В Джакарте

Первым делом мы с Игорем направились в посольство Папуа-Новой-Гвинеи. Оно находилось в другом конце огромного города. Передвижение по столице тут происходит на автобусах, маршрутках и на мотоциклистах-таксистах. Всё стоит в длинных, по-московски, пробках. Есть и «скоростной» автобус, ему выделена отдельная полоса, но в час пик и на неё залазят мотоциклисты и другие машины – не разгонишься.

Почти вся Джакарта состоит из маленьких домиков в два-три этажа. Много мелких улочек, вдоль почти каждой идёт маленький арык. Они сливаются в каналы и вонючие речки – вид наружной канализации. Хорошо, что много дождей, и все нечистоты смываются. Интересно, куда? В море, наверное.

В Джакарте и вообще в Индонезии очень много музыкантов, в основном это гитаристы. С целью заработка они проникают в автобусы и даже в маршрутки, как городские, так и междугородние. За одну остановку они успевают спеть какую-нибудь песню и получить несколько монеток, а потом выпрыгивают на очередном перекрёстке и забегают в соседний автобус, благо двери оных никогда не закрываются. Ещё много продавцов всякой еды на тележках. Есть и фрукты, и нормальные обеды, вкусно, дёшево и готовится тут же при нас на ходу.

В центре города стоит большой монумент в виде большого столба высотой в тридцатиэтажный дом – эта штука называется Монас (Монумент Национальный). Он посвящён независимости Индонезии. Вокруг монумента, в радиусе трёх километров – основной бизнес-центр города, три десятка небоскрёбов (не как в Малайзии – всего по тридцать этажей), банки и конторы, министерства и посольства. Посольство Папуа спряталось на шестом этаже банковского бизнес-центра и занимает несколько комнат.

Смешное такое посольство. В приёмной – диван. На стенах – семь портретов в золочёных рамах. Три из них одинаковые (премьер-министр ПНГ). Два других тоже одинаковые (не подписаны). Два третьих – разные, но один и тот же мужик, просто в разном ракурсе. Под стеклом – продукция, которую производит Папуа. Десять консервов. Двадцать сумок плетеных из бересты какой-то. И одна пластмассовая сумка. И три трубочки. Не подписаны для чего они. И три пачки чая. Пришли туда, вышел консул. Опять нужно иметь авиабилеты и приглашения. Консул вроде всё понял, согласился принять анкеты без авиабилетов, но пригласил прийти назавтра.

На другой день – опять в посольство. Вышел опять тот же консул, с виду добродушный темнокожий мужик с толстым носом, сказал:

– О, я конечно очень рад, всё понимаю и люблю, но я запросил Папуа, они вот-вот ответят. Но сегодня не oтветили. Завтра – китайский новый год. В Индонезии тоже выходной (за компанию). Папуасы тоже отдыхают. Пятница – святой день, как же работать? Суббота и воскресенье – сам Бог велел отдыхать. Поэтому в понедельник приходите, может быть, из ПНГ будет ответ.

Так мы остались ещё на несколько дней в индонезийской столице, общаться с Нэнси, с её гостями-иностранцами и ждать ответа из Папуа-новой-Гвинеи.

Также ходили на почтамт, старались получить бумажные письма, отправленные мне из Москвы месяца полтора назад. Отдел «до востребования» спрятан в подвале, где разбирают всю корреспонденцию. Сортируют очень неактивно. Один почтальон даже спал на столе с письмами и открытками. Столик «До востр.» всё же нашли – в подвале. Почтальоны предоставили нам возможность перебрать все письма и найти там что-то подходящее. Из РФ было одно, и то не нам. Так эти письма, посланные мне в качестве эксперимента, и исчезли. В обратном же направлении, из Индонезии в Россию, впоследствии дошла вся моя бумажная корреспонденция.

Ещё один индонезийский прикол. Решил пойти в банк, обменять деньги.

– А покажите их, пожалуйста.

Я показал новенькую купюру в 100 долларов, аккуратно сложенную пополам.

– Нет, к сожалению, никакой банк такие деньги не принимает!

– Это почему?

– Они сложены у вас пополам, видите. А такие доллары у нас в банке не берут!

Подумал, что это глупости. В других странах другие приколы – чаще всего такие, что 1, 5, 10-баксовые дешевле (в скупке) чем 50, 100-долларовые. Также обычно новые банкноты ценятся, а старше 2000 года выпуска не ценятся так высоко. Но чтобы пополам не складывать, таких нумизматов первый раз вижу. В других банках вообще не захотели менять.

– У нас есть маничейнджеры – поищите их, они меняют.

На другое утро нашёл ещё нескольких маничейнджеров. В одном та же история —

– Ваши деньги сложены пополам, так мы их не возьмём!

В другом месте сказали:

– Мы так и быть примем её, но вообще помните, что это Индонезия! Ваша купюра сложена пополам, и вот ещё на ней какая-то цифра. Так что примем, но чуть дешевле – 9100. (Обычная цена 9300.)

Товарищи, будьте внимательны! едучи в Индонезию, не складывайте СКВ пополам (или ещё как-нибудь).

Город с огромным количеством мечетей. В каждом квартале, маленькие и средние, в центре города – большие. Во дворах банковских и офисных небоскрёбов – маленькие, такие называются «Мушолла» (место для молитвы). Удивительно, но всюду есть посетители, и немало. Менты даже, банковские работники, и в галстуках, и в погонах, и тётки даже. В каждой мечети есть женское отделение. Но не строгое тут все, расслабушное. Есть женщины в платках, а есть и с непокрытым волосом, третьи даже с короткими рукавами.

Индонезия – редкая страна, где осталось морское пассажирское рейсовое сообщение. Из тысячи обитаемых островов, сорок самых населённых и больших сообщаются между собой пароходами «Пелни». Национальная пассажирская пароходная компания «Пелни» выполняет здесь ту же роль, что «РЖД» в России – развозит пассажиров, довольно медленно, в разные концы страны, дешевле, чем на самолёте. Но среди всех моих друзей, посещавших Индонезию, никто судами «Пелни» не пользовался – богатые летали на самолётах, экономили время; бедные плавали на попутных судах, экономили деньги. Чтобы изучить пароходы «Пелни», нужно иметь и то, и другое, что встречается редко.

Итак, я решил разведать сущность судов «Пелни», для начала – теоретически. В центре столицы есть главный билетный офис, а неподалёку – небоскрёб с начальством. Проникнув туда, я и получил распечатку формата А1 – на принтере – расписание всех пароходов на 2008 год. Основных пароходов, оказалось, 20 штук. Плыть на другой конец страны, скажем в Джайпуру – пять-семь дней со всеми остановками. В каждом городе стоит 3—4 часа – можно выйти посмотреть город. Но билеты не очень дешёвые – до Джайпуры проезд стоит миллион. Рупий. Это получается больше ста долларов, при том, что самолёт стоит полтора-два миллиона. Можно ли на этих кораблях плавать без билета и можно ли получить в кассе бесплатный билет – покажет недалёкое будущее.

На электричке – в город Богор. Системa поездов

Узнав (пока теоретически) систему пароходов, я решил разведать и систему поездов. Разведкой я занимался в одиночку, а Игорь Длинный сидел в это время в доме у Нэнси, и вот почему. Игорь применял практику босохождения, по методу известного пешехода Владимира Несина, пешком и босиком прошедшего около ста стран. Вот Игорь и уподобился ему, но на днях провалился в какую-то яму и поранил палец, который загноился. Я тоже, приехав в Джакарту, стал по примеру Игоря и В. Несина везде ходить босиком, для эксперимента, но в ямы пока не попадал.

Итак, пока Длинный на вписке залечивал свой палец, а папуасы решали, выдавать ли нам визу – я стал изучать железную дорогу. В Джакарте несколько вокзалов и довольно много поездов. Чаще всего ходит электричка в Богор – 4 раза в час, с 6 до 21 часа. Нашёл пригородный вокзал и сел на электричку, оказалось не на ту, а на «попугай» (как до Мытищ у нас ходят) – без остановки. Вагоны как в Москве в метро. Ехал часа полтора. Контролёры увидели, что у меня билет не на ту электричку, но плюнули на дурака-иностранца и пошли дальше.

Машинист вёл поезд в паре с 8-летним ребёнком. Даже так: когда я попросился в кабину, за рулём оказался мальчик. Спросил позволения сфоткать. Но машинист взрослый засмущался, что происходит нарушение безопасности, и выставил ребенка из-за пульта. В задней кабине, что любопытно, тоже было двое машинистов (на всякий случай?).

Приехал в городок Богор. Изобилие фруктов, зелень всякая, товары – всё дешевле, чем в Джакарте, в несколько раз. Бананы, рамбутаны, вкуснейшие фрукты дурианы, и прочее. Купил ложных незрелых бананов, потом под смех всех продавцов ходил и менял их (в других лавках) на настоящие (спелые). Также тут, в Индонезии, множество таких разных тропических фруктов, что и названия их мне неизвестны.

Посидел в богорском интернет-кафе, тут случился вечер, и дождь, как обычно. Богор – самый мокрый город во всей Индонезии. Купил дуриан, вижу – мечеть, пошёл спрятался там, с дурианом. Мечеть интересная – по стенам висят портреты десяти стариков, а над «алтарём» (михрабом) – портрет самого главного старика в чалме, в галстуке, без бороды и в звёздах-орденах (фотография, старик более-менее современный). Рядом огромный барабан стоит, сделан из железной 200-литровой бочки, перетянут шкурой.

Собравшиеся в мечети учуяли меня, увидели дуриан, посмеялись. Вечером повели в гости – мужик, религиозный активист (без бороды), у него вписочный дом и мусульманский «офис». Внутри всё в портретах стариков, 200 стариков. Из них 140 на одной огромной картине (14 на 10 портретов) под стеклом. По совместительству у них ещё и магазин. Утром, на рассвете, дочка хозяйки подарила мне (когда я уже отошёл от дома) маленький свёрточек – оказалось 20.000 рупий мелкими купюрами. Пошёл на вокзал, поехал обратно в столицу. На обычной электричке.

Из Джакарты ходят по разным направлениям два типа электричек. «Экономи» и с кондиционером. «Экономи» отличается тем, что двери на ходу все открыты. Люди в дверях висят гроздьями. Билет стоит 1500 рупий за 35 км, да и их не всегда проверяют. Вагоны, как у нас в метро, – лавки вдоль стен, а остальные пассажиры стоят. Самые хитрые ездят со своим стулом. В час пик народу уйма, но сквозь них ещё лезут продавцы. Они продают фрукты, газеты и полезные вещи, например – пинцет для вставления фитилей в керосиновые лампы. В каждом вагоне шесть широких дверей, все открыты нараспашку, пассажиры выходят и запрыгивают, как только поезд притормозит.

Поезд с кондиционером имеет такие же вагоны, но все двери закрыты и открываются только на больших станциях. Внутри чисто, ходит контролёр, наплевательский, билет в пять раз дороже, но всё равно очень дёшево, продавцов нет. Кроме этих электричек, есть поезда, их довольно много. Большинство поездов в стране сосредоточено на острове Ява, ещё несколько поездов есть на Суматре, а остальные острова вовсе лишены этого вида транспорта.

В столице четыре железнодорожных вокзала.

На другой день, оставив Игоря опять дома (он в это время сидел в Интернете, играл на дудке и на гитаре), я пошёл изучать другой вокзал, в стороне от центра. Вокруг продавалось всё. Сел на электричку, поехал в городок Серпонг. Вагоны и здесь как у нас в метро, лавки вдоль дверей – но все двери открыты, в них льёт дождь. В дверях висят пассажиры. В это же время по вагонам ходят. Во-первых, музыканты. В каждом вагоне наяривают – гитаристы, причём и с большой и с маленькой гитарой, и барабанщики, и с бубном, и со скрипкой, и клавишники, и даже с контрабасом двухметровым, и целыми оркестрами до восьми человек играют и поют, страшный шум порождают. И есть с элекричеством, везут на колёсиках аккумуляторы, поют в динамик с микрофоном. А другие ставят кассету с музыкой и ей подпевают. Такое музыкальное сопровождение. А через всё это – сто продавцов со жратвой, – предлагают фрукты, рамбутаны, воду, газировку, лёд, соевые жареные вкусные кубики под названием «таху» (на каждые несколько кубиков приходится один зелёный острейший перчик), одежду, фонарики, религиозные мусульманские книжки. Сквозь это ходит и контролёр. Я его обманул – купил билет, но не стал показывать. Он даже секунд двух на меня не потратил – видит, не показываю ничего, и дальше пошёл.

Я вышел в Серпонге, маленьком городке. Решил проехать ещё дальше от столицы. Через час подошёл другой поезд, уже не электричка – вагоны на тепловозе, типа нашего маневрового. Состав ещё лучше прежнего. Часть вагонов такие же старые, с распашными дверями, а впереди – товарные теплушки. В них пассажиры сидят на полу, стоят, продают, играют. Два раза вступил в дерьмо (человеков). Потому что туалетов то ли нет, то ли не дойти в тесноте. Другие пассажиры облепили сам локомотив. Да и кабине тепловоза – ещё 15 человек. Женщины с детьми, старухи, мужики. В обеих кабинах, передней и задней. Встречно проехал другой тепловоз, одиночный – весь снаружи тоже облеплен людьми, как мухами. Человек двадцать висело снаружи, держась невесть за что. Потом товарняк – весь тоже в людях, и сверху, и на буферах, а сзади целая тусовка прицепилась на последний вагон, прячась за ним от дождя.

Доехал до какого-то полустанка – решил, что пора возвращаться обратно. Как раз на полустанке стоял такой же поезд в противоположную сторону, поджидал встречного – я прямо перескочил из одного в другой. И тут в поезде много товарных вагонов-теплушек. Везут банан, дуриан, не один – сотнями килограмм, и что-то в мешках. Зашёл в локомотив, там уже много людей, а снаружи не было. Попросился вылезти, покататься на передке тепловоза. Машинист не против. А я первый раз в жизни так ехал. Свешивая ноги на рельсы, как герой гражданской войны, снимаю всё кругом на фотоаппарат. Скорость 57 км в час, больше поезд не разгоняется. Деревни, пальмы, проезжаю мимо, рукой машу, очень приятно. Да и дождь перестал. Вернулся в поезд, там опять музыка, двадцать музыкантов, одни – семьёй, с ребёнком однолетним и женой молодой в платке, поют. Другие тоже самовыражаются, как кто может. Вечером опять воротился к Нэнси домой – осваиваюсь в стране.