Глава 8

Ларнис

– Наше первое занятие в этом семестре я начну с практики, – объявил нам мэтр Ригас.

В расписании был указан другой преподаватель, мэтр Аци, но учебный курс введения в некромантию открывал сам декан факультета кукловодов.

Все двадцать два студента-первокурсника нашего факультета толпились в подземном павильоне. Здесь было достаточно светло из-за мощных магических светильников, но все-таки душно. Я беспокоился за Летицию, время от времени смотрел на нее, и наши встревоженные взгляды встречались. Похоже, Лети тоже волновалась обо мне.

Глупая история вчера вышла. Глупейшая. А вот Рум с утра опечаленным не выглядел, наоборот, смотрел героем. Но вчера они испугались за меня. Это они еще не знают, что я планировал не дать им вляпаться в неприятности. Вот бы смеху-то было.

Перед тем как уйти к себе в комнату, Летиция несколько раз спросила, как я себя чувствую.

«Все нормально, Лети. Не считая того, что меня сжирает стыд!»

– Все хорошо! И перестаньте глядеть на меня как на умирающего. Думаю, не я первый, не я последний, кто отправился в полет с крыльца ректора. Отделался легким испугом и шишкой на голове.

– Ну правильно, тебе же мало шишек, – проворчал Рум. – Ладно, девочки, вам тоже выспаться не помешает! Давайте-давайте, по домам!

И тут у Лети пошла носом кровь. Я полез в карман рубашки за носовым платком, но, конечно, его там не нашел. Откуда бы ему взяться? Пока мы в замешательстве искали подходящую тряпицу, Рум оторвал полоску простыни.

– Ничего страшного, – невнятно пробормотала Летиция, прижав комок ткани к лицу. – У меня так бывает, когда разволнуюсь.

А разволновалась она из-за меня. Надо было после рабочей смены проводить ее домой, а не идти на поводу у Рума. Лети бы уже видела десятый сон, а не сидела сейчас на краешке кровати, бледная и уставшая. И на белой материи не алели бы пятна.

Мне так хотелось сесть рядом, обнять ее. Хотелось, чтобы она положила голову мне на плечо. Хотелось баюкать ее. Вдыхать ее сладкий запах. Держать ее прохладную руку. Касаться губами лба.

Почему меня так нестерпимо тянуло к этой хрупкой девочке?

Наши глаза встретились, и она робко улыбнулась.

– Вот это вечерок, да?

– Да…

Ужасный – и все же прекрасный, ведь сегодня я познакомился с тобой.

Пока однокурсники стояли в тесном пространстве учебного павильона и внимали словам мэтра Ригаса, я пропустил половину мимо ушей, бочком протискиваясь туда, где стояла Летиция.

– Ты как? – спросили мы одновременно.

Лети хихикнула, чем заслужила недовольный взгляд декана.

– Может быть, вы мне подскажете, Летиция, почему факультет, на который вы поступили, называется факультетом ментальной магии, а не факультетом некромантии, как это было раньше?

Лети задумалась, но василиск Арвил не дал ей ответить, выпалил:

– Некромантия считается темным магическим искусством. Большинство магов-отступников как раз некроманты. Новое название больше отражает назначение факультета: наши выпускники умеют не только разговаривать с мертвыми, но и читать мысли живых. И при необходимости заставить других слушаться приказов.

– Поэтому нас еще называют факультетом кукловодов, – мрачно напомнила эльфийка, одетая во все темное, помолчала и добавила: – Мне нравится.

– Факультетом кукловодом нас называют не только поэтому, – снова встрял Арвил. – Во время войны некроманты поднимали убитых воинов и вели их за собой в сражение! Иногда исход битвы решало то, на чьей стороне сильнейший некромант.

– Отлично, Арвил, – похвалил василиска мэтр Ригас. – Вижу, вы интересовались историей факультета. Новое название, кстати, дал ему наш ректор. Это было много лет назад…

Декан обвел аудиторию задумчивым взглядом, который задержался на мне. Видимо, следующий вопрос предназначен для меня. Я кивнул. Декан закашлялся. Все-таки воздух в помещении спертый, надо проветривать чаще.

– Ларнис…

Я снова кивнул, мол, внимательно слушаю.

– Да, вы… Расскажите, в чем заключается основная работа дознавателя? В общих чертах.

– Призывать мертвых в свидетели. Поднимать их и разговаривать с ними.

– Верно. Во время учебы вы узнаете тонкости и опасности этой работы, научитесь допрашивать не только тех, кто умер день-два назад, но даже с теми, кого подняли из мертвых спустя неделю, а то и месяц. Это, конечно, высшая ступень, немногим доступная. Главное, помните, что ваша работа нужна и важна, в ней нет ничего стыдного.

– Ага, – раздался недовольный и подозрительно знакомый голос. – Вчера в столовой студент-артефактор сказал, что от нас, кукловодов, воняет мертвечиной.

Мы с Лети оглянулись.

– Лули!

Дриада расположилась у самого выхода, подпирала стену и делала вид, что в павильоне оказалась случайно. Но на ней была фиолетовая мантия, как и на всех остальных. Вот так неожиданность, я не думал, что она станет учиться на том же факультете, что и мы с Лети. Был уверен, что она артефактор или теоретик.

Мэтр Ригас недобро усмехнулся.

– А вы скажите ему, что заставите его съесть собственный носок, и он отстанет, – посоветовал он.

И даже, возможно, не шутил.

– А теперь не будем терять времени и сразу перейдем к делу! Сейчас вы своими глазами увидите, как работают дознаватели. Случай простой, очевидный, думаю, до конца занятия управимся!

Только теперь мы обратили внимание на раздвижную ширму, закрывавшую часть павильона. Мэтр Ригас сложил ее и убрал в сторону. Ряды студентов дрогнули и попятились. Лети приглушенно вскрикнула и схватила меня за руку.

На стуле, обмякнув, восседал трупень – ну спасибо, Рум, теперь это слово первым всплывает в памяти, когда я думаю об учебном материале. То ли мэтр Ригас прислушался к моей просьбе, то ли на вступительные испытания поставляют совсем уж негодные тела, но этот материал выглядел вполне сносно.

Знаю, что нельзя относиться к мертвым свидетелям как к разумным существам. Нельзя допускать сочувствия, оно станет помехой в деле. Но все же я не мог не думать о том, что несчастный гоблин, сидящий сейчас перед нами, еще вчера был жив. Улыбался, грустил, мечтал о чем-то…

– Свежачок, – ухмыльнулся Арвил. – Еще вчера бегал!

Я влепил ему подзатыльник, а он мне с размаха треснул в челюсть. Удар взорвался искрами в голове. Шрам, шишка, теперь синяк на подбородке. Можно собирать коллекцию.

– Тихо! – крикнул декан. – Арвил! Ларнис! Не ожидал от вас!

А зря! Возможно, я полон сюрпризов!

Летиция нащупала мои пальцы, сжала. Все хорошо, Лети, не волнуйся за меня…

Глава 9

Летиция

Так я и знала, что учеба начнется с боевого крещения: нам покажут работу дознавателя на практике. И я понимаю декана: разговор с мертвым свидетелем лучше увидеть, чем изучать в теории. Но после вчерашнего бурного вечера и бессонной ночи – я так толком и не уснула – я бы куда с большим удовольствием подремала над конспектом, а не вот это все…

И жалко было этого несчастного, хоть мэтр Ригас и просил не смотреть на них как на разумных созданий. Арвил получил от Ларниса за свои неуместные шуточки, и правильно!

– Ну, кто смелый? – продолжил декан. – Выходите, не стесняйтесь! Ваше дело поднять свидетеля, а направлять разговор я стану сам.

Желающих пока не находилось, наоборот, стоило мэтру Ригасу сделать шаг навстречу, как все дружно подались назад. Он, увидев такое единодушие, рассмеялся и, нарочно громко топнув, приблизился еще на шаг. Тут уж мы устояли: сделалось стыдно.

– Я пойду, – сказал Нис и мягко освободил руку из моих пальцев: оказывается, я все еще сжимала ее.

Надеюсь, вчерашнее заклятие, или что там отбросило Ларниса от крыльца, никак ему не навредило. Ничего хорошего не будет, если все время биться головой.

Прошедшая ночка всем нам запомнится надолго. Руби быстро уснула, но ворочалась и ругалась на кого-то во сне. Я полулежала на подушке, прижав к переносице кусочек льда, замотанный в лоскут ткани. Лед для меня сотворила второкурсница-целительница, которую мы с Руби случайно встретили на лестнице, когда спускались на свой этаж.

– Сейчас полечу, – сказала она сначала и положила ладонь на мой лоб.

От ее пальцев по коже растеклась приятная прохлада, в голове сразу прояснилось, и звон в ушах прекратился, да только нос все еще хлюпал. Противный нос.

– Не понимаю, – задумчиво протянула целительница. – Наверное, что-то делаю не так… Пойдем со мной в соседний корпус, к старшекурсникам.

Идти снова куда-то в темноте совершенно не хотелось. Еще немного – и наступит рассвет, а я не сомкнула глаз.

– Да не надо, все пройдет само. У меня так бывает, с детства случается. Вот если бы мне кусочек льда…

– Это запросто!

Лед действительно помог, как обычно. Дома, когда у меня из-за перенапряжения нос так же начинал дурить, тетка запрещала мне показываться на улице. «Еще решат, что я тебя колочу! – ворчала она. – А ведь я тебя и пальцем не трогаю!» Действительно, не считать ведь ежедневные «тупица криворылая» и «нищенка безрукая» за тычки и оплеухи? «Мамаша твоя беспутная не пойми от кого дочь нагуляла, вот и родила ущербную!»

«Не слушай ее, мамочка, – думала я в такие минуты. – Ты самая лучшая, самая красивая. Как бы мне хотелось, чтобы ты осталась жива».

Вступительное испытание на факультете целителей проводил забавный старенький гном мэтр Липл, которого прозвали «мэтр Крикл», и скоро я поняла – почему. Он не умел разговаривать спокойно, будто думал, что его пронзительный голос вложит знания прямо в наш мозг. Преподаватель магической диагностики сразу обратил на меня внимание, долго расспрашивал, часто ли болит у меня голова, и при этом хмурился. В разгар испытания отлучился, вернулся с высоким широкоплечим мужчиной в зеленой мантии. Как я потом поняла – деканом факультета мэтром Орто. Они думали, что я не вижу, как они переговариваются и поглядывают на меня. Я испугалась, что из-за моей маленькой проблемы меня снимут с испытаний и отправят восвояси, но обошлось!

– Что ж, Ларнис, вам это будет несложно, – услышала я голос мэтра Ригаса и, отвлекшись от воспоминаний, сосредоточилась на занятии. – Главное, не перестарайтесь. Так, а сейчас все слушайте и запоминайте первое правило некромантии: для упокоения требуется ровно в два раза больше силы, чем на воззвание. Поэтому если вы не рассчитаете магию и израсходуете больше, чем необходимо, то вынуждены будете ждать в компании… хм… свидетеля, пока резерв восстановится. Это ошибка новичков. На самом деле в воззвании важна не сила, а мастерство. Не кувалда, а резец. Понятно?

– Да… – протянул нестройный хор голосов, не слишком-то воодушевленный.

– Ладно, расслабьтесь. Если переборщите с магией и не сумеете упокоить, рядом всегда будет кто-то из преподавателей. А вот если привяжете… Но об этом в следующий раз! Давайте, Ларнис. Помните, не кувалда! Повторения вступительного испытания нам здесь не нужно.

Видно, декан до сих пор под впечатлением от бурного пробуждения учебного материала № 5.

Нис выступил вперед, встал напротив стула. Я не успела понять, что именно он сделал, но гоблин вдруг распрямился и открыл глаза. Никто из нас еще не видел так близко оживших… назовем их свидетелями, раз и мэтр Ригас так их называет. Зрелище не для слабонервных, особенно в первый раз.

Наверное, я привыкну. Должна привыкнуть, иначе какой из меня дознаватель! Но сначала сделалось жутковато, и не только мне – мы все, будущие кукловоды, сбились в тесную кучку у самой стены: пятиться дальше было просто некуда. Однако Нис держался, не дрогнул и не отступил. Я им гордилась!

– Замечательно, – похвалил декан, посмотрел на нас. – Вряд ли у кого-то из вас получится так же быстро, просто у Ларниса выдающиеся способности. Пусть вас это не смущает. Ларнис, будете повторять за мной: учебный материал слышит и слушает лишь того, кто к нему воззвал.

Нис кивнул, но декан, прежде чем приступить к допросу, продолжил пояснения.

– Воззвать к мертвому телу несложно, куда сложнее подготовительный этап. Осмотр места происшествия, опрос свидетелей. Я имею в виду живых свидетелей. Все это и есть основная работа дознавателя. Поднять тело – половина задачи, главное – правильно подготовить вопросы. Жертвы обычно неразговорчивы, предпочитают говорить только «да» или «нет», а то и вовсе упрямятся и молчат. Бывает, подают знаки, которые можно истолковать, лишь хорошенько изучив дело.

Мэтр Ригас повернулся к гоблину, который, тихонько мыча, раскачивался на стуле.

– Ларнис, спросите у свидетеля, его имя Хоррис Лурс?

– Тебя зовут Хоррис Лурс? – повторил Нис.

– Да-а-а… – глухо, протяжно и тоскливо выдохнул гоблин.

У меня мороз пробежал по коже от этого неживого голоса.

– Попробуешь сам? – предложил декан. – Представь, что ты на следствии и расследуешь странную смерть. Господину Хоррису принадлежит лавка продовольственных товаров. Он вел добропорядочный образ жизни, был отличным семьянином, знакомые и соседи утверждают, что врагов у него не было. В последнее время ему никто не угрожал. Однако вчера вечером он зашел в свою лавку, чтобы устроить ночную ревизию, а домой не вернулся. Утром старший сын нашел отца с проломленной головой. Видимо, пытаясь удержаться на ногах, лавочник вцепился в полку и обрушил ее на себя. Орудия преступления не найдено. Странность в том, что лавочник лежал полностью мокрый, но поблизости нет емкости, откуда могла пролиться вода. Двери и окна лавки заперты изнутри. Напоминаю, что дело простое, дознаватель все понял без допроса, поэтому тело отдали нам для практики.

Простое? Ничего себе, я не могла и предположить, кто же грохнул беднягу. Заметила, что и однокурсники удивленно переглядываются и перешептываются.

– Ларнис станет задавать вопросы, но вы можете ему подсказывать, что именно спросить. Стройте предложения так, чтобы получить односложный ответ.

– Тебя убили? – спросил Нис.

Он, не отдавая себе отчета, запустил пальцы в волосы и дотронулся до шрама. Подумал о том, что тот, кто не добил его, зачем-то укокошил несчастного лавочника?

– Это дело никак с вами не связано, – тихо произнес декан.

Гоблин покачивался на стуле и молчал, глядя перед собой пустыми глазами.

– Они не агрессивные? – громко спросила Лули. – Не кидаются, как тот козел?

– Бывают разные, поэтому материал всегда надо держать под контролем. Но этот безобиден.

Фух, уже легче.

– Тебя убили? – снова задал вопрос Ларнис, но в ответ получил лишь тоскливое мычание.

– Если свидетель не отвечает на вопрос, значит, он и сам не знает ответа.

– Не знает, убили ли его? – удивился Арвил. – Такое возможно?

– Возможно, – коротко ответил декан, не собираясь облегчать нам расследование.

– Спроси, был ли он в комнате один, – посыпались советы. – Спроси, опасался ли он за свою жизнь.

– Ты был один в комнате?

– Да-а-а…

– Ты опасался нападения?

– Не-е-ет…

Я пыталась представить картину, которую увидели перед собой городские стражники, когда следом за Лурсом-младшим пришли на место преступления. Лавочник лежит на полу весь мокрый неизвестно отчего, а вокруг разбросаны предметы, раньше стоявшие на полке. Кстати, а что там стояло? И если судить по внешнему виду гоблина, удар пришелся в затылок, потому что спереди раны не видно.

Я, к собственному удивлению, поняла, что уже не боюсь и не чувствую отвращения, а с интересом рассматриваю беднягу, надеясь найти подсказки. И не только я.

– Попроси его повернуться! – крикнул незнакомый орк.

Декан поднял руку, требуя тишины.

– Хорошее предложение, и тут как раз пригодится второе правило. Когда дознаватель работает в связке со свидетелем, ему проще не приказывать совершить какое-то действие, а показать – свидетель его отзеркалит.

Ларнис секунду раздумывал над новой информацией, потом придвинул стул и сел напротив гоблина, посмотрел ему в глаза. Медленно встал. Гоблин за ним. Нис развернулся вокруг своей оси. Свидетель повторил и повернулся к нам затылком…

Кто-то из девочек пискнул, я втянула воздух сквозь сжатые зубы. Кто-то от души приложил беднягу, после таких ранений не выживают.

– Вы говорили, что дознаватель имеет право осмотреть место преступления! – подала голос я. – А мы даже не знаем, что продавал господин Лурс!

– Хороший вопрос, – улыбнулся декан. – И я на него отвечу: он продавал мороженое.

Кому на руку убийство мороженщика? Ума не приложу!

Нис оглянулся на меня и улыбнулся. «Спасибо, Лети», – произнес одними губами. Спасибо? Но за что?

Нис некоторое время молчал, видно, мысленно вертел в голове вопрос. Я была уверена, что он спросит: «На полу лежало мороженое?», но Ларнис меня удивил.

– На вашу лавку наложено заклятие? – негромко произнес он.

– Что? – зашептались вокруг. – Заклятие? Да кому нужно накладывать заклятие, чтобы убить лавочника? Это дорого.

– Можно дальше допрос поведу я? – снова вылез Арвил. – Уже ясно, что Ларнис его повел куда-то не в ту степь. Это же просто смешно!

– Вам смешно? – холодно поинтересовался декан. – Давайте дождемся ответа свидетеля. Ларнис, мне кажется, свидетель вас не услышал, переспросите.

– На вашу лавку наложено заклятие?

Протяжное «Да-а-а…» положило конец спорам, в аудитории повисла звенящая тишина.

– Вы сами попросили наложить заклятие? – продолжал Ларнис, и на этот раз никто его не перебивал, все молчали, боясь пропустить хоть слово.

Я совершенно не понимала, куда он ведет и как ему помогла информация о том, что Лурс продавал мороженое.

– Да-а-а… – последовал ответ.

– Это заклятие холода? – начал было Нис, но тут же сам уточнил вопрос: – Это заклятие превращает лавку в большой холодильный ящик?

Холодильные ящики не редкость, даже у моей тетки есть такой. Обычный ящик, на который наложено заклятие холода. Они бывают разных размеров и из какого угодно материала. Тут уж каждый выбирает на свой вкус и кошелек. Есть совсем простые, деревянные, сколоченные из досок, похожие на ларь для хлеба. Есть из металла, дорогие, украшенные затейливыми рисунками. Тетка очень гордилась своим: с виду ничем не отличается от напольного сундука, на выгнутой крышке нарисованы синей краской морозные узоры. Сама крышка даже не прохладная, а вот стоит поднять ее!.. В детстве я не переставала удивляться этому маленькому чуду. В доме жарко, а в холодильном ящике стены покрыты толстым слоем льда. Помню, я даже откалывала кусочки, и не только чтобы подлечить мой слабый нос, но и просто рассасывала во рту, как леденец, – это отлично охлаждало в летний зной.

Неужели лавочник превратил в огромный холодильный ящик всю лавку?

– Да-а-а… – прогудел господин Лурс, будто в ответ на мои мысли.

Интересно, как там внутри? Стены покрывал иней? А на потолке росли сосульки? Но это опасно…

– Ой! – воскликнула я вслух, озаренная догадкой.

Похоже, и Нис это понял, но куда раньше меня. А вот однокурсники, судя по их напряженным лицам, еще не поняли. Очень хотелось похвастаться вслух, что я, кажется, нащупала разгадку, но я прикусила губу. Это дело Ларниса, он ведет его в нужном направлении, и было бы не очень красиво с моей стороны перетянуть одеяло на себя.

– Возможно, вы давно не обновляли заклинание… – продолжал Ларнис. – Это дорого, особенно если речь идет о холодильном ящике такого размера.

Гоблин молчал.

– Не строй предположения, спрашивай, – поправил его мэтр Ригас.

– Дела в лавке в последнее время шли не очень хорошо?

– Да-а-а…

Я едва не подпрыгивала на месте от возбуждения. Куда делся мой страх? От него не осталось и следа.

– Вы давно не обновляли заклинание холода, потому что экономили?

– Да-а-а…

– В последние дни стояла жаркая погода, не свойственная началу осени. Возможно, господин Лурс ждал, что вот-вот похолодает, тогда и обновлять заклинание не придется, – вслух рассуждал Нис.

– А, я понял! – заорал Арвил. – Это…

– Тихо! – поднял ладонь декан. – Теперь молчите.

Арвил насупился. Ничего, потерпит. А то понял он, когда уже и все поняли! И снова решил показать, какой он молодец.

– Когда вы пришли в лавку, то заметили на полу лужи? – продолжал допрос Нис.

– Да-а-а…

– Это начал таять лед, покрывающий стены и потолок. Заклинание слетело не сразу, оно становилось то слабее, то сильнее. Из-за этого на потолке выросли сосульки, как бывает в оттепель перед похолоданием, – размышлял Нис.

Я кинула быстрый взгляд на однокурсников. На многих лицах застыло удивление и восхищение, они слушали, кивали и не перебивали. Ларнис сейчас выглядел как настоящий, уверенный в себе дознаватель. Голос его звучал спокойно и убежденно.