Бабушка в корпусе «Ц»

И вот наступил вторник, который для Авроры больше не был вторником, отныне он назывался для неё бабушкиным днём. Первый бабушкин день прошёл отлично. Погода стояла прекрасная, и папа, прежде чем отправиться в город, прошёл вместе с Авророй и Сократом на санках до самого лесного дома. Сократ путешествовал по двору, а Авроре на этот раз удалось взглянуть на тёлочку Розы. Но она также пообещала бабушке пообщаться с Бычком. «Он ведь привык быть единственным телёнком у своей мамочки, – говорила бабушка, – а тут вдруг у него появилась маленькая сестрёнка».

Бычок, как показалось Авроре, стал по сравнению с последним разом, когда она его видела, ещё громаднее. Но он, по мнению бабушки, по-прежнему вёл себя как телёнок, и Аврора бабушке верила. Аврора также кормила кур и ещё играла с Самоварной Трубой: Мортен ведь пошёл в школу, и в первую половину дня Самоварная Труба скучала.

В следующий бабушкин день Сократ простудился, и папе в Тириллтопене пришлось пройтись к красной телефонной будке и позвонить в лесной домик.

К счастью, телефонную будку на этот раз никто не обидел, и папа объяснил бабушке, что в этот день Сократ приехать не сможет.

– Я сей же час приду к вам, – сказала бабушка по телефону.

– Это хорошо, я могу немного подождать и успею поговорить с вами перед отъездом.

Отлично, это бабушку устроит. Она собралась и отправилась в Тириллтопен.

– А это неплохо – снова пойти на работу, – говорила она самой себе. Она ведь хоть и много занималась хозяйством в семье папы, мамы и восьмерых детей, но вот выходить из дома на работу в другое место ей не приходилось с тех самых пор, как она работала дояркой, то есть много-много лет назад. Пока она шла по лесу, бабушка чувствовала себя отлично и была в прекрасном настроении. Она знала на дороге почти каждое дерево, мимо которого шла, но, когда она вышла из лесу, миновала магазин и приблизилась к корпусам на Брусничной улице, она сразу же стала серьёзнее.

– Ну и что, – сказал она самой себе. – Чего мне бояться?

Она прошла побыстрее к корпусу «Ц», но, когда вступила в его подъезд, остановилась и немного подумала. Она увидела перед собой лифт и чуть поодаль лестницу. Аврора и Сократ жили на десятом этаже, и хотя бабушка двигалась довольно уверенно, взбираться по лестнице ей как-то не хотелось, она бы на ней наверняка запыхалась. А к лифту она не привыкла. Или, сказать по правде, она никогда ещё на лифте не ездила. Она стояла и долго смотрела на дверь лифта. И тут кто-то из неё вышел – ведь в корпусе жило много людей и многие из него выходили. Вот только бы кто-нибудь догадался войти в него. Папа Авроры уже наверняка стоял и ждал её. Ей надо было заранее договориться с ним, чтобы он ждал внизу, но она как-то, пока говорила с ним по телефону, об этом не подумала.

Бабушка несколько раз подходила к лифту, и один раз до того расхрабрилась, что даже его открыла, но войти внутрь побоялась. Вдруг он поехал бы, а она не успела бы убрать ногу? Бабушка сделала широкий шаг назад, лифт щёлкнул и умчался.

Немного погодя он снова спустился со множеством народу, торопящегося на работу. Потом снова взмыл вверх. А бабушка осталась внизу. Наконец через большую дверь в вестибюль вошла женщина. Она поспешила к лифту и быстро нажала кнопку вызова. Судя по всему, она очень спешила.

– Он что, долго не приходит сегодня? – спросила она. – Я сегодня совсем припозднилась.

– Нет, он уже приезжал несколько раз, – сказала бабушка.

– Понятно, вот он и пришёл. Поезжайте первая, пожалуйста, вы уже давно ждёте.

– Нет-нет. Я ещё не хочу…

– Понимаю вас, – сказала женщина и подтолкнула бабушку внутрь. А потом быстро вошла сама и спросила: – Какой вам этаж?

– Десятый, – ответила бабушка, – но я не тороплюсь, я могу подождать, а вы поезжайте одна.

– Мне всё равно на восьмой, – сказала женщина, – так что всё в порядке.

Она нажала кнопку с цифрой восемь, и лифт тронулся. Бабушка встала лицом в угол и закрыла глаза руками.

– Вам плохо? – спросила дама.

– Нет-нет, – сказала бабушка и замотала головой. – Я просто не привыкла ездить в лифте.

– Но это же просто, – сказала дама. – Нажмите на кнопку. Если вам нужен десятый этаж, нажмите кнопку с цифрой десять.

И тут лифт остановился, дама вышла на восьмом этаже, который был ей нужен, а бабушка осталась одна. Нет, она не шевельнётся ни за что на свете! Если она побежит по кабинке к тем кнопкам, лифт точно упадёт вниз. Так она на восьмом этаже и стояла. А это было высоко, и падать пришлось бы долго. Нет, ни за что! Она не двинется с места! Бабушка так и стояла в своём углу. Но вот дверь открылась, и внутрь вошли мужчина и дама. Они слегка кивнули бабушке, нажали кнопку, и лифт отправился вниз.

– Я так и думала, – сказала самой себе бабушка. – Мы сейчас упадём!

Лифт, однако, не упал, он спускался спокойно и плавно, и они снова оказались на первом этаже. Бабушка не двигалась с места. Её ноги отказывались идти. Они не выходили из лифта, хотя это было единственное, чего хотела бабушка.

А даме, с которой бабушка спускалась на лифте вниз, вдруг показалось странным, что бабушка по-прежнему стоит в своем углу. Она снова заглянула в лифт и спросила:

– А вы, случайно, не больны?

– Нет-нет, – ответила бабушка, – я просто не умею ездить на лифте, а доктор, у которого я лечусь в Тириллтопене, сказал мне, чтобы я не бегала по лестницам. Вообще-то мне нужно на десятый этаж.

– Я вас до него провожу, – сказала дама. – А ты иди, – сказала она своему мужу, – я тебя догоню.

Она довезла бабушку до десятого этажа, и бабушка пожала ей руку и поблагодарила её, как только могла.

– Я так вам обязана!

И она вышла из лифта. Ноги снова слушались её и передвигались, куда она хотела. В коридоре её уже ожидала Аврора и дежурила, папа сказал ей, чтобы она проводила бабушку, ведь та, наверное, не знала, в какую дверь ей идти.

– Вот я, здесь! – воскликнула Аврора. – Папа уже ждёт нас.

Папа стоял в пальто и ждал их, собираясь идти.

– Хорошо, бабушка, – сказал он. – Аврора знает, где стоит микстура от кашля, если Сократику она понадобится, а если будет нужно ещё что-нибудь, спрашивайте её, а я должен бежать, уже опаздываю.

Когда папа ушёл, бабушка уселась на кухонную табуретку.

– Вы не заболели? – спросила Аврора.

– Нет-нет, – сказала бабушка. – Но я перепугалась до смерти.

– На вас кто-то напал? – испуганно спросила Аврора.

– Нет-нет, – ответила бабушка. – Я проехалась в лифте, а до этого никогда в нём не была.

– Понятно, – сказала Аврора. – Но к лифту можно привыкнуть. Надо только проехать на нём много раз. Я сама так и сделала и теперь не боюсь ездить в нём совершенно одна.

– Ты думаешь, это поможет? – спросила бабушка.

– Поможет.

В это утро лифт корпуса «Ц» потрудился на славу. Он ездил вниз и вверх много раз, а в нём стояли Аврора с бабушкой, и никто из них не прятался по углам. Под конец Аврора предложила:

– А теперь, бабушка, поезжайте на нём самостоятельно!

– Нет-нет, я не смею.

– Вы сможете. Поезжайте на пятый этаж, а там впустите в лифт меня.

Бабушка опять осталась в лифте одна и испугалась, примерно как раньше. Она уже направилась в свой привычный угол, но на полпути выпрямилась и нажала кнопку. Она съехала вниз на первый этаж, а потом поднялась на пятый за Авророй.

– Ну вот, у вас получилось, – сказала Аврора. – Теперь вы самая ловкая из всех бабушек.

Когда они поднялись на десятый этаж, там уже стояли несколько человек и дожидались лифта.

– Как хорошо, что вы приехали, – сказали они. – Иначе мы бы никогда не поймали лифт. Мы ждали и дождаться его не могли.

– Вот как? – сказала бабушка. – А куда вам надо?

– Нам надо вниз.

– Сейчас я вас отвезу.

Люди немного удивились, но ничего не сказали. Бабушка стояла выпрямившись, как генерал на поле боя. Потом она нажала на нужную кнопку, и они съехали вниз.

– Большое вам спасибо, – поблагодарили её люди.

– Не стоит благодарности, – ответила бабушка и снова умчалась на десятый этаж.

– А сейчас пойдём к Сократику! – предложила Аврора.

– Пойдём, – со вздохом сказала бабушка, потому что в эту минуту ей больше всего хотелось стать лифтёром, а не детской нянькой. Но с этим она ничего поделать не могла.

– Вам бы лучше снять рантовые сапоги, – сказала Аврора, когда они вошли в квартиру.

– Да, пожалуй. Ваши полы не привыкли к такой грубой обуви.

– И ещё те люди, кто живут под нами, – добавила Аврора. – Они могут подумать, что кто-то ходит по их головам. Вы принесли тапочки?

– Нет, но я обойдусь и без них, – сказала бабушка. – Похожу в своих толстых носках.

Она сняла сапоги, поставила их в ванную комнату и заскользила по полам в своих толстых носках так тихо, что никто бы не подумал, что она вообще находится в квартире. Бабушка сняла с себя не только сапоги. В её доме в лесу сильно сквозило, дом был старый, и бабушка привыкла надевать на себя сразу две вязаные кофты, здесь же в квартире и без них было слишком жарко.

Но не успела она стянуть с себя одну кофту, как тут же заторопилась к двери на балкон и выглянула наружу.

– Вы что-то ищете, бабушка? – спросила Аврора.

– Нет-нет. – Я просто ещё не научилась у вас дышать.

Бабушка не привыкла к тёплому и сухому воздуху корпуса «Ц» и время от времени подходила подышать свежим воздухом у двери на балкон. Но на балкон она хотела заглянуть ещё по одной причине. Теперь, оказавшись на десятом этаже, ей было интересно попробовать взглянуть на Тириллтопен с такой высоты. В первый раз, оказавшись на балконе, она увидела только небо, но во второй ей удалось кинуть взгляд вниз на ель, которая отсюда казалась маленькой.

– Ой, какая она маленькая! – пробормотала про себя бабушка.

Она снова взглянула вниз и отшатнулась. И прошло какое-то время, прежде чем она осмелилась подойти к перилам. Она постояла немного, закрыла глаза и осторожно перегнулась за край. «Неужели я посмею», – сказала она, открыла глаза и посмотрела… Ей казалось, будто она летит – всё вниз и вниз.

– Ой как страшно! – воскликнула бабушка и заскочила обратно в комнату.

– Вы чего-то испугались? – спросила Аврора.

– Нет, – ответила бабушка, – но у меня появилось желание прыгнуть вниз, хотя я этого и не хотела.

– Тогда вам не стоит ходить туда. А если вам захочется подышать воздухом, зайдите в мою комнатку и немного приоткройте окно.

Вообще-то кроватка Сократа стояла в Аврориной комнатке, но теперь он болел и лежал в спальне мамы и папы, чтобы они могли быстро услышать, когда он заплачет.

Сократ сидел в своей кроватке и кричал:

– Соккат пить!

Бабушка была на кухне и налила апельсинового сока в бутылочку. Правда, она торопилась и забыла, что пол в квартире был намного более гладким, чем у неё в доме. Поэтому её носок заскользил, и она вмиг растянулась на полу. Хорошо ещё, что на бабушке было много одёжек и она почти не ударилась.

– Я, кажется, не сломала ни одной косточки, – сказала бабушка и стала ходить осторожнее, особенно на поворотах.

– Вы не будете против, если я пойду погуляю? – спросила Аврора. – Что-то мои санки заскучали.

– Иди сходи, милая, – сказала бабушка. – А я посмотрю за Сократиком.

– А можно я покажу вас Нюсси и Бритт-Карен, если увижу их.

– Почему бы и нет.

И Аврора выскочила на улицу, а бабушка немного поговорила с Сократом, а потом снова зашла в гостиную. Она хотела там кое-что испытать. И думала об этом с тех самых пор, как зашла в квартиру, но ничего не говорила Авроре. Её интересовало пианино. В лесном домике пианино не было. Бабушка долго стояла перед инструментом и смотрела на него. Крышка была откинута, и клавиши словно бы ждали, когда бабушка ударит по ним. Она наложила указательный палец на одну клавишу и медленно надавила на неё, так что пианино не отозвалось никак.

– Гм, – сказала бабушка, – что-то оно не хочет со мной разговаривать.

Как же роскошно выглядит пианист, который сидит и играет на своём инструменте обеими руками, глядя прямо перед собой и не обращая внимания на свои пальцы, свободно перебирающие клавиши. Бабушка положила обе руки на клавиатуру, и пианино произвело сразу много различных звуков.

И тут в дверях появился маленький мальчик. Это был Сократ. Он вылез из своей кроватки, стоял голыми ножками на полу и смотрел на бабушку.

– Соккат игает… – сказал он.

– Ага, – сказала бабушка. – Мы с тобой сейчас будем играть, как они говорят, «в четыре руки».

Она посадила Сократа к себе на колени и сделала это не очень-то осторожно. Он словно бы лёг на клавиши, и тогда бабушка тоже набралась храбрости. Такого множества звуков в одно время пианино никогда ещё не издавало. К тому же Сократ запел заодно с пианино, и бабушка тоже стала выводить мелодию без слов. Оба музыканта сохраняли серьёзность на лицах и веселились вовсю. Поэтому они ничего, кроме себя самих, не слышали. Тут же послышался стук в стену, и в дверь зазвонили один раз, потом два раза и потом три, пока они не сделали в своей игре паузу и не услышали наконец звонок.

– Никакого тебе покоя, – сказала бабушка. У себя в лесном доме она ничуть не боялась чужих людей, но, когда зазвонили в дверь, тут она призадумалась: должна ли она пойти к двери и её открыть? Неизвестно, кто там стоял за дверью и ждал.

– Как ты думаешь, мне открыть? – спросила она у Сократа.

– Игать ещё, – ответил Сократ и обрушился на клавиши.

Бабушка немного подумала, поднялась и прихватила одной рукой Сократа.

– Я положу тебя в кроватку, – сказала она, – а потом схожу для тебя за бананом на кухню. И послушаю у двери, кто это шумит и звонит.

Она прокралась в прихожую. «Да что же это такое? Никого нет дома? – услышала она голос. – Дети, наверное, одни. Меня это не удивит!»

Прозвучал ещё один звонок, сильный, но бабушка беззвучно прошла к Сократу, дала ему банан и стала разглядывать книжку с красивыми картинками.

В дверь стучали и звонили ещё несколько раз, но бабушка не открыла. Голос того, кто стоял и шумел за дверью, показался ей угрожающим.

Больше она играть на пианино не осмеливалась, она только сидела у Сократа и вполголоса разговаривала с ним. Через некоторое время в дверь позвонили снова, и теперь уже бабушка не побоялась открыть. Сквозь щель для газет она услышала, как Аврора звала её.

Перед ней стояли три девочки: Нюсси, Бритт-Карен и Аврора.

– Вот, сами посмотрите! – сказала Аврора. – А теперь идите!

Бабушка заговорила об игре на пианино, только когда домой пришёл папа. И тогда она рассказала ему всё.

– Мы с Сократиком поиграли вместе на пианино. А потом кто-то пришёл к двери и зазвонил, но я не открыла.

– Я обо всём этом знаю, – улыбнулся папа. – Пришлось поговорить с людьми, которые живут под нами, я повстречался с ними, когда входил в лифт. Я вам, бабушка, вот что скажу. Часто, когда я играю на пианино, я накрываю его ковром, а под крышку кладу полотенце. Тогда пианино звучит не так громко.

Бабушка сидела, прикрыв глаза руками, ей было ужасно стыдно. Папа погладил её по щеке и сказал:

– Да пожалуйста, играйте сколько угодно. Я ведь рассказал вам, что его надо накрывать ковром. Кстати, как вам всё-таки у нас понравилось?

– У вас очень гладкие полы. И ещё мне внутри плохо дышится, хотя скоро я к вашему воздуху тоже привыкну.

– К следующему вторнику Сократик наверняка выздоровеет. Так что вам не придётся сюда приходить.

– А бабушка научилась управлять лифтом, – объявила Аврора, – так что она свободно сможет прийти.

– Это хорошо, – сказал папа. – Я ведь совсем не знал, что вы до этого лифтом не пользовались.

– Хорошо другое. Я ещё не настолько стара, чтобы разучиться учиться, – сказала бабушка. С этими словами она заторопилась домой, и в этот же вечер все в лесном доме узнали, каково это – жить в корпусе «Ц».