ГЛАВА 2

Стефания

К горлу подступают слёзы, которые мне всё сложнее сдерживать.

– Так это правда? Пока я оплакивала нашу общую потерю, ты на стороне потрахивал другую, да? – спрашиваю я со слезами на глазах, практически срываясь на крик. – Как ты мог?! Предатель… Предатель, ненавижу тебя, ненавижу!

– Стеш, ты…

– Не хочу тебя слышать! И видеть тоже не хочу!

Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я разворачиваюсь и убегаю на чердак так быстро, что Виктор не сумел меня догнать.

Не сумел, или не захотел догонять? Он атлетичный и сильный мужчина, а я – худая и невысокая… Выходит, всё-таки не захотел…

Как же больно. Я никогда не думала, что именно он сможет так легко предать меня, вонзить нож мне в спину…

Сегодня я воскресла и умерла вновь. Меня возродила новость о долгожданной беременности, о которой я не могла и мечтать, но… Уничтожил мой любимый человек, признавшись, что изменял мне за моей спиной.

И теперь я не знаю, что делать дальше.

Как жить после такого предательства? Ведь я точно знаю, что измену простить не смогу…

***

Чёрт… Как же гудит голова. С трудом распахиваю тяжёлые веки и осматриваюсь по сторонам.

Я всю ночь провела на чердаке… Он, конечно, сделан как отдельная комната и мне не было некомфортно и неудобно, но…

Это не может отменять тот факт, что половину ночи я прорыдала в подушку, не зная, как унять агонию, разгоревшуюся внутри меня. А после мне снились ужасные сны, в которых я возвращалась в тот роковой день.

До сих пор не могу забыть тот ужасающий свет фар, глухой удар и последующую темноту.

По щекам вновь начинают скатываться горькие слёзы.

Не могу поверить… Сначала он имел на стороне другую, а потом приходил в наш дом, заботился обо мне и обнимал перед сном. Говорил, что скоро у нас всё наладится, что мы всё обязательно преодолеем. А на деле…

Выходит, это было лишь грязной ложью. Жестокой игрой на моих чувствах, или чем-то в этом роде.

Как он мог…

Никогда не думала, что разочаруюсь в муже. Для меня Виктор всегда был образцом мужественности, силы и верности. Рядом с ним я чувствовала себя, как за каменной стеной… А сейчас этот образ рассыпался, разбился на миллионы крохотных кусочков, и по-новой его уже не собрать никогда.

Что же… Если в самый сложный момент моей жизни он решил, что приемлемо иметь кого-то на стороне, пусть к ней и катится.

Я не собираюсь удерживать этого мерзавца около себя. И слушать его мольбы о прощении, если такие будут, тоже не стану.

Хватит.

Я слишком долго страдала, слишком долго мучилась! Больше я себе такой “роскоши” позволить не могу – у меня скоро будет ребёнок.

Ребёнок, о котором Виктор не узнает. Ведь у него уже есть новая беременная пассия, которая очень переживает из-за того, что Виктор может остаться с никудышной и бесплодной женой.

Нет… Такой отец моему ребёнку не нужен. Воспитаю сама. Сама подниму на ноги и со всем справлюсь сама. У меня хорошая профессия, есть квартира, подаренная мне моими родителями…

Я не пропаду.

Осмыслив тот факт, что совсем скоро ко мне вернётся моя девичья фамилия, принимаю вертикальное положение. Ноги ватные и не хотят слушаться меня, но я решительно поднимаюсь и подхожу к двери.

Соберу вещи, пока он на работе. Тихо уеду в свою небольшую, но уютную квартиру. Семеню работу, займусь собой и…

Буду жить дальше, не смотря ни на что…

Спускаясь по массивной лестнице с чердака на первый этаж, я настолько погружаюсь в свои мысли, что не сразу замечаю туфли, стоящие в коридоре.

Мгновенно настораживаюсь, всё тело напрягается. Это не моя обувь…

В квартиру кто-то проник? От паники моё сердце начинает бешено стучать в груди, вот-вот норовя выпрыгнуть из неё.

На всякий случай беру зонтик, висящий на крючке, чтобы в случае чего суметь хоть как-то защититься.

Тихо и осторожно захожу на кухню и вижу, что там сидит какая-то женщина, и по-хозяйски заваривает чай.

– Какого… – срывается с моих губ.

Незнакомка резко оборачивается. На секунду я погружаюсь в замешательство, ведь я точно помню её лицо. Только не могу понять, где я его видела…

– Надо же, – хищно оскаливается женщина, одетая в ярко-красное платье, – проснулась, наконец.

– Кто вы и что делаете в моём доме? – цежу я сквозь плотно сжатые зубы.

– Ох… Жаль, что Виктор нас друг другу ещё не успел представить… Он ведь так занят работой. Ты присаживайся, Стеш. Я заварила чай.

Оцепенев от злости и непонимания происходящего, медленно прохожу в центр кухни, не сводя при этом взгляда с этой женщины.

Командует на моей кухне, словно хозяйка здесь не я, а…

Чёрт.

Внезапно меня пронзает страшное, ужасающее осознание.

Неужели это она? Неужели Виктор настолько обезумел, что дал своей подстилке ключи от нашего дома?!

– Так это ты, – горько усмехаюсь я.

– Долго же до тебя доходило, – язвит женщина. – Я пришла поговорить.

– Надо же. А Виктор знает, что в дом, где спит его жена, забираются все, кому не попадя? Так ведь и заявление в полицию написать можно. За незаконное проникновение в частную собственность.

– Это ничего не изменит, Стеш. Я пришла сказать, что совсем скоро жить здесь буду я. А ты уйдёшь.

ГЛАВА 3

Стефания

Мерзавка точно упивается своей речью. Стоит, всем своим видом показывая, что она тут – царица и королева. Победительница.

Только… Что она выиграла? Предателя? Сомнительный повод для гордости…

Одной рукой она поглаживает живот. Он ещё плоский, но если присмотреться, то видно небольшую выпуклость.

Мерзавка…

И Виктор оказался самым настоящим предателем.

Идеальная парочка!

– Я и не собиралась оставаться здесь. Если думаешь, что я как-то помешаю тебе быть с моим пока ещё мужем, знай, что этого не будет. За предателя я бороться не стану, – спокойным голосом произношу я.

Хоть внутри меня сейчас пылает самый настоящий пожар. Боль, отчаяние, злость и разбитое вдребезги сердце – это всё, что есть у меня сейчас.

Но терять лицо перед этой гадиной, плакать и унижаться я не буду. Поэтому молча подхожу к плите и беру в руки чашку горячего чая, которую оставила для меня эта мерзавка.

Просто само гостеприимство…

– Что? – глаза девицы округляются, она явно не ожидала от меня такой реакции.

– Что слышала. Я не буду мешать вам. Только ты ремонт здесь сделать не забудь. А то я здесь каждую мелочь сама выбирала. И постельное бельё, на котором вы спать будете, кстати, тоже. А то нехорошо получается. Ты вроде как хозяйка, но вроде как и в гостях, – с лёгкой усмешкой на губах произношу я.

Главное держаться…

Спину прямо, подбородок выше…

– Ах, ты…

Вместо ответа я молча выливаю на неё уже немного остывший чай.

– Гадина! – пронзительный визг заполоняет всё пространство комнаты. – Платье мне испортила, сучка!

– Вон отсюда. Пока что хозяйкой этого дома остаюсь я. И я не позволю каким-то проходимцам хозяйничать на моей кухне, – повышаю я голос. – Вон, я сказала!

– Я тебе ещё покажу, – шипит мне из коридора девушка, надевая свои чёрные туфли на высоченном каблуке.

– Буду ждать этого с большим интересом, – выкрикиваю я и резко захлопываю перед ней дверь.

Сердце бьётся так, словно мне вкололи конскую дозу адреналина. Чувствую себя выжатым лимоном…

Надо собрать вещи как можно быстрее и уезжать, уезжать из этого места. В один миг оно мне опостылело, стало чужим, неродным.

Как будто не в этом доме прошли несколько лет нашего с Виктором брака. Нашего счастливого, как мне казалось, брака…

Собирая вещи, я не могу сдержать слёз. Сейчас, когда я, наконец, осталась одна, я могу позволить себе поплакать так, как мне хочется – громко, навзрыд.

Никто не услышит…

В памяти, почему-то, вновь всплывает лицо этой женщины. И тут меня будто током ударяет. Я ведь правда её знаю…

Я видела её всего лишь один раз, примерно год назад. Я была записана к своему мастеру по волосам, но в последний момент запись отменилась, и я пошла стричься к новой мастеру.

К той, которая стала любовницей моего мужа.

К той, которая ждёт от него ребёнка.

К той, которая только что грозилась выкинуть меня из собственного дома!

По стеночке сползаю вниз, опускаюсь на холодный пол. Не знаю ,как описать сейчас то, что я чувствую…

Опустошение, боль, непонимание и отрицание всего происходящего. Чёрт, я ведь до сих пор не могу полностью поверить в то, что это всё происходит на самом деле!

Закрываю лицо лицо руками. За последние сутки было пролито столько слёз, что сейчас их, кажется, уже не осталось. Поэтому из меня вырывается какой-то странный немой крик, наполненный болью.

Низ живота резко кольнуло.

Это мгновенно отрезвляет меня.

– Дура! – громко ругаюсь сама на себя.

Как же я могу так истязать и доводить себя?! В моём положении это как минимум безответственно! Ладно я – взрослая, мне двадцать три года, я могу справиться с чувствами и бурей душевных переживаний.

Но моя крошка ведь не может…

Она ведь всё чувствует… И сейчас, когда мне плохо, она тоже страдает. И я делаю ей хуже!

А должна защищать… Защищать от всех невзгод и опасностей! А сейчас, получается, что мой малыш страдает из-за меня.

Эта догадка действует на меня, словно невидимая мысленная пощёчина.

Хватит. Пострадать я всегда успею, а сейчас я должна больше думать не о себе, а о малыше. О долгожданном ребёнке, о котором я и мечтать не могла…

Вытерев слёзы, наскоро заканчиваю свои скромные сборы. Вещей у меня никогда не было много – я не гналась за тряпками. Поэтому, взяв в руки две дорожных сумки, в которые вместились все мои вещи, выхожу из дома и направляюсь к своей машине.

Однако, на выходе из дома меня поджидает очередной сюрприз.

Я вижу машину Виктора. И его самого – угрюмого, холодного…

Он быстрым шагом направляется ко мне, а я чувствую, как моя уверенность резко меня покидает.

Сердце пропускает удар, дыхание сбивается, ладошки потеют.

Мысли путаются друг с другом и превращаются в одну сплошную неразбериху…

– Куда-то собираешься? – Виктор недовольно смотрит на мои сумки.

Я вцепляюсь в них пальцами так сильно, словно они меня сейчас спасут от неприятного разговора с Виктором.

– Я повторю. Ты. Куда-то. Собираешься? – ещё более холодно чеканит Виктор свой вопрос.

Что же мне ответить?!

ГЛАВА 4

Стефания

Так, спокойно. Надо взять себя в руки…

– Да. Собираюсь, – стараюсь отвечать твёрдо и уверенно, но голос предательски дрожит.

Кажется, я сейчас в обморок упаду от перенапряжения.

Виктор так смотрит на меня… Холодно и отстранённо, как будто я не его жена, а совершенно чужой человек!

– Куда? – металлическим голосом спрашивает муж.

– Тебя это волнует? Зачем ты приехал? Я думала, что ты на работе, – увиливаю от ответа.

– Ты моя жена. И сейчас ты на пороге нашего дома с сумками. Что случилось? – муж протягивает руку к одной из сумок, чтобы забрать её у меня, но я резко отстраняюсь.

– Это ведь больше не наш дом. Вернее, уже не мой, – горько усмехаюсь я.

– Что ты имеешь в виду? Объясни мне! – муж повышает голос.

Да что с ним такое?! Он сам на себя не похож…

– Я должна объяснять? – с надрывом спрашиваю я. – Неужели я ЭТО должна объяснять, скажи мне, Вить?!

По земле начинают барабанить крупные капли дождя. Небо заволокло тучами, солнце скрылось где-то в пучине грязно-серых, тяжёлых облаков.

Кажется, даже природа подстраивается под моё теперешнее настроение.

– Стеш, – угрюмо вздыхает Виктор, – я всё объясню. Выслушай меня, пожалуйста…

– Что? Я должна выслушивать оправдания? Интересно, что ты сейчас скажешь! Ты, дорогая жена, из-за выкидыша совсем расклеилась и перестала хотеть близости, поэтому я нашёл на стороне какую-то мочалку, которая не прочь покувыркаться с тобой без обязательств?

– Стеша…

– Или может ты так сильно хотел ребёнка, что решил, что можно заделать его на стороне, да? Это я сейчас от тебя услышу? – не даю Виктору вставить и реплики.

Я не могу остановить этот бурный поток мыслей, терзающих мне сердце. Не могу и, наверное, не хочу!

– Как ты мог! Я потеряла ребёнка! Нашего малыша! и пока я страдала, ты потрахивал…

– Ты сейчас перегибаешь! – вдруг прикрикивает на меня Виктор.

– Ч-что? – опустошённо спрашиваю я. – Перегибаю?

Не верю, что эта холодная и бездушная машина, стоящая передо мной – это мой муж. Нет…

Это уже не он. Вернее он, но внутри его что-то сломалось и искалечилось и сейчас передо мной – лишь дурная копия Виктора, а не он сам.

– Я тоже мучился, Стеша. Думаешь, я не страдал, когда тот урод тебя сбил и мы потеряли ребёнка? – сжав кулаки, цедит мой муж.

– Я…

– Не перебивай. Думаешь, мне не было больно? Я страдал не меньше твоего. Но нашёл в себе силы жить дальше и потихоньку выкарабкался из этой ямы эмоционального дерьма. Я посадил ту мразь за решётку, хоть тот ублюдок, который сел пьяным за руль, пытался сделать всё, чтобы не сесть. Я делал всё, чтобы бизнес развивался и чтобы у нас были деньги на твоё лечение и восстановление. Я оградил тебя от всего, но ты…

Сердце пропускает удар. Мир на секунду замирает, в то время как я пытаюсь переварить и понять то, что Виктор пытается до меня донести.

– То есть в случившемся ты обвиняешь меня? – я не верю своим ушам.

От боли хочется выть, рвать на себе волосы и бить посуду. Сносить просто всё на своём пути. Биться в истерике и плакать, но…

Нет.

Я не позволю себе унижаться перед тем, кто так сильно унизил меня и растоптал моё сердце, которое только-только очнулось от тьмы и скорби.

Не позволю…

– Нет, но… Я тоже, чёрт возьми, живой человек! Да, я полная сволочь, которая сорвалась! Поэтому…

– Я услышала достаточно. Большего мне не нужно. Я рада, что ты прямо обо всём сказал. Хоть и врал мне столь долгое время, – дрожащим, но в то же время холодным голосом, произношу я.

– Стеш… Я не договорил.

– Я не хочу ничего слушать. Знаешь, я искренне верила в то, что в последние полгода между нами всё начало налаживаться. Но, видимо, я ошиблась.

– Нет, ты права. Всё и в самом деле пошло на лад. Знала бы ты, как я сам себя ненавижу за это, – муж устало вытирает лицо рукой.

– Я не знаю, как себя ненавидишь ты. Но знаю, как я тебя ненавижу. Ты говоришь, что я виновата во всём…

– Я не говорил этого.

– Сказал. Но это не внутри тебя погиб малыш, которого мы так хотели! Не ты физически ощущал, как из тебя буквально сердце выбили одним ударом. А я. Я не обесцениваю твою помощь, правда. Без тебя бы я не выкарабкалась, но… Пока я оплакивала потерю, ты веселился с другой, просто не дав мне немного больше времени. А сейчас… Сейчас твоя девушка беременна. И бороться с ней за тебя я не собираюсь.

– Не понял… В каком смысле “бороться”?

– Она приходила сюда пару часов назад. Упивалась своим положением, хозяйничала на кухне, которую я с такой любовью обставляла после нашей свадьбы.

– Вот идиотка. Между нами всё кончено, Стеша… Это был просто секс. Просто для того, чтобы слить негатив, который я так не хотел нести домой. Не хотел нести его к тебе…

– Удобная позиция, – горько усмехаюсь я. – Но ты приносил. Когда ложился в нашу постель после очередной случки на стороне.