Глава 4. И планов громадьё…

Оказавшись дома, Ван Лоу, не теряя времени, развернул прихваченный у Клинта лист письма и, усевшись за стол, задумчиво уставился на текст. Мысль о том, что в Городе Дождей нашлась добрая душа, которая позаботилась о его немногочисленных друзьях, вызывала у Рида саркастическую ухмылку. Но факт налицо, точнее, на столе. Лист недорогой, но качественной писчей бумаги, вроде той, что горничные стопками разносят по номерам гостиниц средней руки, исписанный твёрдым мужским почерком с заметным наклоном, характерным для выходцев из частных школ империи.

Инэлл? Нет, уж летящие вкривь и вкось строки безбашенного эльфа Рид узнал бы с ходу. А здесь, здесь совсем другая манера. Аккуратные, чётко выписанные буквы, ни одного позабытого знака препинания… Хм. Кто-то из окружения посла?

Ван Лоу сосредоточился и… неверяще охнул. Подхватив письмо со стола, Рид чуть не уткнулся в него носом, словно принюхиваясь. Вроде бы ничего странного, разве что еле заметный след почти выветрившегося аромата трубочного табака, но… не это, совсем не это привлекло его внимание.

Отстранившись от письма, ван Лоу уставился на него с холодным интересом, и, повинуясь взгляду, листок вдруг воспарил над ладонью. Если бы в этот момент кто-то зашёл в комнату, он мог бы заметить, как по краям колышущегося в воздухе листа бумаги скользят тонкие струйки чёрного дыма, свиваются словно змеи, поднимаются к потолку и растворяются там без следа. Но в квартире Рида не было никого, кто мог бы наблюдать эту картину, кроме самого хозяина. А тот отнёсся к происходящему вполне спокойно. Только на миг дрогнули губы в намёке на улыбку.

– Вот так-так… – пробормотал Рид и, схватив письмо пальцами, положил его обратно на стол. – Интересно. Весьма интересно. Что ж, свиту господина имперского посла, пожалуй, можно исключить. Сомневаюсь, что в его окружении найдётся хоть один запретник… Но не помешает кое-что проверить.

Оглядевшись по сторонам, словно в поисках чего-то, ван Лоу хлопнул себя ладонью по лбу и выскочил в коридор, где дожидались своего часа уже собранные к отъезду вещи. Через миг он приволок в комнату небольшой чёрный саквояж с солидными медными уголками и, нисколько не заботясь о целостности полировки стола, с грохотом водрузил на него принесённую сумку, аккурат рядом с письмом.

Тугие замки саквояжа нехотя щёлкнули, и Рид принялся извлекать из его нутра различные приспособления. Небольшой, можно сказать, миниатюрный треножник, пинцет, футляр-держатель, в котором оказалась закреплена добрая дюжина колбочек с разноцветными порошками и плоская, отливающая серебром, лопатка, тонкий и явно очень древний нож с потрескавшейся от времени костяной рукоятью, десяток чёрных игл, тонкое медное блюдо и горелка.

Окинув взглядом извлечённые из саквояжа инструменты, Рид провёл ладонью по подбородку и, мимоходом отметив, что не мешало бы побриться, решительно присоединил к выложенной на стол коллекции три тонкие чёрные свечи в походных подсвечниках.

– Можно было бы, конечно, обойтись и без этого, но ведь нам не нужны здесь очередные гости из РСУ? – Ван Лоу подмигнул своему отражению в зеркале и, кивнув, довольно покрутил кистями рук. – Ну-с, приступим, пожалуй!

Одним коротким жестом затемнив зеркало, Рид убрал со стола саквояж и отодвинул в сторону письмо. Первыми в ход пошли свечи. Выстроив их треугольником, ван Лоу поместил в центр фигуры горелку, над ней установил треножник, а увенчало всю конструкцию медное блюдо. Окинув получившуюся композицию критическим взглядом, он сместил одну из свечей чуть в сторону и, ещё раз придирчиво всё осмотрев, удовлетворённо кивнул.

Теперь пришла очередь содержимого колбочек. Протянув руку, Рид чуть помедлил и решительно ухватил фиал с бордовым, слабо искрящимся на свету порошком. Ловкое движение большого пальца – и зажим, удерживающий пробку, откидывается в сторону, а толика содержимого колбы отправляется на блюдо. Следом наступил черёд фиала, наполненного чем-то очень похожим на обычную крупную соль. Ещё один выверенный жест – и кристаллы еле слышно застучали по тонкому медному листу блюда.

Тщательно перемешав порошки серебряной лопаткой, Рид вернул фиалы на место и взялся за нож. Аккуратный, короткий порез на пальце – и на свечи падают алые капли крови, но не стекают вниз по глянцево блестящему чёрному воску, а словно бы впитываются, окрашивая белоснежные фитили в насыщенный красный цвет. Ещё пара капель попадает на блюдо, расплываясь неопрятными тёмными пятнышками поверх схватывающейся комочками смеси порошков.

Рид провёл рукой над порезом, и тот исчез без следа. Осталось чуть-чуть. Чёрные иглы с плоскими головками, делающими их похожими на несуразные гвозди, устанавливаются на блюдо остриями вверх. Щелчок пальцев – и багровые искры, сорвавшись с них, моментально воспламеняют напитанные кровью фитили свечей. А следом, словно сама собой, вспыхивает, еле слышно гудя, миниатюрная горелка.

Не прошло и минуты, как порошок на медном блюде начинает тлеть и дымить. Струйки дыма скользят меж игл, обвивают их и, превращаясь в клубы, зависают над блюдом, не выходя за пределы треугольника, образованного свечами, горящими колдовским синим пламенем. Пока ещё еле заметный, но чем дольше тлеет смесь, тем явственнее становится этот столб дыма, упирающийся в ещё недавно белый потолок комнаты. Рид облизнул внезапно ставшие сухими губы и, почувствовав, казалось, давно забытый ветерок из-за кромки, неожиданно для себя улыбнулся.

Подхватив пинцетом письмо, ван Лоу аккуратно, чтобы руки не попали за очерченные дымом границы, водрузил лист на острия игл. Осталось последнее.

Ещё один порез – и измазанное в крови лезвие ножа ложится на огонь горелки.

– Кто?

Это не голос, это даже не шёпот. Так могло бы звучать эхо несуществующего ветра. Тихий, пробирающий до дрожи шорох, едва слышимый, но отчётливый. Холодный, нездешний… неживой, словно забытое воспоминание.

– Вопрошающий, – голос Рида негромок, но по сравнению с шёпотом из-за Грани он кажется почти криком.

– Слушаю.

– Плата? – Рид прищурился, всматриваясь в столб дыма, где начала проявляться чья-то смутная тень.

– Умный, – в шорохе собеседника слышится насмешка, но… она холодна и нежива, как и сам голос. Будто чужая реплика в устах бездарного актера. – Призыв.

– Без разума, – подумав, отвечает ван Лоу. – На сутки.

– Без разума, – равнодушно подтверждает невидимый собеседник и добавляет: – Трое суток.

– Договор, – в напряжённом голосе Рида чувствуется довольство.

– Договор, – появившаяся в столбе дыма тень вздрагивает, и на мгновение заклинателю кажется, что та вдруг становится живее. – Вопрос?

– Автор? – Ван Лоу указывает пинцетом на письмо.

– Портрет?

Нет, определённо, в интонациях тени скользит усмешка, и на этот раз она совсем не кажется неуместной.

– Адрес, – отвечает Рид, качая головой, и протягивает к столбу дыма уже очищенный от крови нож. Сталь касается призрачной границы, тонкие завитки дыма тут же устремляются по лезвию к рукояти и от неё к руке заклинателя. А в следующую секунду разум ван Лоу пронзает знание. Нет, он не может сказать, на какой улице и в каком доме находится отправитель письма, зато чувствует направление, и этого вполне достаточно.

– До новой встречи, вопрошающий. Мы рады, что ты не забыл нас…

Дым резко оседает, и взгляду Рида предстают погасшая горелка, чистое блюдо без следа сгоревших порошков и пустые подсвечники, без малейшего намёка на расплавленный воск. Собеседник, как всегда, аккуратен и чистоплотен. Никаких намёков на то, что в комнате только что провели запрещённый ритуал. Разве что… Рид аккуратно снял с игл побагровевший лист письма и, перевернув его чистой стороной вверх, неопределённо хмыкнул. Кажется, тень действительно была рада, что он пригласил её для беседы. Ну, насколько это слово вообще применимо к существу из Запределья. На оборотной, чистой от текста стороне листа виднелся, словно выжженный огнём, размашистый, но удивительно точный набросок-портрет. Ван Лоу побарабанил пальцами по столешнице. Где-то он уже видел эту девушку… Но вот где… и когда?

Радио на полке негромко блямкнуло, оповещая о наступившем новом часе, и в уши ворвалась веселая мелодия из ставшего популярным прошедшим летом мюзикла.

Рид спохватился и принялся убирать инструменты обратно в саквояж. А из головы всё никак не хотел уйти портрет девушки. Вот только… почему именно девушка? Почерк-то был явно мужской… Подделка?

Ван Лоу вздохнул и, помотав головой, чтобы выбить из неё зряшные мысли, вернулся к уборке стола. Забота тени – это, конечно, здорово, но не факт, что достаточно.

Пусть свечи гарантируют полное спокойствие фона, но некоторым умникам хватит даже пары крупинок порошка грёз и малейшего пятнышка чёрного воска, чтобы определить, что здесь проводился запретный ритуал. И тогда… тогда останется только вернуться на архипелаг Кройн, под крылышко отца, потому что охота на Рида ван Лоу пойдёт по всему миру. А посему внимательность и ещё раз внимательность, техфеентриг!

Что ж, раз ему всё равно предстоит уборка, стоит сразу же сложить в чемодан вещи, которые он собирается взять с собой в поездку. С этими мыслями Рид внимательно осмотрел тщательно вымытый стол и пол под ним и, убедившись, что здесь не осталось никаких, даже нечаянных следов ритуала, отправился переодеваться. Устраивать в доме уборку и разбор вещей, будучи одетым в трехсотталеровый костюм, было бы расточительством даже для такого богатея, как Люка. Куда уж до него безработному инженеру? И ведь даже уборщице это действо не доверить. Вдруг где-то что-то от ритуала осталось? Посему тряпку в руки, ведро с водой на пол – и вперёд, за работу, как во времена оны. Правда, на левиафане Рид драил палубу, лишь проиграв спор Инэллу, но ведь и спорили они не однажды, так что со сноровкой в швабромахательстве у обоих проблем нет. Вот и пригодились… навыки, ха!

Закончив с уборкой, Рид уселся за стол и вновь взял в руки листок с портретом. Миг – и тот неслышно осыпался невесомым пеплом, но погружённый в размышления ван Лоу этого как будто и не заметил.

Запретнику ничего не стоило скрыть свой след на письме, но он этого не сделал… или она, если верить столь любезно предоставленному духом изображению странно знакомой девушки, между прочим. А почерк в письме был мужской… Ребус. Рид отряхнул ладони от пепла, в который превратился последний клочок злополучного письма, и вздохнул. Как бы то ни было, оставлять эту шараду без решения нельзя. И самый простой способ разобраться с ней – наведаться в гости к указанному призванным духом автору послания. Глядишь, что-то и прояснится, а?

Решительно кивнув, Рид поднялся из-за стола и направился к выходу. Подхватив на ходу плащ и модную широкополую шляпу, выбранную для него рыжей полуэльфой из «Раух и Ройс», ван Лоу сбежал по лестнице, наплевав на лифт, и уже через несколько минут верный «Барро», взвизгнув покрышками с щёгольскими по нынешнему времени белыми ободками, рванул вниз по аллее, к набережной Скинзон-рик.

Миновав знакомый клуб, недавно в очередной раз разнесённый бравыми служителями закона в пух и прах, Рид хмыкнул и, мазнув взглядом по припаркованному у входа чёрно-белому полицейскому «ранкорну», прибавил ходу. Поворот, ещё один – и автомобиль ван Лоу, промчавшись по стальному мосту через шоссе Хейса, вырулил на Вторую аллею. Здесь «Барро» сбавил скорость и медленно покатил по залитой солнечным светом улице, по большей части застроенной отелями и доходными домами. Вот, это здесь. Рид остановил автомобиль, не доезжая сотни стоп до навеса перед входом в одну из гостиниц. Не самого высокого класса, надо признать, но возвышающийся у входа тролль-привратник в тёмно-бордовой униформе явно так не считал. Вообще, по его гордому виду можно было подумать, что он как минимум стоит на страже у входа в Сенат.

Рид хмыкнул и невольно ухмыльнулся, выбираясь из машины. Ну уж очень потешно выглядел наряженный в ливрею привратника трёхметровый серый клыкастый тролль, пыжащийся от осознания собственной важности. Впрочем, тут, скорее, стоило отдать должное чувству юмора и уверенности хозяина отеля. Не каждый осмелится поставить перед входом в свое заведение привратника, чьи не столь уж далекие предки не гнушались разнообразить свое меню представителями разумных рас. Особенно они «уважали» эльфов. По слухам, конечно. Но, судя по тому, как старательно вон та парочка остроухих огибает привратника по широкой… очень широкой дуге, в этих слухах есть доля правды.

Рид проводил взглядом удаляющуюся пару эльфов и, вновь усмехнувшись, подошёл к дверям отеля. При его приближении тролль склонил голову, но скрыть весёлый блеск в маленьких глазках, глубоко утопленных под тяжелой лобной костью, не успел. И кто сказал, что эти гиганты не ценят хорошую шутку? Вспомнить того же Домыча… м-да.

Тролль открыл застеклённую дверь, и Рид оказался в довольно просторном круглом холле. Стук каблуков о полированные каменные плиты пола сменился мягким шагом по короткому ворсу плотного синего ковра.

– Чем я могу вам помочь, ван…? – щуплый портье за деревянной резной стойкой дежурно улыбнулся.

– Ван Дейр. Я хотел бы снять номер в вашем отеле. На двое суток.

Вторая аллея Хооглана, конечно, не фешенебельный квартал доходных домов Амсдам-илл, но и не заречье Дортлана, с его дешёвыми ночлежками и почасовой оплатой. Так что…

– Сожалею, ван Дейр, но мы не сдаём номера менее чем на три дня. Политика отеля, – улыбка портье увяла.

– Что ж. На три так на три. Так будет даже лучше, – протянул Рид, изображая задумчивость и, побарабанив пальцами по полированной столешнице стойки, договорил: – Стандарт на трое суток меня устроит.

– Разумеется, ван Дейр. Это обойдется вам в тридцать талеров, – негромко проговорил портье.

«Хм», – Рид мысленно охнул. Эти деньги составляли месячную плату за его квартиру! Кажется, у здешнего владельца всё в порядке не только с чувством юмора, но и с аппетитом.

Ван Лоу наконец справился с собой и вытащил из кармана портмоне.

– Нет проблем, – после этих слов посетителя улыбка окончательно исчезла с лица портье, а в следующий момент на стойку опустился ворох бумаг.

– Что ж. Тогда прошу вас заполнить вот эти анкеты.

Ван Лоу с недоумением пролистал поданную ему кипу бланков, перевёл взгляд на портье, но тот сделал вид, что рассматривает полку с ключами от номеров. Хм, ему кажется, или в этом отеле и в самом деле не рады клиентам?

Честно прочитав и заполнив все бумаги, Рид, еле сдерживая злость, вернул их портье, присовокупив к стопке анкет три десятиталеровые банкноты, и тот, деланно радостно улыбнувшись, ударил ладонью по звонку.

– Грог! Проводи господина Дейра. Номер шесть Б.

– Ваши вещи, ван Дейр? – прогудел некто за спиной Рида, и тот, обернувшись, имел возможность наблюдать ещё одного серокожего гиганта, для разнообразия наряженного в униформу гостиничного мальчишки, с характерной шапкой-таблеткой на бугристой лысой макушке. Зрелище поистине сюрреалистическое!

– Я налегке, Грог. Идём, – ван Лоу еле сдержал удивление и, хлопнув «мальчишку» по локтю, выше он всё равно не достал бы, направился к лифту. Но его притормозил трубный глас тролля.

– Извините, ван Дейр, но лифт уже два дня не работает. Придётся идти пешком.