Следующие несколько дней я просидела над дипломной работой. К счастью, я сумела закончить почти всё, но оставалось отрепетировать вступительную и финальную речь.
Интересно, мама приедет в день защиты диплома? Хотя… Я не особо-то и рассчитываю.
Она занятая дама.Вечно куда-то торопится и никого не ждет. Вроде, говорила о поездке в Испанию. Очередная командировка. А даже если она не придет, я не сильно-таки расстроюсь. Привыкла получать ласку и заботу от других, заменяя ею недостающую родительскую.
Сидя в машине на пассажирском сиденье от водительского, я тихо смотрела в окошко, держа трехкилограммовый торт на коленях.
Время десять часов утра, а мы вместе с Надей едем к её тете – Людмиле Ивановне. Прекрасная женщина, которая часто присматривала за мной, пока родительница трудилась на благо семьи. Так уж вышло, что юные года моя и Надина мама были подружками, пока жизнь не развела их. Но это не помешало нам с Надей строить собственную.
Людмила Ивановна долго упрашивала нас приехать в гости повидаться. Мне кажется, женщина нашла тепленькое рабочее местечко для своей племянницы, что, как и я, вот-вот закончит учебу.
– Света, ты чего такая взвинченная?
– Да так, – рассматривая ускользающие деревья за окном, я поправила солнцезащитные очки на переносице. – Думаю о рабочих перспективах.
– Ой, не переживай так. Найдем тебе работу, я помогу.
Молодому, только что выпустившемуся студенту без опыта работы очень сложно самостоятельно найти подходящее место по специальности без чьей-то поддержки. Расстраивает меня и то, что с моим характером мне будет сложно подобрать выигрышный подход к коллективу, если повезет вообще найти работу. В силу своей доверчивости и наивности опасаюсь предательства, а помимо этого, собственного острого языка, заточенного на прямолинейность и излишнюю откровенность. Ляпну чего и наживу недоброжелателей или вообще уволят.
Отмахнулась от нагнетающих переживаний и продолжила рассматривать скользящий за окном пейзаж.
– Кажется, мы едем дорогой, которой нас недавно вез Маркович. Неужели она тоже ведет к загородному дому твоей тети?
– Эта трасса была закрыта в связи с ремонтными работами. Решила, раз выпала такая возможность, прокатиться и посмотреть, что они тут ремонтировали два года. – поправив очки на переносице Надя мельком скользнула по мне взглядом: – Что с лесничеством? Там все нормально?
Подругу не особо интересовали благородные порывы защиты леса, но она всячески подбадривала любое, даже самое безумное мое начинание.
– Без понятия. Этим Маркович занимается, а мы просто помогаем. Надь, смотри-ка!
– Свет, скоро будет поворот, и если я его провороню…
– Я понимаю, но… – прищурившись и надев солнцезащитные очки, я стала вглядываться в верхушки сосен, которые странно покачивались. – Притормози пожалуйста.
Впереди у обочины стояло несколько черных машин.
– О-о, упало… Свет, а тут разве можно их, ну, того…
Я пригляделась к карте в экране навигатора, а после – на падающее дерево где-то в глубине зарослей.
– Тормози, – слишком серьезно прозвучал мой голос. – Тут нельзя проводить вырубку. Ну я им сейчас устрою!
Подружка плавно свернула на обочину и остановилась позади припаркованных автомобилей, преимущественно представительского класса. Не дожидаясь подруги, выпрыгнула из машины и с тортом наперевес двинулась по вытоптанной травянистой тропинке в лес.
– Света? Ты куда? Подожди меня я хоть переобуюсь, блин!
Цокая шпильками Надя ринулась к багажнику.
– Догоняй!
Бросила через плечо и торопливо зашагала на шум во всю работающих пил.
– Знала бы, что нас ждут приключения, так заранее комбинезон походный взяла. Света… Ну куда же ты! Вот чертова авантюристка…
Бубнящую подружку ждать было бесполезно. С её черепашьей скоростью-то.
За несколько минут я добралась до интересующей меня локации. Ещё бы! Ведь кто-то заботливо понатыкивал красные флажки вдоль тропы, что вывела к месту с огроменной техникой.
Как и думала. Лесорубы неплохо так вырубили примерно двадцать, а то и тридцать сотов возвышающихся сосен. Пугающая техника под присмотром профессионалов погружала длинные стволы на грузовые машины, кои впоследствии вывозили всё на смежную дорогу, ведущую к заброшенной деревушке, правее же от группы «дровосеков» расположилась небольшая группа мужчин в оранжевых касках и деловых костюмах.
Выцепила взглядом мужчину в рабочей униформе, жестикулирующего так, словно он окружен роем пчел.
– Эй! Эй!!
Воинственно ворвалась я во все это безобразие, перетянув на себя десятки заинтересованных взглядов. Еще бы они не заинтересовались девушкой в ярко-розовом песочнике с рюшами и ободком на голове, как у детсадовца.
– Вы что делаете!? Тут запрет на вырубку!
– Девушка, что ты тут делаешь? Здесь опасно, не видишь?!
Мужчина, что до этого руководил процессом, подбежал ко мне и возмущенно принялся бухтеть, прогоняя.
– Зачем деревья валите? Мы недавно осматривали эту площадь и тут…
Пузатый дядька громко расхохотался.
– Эй, а ну-ка кыш отсюда. У нас разрешение есть, поэтому…
– Какое разрешение?! Тут растут растения из Красной Книги! И птицы гнездятся неподалеку. Так что это вы кыш отсюда!
И вольяжно так махнула ручкой в сторону, откуда только что пришла.
Мужчина угрожающе свел брови, скрестил руки на груди и принялся бубнить что-то себе под нос. Тем временем несколько человек из группы позади него стремительно приближались.
– Сказал же: у нас есть разрешение. Ты что, школу прогуливаешь?
– Че-го?.. – возмутившись, пискнула я. – Дяденька, как у вас со зрением? Какая я вам школьница?! Ну всё… – деловито надула губы и смерила хамоватого дядьку осуждающим взглядом. – Я звоню Марковичу.
Демонстративно достала мобильный из заднего кармана и набрала номер, скрестив взгляд с уже насторожившимся пузатым мужиком.
– Что происходит?
Хрипловатый мужской голос привлек мое внимание, я повернула голову, слушая гудки и визг пил на общем фоне.
Высокий мужчина в оранжевой каске и дорогом строгом костюме стоял ко мне боком и что-то говорил полному мужчине.
– Ох! Михаил Викторович, тут девочка заблудилась…
– Какая я тебе деточка?
Перекрикивая визг пил, завозмущалась я с заметным энтузиазмом.
Я, конечно, не грациозная лань, как Надя, но мои метр пятьдесят девять с половиной я в обиду не дам! Да! Я не выгляжу на свои двадцать два с хвостиком, как, например, Каринка благодаря пышным формам, но и на школьницу же не похожу. Безобразие!
Подошедшие мужчины повернулись ко мне и удивленно приподняли брови. По их виду им было больше смешно, чем страшно.
– Света! Светочка! Светусик! Вот ты где…
Чуть сгорбившись, в припрыжку подоспела Надя и, сиюсекундно приосанившись, продолжила уже полутоном, осматривая при этом окруживших меня мужчин.
– Долина, что тут происходит?
– Как видите, Надежда Павловна, незаконная вырубка. Вы, как будущий прокурор, скажите-ка на милость: что грозит за это господам?
Как назло, Маркович сбросил вызов, но я ж настырная… Звоню снова.
– Эм, – подобравшись и поправив на переносице очки, девушка встряхнула шевелюрой и, как на духу, отчеканила: – Незаконная рубка, уничтожение, удаление, изъятие или повреждение древесно-кустарниковой растительности наказываются общественными или исправительными работами, или арестом, или штрафом до трех миллионов рублей, или лишением свободы до семи лет…
– Так, стоп-стоп… – тут вклинился до этого молчавший мужчинка невысокого роста, так же с очками на переносице. – Какая «незаконная вырубка»?
Он-то выглядел более настороженным.
– А вот такая! Я уже сказала этому… почтенно-преклонно-возрастному человеку, – сверкнула глазками на вконец офигевшего мужчину, с коим спорила минуту назад. – Тут запрет на вырубку… Алло? Маркович! – вытянула пальчик перед тем самым высоким в оранжевой каске. – Одну секундочку. Какие саженцы? Вы хоть представляете, где я нахожусь?
Пока Надя сдержанно беседовала с очкастым, я отвернулась ото всех и взволнованно начала пересказывать Марковичу о происходящем.
Маркович, правда, внимательно выслушал и, уловив суть моего донесения, пообещал сейчас же приехать на место.
– Хорошо, раз двадцать минут, то я жду. До встречи.
Закончив с Марковичем, решительно развернулась и уже было хотела ворваться в поднимающийся скандал с новым запалом, но носом врезалась в нечто. Внушительная фигура, что стояла за моей спиной, теперь закрывала собой весь обзор на происходящее.
– Так, а теперь спокойно. Запрет?
Медленно поднимаю глаза от идеально выглаженной рубашки и темно-бордового галстука, выше – к густой щетине на подбородке. Запах дерева не мог перебить легкий аромат дорогого парфюма мужчины, что ввело меня в секундный ступор.
Отскочила от незнакомца аж на метр.
– Вас что, мама не научила? Подслушивать – дурной тон! Напугали, блин-оладушка.
Вот теперь мне открылась полная картинка. Высокий, крепкий, серьезный мужчина лет тридцати, бесстрастно смотрящий на меня зелеными… Нет, не просто зелеными, а нереально зелеными глазами!
– Учила. Так что?
– Что – что?
Он криво усмехнулся, осматривая меня с ног до головы, и остановил зеленые глаза на моей руке, в коей я все время держала завязанную коробку с шоколадным тортом. Даже не заметила, как затекли пальцы. Тортик-то нелегкий.
– Сладкое сама люблю. Так что не смотрите так. Делиться не буду.
Незнакомец растянулся в улыбке и скрестил со мной взгляд.
Ух, аж мурашки по спине. Вроде и улыбается, но пугающий до коликов. От этого мужчины так и прет энергетика опасности и властности. Сразу ясно: он босс всего этого незаконного безобразия, но отчего-то мне совсем не страшно. Наивная уверенность в собственной безопасности отчего-то подстегивает на очередные свершения.
– Как вас зовут?
– А вас?
Фыркнув с очередной усмешкой, он ответил:
– Михаил Васильевич Власов.
Охо-хо! Да ещё и руку протянул, какой воспитанный, ишь ты его!
– Светлана Васильевна Долина.
Вот только руку не пожимаю. Обойдется! Я тут с разбором полетов пришла, а не с любезностями чай попивать и тортик нарезать.
Мужчина понял, что рукопожатию не бывать и убрал руку.
– Очень приятно, Светлана Васильевна. Так что все-таки за запрет?
– Двадцатый раз повторяю. Здесь произрастают несколько видов редких растений из Красной книги, а так же птицы гнездятся. Для важности повторила уже более уверенно. Очень редких…
– Хм… – Михаил Васильевич повернул голову к лесорубам. – У меня есть другая информация. Возможно ли, у вас имеются подтверждения заявленному?
Вместе с ответом Васильевич стрельнул в меня хитро-серьезным взглядом.
– Скоро приедет мой куратор с нужными вам доказательствами. Как вы вообще получили разрешение на рубку леса? Мы совсем недавно предоставили подтверждение… Секундочку, – всматриваюсь за плечо Михаила. —Так вон же он!
– Кто? – обернулся Власов назад.
– Он! Ему Маркович все передал, а тот ещё расстроиный стоял.
Выцепив взглядом покрасневшего и заметно разнервничавшегося мужчину, я двинулась в его сторону. Крадущуюся меня он отчего-то шарахнулся, отвернулся и, схватившись за телефон, лихорадочно набрал чей-то номер.
Теперь догадываюсь почему он тогда был расстроен. Ну, держись! Коррупционер обалдевший! Душегуб и алчная ско…
– Долина!
– Что? – обернулась я к Наде.
Подруга выглядела взвинченной и порядком напуганной.
– Ты хоть знаешь, с кем ты сейчас затеяла скандал? – вопросительно подняла бровь девушка с нервозной улыбкой. – Если окажется, что тут ничего не растет, то… – снизив тон до полушепота: – Нам могут очень быстро предъявить иск о…
– Мне всё равно кто. Надь, тут правда нельзя рубить. Вон! Видишь, та раздвоенная берёза? Да-да, вон та. Мы возле неё фотографировались, когда только приехали. Смотри.
Показала недавние фотографии на телефоне с той самой березой, а после фотографии собственно краснокнижных лилий и виды самого леса. Только тогда девушка немного расслабилась.
– Да, верю я тебе… Просто это очень крупная строительная компания, и тягаться с ними… Ну не знаю… Не советовала бы.
– Сейчас приедет Маркович, и во всем разберется. Устроит этому… – ткнула пальцем в сторону озирающегося на нас пузатому индюку, покрасневшему, как рак. – Любезному.
Сердце кровью обливается, так жалко стройные сосны. Вырезая деревья, многие растения лишаются тени, а животные дома. Хорошо, что мы проезжали мимо и вовремя узнали обо всем этом.
Пока мы ждали Марковича, лесорубы, отложив пилы, помогали другим рабочим загружать уже срезанные деревья в прицепы. Я с заметной периодичностью ловила на себе недовольные взгляды большинства наблюдающих и задумчивые самого Власова или как его там.
Как и обещал Маркович, примчался с мини-командой за полчаса. Начались разбирательства. Он показал фотографии и какие-то бумаги с печатями и подписями Михаилу Васильевичу и его группе поддержки. Те понимающе закивали, но продолжили спорные переговоры. Надя уговорила меня уйти и перекинувшись быстро парой слов с Марковичем, мы распрощались.
– Ну Долина! Нашла приключения на свою…
– Ой, Надь, ну хватит. Маркович сейчас быстро все разрулит и все будет в шоколаде. Посмотришь.
–Хорошо бы… Эм? А где торт?
– Блин-оладушка! – звонко треснула себя по лбу. – Забыла на пеньке. Сейчас приду. Иди без меня, только дождись смотри!
– Давай живее. Тетя, наверное, волнуется. Вот… Звонит уже. Давай бегом!
Я в припрыжку двинулась обратно, а на встречу ко мне уже шел Михаил Васильевич с коробкой в руке. Ехидно ухмыляясь при этом.
– А я подумал, что вы его мне оставили.
– Не дождетесь. Сама сладкоежка, но спасибо. – забрала торт. – Не скажу, что была рада знакомству, так что… Прощайте, Васильевич.
– Отчасти взаимно. До свидания, Васильевна.
О проекте
О подписке