3

На пороге стоял крупногабаритный парень в джинсах, кедах и в мягком коричневом свитере.

– Здравствуйте! – поприветствовал он Ульяну и неловко улыбнулся. – Вот я и пришел.

Ульяна оглядела грузную фигуру парня, остановила взгляд на его широком простоватом лице и усмехнулась:

– Привет, Медвед! Ты кто?

– Меня зовут Иван Рогов, – представился верзила. – А вы Ульяна?

– Скорее да, чем нет. Проходи, Медвед!

Ульяна посторонилась, и великан, неуклюже переставляя ноги, вошел в прихожую. Ульяна снова оглядела его с ног до головы.

– Значит, ты и есть мой оператор?

– Да.

– Отлично. И откуда ты взялся?

Лицо парня слегка вытянулось от удивления.

– В каком смысле?

– Что ты окончил?

– Окончил ВГИК. Два года назад.

– Всего два? – Ульяна скептически хмыкнула. – Видимо, у тебя очень влиятельные друзья.

– Я был лучшим на курсе, – с некоторой обидой в голосе произнес верзила. – Потом работал на дециметровом канале. А оттуда почти случайно попал в президентский пул. Там проработал полгода.

– Да ты, я вижу, муравей авторитетный. Ладно, Медвед, не парься. Проходи в комнату, будем знакомиться ближе и обговаривать нюансы нашего путешествия.

В комнате Ульяна достала из кармана листок, выданный ей координатором проекта, скользнула по нему взглядом и снова сунула в карман.

– Помнется, – заметил Рогов, кивнув на листок.

Ульяна махнула рукой:

– Не страшно. Там ничего важного. Итак, Медвед, завтра мы с тобой вылетаем на Север. Ты когда-нибудь был за полярным кругом?

Иван покачал головой:

– Не-а. А вы?

– Во-первых, не «вы», а «ты», – назидательно поправила Ульяна. – Во-вторых, я тоже нет. Дальше Архангельска никогда не забиралась, да и там была всего раз.

– А я даже туда не добирался, – вздохнул Иван. – Зато был в Новосибирске.

– И как там?

– Чего – как?

– Кормят неплохо?

Лицо верзилы озадаченно вытянулось. Ульяна засмеялась:

– Ладно, извини за дурацкую шутку. Просто ты такой… упитанный. Когда будем идти рядом, не наступи мне на ногу. И поменьше ворочай плечами, а то столкнешь меня в какой-нибудь сугроб.

Иван молчал, обиженно насупившись.

– Прости, что-то я опять зарапортовалась, – примирительно заговорила Ульяна. – Будем считать, что знакомство состоялось. Теперь о работе. Ты когда-нибудь видел фильмы Ларса фон Триера?

– Конечно.

– Так вот, мы с тобой его переплюнем. Но работаю я жестко и все решения принимаю сама. Если захочешь мне что-нибудь посоветовать, делай это вежливо и подобострастно, без всяких повышенных тонов, а то я могу вспылить. Усек?

Великан кивнул и сказал:

– Кажется, да.

Ульяна посмотрела на его хмурую физиономию и не удержалась от улыбки.

– Ты мне нравишься, Медвед. Буду тебя так звать. Надеюсь, возражений нет? Вот и хорошо. Думаю, мы сработаемся.

4

Уже два часа, прильнув к холодному стеклу иллюминатора, Ульяна Макарская летела на Север. Ее слегка знобило, но не от холода, а от волнения. Смотреть вниз было жутковато, поскольку там ни черта не было видно, кроме воды. Лишь один раз промелькнула какая-то суша, а когда Ульяна поинтересовалась, что это, один из пассажиров самолета лениво проговорил:

– Новая Земля.

– Мы за полярным кругом?

– Да.

Известие заставило Ульяну передернуть плечами. Однако, помимо волнения, она чувствовала и что-то такое, что вполне можно было назвать тихим восторгом.

Когда-то ей и двум ее сокурсницам предложили отправиться в командировку на Сахалин. Сокурсницы отказались, и их не стоило за это винить. Время было тяжелое – конец девяностых, Сахалин представлялся москвичам враждебной, таинственной планетой, чем-то вроде Марса. Ульяна тоже думала отказаться, но отец, мужчина жесткий и насмешливый, отхлебнул из своей неизменной бутылки пива, глянул на дочь в холодноватый прищур и сказал:

– Дура. Неужели не хочешь приключений?

– Я бы лучше полетела в Париж или Рим, – в тон ему сказала Ульяна.

– В Париже ты и так когда-нибудь побываешь. А вот на Сахалине, скорее всего, никогда. Используй свой шанс, девочка. Пока молода, забирайся в самые экзотические места. Если не успеешь до тридцати пяти – не успеешь уже никогда.

Несколько последующих лет Ульяна следовала совету отца и увидела многие удивительные уголки. Например, кроме Сахалина, Камчатку, Северную провинцию Китая.

А насчет Парижа и Рима отец оказался прав. В каждом из великих городов Ульяна бывала так часто, что они ей успели надоесть.

И вот она за полярным кругом. До Северного полюса – подать рукой. Кто из смертных добирался сюда? Сущие единицы. И теперь Ульяна Макарская в их числе.

Глядя в иллюминатор, Ульяна припомнила скупые строчки информационной записки, которую подготовил для нее координатор, и пыталась соотнести их с белым океаном, который видела внизу.

«Устойчивый снежный покров образуется в середине сентября. Сходит снег лишь в конце июня. Лето короткое и холодное…» В это, пожалуй, можно поверить.

«В растительном покрове господствуют мхи и лишайники. Встречаются также полярный мак, камнеломки, крупки, полярная ива. Из млекопитающих встречаются белый медведь и реже песец. В водах, омывающих острова, водятся нерпа, морской заяц, гренландский тюлень, морж, нарвал и белуха. Наиболее многочисленны птицы: люрики, чистики, кайра, моевка, белая чайка, бургомистр и др., образующие летом так называемые птичьи базары».

«Люрики и чистики? – с усмешкой подумала Ульяна. – Как они, интересно, выглядят, эти люрики?»

– Девушка! – окликнул ее сипловатый мужской голос. – Простите, не знаю, как вас зовут… Хотите коньяку?

Ульяна отлипла от иллюминатора и обернулась.

В кресле сидел невысокий, темноволосый, хорошо сложенный парень в белом свитере.

– Мы, кажется, не успели познакомиться, – сказал он приветливо.

– Мы и не пытались, – усмехнулась Ульяна.

Брюнет улыбнулся:

– Меня зовут Дмитрий. А молчаливый парень, который сидит рядом со мной, – Витя Хворостов. Он один из лучших альпинистов России.

– Я очень рада, – кивнула Ульяна и хотела снова отвернуться к окну.

– А как зовут вас? – остановил ее вопрос брюнета. – У вас ведь есть имя?

Ульяна вновь посмотрела на парня. Довольно симпатичный. На вид лет тридцать семь. Лицо загорелое, ухоженное.

– Меня зовут Ульяна.

Дмитрий кивнул на Ивана:

– А вашего друга?

– Он не друг, а мой верный паж. И зовут его Медвед.

– Приятно познакомиться. – Дмитрий пожал протянутую Иваном руку и снова взглянул на Ульяну. – Вы летите снимать фильм про станцию «Заря», верно?

– Именно так. – Ульяна прищурилась. – А вы работаете на Севере?

– Скорее развлекаюсь. – Дмитрий улыбнулся. – Нет, правда. Я лечу на Север за развлечениями. Вы знаете что-нибудь об айсбергах?

– Только то, что это отколовшиеся от материка горы.

– Точно, горы. И я собираюсь покорить одну из них. Витя мне поможет. Правда, Витя?

Молчаливый альпинист хмуро кивнул. Ульяна усмехнулась:

– Кажется, я понимаю. В какой-то передаче говорили, что восхождение на айсберги – последний писк у богатых балбесов.

– Совершенно верно! – засмеялся Дмитрий. – И я как раз из тех балбесов.

Ульяна взглянула на Дмитрия внимательнее, и на этот раз в ее глазах зажегся неподдельный интерес.

– Любите карабкаться на горы? – уточнила она.

– Обожаю!

– И как вы залезете на айсберг? Перепрыгнете на него с берега?

Дмитрий хмыкнул.

– Я бы рад, но, увы, это невозможно. Айсберги не подплывают к берегу.

– Почему?

– Льды всегда двигаются от центра. Откалываются от береговых шельфовых ледников, падают в воду и плывут в океан.

– Ясно. Значит, к айсбергу вас доставит вертолет или какой-нибудь ледокол. Веселое развлечение.

– Хотите попробовать? – внезапно предложил Дмитрий.

Ульяна усмехнулась:

– Ну уж нет. Лазить по кускам льда – такое не для меня. Не мой размер.

– Нужный размер я бы вам подыскал, – весело возразил Дмитрий. – Между прочим, отдельные айсберги по величине превышают некоторые страны. Лет двадцать назад от шельфового ледника откололся айсберг размером с государство Люксембург!

Ульяна утрированно присвистнула:

– Вот это да! И что же с ним стало?

– Он уплыл в море и унес на себе аргентинскую опорную станцию и советскую летнюю базу.

– Вы не шутите?

Дмитрий качнул головой:

– Нет. А в шестидесятых годах от Антарктиды откололись и уплыли в море айсберги с пятью американскими исследовательскими станциями. Представляете – целых пять станций!

Ульяна снова присвистнула.

– Жуть! У меня аж дух захватывает.

Дмитрий улыбнулся:

– Тут все не так, как в цивилизованном мире. Иногда, когда я лечу на Север, воображаю себя космонавтом, отправившимся на далекую планету. И знаете, сравнение совсем не притянуто за уши.

«Покорение вершины айсберга… А ведь это интересно! И обалденно романтично!» – мелькнуло у Ульяны. Внезапно в ней проснулся профессионал. Покорение плавающих гор – отличная тема для документального фильма.

– И сколько лет айсберги плавают в море? – спросила она у Дмитрия.

Тот пожал плечами:

– Да когда как. Обычно лет десять, после чего тают. Но некоторые могут плавать у берегов Арктики по тридцать лет.

Ульяна перевела взгляд на молчаливого бородача, который хмуро смотрел в окно и, казалось, совсем не прислушивался к их беседе.

– А ваш спутник и правда крутой альпинист?

Дмитрий кивнул:

– Правда.

– И он не слишком любит разговаривать, верно?

– Да, говорить он не мастер. Но в покорении айсбергов ему нет равных!

– Жаль, что мы расстанемся, – с искренним сожалением сказала Ульяна. – Я бы хотела узнать о вашем проекте побольше.

– Так мы с вами еще долго не расстанемся, – с улыбкой возразил Дмитрий.

– Как это? – не поняла Ульяна. – Вы что, тоже летите на полярную станцию «Заря»?

– Ну да. Там наш перевалочный пункт.

На лице Ульяны появилась растерянность.

– Вот как… – неопределенно проговорила она. – А я почему-то думала, что станция «Заря» – закрытый объект.

– Закрытый, – согласился Дмитрий. – Но не для меня. Видите ли, я вложил довольно много денег в ее строительство.

– В каком смысле?

– В прямом. К тому же львиная доля оборудования станции куплена на мои деньги. Вернее – на деньги моей корпорации.

– Вот оно что. Значит, у вас есть корпорация? И как же она называется?

– «Буров». Слышали про такую?

Ульяна наморщила лоб и качнула головой:

– Нет. Это от слова «бурить»?

– Нет. Буров – моя фамилия.

Ульяна хотела еще что-то спросить, но тут пилот крикнул:

– Скоро приземляемся! Пристегните ремни, ребята! Внизу вас ждет огромный снегоход!