Глава 2

Вера

– Добрый день, – мужчина лет так шестидесяти по-свойски перешагивает через порог и прикрывает за собой входную дверь, – Ларина Вера Викторовна тут проживает?

Сердце в очередной раз больно ударяется об рёбра и уходит в пятки. Кто этот мужчина и какое отношение он имеет к отцу моего сына? И имеет ли вообще? Может, он работает на какого-то другого Таранова? Мало ли однофамильцев в резиновой столице…

С болью прикусываю губу и, поскорее шмыгнув за косяк, скрываюсь на кухне.

Я даже обдумать ничего не успела, а он уже через порог перешагнул… Но разве так можно?

Я не могу поехать. А если нанимателем и в самом деле окажется мерзавец Таранов Дмитрий Александрович? Работать на человека, который воспользовался мною и бросил? Надругался над моими чувствами, заставил поверить в любовь, а затем растоптал и выбросил из своей жизни?

Нет!

Да и сестре одной после операции будет тяжело. Хоть с операции и прошло много лет, Надежду всё ещё мучают боли в спине… В стареньком доме, постоянно требующем внимания, она одна не справится.

– Тут-тут. Разувайтесь скорее и проходите на кухню. Вы же не из банка? – пропустив мужчину в дом, вовремя спрашивает сестра.

– Нет, я Анатолий Николаевич Перунов, будем знакомы. Представляю интересы господина Таранова. В ДК мне дали ваш адрес. А вы, простите, кто? – галантный голос мужчины доносится из прихожей.

– Сестра Надежда. А наш талант на кухне возится с ребёнком. Проходите.

– Да, мне уже сообщили, что у неё есть ребёнок. Но это ни на что не влияет, наше предложение также в силе.

Сердце стучит как бешеное.

– Здравствуйте, – произносит мужчина, добравшись до кухни.

Надежда встаёт за его спиной и активно жестикулирует.

– Ларина Вера Викторовна? – произносит мужчина, поглядывая на ребёнка.

Сыночку надо отдать должное. За внеочередной пятачок продал своё молчание и теперь сидит, не издавая ни единого звука.

– Здравствуйте, да, – киваю в ответ.

– Я думаю, вам уже известно наше предложение. Господин Таранов хочет, чтобы вы занимались с его пятилетней дочерью академическим вокалом, – мужчина озвучивает своё предложение, а у меня в очередной раз сердце в пятки уходит.

Нет, этого не может быть.

Он… Однофамилец или на худой конец родственник. Дмитрий не говорил, что у него есть дочь. Если, конечно, он меня в очередной раз не обманывал…

– По вашему лицу я вижу, что вы шокированы. Не буду занимать ваше время, позвоните по этому номеру, как примете решение, – из нагрудного кармана мужчина достаёт глянцевую визитку и, протянув её мне, бросает очередной внимательный взгляд на смирно сидящего сына и добавляет: – В городе я пробуду до завтрашнего вечера. Будьте добры, сообщите мне своё решение, пока я не уехал обратно в столицу.

Кажется, смирно сидящий трёхлетний ребёнок его немного смутил. Видать он ещё, не встречал в своей жизни детей, готовых продать за пятачок своё молчание.

– Да, хорошо, – дрожащим голосом произношу что-то бессвязное в ответ.

– Какой хороший у вас мальчуган, – произносит мужчина, обернувшись на сына.

Дима показательно скрестил на груди руки и поджал губы, чтобы наверняка не проронить ни единого слова и не нарушить условия сделки.

– Не обращайте внимания. Дима не очень общителен с посторонними людьми.

– Чудо ребёнок, до свидания. Жду вашего звонка, – напоследок произносит мужчина и уходит.

Громко выдохнув, плюхаюсь на стул.

И как же мне поступить? С одной стороны, в моём положении это единственный выход выбраться из финансовой ямы, а с другой… Если это и в самом деле тот самый Таранов, то мне придётся заниматься с дочерью человека, который так мерзко обошёлся со мной? И почему после четырёх лет молчания он объявился и вышел на меня?

– Вера, согласилась? Согласилась же, да? – громкий голос сестры выводит меня из минутного транса.

– Он оставил визитку, сказал, чтобы я сообщила ему, как решу… – задумчиво произношу я.

– Да что тут решать-то?! Ехать надо! Ты только подумай, какие это возможности для Димки! Заработаешь денег, выучишь ребёнка в нормальной школе, – не успокаивается сестра.

– Подожди, Надь, послушай меня… Таранов отец моего сына. А если это он? – на выдохе произношу я.

– А так даже лучше. Увидит сына и захочет тебя вернуть, – произносит сестра и разводит руками.

– Нет… Предатель не имеет права знать о моём ребёнке.

– Послушай, Вер. Сейчас своим решением ты лишаешь своего сына будущего. Ладно, ты о себе не думаешь, я к этому привыкла, но ребёнок не должен страдать из-за твоих принципов, – осуждающим голосом произносит сестра и смотрит на всё ещё хранившего молчание сына.

– Дима, уже можно говорить, дядя ушёл.

Сыночек радостно улыбается, хихикает и подбрасывает в воздух заслуженную монетку.

– Подумай о сыне и его будущем, – произносит сестра, осуждающе качает головой и уходит в свою комнату.

Подумай о сыне… Словно на перемотке фраза начинает крутиться у меня в голове.

Я понимаю, Надежда всё говорит верно. Каждое её слово несёт в себе истину.

Ради сына я должна наступить себе на горло и согласиться на эту работу, даже если нанимателем окажется тот мерзавец, который поступил со мной самым скотским образом четыре года назад… Надругался над моими чувствами, заставил поверить в любовь, а затем растоптал и выбросил из своей жизни.

Глава 3

Вера

– Вера Викторовна, очень рад, что вы согласились на наше предложение, – произносит мужчина и грузит наши с Димкой чемоданы в багажник огромного внедорожника.

– Обстоятельства, – произношу себе под нос и целую сыночка в макушку.

– Мария Петровна была в таком восторге, когда узнала, что вы согласились.

– Мария Петровна, это, простите, кто?

– А я разве не говорил? – мужчина вытягивает бровь в вопросительном жесте.

Отрицательно качаю головой.

– Воспитанием юной Анны в основном занимается Мария Петровна Щербакова. Невеста господина Таранова. Сам Таранов постоянно в разъездах и дома бывает не чаще чем раз в месяц. Так что взаимодействовать вам придётся с Марией Петровной, а не с отцом. Его, я думаю, вы за время своей работы ни разу и не встретите. Я сам-то хозяина видел последний раз в прошлом году.

Громко сглатываю. С души словно тяжёлый камень сходит. Получается, что с главой семьи мне не представится возможность встретиться. Оно и к лучшему. Так мне будет гораздо спокойнее. Тихонечко приеду, отработаю по договору и также тихонечко уеду обратно.

Только вот меня смущает ещё один момент: в своей жизни я уже как-то сталкивалась с Щербаковой Марией Петровной. Так звали мою не самую добропорядочную одноклассницу.

До одиннадцатого класса мы с ней хорошо дружили. Но только на выпускном, поднявшись на высокую сцену, девушка объявила перед всей школой, что я ничтожна и что она общалась со мной только лишь с одной целью: списать у меня экзамены, чтобы пройти на бюджет в университет.

– Мама, а где мы будем жить? – вовремя спрашивает сынок и хлопает умными глазами.

– Не переживайте, в договоре найма всё указано. Жильё полностью оплачивается нанимателем. Вероятнее всего вас поселят в западном крыле особняка, – отвечает Перунов, размещая наш последний чемодан в багажнике.

– Хорошо, – произношу я и с болью прикусываю язык.

Я осмотрела договор найма. С ним всё было хорошо и прозрачно.

От указанной суммы за мои уроки, если честно, у меня свело дух и поджилки ходуном заходили. За несколько лет работы мне не только на хорошую частную школу сыночку с лихвой хватит, да и на институт останется. А о погашении задолженности перед банком и речи не идёт. С ней я расквитаюсь через несколько месяцев.

Надежда во всём была права. Эта работа – наш с сыном единственный и, вероятнее всего, последний билет на нормальную жизнь без нужды и в достатке.

Ради сына я должна терпеть, если даже нанимателем является человек, уничтоживший мою веру в любовь…

Погрузившись в автомобиль мы отправились в столицу.

***

– Ого, а где лыцали? – произносит сынок, удивлёнными глазами уставившись на огромный каменный особняк с длинным шпилем на крыше.

– А рыцарей тут нет, наверное, – на выходе произношу и на трясущихся ногах выхожу из машины.

Если мысленно я смирилась с мыслью о том, что возможным нанимателем может оказаться отец моего ребёнка, то сердцем – нет. С того момента, как мы приступили к сборке чемоданов, всё вокруг меня словно погрузилось в какой-то беспросветный туман.

Сердце уже почти сутки стучит в таком ритме, что невольно складывается ощущение, что оно вот-вот вырвется наружу. Успокаивает меня лишь тот факт, что господин Таранов – человек занятой и дома появляется крайне редко. Шанс того, что мы с ним встретимся в стенах его дома, близок к нулю.

Мужчина достаёт наши вещи и помогает сыну выбраться из высокого автомобиля.

– Пройдёмте за мной, Мария Петровна уже ждёт нас в кабинете, – произносит мужчина и, схватив наши чемоданы в обе руки, устремляется вперёд по вымощенной брусчаткой дорожке.

– Лыцалей тут нет, а длакон? – спрашивает сынок, с опаской поглядывая на каменный особняк миллиардера..

– Один точно есть… Но, к счастью, на него мы не наткнёмся, – на выходе произношу я.

– Ого! Здолява! У него много монеток! – радостно вскрикивает сынок, чем привлекает внимание Перунова.

– Потише, пожалуйста, в саду живут совы, – строго произносит мужчина.

– Плостите, – виновато отзывается сынок.

Не нарушая тишины сада, следуем за мужчиной и заходим в каменный особняк миллиардера Таранова, чью дочь мне предстоит обучать академическому вокалу.

– Чемоданы я сразу отнесу в вашу с сыном комнату, а вы отправляйтесь в кабинет, – произносит мужчина и указывает на большую дубовую дверь.

Вот вроде бы крепостное право отменили, а мужчина о своих работодателях говорит с таким трепетом, будто бы они не просто работодатели, а настоящие помещики. Хотя, судя по богатству их дома, не удивлять, если оно так и есть на самом деле.

Громко выдыхаю и посильнее беру сына за ручку. Обратно дороги нет… Я собственноручно заставила себя прийти в дом мужчины, который много лет назад заставил отказаться верить в любовь.

– Смотли лыцаль! – во всё горло вскрикивает сынок и крохотным пальчиком тычет на кованый доспех рыцаря, стоящего в коридоре.

– И правда рыцарь. А есть рыцарь, значит есть и дракон…– на выдохе произношу я.

– И пинцесса, котолую надо спасти, – произносит Димочка и хлопает на меня глазами.

Громко сглатываю. Честно сказать, быть принцессой-заложницей в замке дракона – перспектива не самая радужная. Это только в сказках их принцы на белых конях спасают, в жизни обычно всё куда драматичнее.

Громкий голосок сыночка для владельцев замка незамеченным не остаётся.

Дубовая дверь открывается, и навстречу нам выходит женщина.

Всматриваюсь в знакомый силуэт и глазам своим поверить не могу… Та самая девушка, которая пыталась во всём и вся превзойти меня в школе, сейчас стоит передо мной и смотрит на меня с презрением сверху вниз.

Без какого-либо преувеличения можно сказать, что годы пошли ей на пользу. Мария выглядит как настоящая модель. Как эталон современной красоты – холодной, нечеловеческой, искусственной. Творение профессионального пластического хирурга… Как женщина, привыкшая оставлять на столике косметолога увесистую пачку пятитысячных купюр.

– Вера Владимировна? – не утруждая себя приветствием, спрашивает девушка.

– Здравствуйте. Да, только Вера Викторовна, а не Владимировна. А это мой сын Дима, – смущённо произношу я.

– Пивет, – отзывается сыночек и машет ей ручкой.

– Допустим. Мария Петровна. Про меня вам должны были рассказать, – произносит женщина и, резко развернувшись, добавляет властным голосом: – В кабинет!

Судя по выражению лица, Мария не очень-то и рада нашей встрече. И, кажется, она выбрала самый простой вариант – изображать, будто бы мы никогда не были знакомы.

Манер, конечно, девушке не занимать. С самой школьной скамьи она повадилась на всех смотреть свысока. Настоящая барыня-сударыня, привыкшая самоутверждаться за чужой счёт.

Беру сына за руку и следую за девушкой в кабинет.

Перешагнув через порог, теряю дар речи. Поджилки начинают трястись, а ноги предательски подкашиваются. Ведь передо мной сейчас за огромным дубовым столом сидит и смотрит на нашего сына Таранов Дмитрий Александрович.

Тот самый мужчина, который четыре года назад зачал мне ребёнка и пропал, не сказав на прощание даже короткое «прощай». И который совсем скоро женится на девушке которая со школьной скамьи пыталась доказать всем, что на её фоне я – полное ничтожество.