криса, Александра запихнула его под душ. Вид обнаженного любовника больше не волновал ее. Сидя на кровати в полузабытьи, она слышала, как ее бойфренда выворачивает прямо под душем.

Наконец появился Крис. Вытирая полотенцем мокрые волосы, он сказал:

– Черт, а который час?

Выяснилось, что уже половина первого дня. Александра, приложив руки к гудящей голове, не могла сообразить, когда она обещала маме быть дома. Утром! А сейчас… наверняка отец обо всем знает.

Крис натянул джинсы. Платье, которое Сандра одолжила у Линды, обнаружилось в бассейне. Шелковое изделие превратилось в мокрую тряпку.

– Возьми что-нибудь в гардеробе у матери, – кивнул Крис. – У нее столько шмоток, что она сама не знает их количества.

Сандра натянула короткое черное платье. На кухне Крис готовил завтрак. Тосты, яичница, кофе. Выглядел он на удивление свежо, будто не было безумной ночи, полной секса, виски и желтых таблеток.

Сандра набросилась на еду. Крис тем временем сделал несколько звонков и появился перед ней в новых джинсах и рубашке, как всегда, красивый и абсолютно трезвый.

– У меня послезавтра экзамен, – сказал он Сандре. – Так что пока встречаться не сможем. А так все было просто класс, малышка. Не хочешь?

Он протянул ей бумажку, на которой был рассыпан порошок. Сандра отрицательно покачала головой. Крис не настаивал.

– Давай я подброшу тебя до дома, – сказал он, приняв дозу. – Мне сегодня нужно уехать в Гарвард. Но ты не бойся, мы еще встретимся.

Отца дома не было, поэтому гроза миновала. Когда он вечером вернулся с работы, его гнев уже улегся. Сандра на все его вопросы упорно отвечала, что была у Линды, и та с готовностью подтвердила эту версию. Мама ни о чем ее не расспрашивала, но Александра видела, что та переживает.

– Как это было, подружка? – первым делом спросила Линда, когда они остались одни. – Видок у тебя не самый клевый! Чем вы там ночью занимались?

Александра рассказала ей, опустив многие детали. Линда присвистнула, узнав о желтых таблетках:

– Сандра, не будь дурой. У этого красавчика денег куры не клюют, если что, его вылечат, а что будет с тобой? Ты же знаешь, ни я, ни Джо эту дрянь не употребляем. Достаточно пары раз, чтобы подсесть. Таких Крисов навалом, а ты у себя одна. Наркотики – это же болото.

Александра была с ней согласна. Но из головы никак не уходили красочные подробности того секса, который был у нее с Крисом после приема таблеток. Ни с чем не сравнимые ощущения. Она чувствовала, что ей хочется все повторить. Но наркотики… Это опасно. Линда права, одного раза достаточно. Пора завязать, пока не стало слишком поздно.

Крис не обманул. Он объявился, но только через три недели, когда Александра, пройдя все стадии отчаяния и гнева, уже не рассчитывала его увидеть.

– Извини, крошка, – улыбаясь, как всегда, произнес Крис. – Были некоторые сложности в университете. Ты ведь не обижаешься?

Александра ничего не могла с собой поделать. Сначала она хотела высказать Крису все, что о нем думает, потом решила встретить его презрительным молчанием и холодностью, но, когда он поцеловал ее и преподнес красную бархатную коробочку, она забыла об обиде.

– Какое чудо, Крис! – воскликнула она, рассматривая тонкую золотую цепочку с изящным крестиком.

– Ты ведь католичка, – заметил Крис. – Ну как, нравится?

– Еще бы!

– Тогда, может быть, поедем ко мне? – предложил Крис.

Она согласилась. На этот раз никаких наркотиков, твердо решила Сандра. Крис не мог понять, почему ей разонравились желтые таблетки, которые дарят ощущение блаженства и легкости, но не настаивал. Александра заметила, что Крис слишком долго не может кончить. Да и вид у него после нескольких бокалов виски, пяти или шести банок пива вперемежку с мексиканской водкой и убойной дозой таблеток был совсем не такой сексуальный и привлекательный, как раньше. Он снова был груб с ней. Когда во второй раз у него ничего не вышло, он оттолкнул Сандру, сказав, что она его сегодня не возбуждает.

– Крис, тебе нельзя так много пить, – начала Сандра, когда он автоматически потянулся к бутылке.

– Заткнись, сука, – раздраженно бросил он.

Сандра не привыкла, чтобы кто-нибудь оскорблял ее. В их квартале из окон и подворотен лились ругательства и похлеще, но чтобы Крис так назвал ее!

Она поднялась с кровати и решительно направилась к двери.

– Сидеть! – крикнул Крис и, когда она не послушалась, схватил ее за локоть, больно сжав его.

– Мне больно, Крис, – произнесла Сандра.

– Что ты знаешь о боли! – взревел Крис. – Все вы дешевки!

Сандра в ужасе ожидала, что он ударит ее, но вместо этого Крис заплакал. Зрелище было не из красивых – пьяный парень, сидя в шикарной спальне родителей, издает хлюпающие звуки.

– Ну, Крис, милый. – Весь испуг и ненависть к Крису пропали, Сандра уселась рядом с ним и погладила по спутанным волосам. – Извини, давай попробуем еще раз.

– Я… Совсем недавно было так хорошо, я мог… Мог по восемь раз за ночь. А теперь меня не хватает и на раз…

Александра продолжала его утешать. Крис внезапно прекратил стенания и повалил ее на ковер. То, что испытала Сандра, никак нельзя было назвать наслаждением. Слишком явственно ощущался запах алкоголя, Крис торопился, о ласках и нежности он и думать забыл. Он грубо целовал ее, навалившись сверху всем телом, и Сандра чуть не задохнулась от винных паров. Чтобы не расстраивать Криса и снова не привести его в ярость, она изобразила истому и наслаждение.

– Ну вот, – удовлетворенно произнес Крис, поднимаясь после бурного финала. – Сейчас все было, как раньше.

У Сандры мелькнула мысль: неужели и в прошлый раз все было именно так? А как же ее фантастические воспоминания? Или это галлюцинации, украсившие неприглядную действительность? Значит, таблетки не дали ей наслаждения, желтые пилюли обманули ее, заставили поверить в то, чего не было.

Все лето, с перерывами, когда Крис уезжал по делам отца в Нью-Йорк или Вашингтон, они любили друг друга. С каждым разом доза желтых таблеток, принимаемая Крисом, возрастала. Вскоре он стал глотать их вместе с кокаином, который просто размешивал в бокале с текилой или джином. Затем появились зеленые пилюли, после приема которых Крис становился заторможенным, и красные, наоборот, делавшие его похожим на ураган.

Сандра ждала счастливого мига, когда забеременеет. В отличие от многих девушек ей эта беременность была нужна. Крис и его родители не смогут проигнорировать то, что она мать будущего Симпсона, – нравится им это или нет. Но никаких признаков не было и в помине. Они занимались любовью уже несколько десятков раз – и нулевой результат. У бабки Сандры было пятеро детей, у ее матери – четверо. Жаловаться на бесплодие в ее роду было бы смешно. Значит, дело в Крисе. Наверное, это как-то связано с его увлечением наркотиками. А может быть, и не только с этим.

Крах их отношений наступил неожиданно. Крис в очередной раз вез ее в особняк. Когда они подъехали к литым воротам, он обеспокоенно произнес:

– Кто-то дома. Странно, отец в столице, мать загорает в Испании.

Он попросил Сандру подождать и скрылся в доме. Его долго не было, затем дверь открылась, и на пороге возникла величественная дама. Нельзя было сказать, сколько ей лет. Лицо без единой морщины походило на тонкую фарфоровую маску, тщательно уложенные волосы, золотистое платье, облегающее стройную фигуру.

– Милочка, – произнесла дама с верхней ступеньки, не спускаясь к Сандре. – Вы, должно быть, Александра? Отправляйтесь домой, мой сын больше не будет с вами встречаться. Если появитесь около нашей виллы, мой муж сделает все, чтобы вас арестовали. Вы поняли?

Дама, оказавшаяся матерью Криса (хотя больше походила на его старшую сестру), не дожидаясь ответа, гулко захлопнула тяжелую дубовую дверь.

Сандра выбралась из кабриолета и пошла прочь. Ей снова указали на ее место, объяснили, что она здесь чужая. Ну что ж, посмотрим, что скажут родители Криса, когда узнают, что скоро у них появится внук. Александра решила, что если не получается сделать ребенка с Крисом, то можно попробовать с кем-нибудь еще. От этой мысли она повеселела. Они не смогут доказать, что это ребенок не от Криса. Сандра читала в журналах, что пока еще нет надежного метода определить отцовство по каким-то ДНК, или как там именуются крошечные частицы в человеческой крови. Интересно будет посмотреть, как вытянется лицо у холеной матери Криса при неожиданном известии.

Сбыться авантюрному и опасному замыслу не удалось. Еще до того как Сандра толком все обдумала и остановила свой выбор на том, кто заменит ей Криса, к ним в квартиру заявился…

– Джон Ларкин, адвокат мистера Джеральда Симпсона, – представился нежданный гость.

Не дожидаясь приглашения, он прошел в гостиную. Миссис Томински посторонилась и сумрачно посмотрела на дочь.

– Если отец узнает… – начала она.

Но мистер Ларкин прервал ее хорошо поставленным голосом профессионального завсегдатая судебных заседаний:

– Миссис Томински, в интересах моего клиента не разглашать неприглядную историю, в которой ваша дочь сыграла неблаговидную роль. Вы имеете полное право вызвать своего адвоката, так как ваша дочь несовершеннолетняя, а также присутствовать при нашей беседе.

– Разумеется, – ответила миссис Томински. Она пришла в себя от шока, в который поверг ее нагловатый тон законника и его дорогой темно-синий костюм. – Денег на адвоката у нас нет, но я послушаю, что вы хотите от моей дочери.

Мистер Ларкин кашлянул, надел очки и открыл кейс.

– Речь пойдет о деньгах. Очень больших деньгах. Не знаю, в курсе вы или нет, миссис Томински, но ваша дочь Александра снабжала сына моего клиента наркотиками и фактически сделала из молодого юноши с блестящей перспективой патологическую личность.

– Ложь! – закричала Сандра. – Я…

– Кроме того, – не останавливаясь, вещал адвокат, – преступным образом она вымогала у него весьма дорогие украшения, принадлежащие моему клиенту.

Кровь бросилась в лицо Сандре. Неужели все те дорогие безделушки, которые Крис дарил ей, он украл у своей матери?

Мистер Ларкин знал свое ремесло. Начав с запугиваний, он перешел к предложениям:

– Мой клиент не хочет огласки, которая пагубна для него и негативно отразится на вас.

– Чушь! – закричала миссис Томински. – Сынок вашего многоуважаемого клиента спал с моей девочкой. А ей всего пятнадцать, вы это понимаете? Нечего мне лапшу на уши вешать, если захотим, ваш золотой мальчик окажется по уши в дерьме.

Адвокат расплылся в ехидной улыбке:

– Не собираюсь обелять юного Симпсона, скажу более, мне жалко его родителей. Этот бездельник мог бы стать высокооплачиваемым адвокатом, но вместо этого оказался в закрытой клинике для наркоманов и алкоголиков. Однако если вы начнете процесс, то шансов выиграть дело у вас не так уж много. Мистер Симпсон приложит все усилия, задействует все связи, чтобы победить. И я почему-то уверен, что это у него получится. Представьте, ваших соседей вызовут в суд, будут опрашивать касательно нравственности вашей дочери. Как вы думаете, кому поверят – испорченной девчонке из нищего квартала, где все занимаются проституцией и наркоторговлей, или несчастному глупому молодому человеку, ставшему не по своей вине жертвой наркотиков. Хотите испытать судьбу? В любом случае вы потеряете жилье, работу, а у вас трое несовершеннолетних детей.

– Чего вы хотите? – произнесла миссис Томински уже другим, миролюбивым тоном.

– Так-то лучше, – ответил адвокат и вынул из кейса несколько бумаг. – Мой клиент понимает, что его сын вел себя не лучшим образом, и хочет компенсировать доставленные вам неудобства. Вы получите пятьдесят тысяч долларов…

Услышав эту цифру, Сандра сжала кулаки. Они хотят откупиться от нее жалкой подачкой. Что такое пятьдесят тысяч по сравнению с миллионами, которых она лишилась! Миссис Томински при этих словах нервно запустила руку в свою метелку.

– Но есть ряд условий. Ваша дочь подпишет бумаги, в которых заявляет, что не имеет никаких претензий к Крису Симпсону и его семье и обязуется никогда более не приближаться к ним ближе чем на сто ярдов. В противном случае вы будете обязаны вернуть деньги. И, разумеется, у вашей дочери и сына моего клиента никогда не было сексуальных отношений.

Сандра хмыкнула. Мать бросила на нее уничтожающий взгляд и сказала:

– Шестьдесят тысяч, и Александра подпишет все, что нужно.

– Мне нравится ваш деловой подход, миссис Томински, – сказал Ларкин. – Верхняя планка – это пятьдесят пять тысяч. Деньги получите по чеку в течение трех месяцев, если не будет никаких эксцессов с вашей стороны.

Александра не хотела ничего подписывать, но мать вложила в ее ладонь ручку и силой заставила расписаться. Затем сама поставила подпись.

– Чудесно, – сказал адвокат, оставляя им один экземпляр соглашения и чек. – Кстати, все побрякушки можете оставить себе, они стоят долларов семьсот-восемьсот. Советую вам разумно истратить полученные деньги, например, для организации маленького бизнеса или на образование вашей дочери. Она девушка неглупая, но продолжать в том же духе не советую. Вам повезло, что мистер Симпсон так добр. Всего хорошего!

Он ушел, Сандра закрыла за ним дверь и бросилась в свою комнату. Слезы застилали глаза, она зарыдала в подушку. Крис обманул ее, мама польстилась на деньги, никто ее не любит. В комнату вошла миссис Томински, села около дочери. Ее теплая рука легла на голову девушке.

– Ты продала меня, продала, так раньше торговали неграми! – закричала Александра, поднимая заплаканное лицо. – Как ты могла, мама!

– Сандра, у нас пятьдесят пять тысяч. Ты сможешь поступить в колледж. Я хочу, чтобы у тебя была другая жизнь, я не желаю, чтобы ты повторила мои ошибки.

Сандра повернулась, обхватила ее полную шею руками и зарыдала. Миссис Томински гладила ее, давая выплакаться.

– Теперь ты будешь умнее. А отцу вовсе не нужно знать ни о Крисе, ни тем более о деньгах. Я положу их в банк на твое имя, Сандра. Теперь у тебя есть будущее.

Деньги так и остались в банке. Миссис Томински решила во что бы то ни стало дать дочери хорошее образование. Сначала Александре было ужасно больно. Крис предал ее. Но все-таки еще большее разочарование она испытывала из-за того, что ее надежды приобщиться к миру денег и богатства рухнули в один момент. Пятьдесят пять тысяч долларов были для них действительно большой суммой. Но в сравнении с тем, что она могла бы получить, это крохи.

В конце лета, перед началом последнего для Сандры учебного года, в их многоэтажном доме появилась новая жилица. Это была древняя старуха, выходившая на улицу с двумя крошечными злобными собачонками, готовыми в любой момент не только облаять прохожего, но и вцепиться ему в ляжки. Старухе было никак не меньше восьмидесяти лет, но держалась она на удивление бодро. В ней чувствовалась порода.

Александра никогда бы не обратила на нее внимания, если бы однажды не столкнулась с ней во дворе. Старуха рассыпала пакеты и консервные банки и, согнувшись в три погибели, пыталась их собрать с грязного асфальта. Две крохотные собачки, левретки, жались к ее ногам, словно пытаясь помочь хозяйке. Сандра подала старухе разлетевшиеся пакеты. Собаки злобно заворчали, а одна, тихонько рыча, приблизилась к девушке.

– Манька, прочь! – властно гаркнула хозяйка.

Собачонка ретировалась, затаившись за спиной монументальной старухи. Александра подала ей другие пакеты.

– Благодарю вас, – сказала та, разгибаясь. Она опиралась на тяжелую резную палку. Она действительно казалась древней, как мумия из музея. Все лицо было покрыто сетью глубоких морщин, но выцветшие голубые глаза горели энергией и умом. На ней были белые брюки и розовая блузка с короткими рукавами, не скрывавшими ее тонкие руки с пергаментной серой кожей.

Благодарность из уст странной соседки прозвучала как нечто должное. Сандра удивленно посмотрела на старуху. Та уже медленно шествовала к дому вместе с левретками, а несколько бумажных пакетов, набитых продуктами из супермаркета, остались перед Александрой. Девушка в недоумении подняла их и понесла за старухой.

– Мэм, вы, кажется, забыли… – Она нагнала соседку, когда та открывала дверь в крохотную квартирку.

Старуха так посмотрела на нее, что Александра замолкла. Она поняла, что та вовсе не забыла пакеты, а позволила Сандре принести их к ней домой. Они прошли в узкий коридорчик, собаки сразу же бросились на кухню.

– Поставьте это туда, – резким жестом старуха указала на кухонный стол.

Исполнив ее просьбу, больше похожую на приказ, Сандра прошла в единственную комнату. Здесь творилось что-то невероятное! Окна были плотно занавешены, зато повсюду горели свечи. В воздухе витал странный и одновременно приятный аромат чего-то церковного. Стены, маленький столик и тумбочка – везде были фотографии и иконы. Сандра пригляделась. На нее смотрели призраки давно минувшей эпохи. Женщины в огромных шляпах и мужчины в вышедших из моды лет пятьдесят назад костюмах улыбались с черно-белых фотографий. Грозные лики бородатых святых пронзали ее тяжелыми взглядами.

Старуха перекрестилась, обратившись к маленькой иконе в углу, украшенной сверкающими камнями, поклонилась несколько раз и заговорила что-то на непонятном языке. Речь показалась Сандре знакомой. Когда были живы родители ее матери, они часто говорили между собой по-русски. Отец, чьи польские предки приехали в Америку еще в конце девятнадцатого века, не знал ни слова на родном языке, как, впрочем, и мама. Гортанная и одновременно певучая речь старухи была похожа на то, как разговаривали дед и бабка Сандры.

Закончив странный ритуал, старуха поцеловала икону и обернулась к Сандре:

– Ты похожа на великую княжну Татьяну, знаешь об этом?

Сандра пожала плечами. Что несет эта полоумная особа? Старуха подошла к столу, на котором стояли фотографии в красивых серебряных рамках, и бережно взяла одну из них. На Сандру смотрела темноволосая девушка.