– Может – да, а может – нет. Дир, чувствуя за собой вину, теперь перестраховывается. В такие моменты в нем очень остро дает о себе знать эльфийская кровь. Из-за его действий едва не погиб совершенно незнакомый человек! Ты знаешь, что это для эльфа. Он теперь не рискнет отправлять девушку домой, пока не будет на сто процентов уверен, что она там останется жива.

– Ваша светлость! – подбежал к Стикуру взволнованный полуорк – начальник дворцовой стражи. – У нас возникли проблемы!

– Да? – поднял бровь Стикур. – А почему ты об этом сообщаешь мне, тогда когда рядом со мной сидит твой непосредственный начальник?

– Ну так… – стражник занервничал, с неприязнью косясь на фиолетовые глаза ксари.

– Что «ну так»? Я, по-моему, никогда не был начальником тайной охраны Кен-Кориона.

– Отстань от него, Стикур, – лениво махнул рукой Дерри. Молодой человек давно привык к такому отношению и не обращал внимания. – Пусть обращается к кому хочет, я все равно буду в курсе всех дел и событий.

Начальник стражи сначала покраснел, что смотрелось несколько странно на его серовато-коричневой орчьей физиономии, а потом побледнел, ругая всех богов за то, что они оказались так несправедливы и дали ему в начальники выродка-ксари. По мнению стражника, проработавшего в Кен-Корионском дворце почти двадцать лет, ксари следовало уничтожать, а не иметь в начальниках. А этот ксари еще и юнец, который годится ему в сыновья. Как к приказам такого можно относиться с уважением? То ли дело герцог Нарайский, представитель древней уважаемой фамилии, пусть тоже молод годами, но самое главное, он самый обычный человек, а не презренный ксари.

– Ну ты нам чего-нибудь скажешь? – прервал размышления начальника стражи Стик.

– Эта девушка того…

– Умерла? – подскочил на стуле Стикур.

– А? Нет… – Начальник стражи замялся. – Не умерла, а того…

– Слушай, – вмешался в разговор Дерри, и в голосе молодого ксари зазвенел металл. – Мне надоело твое невнятное бормотание, ты можешь более или менее ясно объяснить, что у вас там произошло?

Мужчина сглотнул, с ненавистью посмотрев на своего начальника, обладающего недоступной для простого солдата силой и властью, и подумал, что этому выродку осталось жить совсем недолго. Вчера вечером к орку пришел посетитель и просил помочь. И он поможет, откроет дверь для того, кто принесет смерть графу Андеранскому.

– Эндер, – напомнил Стикур, – мы тебя слушаем.

– Когда мы пришли в зал, девушка уже билась в истерике. Она ревет, несет какую-то ахинею, и ее никто не может успокоить. Что делать? – четко выдал Эндер, который, оказывается, мог достаточно связно выражать свои мысли.

– Пошлите за магом, за любым магом, который сможет прочитать заклинание сна. Если не найдете мага, просто влейте ей в рот успокоительное и отнесите в комнату. Все ясно?

– Да.

– Тогда что стоишь? Свободен.

– А если она сошла с ума? – осторожно поинтересовался Дерри, когда стражник ушел.

– Будем надеяться, что нет. В любом случае ей нужно поспать, а чуть позже, когда она немного придет в себя, мы поднимемся к ней и поговорим.

– Ну ладно, тогда я, пожалуй, пойду. У меня сейчас дела в городе, встретимся ближе к вечеру или уже завтра утром. Если я вам буду очень нужен, найдете меня у себя.

– Хорошо.

Дела заняли значительно больше времени, чем думал Дерри. Уже поздно вечером он возвращался с одной мыслью: как хорошо сейчас завалиться спать. Конечно, следовало бы найти Стикура и Дирона, чтобы узнать, как у них обстоят дела с артефактом, но Лайтнинг настолько устал, что решил отложить это занятие «на попозже», а лучше всего на утро.

Молодой человек лениво плелся по коридорам и предавался воспоминаниям. Еще несколько лет назад в Кен-Корионе его считали погибшим, и для того чтобы напомнить о себе, Дерри пришлось изрядно потрудиться. Скитаясь по Вселенной с бандой Сарта, ксари ни на минуту не забывал, кто он и где его истинное место в этом мире, но до поры до времени держал свое происхождение в тайне. Узнай Сарт или наставники, что юный сирота-ксари на самом деле граф, приближенный ко двору самого правителя Арм-Дамаша, неприятностей было бы не избежать. Скрываясь от своих бывших соратников, Дерри двинулся на Арм-Дамаш в надежде, что его там еще не забыли. Он знал, что попасть в Кен-Корион чужаку практически невозможно, и тщательно разработал план проникновения. Сложность заключалась еще и в том, что в замок надо было пробраться не просто тайно, но и без жертв. Ксари не мог позволить себе оказать сопротивление и убить кого-либо из подданных своего приемного дяди. Тогда весь его план терял смысл. Дядя просто не поймет и тем более не простит. Ему и так, даже если все пройдет гладко, придется нелегко. Нужно будет заново учиться жить и заново завоевывать с таким трудом доставшееся доверие. Один неверный шаг, одна ошибка – и его уничтожат если не люди Сарта, то гвардейцы правителя Арм-Дамаша. Он ведь кто? Преступник-убийца, да еще и ксари. Если он вдруг попадется страже, его даже спрашивать ни о чем не будут и уж точно не станут представлять повелителю.

Дождавшись единственной ночи в году, когда охрана замка была ослаблена, – праздника Восхождения летней Луны – Дерри с толпой зевак прошел на территорию дворца, тщательно прикрывая выдающие в нем ксари глаза. Стражники недовольно косились на допущенных во дворец простолюдинов, ожидая от них, вполне справедливо, какого-нибудь подвоха. Дерри внимательно осмотрелся по сторонам и незаметно скользнул вдоль стены. Чуть левее была неприметная дверца, о которой мало кто знал. Ход использовался редко и, так как находился за наружной стеной замка, не охранялся. Самое главное было подкрасться к нему незамеченным. Только на выходе из темного, узкого коридора ксари облегченно вздохнул. Все шло по плану. Дерри двигался, словно кошка, бесшумно, так, что ни один слуга или стражник, пробегающий по коридорам замка, не заметил, что в метре от него крадется молодой мужчина в темной, потрепанной куртке с множеством кармашков. Такую одежду чаще всего носили воры или выходящие на задание наемные убийцы. Крыло, в котором располагались покои лорда Корвина, было близко. Дерри неосмотрительно позволил себе расслабиться и тут же нос к носу столкнулся с высоким мужчиной в карнавальной маске. «Черт! – мысленно выругался он, не понимая, как мог не услышать шаги. – Только мне аристократов не хватало! Придется его обезвредить», – заключил ксари, и его тело напряглось, словно готовая распрямиться пружина. Мощная фигура незнакомца не испугала его. Дерри по своему опыту знал, что кошачья гибкость гораздо больше выручает в бою, чем мускулы, накачанные с помощью заклятий и предназначенные исключительно для того, чтобы привлекать внимание женщин. Ксари понимал, что мускулы ничем не помогут человеку, который не сможет ими правильно воспользоваться. А чтобы использовать свою собственную или увеличенную магией силу против ксари, нужно быть не просто мастером в области единоборств, а отменным бойцом, каких на Арм-Дамаше совсем не осталось.

Настоящие воины встречались в цивилизованном мире, таком, как Арм-Дамаш, и в самом Кен-Корионе очень редко, и, уж конечно, это были не аристократы. За редким исключением. Но именно на это редкое исключение Дерри и нарвался. Еще даже не успев ударить, он почувствовал что-то неладное. Далее последовало пьянящее чувство полета и жесткий удар о холодную каменную стенку. Дерри шумно выдохнул и попытался отклеить себя от гипсового барельефа, но к его горлу скользнул тяжелый меч и остановился в миллиметре от кожи. Ксари мог спокойно достать своего противника узким тонким стилетом, как раз для такого случая запрятанным в сапоге, но знал, что подобного позволить себе не может, поэтому приходилось терпеть холодное лезвие у шеи. Дерри просто не представлял, как мог так влипнуть. То ли он совсем потерял бдительность, то ли его противник оказался намного сильнее. Скорее второе, чем первое. Потому что мужчина, скривив губы в презрительной улыбке, растягивая слова, произнес:

– Каких же все-таки идиотов посылают грабить Кен-Корион! Или ты сам, малыш, решился на подобную глупость? Ты даже не можешь воспользоваться оружием, которое так старательно спрятал у себя в сапоге. Зачем тебе кинжал, если ты им не владеешь? Давай сюда.

Дерри сжал зубы и молниеносно выхватил из сапога тонкое лезвие, лишь в последнюю минуту повернув его рукоятью, чтобы показать противнику, насколько тот был близок к смерти. Если ксари надеялся, что аристократ хоть что-то поймет, то он ошибался.

– А ты не так прост, – протянул мужчина, плотнее прижимая Дерри к стене, на лезвии меча появилась алая капля крови. – Давненько у нас не было ксари и, думаю, после твоей бесславной кончины еще долго не будет. Что вы можете, воры и убийцы? Похищать ценности и убивать ни в чем не повинных и беззащитных людей? Здесь подобных искать не стоит. Что, трусишь? Правильно делаешь. Терпеть не могу выродков. Я убью тебя так, что ты даже и пикнуть не успеешь.

– Я готов с тобой сразиться, – проговорил Дерри, не обращая внимания на капающую кровь и упирающееся в горло лезвие.

– А кто сказал, что я буду сражаться с тобой? – презрительно прошипел противник. – Я просто убью тебя, как ты убивал, наверное, не раз. Я не уверен, что ты достоин иной смерти. Право драться со мной еще надо заслужить, а ты, тайно проникший в чужой дом ради наживы, недостоин умереть как мужчина.

– Может, ты и прав, – пожал плечами Дерри, выдавливая из себя улыбку и понимая, что это его предприятие завершилось, так и не успев начаться. Все его попытки избежать смерти все же оказались по-глупому напрасны. Уйдя от расправы мачехи, удрав от бывшего босса, практически на пороге новой жизни, он все-таки попался. Ксари дерзко улыбнулся и посмотрел прямо в глаза своему противнику, гадая, как противник будет его убивать. Сможет ли сделать это глаза в глаза или нет? Он, Дерри, мог убить и так, слишком часто за свою не очень длинную жизнь ему приходилось обнажать клинок и лишать кого-то жизни.

– Я не буду убивать тебя здесь и сейчас, – внезапно заключил мужчина, и Дерри понял, что этот, несмотря на все свое бахвальство, не сможет. Безусловно, перед ним стоял умелый воин, но он не был так искалечен жизнью, как Дерри, – он еще не мог убить человека, который вызывающе смотрел ему в глаза и не пасовал перед смертью. Ксари его понимал, поэтому дерзко и широко улыбнулся.

– Что ты лыбишься! Думаешь, что отсрочка смерти ее отменит, да?

– Нет. – Дерри усмехнулся, он даже начал невольно испытывать симпатию к человеку, который сорвал все его планы. – Просто мне забавно, что совесть тебе не позволяет убить безоружного вора, если он готов умереть. Ведь так, да? Вот если бы я повел себя недостойно: стенал, умолял о пощаде, тогда да, ты бы прирезал меня словно скотину прямо здесь, в коридоре. Вытер бы меч о полу моей куртки и пошел бы дальше праздновать, через каких-то пятнадцать минут забыв, что совершил убийство. Ты был бы твердо уверен, что наказал негодяя, посмевшего посягнуть на Кен-Корион. Но вот вдруг подлец повел себя нетипично и ты уже сомневаешься и не можешь убить меня. Почему? Нелегко быть палачом, так ведь?

– Заткнись, – процедил мужчина сквозь зубы. – Или ты хочешь, чтобы я передумал и прикончил тебя здесь и, как ты правильно подметил, пошел праздновать дальше, забыв про этот неприятный инцидент?

– Нет. – Дерри вдруг стало легко и приятно, даже надежда на удачный исход замаячила где-то на горизонте. – Теперь ты меня не убьешь. Не сможешь, разве что если я первым нападу на тебя, и ты с честью признаешься себе, что всего лишь защищался. Но нападать на тебя я не буду, я все же не совсем дурак.

– И в кого же ты такой умный?! – не выдержал и съязвил мрачнеющий с каждой минутой аристократ. – И вообще, если ты такой умный, зачем полез в королевский дворец? Все, кто поумнее из вашей братии, сюда не суются. Или у тебя какой-то особенный заказ?

– С чего ты взял, что я вор? – честно удивился Дерри.

– Рожа у тебя бандитская, – ответил мужчина, – и взгляд профессионала. Ты не просто вор и не просто убийца. Ты и то и другое, ты очень опасен, как мне кажется, и я теряюсь в догадках, кто ты, что тебе надо и каким чудом я остался жив.

Дерри опешил от такой нелестной, но очень точной своей характеристики и уже начал отчаиваться в только появившейся возможности увидеть лорда Корвина. Убийцу и вора ни за что не подведут близко к правителю.

– Так зачем ты появился здесь?

– Как бы это ни было странно, но не затем, чтобы грабить или убивать.

– Неужто в замке завелась дама, способная пригреть подобного любовничка? Ксари не выходят из моды, однако!

– Кто знает, может быть, ты и прав, – как можно беззаботнее отозвался Дерри, стараясь не показать, что слова зажравшегося, благополучного аристократа задели его.

– Стикур! Долго еще тебя ждать! Баронесса Эльвира скучает и изволит капризничать. Ради всех богов, займи чем-нибудь свою пассию, пока она не испортила всем праздник! – раздался удивительно знакомый голос из коридора. – Ты?!

– Дир! – Ксари дернулся вперед, но тут же оказался отброшенным к стене своим противником. Парень с надеждой уставился на своего давнего друга детства, на помощь которого рассчитывал. Все-таки, видимо, он не изменился настолько, чтобы его перестали узнавать.

– Дирон Ламбер, ты знаешь этого… – Аристократ замялся, подбирая слова. – Я выловил его сейчас в коридоре замка, и он явно не гулял.

– Более чем, Стикур, это Дерри Лайтнинг, я рассказывал тебе про него. Но я думал, что он мертв. Все так думали. – В голосе Дира прозвучала боль. – Стик, я верю, что вы встретились при не очень приятных обстоятельствах, и не берусь ничего утверждать, но его необходимо отвести к лорду Корвину.

Тогда все закончилось хорошо. Лорд Корвин признал в пойманном воре Дерри. Для двора была придумана красивая сказка, в которой ни слова не говорилось о том, что делал молодой граф предыдущие несколько лет. Арм-Дамашская знать встретила ксари прохладно. Отчасти виной было его нечеловеческое происхождение, отчасти – внезапность появления. Лайтнинга это ничуть не волновало, он плохо вписывался в циничный высший свет, а скорее, не желал в него вписываться. Слишком уж его атмосфера напоминала жизнь в банде Сарта: те же сплетни, интриги, подхалимство и неискренность. Довольны появлением Лайтнинга были, пожалуй, лишь юные и глупые барышни, которые, впрочем, тоже оставили молодого человека равнодушным: слишком свежа была память о погибшей по его вине Лине. Серьезно волновали Дерри только натянувшиеся и ставшие отчужденными отношения с лордом Корвином и Диром. Ксари не доверяли и боялись. Прошло немало времени, прежде чем Дерри доказал и себе и окружающим, что для него не все потеряно, что он способен не только убивать и грабить. Школа банды Сарта пошла на пользу. Ни один заговор, ни одно намечающееся преступление не укрылось от молодого дворянина. Лед постепенно растаял. Отношения с Дироном и лордом Корвином стали прежними. Даже Стикур, один из всего двора знавший правду о Лайтнинге, так как возвращение ксари прошло при его непосредственном участии, постепенно стал уважать Дерри. А после того как благодаря ксари во дворце резко сократились кражи и совсем исчезли наемные убийцы, Стик проникся к Лайтнингу искренней симпатией, позже переросшей в дружбу. За стенами дворца судачили о том, будто бы воры и прочие преступные элементы, услышав, что начальником тайной охраны Кен-Кориона назначен Дерри Лайтнинг, осыпали своих нанимателей бранью и скрывались в неизвестном направлении.