– Если честно, я пока не до конца понимаю, что можно сделать с вашим кейсом, но совершенно однозначно нам нужно около трех дней тайм-аута до того, как мы сможем запустить какие-то процессы, которые в конечном счете приведут к решению вашего кейса.

– Об этом мы уже и без тебя догадались. Нужен отвлекающий маневр, есть на выбор хакерская атака и масштабный сбой связи в Москве.

– Пофигу. Хотя, наверное лучше хакерская атака…

– Почему?

– Не знаю, более трендово, сейчас вообще всем интересно про хакеров…

– Ну так себе конечно, Вадим мне расписывал тебя как мегапрофи, типа такого мистера Вульфа, как у Тарантино: «Окей, я решу вашу проблему!»

– Окей, я решу вашу проблему!

– Хотелось бы лучше понимать, как ты собираешься это сделать.

– Ну для начала надо как следует выпить, тебе заказать еще один виски?

Сара раздраженно изучала ленту Facebook в телефоне.

– Окей, слушай, я тебе не дрессированная собачка в цирке и не будущий подчиненный на собеседовании, так что завязывай со всякими приколами из серии «продай мне ручку». Сейчас мы выпьем виски, ты доешь свою лазанью, и мы поедем в соседний бар, где нас ждет мой приятель Стивен. Он лучший в городе специалист по ловле корпоративных жуликов, устраивает такой вариант?

– Не совсем поняла, нам надо не ловить корпоративных жуликов, а наоборот, зачем нам твой специалист?

– Ну кому как не специалисту по ловле корпоративных жуликов лучше знать, как спрятать этих жуликов от других специалистов по их ловле?

– Резонно, – произнесла Сара, – и да, закажи мне еще один виски.

Не то, чтобы я ожидал от Стивена каких-то свежих идей по решении проблемы, мне нужен был тайм-аут, чтобы не пришлось держать идиотский корпоративный экзамен, которому собиралась подвергнуть меня Сара, к тому же я на самом деле понятия не имел, что делать с создавшейся ситуацией.

Лет шесть назад Стивен работал корреспондентом агентства Dow Jones в Москве, получал три тысячи долларов и снимал обшарпанную однушку в спальном районе. На какой-то пьянке он познакомился со своим земляком из Глазго, собиравшемся открыть в России компанию, занимающуюся оценкой юридических рисков игроков рынка.

Когда западные компании собираются вступить в какие-либо деловые отношения с российскими бизнесменами, они стремятся хотя бы приблизительно выяснить, насколько чисты на руку их будущие партнеры. В теории они бы должны при малейшем признаке нечистоплотности отказаться от всяких отношений, но на практике такие расследования обычно ограничиваются выяснением фактом, насколько много ворует партнер, у кого он ворует, насколько легко его могут поймать и какие будут последствия. Так что я слегка упростил ситуацию, когда сказал, что Стивен ловит жуликов.

Бар, в котором мы назначили встречу, был крайне популярен среди членов шотландского землячества в Москве. Парадоксально, но существует и такое. Стивен был маленького роста, с внешностью европейского студента-второгодника. Завершал эту картину намотанный на шею шарф ядовито-зеленого цвета и пиджак на два размера больше.

– Привет, Вадим, – произнес он почти без акцента. – Леди?

– Леди у нас зовут Сара, и она будет виски, – сообщил я.

– Салют, – произнесла моя спутница.

Мы поболтали об общих вещах, я вкратце описал суть проблемы. Количество пустых бокалов на столике увеличивалось.

– Сбой сети или хакерская атака? – поинтересовался Стивен.

– Хакерская атака! – ответили мы хором.

– Отличный выбор, – улыбнулся Стивен, салютуя бокалом, – но, видимо, вам нужна какая-то долгосрочная стратегия, чтобы ваш корпоративный друг мог чувствовать себя комфортно и чтобы против него не было начато расследование… Что бы это могло быть.

– В настоящий момент наиболее рабочим кажется вариант перевести его на повышение в Восточную Европу, с понижением оклада, конечно же, – уточнила Сара.

– Но этот вариант не гарантирует, что не будет расследования со стороны службы compliance, более того, перевод даже повысит вероятность проведения расследования со стороны иностранных акционеров.

Сара мрачно кивнула.

– Я бы предложил харассмент, – произнес сияющий Стивен.

– Харассмент кого к кому? – уточнил я.

– Да не особо важно, сейчас к американском корпоративном секторе новый тренд, они как огня боятся хотя бы минимальных вопросов, связанных с харассментом…

– Как будто у них по-другому когда-то было… – пробурчала Сара.

– Сейчас это мегагорячий тренд, пусть вашего человека кто-то из сотрудников обвинит в харассменте, а потом, например, вы докажете, что это ложное обвинение и тот сотрудник его ложно оклеветал. У меня был такой случай в одной французской компании?

– Тебя ложно оклеветали, Стив?

– Иди к черту!

– Так вот, иностранные акционеры, как только услышат о кейсе с харассментом, бросят все силы на его расследование, а потом вы его оправляете, и он скажет, как это у вас: «Вы все пидорасы, а я…»

– А я Петросян, – закончил я, – ладно, возможно, думаю, даже после такой истории они даже постесняются копать дальше его финансовые факапы, но как-то это все надуманно выглядит. Чтобы русская сотрудница вдруг ни с того ни с сего начала рассказывать такие вещи про своего босса, а потом заявила, что это все неправда. Как то это выглядит надуманно. Если бы эта история как-то случайно всплыла…

– Не коллега, – внятно произнесла Сара, делая глоток из своего бокала.

– Кто не коллега? – машинально уточнил я.

– Есть такой флешмоб в Facebook. Девушки рассказывают истории, как к ним домогались на работе, есть специальный хэштег #неколлега. Я думала, твое агентство SMM занимается…

– Я не вникаю во всякую девчачью хрень, у меня для этого специально обученные люди есть. Ну и отлично, #неколлега это хорошо. Нужно найти какую-то надежную девушку, чтобы можно было ее без проблем уволить потом с приличной компенсацией после того, как ее поймают на клевете и чтобы она потом не болтала всякой хрени по форумам. Лучше кого-то из малообеспеченной семью из регионов…

– Это я и без тебя понимаю, не маленькая, – отрезала Сара.

– Ну и отлично, предлагаю тост – за харассмент, – провозгласил Стивен.

– Сами пейте за свой харассмент!

Я дипломатично пнул Стивена ногой под столом. Англичане никогда не умели нормально шутить в женской компании. Хотя он в сущности и не был англичанином.

***

Утро субботы в Москве было традиционно отвратительным. Я мрачно открыл холодильник, пару минут изучал открытую еще в четверг бутылку шампанского, выругался про себя и нажал на кнопку кофемашины. Завибрировал телефон. Звонил Филипп, я выругался еще раз и нажал на кнопку приема вызова.

– Брателло, как твои дела? – заорал он, что явно не предвещало ничего хорошего.

– В 11 утра в субботу? Да просто отлично! Какого хрена тебе надо?

– Мудила этот в больнице, весь интернет обсуждает этого банкира-пидораса, шеф уже звонил, обещал мне премию выписать!

– Он не банкир вообще-то. Ну отлично, а мне-то ты зачем звонишь, хочешь премией поделиться?

– Нет, я это… – не похоже на Филиппа, но похоже, что он решил отметить разрешение кризиса с самого утра. – А, я вспомнил. Там я тебе еще вчера ролик отправил, ну, социальный, который наше агентство сделало, погляди, а то ты сам же просил, чтобы я у тебя все материалы утверждал…

– Перезвоню, отбой, – буркнул я в трубку.

Кофеварка издала утробный звук и выплюнула в чашку первую порцию кофе. Я переместился на диван. Из окна открывался угнетающий вид на индустриальный московский пейзаж: безликие серые коробки до горизонта, где виднелась свинцовая плоска далекой реки (в проспекте это описывалось как потрясающий панорамный вид на реку).

Я открыл ноутбук и загрузил присланный Филиппом ролик. Это был потрясающий по своей чудовищности микс из мультфильма «Смешарики» и креатива детских площадок позднесоветского периода, помноженный на видения параноидального шизофреника под ударной дозой LSD. Я допил кофе и набрал Филиппа.

– Брателло, вы там совсем уже охренели? – поинтересовался я.

– Что такое? – обиженно ответила трубка.

– Вы когда бабло пилите со своими липовыми агентствами, вы хотя бы зачатки совести-то тоже имейте! Покемон Нефтегазик! Вы там совсем уже обдолбались нахрен?

– Да слушай, я не смотрел еще, креативы смотрела мой зам, дочка коммерческого директора, ей понравилось, она говорит, мило.

– Короче, креатив в топку, агентство это к тендерам больше не подпускать. Если такое в интернет попадет, вас будут еще полгода на «ЯПлакалъ» полоскать.

– Понял тебя.

– Пока. Нефтегазик, твою мать…

Стивен позвонил ближе к вечеру, мы встретились в небольшом семейном ресторане недалеко от моего дома, даже почти без пива.

– Ты чего так рано уехал вчера? – поинтересовался Стивен.

– Да замотался за неделю, да и вообще бухать не охота было, тем более вопросы вроде порешали. А вы долго еще сидели?

– Ну еще где-то часа три, а потом поехали… в смысле к ней…

– Боже мой, Стив, ты чертов маньяк, сколько можно-то? – Стивен улыбался как кот, укравший хозяйскую колбасу.

– Ну и как тебе, с топ-менеджерами этой компании ты вроде еще не спал?

– Хорошая девушка, – неопределенно ответил Стивен, – вроде бы такая, как это называется, sensual, но при этом очень toff. Вообще я не понимаю, как можно так спокойно обсуждать такие вещи, ее шеф крадет деньги у ваших пенсионеров…

– Знаешь, Стив, что лично меня бесит больше всего в экспатах?

– Причем тут экспаты?

– Дело в том, что вы – те самые люди, которые придумали все эти мерзости, которые при этом сейчас так демонстративно осуждаете. А осуждаете потому, что вам самим теперь нельзя. Вы же все это придумали, еще когда у нас тут все научный коммунизм штудировали и мечтали поехать в Польшу за колбасой.

– Ты все сильно упрощаешь, – попытался обидеться он.

– Я ничего не упрощаю. Знаешь, у меня был знакомый немец, топ-менеджер крупной международной компании, его за какие-то прегрешения сослали в Россию, он плакал, когда об этом узнал. А когда его через три года решили простить и вернуть обратно в Мюнхен, он плакал, потому что хотел остаться в России. Потому что тут можно крысить бюджеты и пилить откаты, а у него на родине – нет.

– What is «крысить бюджеты и пилить откаты»?

– To get involved in corporate bribery.

– Это частный случай!

– Частный случай – это когда топ-менеджеры японских корпораций в Москве заказывают себе десять проституток за корпоративный счет и заставляют их всю ночь петь в караоке по-японски.

– Go fuck yourself!

– Я тебя тоже люблю, Стиви, закажем еще по пиву?

– Да, давай, надо! Мне кажется, нам чаще встречаться.

С тех пор мы не виделись примерно полгода.

***

В понедельник ко мне приехал Карен, он начинал в конце девяностых, продавая средней руки олигархам блок на негативную информацию в газетах. Если газеты не писали ничего плохого про его клиентов, Карен получал деньги, газеты, к их счастью, ровным счетом ничего об этом не знали. Если негативная информация все же выходила, Карен говорил, что издание перекупили конкуренты. Потом он взял у одного челябинского металлурга миллион долларов на черную пиар-компанию против его конкурента и, к несчастью, проиграл значительную часть этой суммы в казино. После этого он несколько лет скрывался на непопулярном тогда Гоа, в России его серьезно искали. Потом он несколько лет ошивался вокруг правительства, по слухам – познакомившись с секретаршей одного из федеральных чиновников. Любовница позволяла Карену иногда звонить куда-нибудь по закрытой правительственной линии и решать некоторые малозначительные вопросы. Карен обладал выигрышной внешностью и был похож на Антонио Бандераса в молодости, что открывало ему доступ к сердцам и прочим ресурсам мелких государственных клерков женского пола. В последнее время дела у Карена шли неплохо, судя по тому, что он успел обзавестись пиджаком от Brioni и запонками за десять тысяч евро. Мы горячо обнялись. Я поинтересовался, как у него дела, Карен назвал хорошо известного мне персонажа.

– Ты, значит, за ум решил взяться, надоело пиратствовать? – поинтересовался я. – Честно сказать, ожидал, что ты закончишь свою карьеру в ближнем Подмосковье в обнимку с какой-нибудь елью… Ранние сумерки, легкий запах высокооктанового бензина…

– Это все ошибки молодости, – помрачнел Карен, – у нас теперь все серьезно, на высшем международном уровне. Собственно, я к тебе как раз по этому вопросу…

– Прости, дорогой, не мой уровень, я сейчас все больше по интернету…

– Я в курсе, блогеры, прикольчики, Фишки.ру…

– Ага, обхохочешься…

– Но старые навыки же не пропьешь! Дело в том, что мой шеф недавно дал интервью Bloomberg…

– Поздравляю…

– Да особо не с чем, они прислали текст на согласование, а он мне заявил, цитирую, «если это говно где-нибудь выйдет, я тебя живьем в асфальт закатаю». Я звоню этим уродам в Нью-Йорк, а они мне такие «Все было под запись» и все такое…

– Ну понятно. А я тут при чем?

– Ну у тебя же остались старые связи, все такое?

– Не братан, сорри, только Фишки.ру, как ты правильно заметил.

– Ну ладно! Я серьезно, мне край вообще. Я по гроб жизни…

– Ладно, ради старой дружбы, наберу, наверное, старика Руперта, – произнес я, картинно стряхивая пепел в хрустальную пепельницу венецианского стекла, – думаю, он мне не откажет.

– Офигеть, ну ты крут! – выдохнул Карен.

– Расслабься, чувак, нет у меня телефона Мердока, ты совсем, что ли, дурак?

– Козлина!

– Сам такой. Ради старой дружбы, сделаю один звонок. Помнишь Ваню? Студент такой у нас работал, сейчас у вас руководит службой референтов.

– И что?

– Да ничего, Ваня и есть единственный источник информации, из которого ваш старпер черпает свои знания о мире. Только помни, когда-нибудь я попрошу тебя об услуге и ты…

– Не смогу тебе отказать, я в курсе! А если какая-нибудь сволочь распечатает статейку и на стол ему подложит?

– Тогда братан, ты знаешь ответ: ранние сумерки, легкий запах высокооктанового бензина…

Я отвернулся к монитору, давая понять, что аудиенция окончена.

***

Сару я встретил случайно несколько месяцев спустя в Бельгии во время саммита Россия-ЕС. Вся местная пресса обсуждала тот факт, что жена влиятельного российского чиновника выкупила на неделю самый дорогой отель в Брюгге, полностью закрыв его для других гостей. Большинство экспертов, дававших комментарии местным СМИ, считали, что такую практику необходимо запретить, но не очень понятно, как это сделать.

Рождественский Брюгге был похож на святочную открытку, нарисованную на упаковке дешевого чая. Как раз таким торговали на многочисленных лотках напротив городской ратуши. В воздухе висел пряный запах нагретого красного вина. Русские олигархи, встречаясь в лобби маленьких отелей, делали вид, что не замечают друг-друга. Я увидел Сару в лобби-баре своего отеля, она сосредоточенно поглощала оленину с брусничным вареньем.

– Привет, – произнес я, присаживаясь за столик, – уже продегустировала местное пиво?

– Я вообще тут работаю, – не очень уверенно пробурчала она.

– Я вижу, – констатировал я.

– А пиво тут огонь, нас вчера угощали знаменитой местной маркой какого-то лохматого года, по вкусу – один в один «Балтика» номер девять.

– Тяжелое у тебя было детство, я посмотрю.

– Непростое, – согласилась она.

– Как вообще дела?

– Да как сказать, помнишь наш кейс с #неколлега и всем остальным?

– Ну да конечно, хорошо же все прошло.

– Даже слишком, через месяц всплыло, что этот перец на самом деле потрахивал сотрудниц, кого-то угрожал уволить, если они ему не дадут, в общем, наши западные партнеры не на шутку разбушевались и чувак этот уехал в Италию с понижением, а тему кое-как замяли.

– В Италии он бы за такое в другое место уехал, – поморщился я.

– Ну, с ним хотели по-другому поступить, но он намекнул кое-кому, что если с ним пойдут по жесткому сценарию, то он расскажет партнерам все в подробностях, где брал и с кем делился из русского менеджмента, так что поехал он к морю и солнцу, а меня на его место…

– Ну поздравляю, слушай, у меня сейчас пленарка, потом какие-то панели еще, а после шести можно сбежать, может, пересечемся, ты мне город покажешь?

– Я тут сама два часа только…

– Ну я тебе покажу, я вчера вечером прилетел.

Не могу сказать, что мне было особенно стыдно перед Стивеном за то, что случилось вечером, к тому же, как выяснилось позже, на тот момент они уже перестали встречаться, однако наша прогулка по вечернему Брюгге запустила цепочку событий, которая в итоге привела меня на борт яхты «Сесилия», принадлежащей неизвестному мне гражданину Швеции.

Примерно через месяц ночной звонок от Сары вызвал меня в тот самый шотландский паб, где мы сидели со Стивеном в нашу первую встречу, Стивен тоже был там и успел уже изрядно выпить. Сара была бледна и не накрашена, но мне казалось, что она была трезвой, хотя точно определить это было невозможно.

Примерно за год до описываемых событий компания, где работала сестра Сары Лена, купила небольшую золотодобывающую компанию в одной из стран СНГ. Из-за ошибки, которая была допущена при подготовке сделки, актив оказался легко уязвим перед рейдерской атакой. Как выяснилось потом, ошибку допустил сын российского предпринимателя Бориса Чернова, одного из крупнейших владельцев промышленных активов в Восточной Европе. Пять человек менеджмента компании-покупателя, в том числе Лену, арестовали местные власти. Волков заключил сделку с кланом, находившимся у власти в стране, но, как оказалось, свобода для арестованных менеджеров не была частью этой сделки. Сотрудники объявили голодовку, администрация тюрьмы применила к ним меры физического воздействия, в результате двое человек, включая Лену, умерли. Сара изложила суть событий беспристрастным тоном, которым зачитывают приговор в российских судах. Мы со Стивеном молчали.

– Суки, – произнес Стивен почти без акцента, – fucking bastards!

– Заказать тебе выпить? – спросил я.

– Вова, ты решил, что я вас тут собрала, чтобы нализаться вместе и порассуждать про то, что жизнь говно?

– Ну люди делают такие вещи, когда попадают в сложную…

– Твою мать, лучше заткнись, Вова! Короче, месяц назад, в мае, Стив рассказал мне, что его контора копала данные по Чернову. Стив, расскажи, что вы узнали?

– Помимо финансовых махинаций, уклонения от налогов и вывода средств через офшорные компании, мы выявили масштабные хищения при эксплуатации добывающих мощностей, в частности износ оборудования…

– Ты можешь нормально объяснить?

– Они делали bribery в таком масштабе, что на одной из шахт случилась авария, в которой погибло больше сорока челоевк. Общественности все это объяснили природным, как это называется, катаклизмом…

– Сара, – насторожился я, – это же не то, о чем я сейчас подумал, ты же не хочешь взять этот компромат и что-то с ним сделать для того, чтобы как-то, я не знаю, отомстить Чернову…

– Отомстить – это звучит слишком литературно, я хочу закопать эту суку, переехать его бульдозером, как это еще называется?