Среди работ польских авторов конца XIX – начала XX в., содержащих общие сведения о местечках Беларуси преимущественно краеведческого и статистического характера, следует отметить труды М. Балийского и Т. Липинского, а также И. Ярошевича [282; 286].

Четвертый этап представлен трудами, опубликованными в 1917-1930-х гг. В это время развитие этнологической науки в БССР проходило в рамках деятельности Инбелкульта, созданного в 1922 г., а с 1929 г. – Академии наук БССР. Изучение быта и культуры белорусского народа в отечественной этнологии в данный период и до конца советского времени стало осуществляться с позиции исторического материализма в рамках марксистско-ленинской методологии. Деревня и сельское население Беларуси оставались главным объектом изучения этнологов, в связи с чем положение белорусских местечек и их культура оказались малоисследованными.

Отдельные аспекты материальной культуры местечек были освещены краеведами в журнале «Наш край» (1925–1930 гг.), в котором печаталось множество материалов и корреспонденции с мест о развитии ремесел и промыслов, быте разных слоев населения: «Обследование Николаевского кирмаша в г. Сенно Витебского округа» (№ 45, 1926 г.), «Гончарство в поселении Бабиновичи» (№ 12, 1927 г.), «З краязнаўчага блёкноту пісьменніка (Койданава)» (№ 1, 1930 г.) и пр. Однако местечко как объект исследования в 1920-1930-е гг. изучалось все же недостаточно. Как отмечает А. Замойский, «традиционное хозяйство местечек не являлось показателем социалистических успехов в экономике БССР, а еврейскость многих местечек никаким образом не способствовала исследованиям во время табу на еврейские темы» [80, с. 91].

В советские годы появился целый пласт «региональной» литературы, однако большинство работ по истории отдельных местечек нашей страны носило историко-экономический характер. Как правило, в них кратко рассматривались история возникновения и развития, современное состояние изучаемого населенного пункта, а также приводились различные статистические сведения («Молодечно», «Быхов», «Голыпаны», «Слоним», «Мосты», «Береза», «Лида», «Вилейка» и др.). Эти издания носили познавательно-информационный характер и были ориентированы на отражение достижений советской промышленности [239, с. 461].

Косвенно коснулся вопроса социально-экономического развития белорусских местечек М. Довнар-Запольский. Исследователь, отмечая определенную формальность городского статуса местечек, которые были переходным звеном от деревни к городу, одновременно обратил внимание на экономический упадок, особенно в XVIII в., белорусских городов в целом [71]. А. Сержпутовский в своем «Отчете…» упоминает такие белорусские местечки, как Добруш, Васильевка и пр. [209].

Таким образом, в немногочисленных отечественных этнологических работах четвертого этапа (1917-1930-х гг.) некоторые аспекты развития местечек только зафиксированы и сжато охарактеризованы, однако должного научного анализа они не получили. Более развернутая оценка эволюции местечек была дана польскими учеными.

В 1938 г. увидела свет работа польской исследовательницы В. Ревеньской [294; 295]. В сферу ее научных интересов попали такие проблемы, как топографическое положение, планировка и архитектура городов и местечек Речи Посполитой. Автором была предложена общая для всех городских поселений классификация особенностей их топографического размещения и планировочной структуры. Исследовательница разделяет их на две группы: первые развивались стихийно, медленно и неравномерно; вторые – регулярные поселения – были возведены одномоментно по существующим проектам.

В XX в. вышел ряд работ польских ученых, прямо или косвенно рассматривавших положение и культуру местечек Беларуси [236, с. 261]. Некоторые сведения и по истории, и по этноконфессиональному составу местечек Браславского повета привел польский ученый О. Хедэманн [284]. Здесь важным для нас является достаточно подробное описание праздников еврейского населения в исследованных им населенных пунктах.

Полесью посвящены работы известных польских исследователей К. Машинского «Восточное Полесье», «Народная культура славян» и Ч. Петкевича «Полесье Речицкое».

Пятый этап охватывает вторую половину 1940-х – 1960-е гг. Во время Великой Отечественной войны исследования были прерваны. С 1948 г. белорусские этнологи начали работать по новой плановой тематике «Социалистическая культура и быт колхозников народов СССР», а в 1951 г. на Всесоюзном совещании этнографов было заявлено о повороте этнологии к изучению современной жизни народов. В результате в указанный период появился ряд этнологических исследований, в которых анализировались изменения жизни деревень в связи с установлением советской власти, вопрос же развития местечек актуальным для белорусской этнологии не был.

Наиболее полно и всесторонне исследовал белорусские и литовские местечки XV–XVII вв. польский историк С. Александрович [276–282]. Особое внимание автор обращал на место местечек в структуре городских поселений и их функции по обслуживанию локальных рынков. Исследуя проблему ремесленных занятий местечковцев, С. Александрович указал число существовавших в местечках специальностей, объединенных в более широкие группы по близкопрофессиональному признаку, выделил наиболее востребованные из них, а также обратил внимание на распространение сельскохозяйственных занятий среди местечковых ремесленников. В своих многочисленных статьях исследователь отметил наиболее характерные черты местечек, которые отличали их от деревень и городов. Однако главная заслуга автора, на наш взгляд, состоит в предложенной классификации населенных пунктов городского типа в зависимости от степени заселенности. Так, населенные пункты городского типа он разделял на несколько категорий, местечком считал поселение от 80 до 150 дымов [279, с. 37].

Неотъемлемой частью развития любого населенного пункта является его социально-экономическая составляющая. Данной проблеме посвящены монографии белорусских историков А. Грицкевича и 3. Копысского [63; 108]. Несмотря на то что в их работах основное внимание уделяется крупным и средним городам XVI–XVIII вв., авторами затрагивается также и проблема развития местечек. Исследователи привели сведения о ремесленных и сельскохозяйственных занятиях местечковцев, торговых связях, количестве ремесленных специальностей в таких местечках, как Шклов, Ружаны, Мир, Клецк и др.

Интересные сведения о торговых связях некоторых местечек представил В. Мелешко, анализируя торговлю и торговые отношения Беларуси с прибалтийскими городами в конце XVII–XVIII в. [137]. Особый интерес представляет помещенный автором перечень товаров, завозимых мещанами разных населенных пунктов из Пруссии в начале XVIII в.

К шестому этапу относятся работы, опубликованные в 1970–1991 гг. В этнологической науке в этот период применялись новые методы изучения современных процессов в быту и культуре белорусского народа. На основе полученных данных были изданы коллективные монографии, в которых анализировались изменения, произошедшие в жизни населения в советское время. Однако проблема эволюции материальной культуры жителей данного типа поселений рассматривалась в рамках этнологических исследований, которые были посвящены общим вопросам развития материальной культуры Беларуси. В связи с этим многие интересующие нас аспекты остались малоизученными.

В советский период появилось большое количество этнологических работ, посвященных изучению материальной культуры Беларуси. Особенностям и специфике белорусского народного жилища посвящена фундаментальная коллективная работа ученых Института искусствоведения, этнографии и фольклора Академии наук БССР [23]. В этом научном труде рассмотрены исторические типы поселений (в том числе и местечек), анализируются материалы и конструкции, планировка, интерьер, а также локальные особенности жилища. В работе приводятся данные по состоянию на 1975 г.

Сравнительная характеристика костюма белорусов с одеждой соседних славянских и прибалтийских народов дается в академической монографии «Белорусская народная одежда» [22].

И. Бураковская в диссертационном исследовании [38] обращает внимание на классификацию и систематизацию, технологические вопросы промысловых занятий, выявляет их этническую специфику, общие черты и локальные особенности. Однако хронологические рамки работы ограничиваются концом XVIII–XIX в.

Исследованием материальной культуры белорусов занималась белорусский этнолог Л. Молчанова [130; 144]. В работах она дала подробное описание жилища и усадеб, народной одежды, пищи, предметов быта, в том числе и жителей местечек.

Детальное исследование материальной культуры белорусских, русских, и украинских крестьян содержится в 31-м томе «Восточнославянского этнографического сборника» [47]. Здесь сравниваются и анализируются техника строительства, типы построек, внутренняя планировка и обстановка жилища и другие вопросы.

Важную информацию, касающуюся быта и занятий жителей местечек, содержат труды таких этнологов, как А. Курилович [118], которая исследовала ткачество (здесь мы находим сведения о фабриках художественных изделий, выпускавших декоративные ткани для мебели в местечках Ивенец, Слуцк, Мозырь, Пинск и др.); И. Браим [34], изучавшего промысловые орудия и ремесленные изделия. С. Милюченков в исследовательской работе [139], анализируя распространение народного керамического производства, выделил на территории Беларуси гончарные центры, многие из которых являлись местечками: Ивенец, Крево, Пружаны, Синявка, Шклов, Кричев и др. Следует также отметить монографию В. Титова [225], касающуюся народного деревообрабатывающего промысла. Исследователь указал на сокращение в БССР количества ремесленников-кустарей – вследствие развития промышленности – в таких местечках, как Щедрин, Озаричи, Подобренка и др., где ремесло ранее было основным занятием местного населения. Наличие разветвленной системы рек способствовало развитию судоходства и речного судостроения. Этот вид ремесла, по данным В. Белявиной, был развит в таких местечках, как Речица, Пинск, Дубровно, Ветка, Лоев, Кричев, Холмеч, Столбцы, Новый Свержень, Любча, Еремичи, Сураж, Бешенковичи, Телеханы и др.

Отдельную группу исследований составляют работы советских белорусских и российских историков.

Некоторых вопросов социально-экономического развития местечек, особенно их торговой деятельности, касался в рамках общего изучения белорусских городов XVIII–XIX вв. историк А. Карпачев. Один из параграфов его диссертационного исследования [98] посвящен сравнительному анализу города и местечка, выявлению специфических черт последнего. А. Карпачев подчеркивал связь между параметрами городских поселений и уровнем их торгово-промышленного развития. В качестве дополнительных показателей зачисления населенных пунктов в категорию городов исследователь рассматривал их административно-политическое положение и наличие самоуправления. Из числа местечек он исключил все поветовые и воеводские центры независимо от их размеров, а в качестве наиболее важного критерия разграничения города и местечка признавал границу в 300 дымов.

Изучению сельскохозяйственных занятий населения местечек посвящены монографические исследования Н. Улащика и И. Козловского. В частности, в работе И. Улащика [251] содержится полезная информация о развитии местечковой торговли и промышленности. Проблему хозяйственных связей белорусских местечек с феодальными имениями затронул в работе [107] историк И. Козловский, который исследовал магнатское хозяйство Беларуси второй половины XVIII в.

Значительное внимание анализу социально-экономической жизни белорусских местечек конца XVIII – первой половины XIX в. уделил белорусский историк А. Лютый. В его работе «Социально-экономическое развитие городов Белоруссии в конце XVIII – первой половине XIX в.» [128] обстоятельно исследованы социальный и этнический состав городского населения Беларуси, источники пополнения и повинности жителей городов и местечек, проанализировано состояние торговли, ремесленного и мануфактурного производства. Важное значение имеет сделанный исследователем вывод о том, что «по развитию торговли и ремесла некоторые местечки не отличались от городов, а временами и превосходили их. В ряде местечек существовали значительные промышленные предприятия» [128, с. 19].

Седьмой период (1992–2015 гг.) отличает разнообразие новых теоретических подходов и широта научного проблемного поля исследований. Происходит становление и развитие нового этапа в изучении вопросов эволюции местечек Беларуси, выходят специализированные труды по развитию данного типа поселений в разные периоды существования, однако их материальная культура не является предметом отдельных исследований.

Среди современных белорусских этнологов наибольший интерес в контексте нашего исследования представляют работы ученых, занимающихся изучением этнических групп, проживавших в том числе и в белорусских местечках: исследование В. Белявиной по татарам [27]; В. Батяева – по евреям [15]; Г. Касперович – по представителям русского этноса [100]. История и культура белорусских цыган стала предметом изучения О. Бартош [13]; М. Михайлец исследовал особенности жизни поляков Беларуси, их традиции [37; 141–142]; представителям этнических меньшинств посвящены работы С. Захаркевича [81–82].

Мужской и женский костюм разных социальных сословий конца XIX–XX в. всесторонне исследован в работах этнологов Л. Раковой и В. Белявиной [25–26], художественно-пластические особенности традиционного костюма местечка Городня Пинского уезда отражены в статье М. Винниковой [42]. Т. Новогродский разработал современный теоретический подход к анализу традиций питания, предложил классификацию блюд белорусской кулинарии XIX – начала XX в., которая актуальна и для жителей местечек [149–150].

Историк-урбанист 3. Шибеко в работе «Гарады Беларусі (60-я гг. XIX ст. – пачатак XX ст.)» [272] выявил специфику местечек в системе поселений Беларуси, их роль в сфере предпринимательства и торговли, значение в экономической опеке города над деревней. Особый интерес представляет предлагаемая исследователем классификация местечек в зависимости от их величины и степени приближенности к официальным городам, механизм взаимодействия между поселками городского типа, экономическая типология местечек и ее региональные особенности. В соответствии с размером поселений 3. Шибеко предлагает следующую классификацию: местечки-сёла (до 500 жителей), мелкие (от 500 до 2000), большие (от 2000 до 5000), крупные (более 5000). По степени приближенности к официальным городам ученый делит их на местечки-сёла (менее 500 жителей), собственно местечки (имели 500 жителей, из которых менее половины были заняты вне сельского хозяйства), местечки городского типа (имели более 500 человек, большинство занимались работами не земледельческого характера). В книге «Гарадская цывілізацыя: Беларусь і свет» [271], вышедшей в 2009 г., автор также не оставил без внимания местечки, сформировал ряд положений о роли и специфике этих переходных между деревней и городом поселений.

Для изучения планировки местечек существенное значение имеют работы белорусских архитекторов. Значительное внимание архитектурному облику местечек Беларуси, реконструкции планов городов и местечек (например, Щучина, Постав конца XVIII – первой половины XIX в.) уделено в работах В. и Ю. Чантурия [258–259].

Архитектура городов и частично местечек Могилевской губернии конца XVIII – первой половины XIX в. нашла отражение в работе И. Слюньковой [110]. Важными для нашего исследования представляются сведения об особенностях архитектурно-планировочной организации в казенных городах (которые в большинстве являлись местечками) Могилевской губернии конца XVIII – первой половины XIX в. И. Слюнькова установила, что проводимая российскими властями на белорусских землях реконструкция центров казенных городов заключалась в изменении стилистики как гражданских, так и культовых зданий. Именно это и было причиной изменения облика и силуэта городов и, следовательно, изменения специфической, свойственной местечкам, архитектуры.

Закономерности развития планировки белорусских местечек XVI – середины XVII в. отметил также Ю. Якимович в своем исследовании [275]. Автор акцентирует внимание на площадках как стандартной единице измерения дворовых участков, привносящих в планировку как местечка, так и города черты регулярности.