Аракс сделал шаг вперед, но стражники, выставив вперед руки, остановили его. Тогда он с силой удар их. От удара стражники отлетели, и Аракс прижал их к стене, надавив на их грудь ладонями. Стражников наполнил жуткий жар. Они даже не успели вскрикнуть, как пламя вырвалось из их рта и глаз. Он узнал их. Это они пытали Айрека, поэтому их смерть была такой мучительной. Отбросив дымящихся послушников, Аракс вошел в тайный зал. Взирая на величие кристалла, Аракс несколько раз обошел его. Затем он выставил руку и из нее на стены начал литься тонкий зеленый свет. Он проявил защитные печати на стенах зала.

– Я не пойму тебя, преподобный Аракс-Менди. Сначала ты изобличаешь предателя, а потом делаешь его работу?

Голос владыки звучал сразу отовсюду. Аракс начал нервно оглядываться, но владыки видно не было. В его руках загорелся огонь, и он был готов поразить им владыку, но никак не мог его увидеть. Внезапно Аракс почувствовал, как на него упала печать Тьмы. Огонь в его ладонях погас, и он стал полностью беззащитен. Только теперь владыка проявился перед Араксом прямо из воздуха.

– В этом храме колдовать могу только я.

Владыка протянул руку к Араксу, тот попятился назад и споткнувшись упал. Он зажмурился, предвкушая скорую смерть, но услышал истошный крик владыки. Аракс открыл глаза и увидел, как в спину владыке один за другим прилетают огненные шары. Вскоре все тело владыки было охвачено огнем, и он упал к ногам Аракса. Холодный липкий пот заливал Араксу глаза и сквозь него он пытался рассмотреть, кто же убил владыку. Из-за стены выбежал Рек-Менди и протянул руку, помогая Араксу встать.

– Рек? Но почему? Я же отослал тебя и остальных из храма.

– Да, наставник, но я остался.

– Остался? Но зачем?

– За этим. Я сейчас вам все расскажу. – Рек отвернулся от Аракса и начал свой рассказ. – Это началось неподалеку отсюда, в деревне Аргон-БенСура. Тогда вас отвлек раб, и вы доверили проверять детей мне. Мое внимание привлекло два младенца. Мне подали их разные женщины, но я был уверен, что это близнецы. Я хотел заявить о подлоге, но в моей голове возник голос преподобного Айрека-Менди. Он приказал мне не делать этого. Я знал, что преподобный мертв, но все же не осмелился ослушаться его приказа. Я скрыл подмену. Долгое время я размышлял о случившемся и пришел к выводу, что так был сокрыт избранник. Я начал изучать житие преподобного Айрека-Менди и вот в одной книге я обнаружил много заметок на полях. Это был почерк Айрека. В заметках много говорилось о долине Уссури, пророчестве и высшей миссии. Я понял, что Айрек с точностью предсказал не только время, но и место рождения избранника.

– Но почему ты не доложил мне?

– Вы бы казнили меня наставник, или изгнали, а я хотел разобраться, почему Айрек-Менди посвятил всю свою жизнь спасению человеческого дитя. – Рек повернулся и посмотрел в глаза Араксу. – Читая книги преподобного, я проникся его идеями. А когда увидел его здесь в этом храме, то решил, что по возвращению, я сбегу и найду избранника. Я решил присягнуть ему на верность и служить ему также как служил Айрек. Потом, я увидел вас, идущим из темницы, и поспешил за вами. И вот я здесь.

– Я тоже присягну великому князю во имя памяти моего учителя. Только так я смогу смыть с себя позор предательства.

– Что мы должны сделать наставник?

– На мне печать Тьмы. Ты должен снять печати.

Рек согласно поклонился и подошел к первой печати. Несколько минут он стоял возле нее, нашептывая заклинания. С каждым новым заклинанием печать тускнела, пока не погасла. Как только печать гасла, Рек переходил к следующей. Когда потухла печать Тьмы, Аракс вновь почувствовал в себе магические силы и присоединился к своему ученику. Погасив все печати, Аракс обратился к Реку.

– Возьми этот медальон и выйди с ним из храма. – Он протянул Реку медальон Айрека. – Сделай так, чтобы его коснулись лучи солнца. Когда прибудет князь, он пощадит тебя. Я же буду со своим учителем.

Рек взял печать и удалился из тайного зала. Он быстрым шагом шел по храму к выходу. Рек не смотрел в лица послушников и монахов, которые сновали туда-сюда по храму, занимаясь своими делами. Выйдя из храма, Рек вытянул вперед руку. Как только солнце осветило медальон, из стаи чаек кружащих возле храма, отделилось пять птиц. Приземлившись, чайки обернулись людьми. Пред Реком возникли пять рыцарей, закованных в стальные доспехи. Рек смиренно встал на колени.

– Кто ты гном? – Спросил воин из-под шлема, которого выглядывали белоснежные волосы. – И где преподобный Айрек-Менди?

Рек тут же почувствовал холод стали клинка Боры на своей шее.

– Преподобный Айрек мертв. Его раскрыли, но перед смертью он приказал мне и моему наставнику служить вам. Я ваш смиренный раб князь.

– Ну что ж гном веди нас, а там решим, как долго ты будешь служить нам.

Рек встал и побежал впереди рыцарей. У входа остался лишь Гор. Он следил, что бы никто ни сбежал из храма, слыша крики и стоны, доносящиеся из дверей. Но из храма так никто и не вышел.

– Давай заходи. – Донесся голос Тора откуда-то сверху. – Все закончилось.

Гор с досады пнул ногой камень и скрылся в дверях храма. Покончив с монахами, Адонай и остальные прошли за Реком в темницу к Айреку. Войдя в темницу, они увидели лежащего на полу Айрека. Он уже не дышал. Его глаза были закрыты. Лицо было спокойно и умиротворенно, но его знаменитая улыбка осталась на нем, и казалось, что он просто спит. Аракс сидел на коленях возле его головы. Бора увидев мертвого Айрека, разрыдалась и бросилась к нему.

– Так значит, ты и есть Аракс-Менди?

Адонай возложил руку на голову гнома. Аракс плакал и не поднял головы, и не ответил Адонаю

– Это я его убил. Он погиб из-за меня.

Услышав признание гнома, Бора была готова вырвать ему сердце, но Ману остановил ее. Адонай еще читал его, и не стоило ему мешать.

– Да гном, я знаю. Но Айрек простил тебя, значит, и мы должны простить.

Не веря словам Адоная, Бора смотрела на гнома, как львица смотрит на свою добычу.

– А ты что на нас уставился? – Спросил Тор у Река, не сводящего глаз с близнецов.

– Это же вы. Я помню вас. И его тоже помню. – Рек показал рукой на Ману. – Он был очень пухленьким младенцем. А глаза Бьеры я никогда не забуду. Они уже тогда были глубоки и сказочно прекрасны.

– Как ты меня назвал гном? Бьера? Меня зовут Бора.

– Бора? Это потрясающе. Вы не пользуетесь моими именами. Это же восхитительно.

– Объясни.

– Да мой повелитель. – Рек повернулся к Адонаю и продолжил. – Менди записывают имена всех людей в картотеку. Затем, когда возникает потребность, они могут по имени определить, где находится человек. И даже есть ли в нем возмущения магии. Но так как вы не пользуетесь моими именами, то имена кажутся Менди мертвыми, и они вычеркивают их из списка. Поэтому вас и не могут найти. Это же восхитительно, разве нет?

– Само проведение помогает нам. – Огрызнулся Ману. – Бьера? Бора звучит намного красивее. А как ты меня назвал, я даже слышать не хочу. Понял?

– А я и не помню господин. – Рек виновато потупил взор. – Я запомнил лишь ее имя, из-за ее глаз. Они мне часто снятся. Я не видел прекраснее глаз, чем у Боры.

– Ты гном поаккуратней с Борой. – Подмигнул Реку Гор. – А то Ману тебя еще меньше сделает.

Рек посмотрел на Ману и от его взгляда по его телу пробежали мурашки. Когда Ману понял, что гном все осознал, он поднял рыдающую Бору и вывел ее из темницы.

– Какие будут указания повелитель?

– Ты, Рек-Менди, отныне преподобный. Я назначаю тебя великим владыкой этого храма. – Адонай повернулся к Реку и возложил ему руку на плечо. – Храм закрыть. Никого не впускать. Вскоре сюда прибудут мои хранители. Они станут святителями, а ты их наставником.

Гном смиренно склонил голову, но улыбку сдержать не смог. Он еще минуту назад был простым послушником, а теперь он великий владыка. Такой чести гномы бы никогда ему не оказали. А еще Адонай дает ему учеников и теперь Рек станет их духовным наставником. Большего и пожелать было нельзя.

– А что делать с телами Менди?

– А что хочешь. Мне они не интересны. Хочешь, похорони их, а хочешь, выбрось на растерзание стервятникам. Сам решай. – Адонай повернулся к Араксу. – Ты полетишь с нами. После смерти преподобного Айрека-Менди нашему святилищу нужен новый великий владыка. Так что поздравляю и тебя тоже.

Адонай кивнул Тору, тот поднял тело Айрека и люди покинули храм.

***

 Когда Тор внес тело покойного Айрека в святилище, в нем тут же наступила гробовая тишина. Все хранители остановились, и молча провожали взглядом тело своего владыки. У многих на глазах появились слезы. Не могли сдержаться даже мужчины. Бора вообще рыдала всю дорогу до святилища. Тор возложил тело Айрека на стол в большом зале собраний. Аркин, увидев погибшего друга, бросился ему на шею. Оторвать его от гнома, смог только Адонай. Он посадил его на кресло возле стола. Старик рыдал, не сдерживая слез. Все горевали о смерти преподобного Менди. Все в святилище полюбили этого улыбчивого гнома. Он был их истинным учителем. Никогда не отказывал в помощи. Всегда проявлял чуткость и открытость. Если у кого-то что-то не получалось, он всегда помогал. Указывал на ошибки и не отходил, пока ученик не выполнит задание правильно. В любое время дня и ночи к нему могли обратиться за помощью, и он никогда не отказывал.

– Преподобный Аркин-Менди. – Аракс опустился перед Аркином на колени. – Когда-то, спасая Адоная, вы припали с поцелуями к моим ногам. Позвольте мне вернуть вам долг.

Аракс наклонился к ногам Аркина и начал их целовать, но старик убрал ноги. Не потому, что хотел унизить Аракса, а наоборот. Здесь так не было принято.

– Полно преподобный Аракс. Это лишнее. Раз ты здесь, то значит, Айрек хотел этого. Ты будешь славным владыкой этого святилища.

Аракс встал и, поклонившись, отошел от Айрека.

– Для погребения нужно тихое место.

– Вокруг много островов. – Ответил Араксу Адонай. – Выбирай любой.

Аракс облетел несколько островов и остановился на небольшом изумрудном островке. На нем росли сосны. И пусть они не были столь величественны, как в таежных лесах, но Айрек очень любил их запах. Этот остров был идеальным для устроительства усыпальницы для преподобного. Через два дня усыпальница была готова. Аракс с хранителями выкопал глубокий грот. Стены и свод сложили из белого мрамора. Вход охраняли статуи гнома-Менди и человека-хранителя. В день погребения на остров слетелись все свободные люди. Небольшой островок еле вместил в себя, всех желающих проститься с преподобным Айреком-Менди. Люди передавали его тело по рукам поверх голов. Каждый хотел прикоснуться к нему напоследок. Тело Менди было обернуто в белоснежный саван в знак его духовной чистоты. В склеп спустились лишь Адонай, Аркин и советники. Последним спустился Аракс-Менди. Посреди большого грота возвышался мраморный гроб, в который и положили тело. Адонай вытянув руку, покрыл гроб гранитной плитой. На ней золотом было написано имя и годы жизни погребенного. На островах наступил десятидневный траур. Во время траура в святилище все ходили угрюмые. На головах у всех были повязаны черные ленточки. Аракс некоторое время чувствовал себя не в своей тарелке, но затем, когда понял, что люди приняли его, он успокоился. Хранители не перечили его приказам. Он был их великим владыкой, так пожелал Адонай, и им было неважно гном он, или человек. Почувствовав уважение со стороны учеников, Аракс-Менди обрел уверенность. Он был умным гномом. Лучшим учеником Айрека и люди вскоре это поняли. Аракс подошел к советникам и Адонаю, скучающим в большом зале.

– Могу я задать вам вопрос, повелитель?

– Задавай. – Буркнул Адонай. Он лежал на тахте, заложив руки за голову. В зубах он вертел соломинку. Сейчас он не был расположен к беседе, но отказывать великому владыке не стал.

– Не сегодня-завтра вы начнете войну. А что вы собираетесь делать с гномами?

– Да головы им порубим и делов-то. – К черному юмору Тора все уже привыкли. Все кроме Аракса. От слов советника у него волосы встали дыбом, а лицо побелело. – Или утопим, когда махать топорами устанем.

– Но дети? Гномьи? Их-то за что?

– А человеческих детей и женщин за что они, а? – Бора даже не подняла головы от стола. Так и пробормотала, цепляясь губами и из-за этого немного шепелявя. – Почему мы должны пощадить их?

– Что бы они стали вашими рабами, госпожа.

– Мы против рабства. Решили, что в нашем царстве этой мерзости не будет.

– Разумное решение. Но все же. – Аракс присел за стол рядом с Борой. – Людей у нас мало. Кто-то должен работать на каменоломнях, пасти скот, пахать землю.

– Мы думали над этим. – Адонай приподнялся и присел. – Но сколько магов придется отрядить, чтобы присматривать за ними. Они взбунтуются. Отпустить мы их тоже не можем. Они вольются в ряды наших врагов. Над этим вопросом мы бьемся очень давно. Даже покойный Айрек не мог ничего предложить.

– Тогда позвольте помочь мне.

– Давай. Тем более ради этого ты здесь и находишься.

Аракс достал из кармана серебряный ошейник. Его замки украшали два изумруда. Он протянул его Адонаю.

– Будучи в морском храме Менди и сражаясь с великим владыкой, я ощутил, как меня сковала печать Тьмы. Она полностью лишила меня магических способностей. Этот ошейник я назвал в честь Айрека-Менди. На него наложено две печати. Тьмы и Стены. Первая сковывает магию, вторая не позволит гному снять его.

– А вот это очень даже интересно. – Ману протянул руку, и Аракс передал ему ошейник. – Это как магические кандалы.

– Да, Ману, ты совершенно прав. С гномами в таких ошейниках, справятся даже не владеющие магией люди. Серебряный для детей и гномьий, золотой для АкХанов и БенСуров, платиновый для Ксаев.

– Ты действительно великий владыка. – Адонай завертел в руках браслет, кинутый ему Ману. – Сколько у тебя таких?

– Пока несколько. Но если вы разрешите, то я направлю в ювелирную мастерскую еще хранителей.

– Да, отправь всех, кого можешь. Их нам понадобится очень много.

Аракс улыбнулся. Он смог угодить князю и даже Бора похлопала его по плечу в знак признания. Но еще больше его радовало то, что теперь многим гномам сохранят жизнь. Да они превратятся в рабов, но они останутся в живых. А ради этого и служат Менди.

– И еще. – Аракс остановился у выхода и повернулся к Адонаю. – Меня беспокоит Аркин-Менди. Он стал очень слаб после смерти Айрека. Не встает с постели. Его состояние тревожит меня.

– Хорошо Аракс. Я навещу его.

– Да старик очень плох. Я был у него вчера. – Помотав головой, выдохнул Ману. – А сколько ему лет? Кто-нибудь знает?

– Я думаю сто, не меньше.

– Если быть точным, то девяносто восемь. Бора почти угадала. – Ответил Аракс.

– А ты откуда знаешь?

– Менди записывают все данные о людях. Я знаю точно, где он родился, кто были его родители, сколько было у него братьев.

– Кто бы сомневался. – Буркнула Бора. – И все ради того, чтобы голубоглазенький так и не родился.

– Именно так госпожа.

Аракс поклонился и вышел, а Адонай пошел в келью Аркина. Он не вставал с постели уже неделю. Аркин настолько ослаб, что не мог сам даже присесть. С ним всегда находилась одна хранительница. Войдя, Адонай очень смутился видом Аркина, но попытался это скрыть. Впрочем, Адонай всегда был плохим актером.

Аркин тяжело перенес смерть друга. Он не мог поднять головы с подушки. Его чистые светлые глаза покрылись мутной пеленой. Морщины стали глубже и больше. Старик будто постарел еще лет на сто. Хранительница, увидев князя, встала и, уступив ему место, отошла к стене. Адонай присел рядом со старцем.

– Добрый день дедушка.

– Внучек. Адонай. – Голос Аркина был тихим и дрожащим. – Еще вчера ты прыгал мне на шею пятилетним мальчиком, а теперь ты величественный юноша. Настоящий князь.

Адонай двумя руками взял ладонь старика.

– Ты пытаешься лечить меня? Не стоит. Я не болен. Просто пришло мое время.

– Но дедушка…

– Нет Адонай. Отпусти меня. Я прожил долгую, счастливую жизнь. Мне пора уходить.

– Я не могу отпустить тебя дедушка. – Адонай уже не сдерживал слез. – Сначала Айрек. Теперь ты.

– Прости меня мой мальчик, но это выше моих сил. Это даже выше твоих сил. Позови их, я хочу попрощаться.

Адонай посмотрел на хранительницу, и та все поняв без слов, выбежала за дверь. Через минуту в келью влетела Бора и остальные. Бора припала на грудь Аркина с другой стороны от Адоная, Ману встал у двери, а близнецы за Адонаем.

– Мои внучики. Ману, ты стал настоящим великаном. Близнецы, я так и не научился различать вас. Бора. Моя милая Бора. Перестань, не плачь. – Аркин погладил Бору по голове. – Ты мне больше нравишься веселой и радостной.

Но Бора не могла остановиться. Она вытирала слезы, но на их месте появлялись новые. Не смог сдерживать слез даже вечно мрачный Тор. Старик умирал. Но он умирал в спокойствии. Его дыхание замедлялось. Адонай, держа руку Аркина, чувствовал, как с каждым ударом сердце замедляется. Когда старик выдохнул в последний раз, Бору накрыла истерика. Она упала на колени и истошно закричала. Ману поднял ее на руки, и она, уткнувшись в его могучую грудь, немного успокоилась, но рыдать не перестала. Аркин умер. Великий старец, проживший долгую, полную приключений жизнь, закончил свой путь. Аракс-Менди подготовил для него гроб в усыпальнице Айрека. Два друга, проведшие вместе более пятидесяти лет, были похоронены рядом. Их души воспарили в небеса и присоединились к великим героям древности. Теперь Адонай мог вызывать их во время медитации. Бора каждый день разговаривала с Аркином. Она вызывала его просто побеседовать, иногда к беседе присоединялся и Айрек. Теперь они навечно были вместе со своими учениками и в любой момент могли помочь им советом. После смерти Аркина Адонай сильно изменился. Он повзрослел сразу на несколько лет. Он стал строже, но рассудительней. Больше он не позволял брать вверх своим чувствам. Он стал настоящим лидером готовым к великим свершениям.