Цитаты из книги «Секта в доме моей бабушки»

Настал обеденный перерыв. Прямо к полю на специальном автобусе нам привозили из местной столовой горячий обед в термосах. После обеда Главный собрал всех на беседу. Мы, как обычно, встали в большой круг. И тут у меня уже не оставалось шансов скрыть свои босые ноги. Конечно, их заметили. Мне устроили разнос: мол, я специально поехала на работу без сапог

села в полевой автобус босиком. Больше всего я боялась, что кто-нибудь это заметит. Я полола грядки, и ноги у меня немели от холода. Было позднее лето, все работали в куртках, некоторые даже в перчатках. Я судорожно думала, как быть. И придумала: периодически отбегала на край поля в кусты и пи́сала себе на ступни, чтобы хоть немного их согреть. Настал обеденный перерыв. Прямо к полю на специальном автобусе нам привозили из местной столовой горячий обед в термосах. После обеда Главный собрал всех на беседу. Мы, как обычно, встали в большой круг. И тут у меня уже не оставалось шансов скрыть свои босые ноги. Конечно, их заметили. Мне устроили разнос: мол, я специально поехала на работу без сапог, чтобы привлечь к себе внимание, вызвать жалость, – все потому, что я эгоцентричная тварь.

Однажды мы, как обычно, встали в пять утра, оделись и позавтракали кашей. Внизу находилась общая раздевалка, где хранилась наша рабочая одежда (ватники и обувь), и в тот раз я не смогла найти свои резиновые сапоги. Я побоялась сказать об этом кому-нибудь из взрослых, потому что меня обвинили бы в том, что я не слежу за своими вещами и таким образом «рву на себя одеяло», то есть пытаюсь привлечь к себе внимание. Надо сказать, что вещи у нас постоянно пропадали, так как везде царил бардак

жители поражались нашему мужеству. Они видели, как мы живем (а жили мы в здании школы), и среди них ходили слухи, что мы либо биороботы, либо зэки, так как нормальные люди так жить и работать неспособны

меня даже назначили командиром отряда. В отряде у меня было пять человек (сорокалетний мужчина, взрослая женщина и два парня лет двадцати), в том числе и «дипломированные алкаши», а я за них целиком и полностью отвечала, должна была их воспитывать и заставлять работать на полную катушку. Мне тогда было десять лет.

командирами. И они делали все под нашим руководством. В иерархической структуре возраст значения не имел. Время, проведенное в Татарии, оказалось для меня очень радостным, потому что там я впервые за все время была признана, меня даже назначили командиром отряда. В отряде у меня было пять человек (сорокалетний мужчина, взрослая женщина и два парня лет двадцати), в том числе и «дипломированные алкаши», а я за них целиком и полностью отвечала, должна была их воспитывать и заставлять работать на полную катушку. Мне тогда было десять лет.

Приехали больные из Москвы и Ленинграда. Взрослые люди, в основном «алкоголики», работали с нами на поле, пели с нами в хоре, играли в спектаклях. Нас, детей, назначали их

Когда доверия нет, собаки превращаются в волков, а когда есть, волки становятся собаками. Но чтобы было доверие, надо соблюдать правила. А правила должны поддерживать и лелеять любовь. Любовь же – это когда мы друг другу доверяем. Так замыкается волшебный круг добрых собак. И людей.

О том, как волк превратился в собаку. Приручение – это о доверии между существами.

Вот такая исключительная ситуация в условиях коммуны, где все личное и индивидуальное отрицалось и осуждалось.