Цитаты из книги «Академия отверженных. Избранница зимы»

Мама рыдала на первом ряду гостей, комкая в руках батистовый платочек. Рядом сидел отчим. Он честно пытался сделать вид, что тоже скорбит. Но я видела его глаза. Врать Давид не умел, поэтому на лице читалось: «А зачем слезы? Мы пристроили Дианку, теперь ответственность за ее глупости и проделки будет нести кто-то другой. Не это ли счастье?» Я предпочитала не вспоминать, сколько потребовалось усилий, чтобы убедить родителей, что именно в Айстерре находится мое счастье. Огненная, импульсивная мама всерьез грозилась «спалить к чертям это место» вместе с моим женихом. Но потом отошла. Рэмол мог покорить кого угодно, если, конечно, хотел. Я была рада, что эти двое все же смогли найти общий язык, хотя мама и не хотела принимать тот факт, что жить я буду только здесь, а в свой мир лишь изредка наносить визиты, и то без своего возлюбленного.

– В академии – ты, – сказала я, словно эта фраза все объясняла. Поймала недоуменный взгляд и пояснила: – Не хочу уходить. Ведь Избранница зимы – это что-то значит. Значит ведь? – Да. – Он притянул меня к себе. – Это значит, если ты уйдешь, лето тут настанет не скоро. Но я не имею права тебя удерживать здесь. Айстерра не самое лучшее место. – Ты будешь грустить? – Я буду страдать, – признался он, уткнувшись носом мне в макушку. – А если я останусь? – Если ты останешься… – Он немного отстранился и посмотрел мне в глаза, осторожно поддержав за подбородок. – Я подарю тебе этот мир. – Почему? – Потому что люблю тебя. А ты почему останешься? – Потому что люблю тебя. – Я откровенно его передразнивала. – Это же очевидно. – Честно? Думал, ты сбежишь, как только представится такая возможность. – Я тоже так думала, но тогда я просто не верила, что действительно Избранница зимы. Остается лишь один важный вопрос: что мы скажем моим родителям? – То, что ты выйдешь за меня замуж… – совершенно спокойно произнес он, даже не подразумевая вопроса. Так, словно это уже свершившийся факт. – Но ты даже не спрашивал, – шутливо толкнула его кулаком в грудь, чувствуя, что от счастья у меня сейчас сорвет крышу. – Зачем? Я теперь знаю ответ. – И кольца у меня нет, – продолжала дразнить, испытывая непередаваемое удовольствие. Мне нравилось просто слышать его голос и быть рядом. И мне нравилось ощущать его любовь. – Разве? Он взял мою руку и скользнул холодными ладонями по безымянному пальцу. Вокруг взвился вихрь из снежинок, и через секунду на моем пальце сверкало удивительное кольцо из материала, похожего на платину, украшенное россыпью бриллиантов: тонкая работа – морозные узоры и снежинки. Иного кольца у Избранницы зимы быть не могло. – Такое кольцо убедит твоих родителей в серьезности моих намерений? – Мама будет в гневе, – призналась я.

Я едва успевала за размашистым шагом, но и не думала попросить сбавить темп. Мне самой хотелось сбежать ото всех как можно быстрее. Остановился Рэмол только у себя в комнате, прижав меня спиной к закрытой двери. – Ты меня простишь? – жарко зашептал мне он в губы, упершись руками в стену у меня над головой. – За что? – спросила я, теряясь от его близости. Его глаза напротив, соблазнительные губы и сильное тренированное тело, прижимающее меня к стене, все это как-то странно сказывалось на моем умственном процессе. Я просто переставала соображать. – Я подумал о себе, но не о тебе… это глупо и по-мальчишески. Я давно уже вырос и не должен был давать волю своим эмоциям. Но с тобой… рядом с тобой я теряю голову. – Если ты сейчас рассуждаешь о моей репутации, то она давно безнадежно испорчена, – отозвалась я. – Главное, чтобы после нашего поцелуя на глазах общественности не поломало ураганом остатки деревьев и никто не умер. Остальное меня мало волнует.

– Ну ты не поленись, посмотри, – посоветовала мне Инесса, грустно улыбнулась, и девчонки ушли. А я наконец-то попала к себе в комнату. Естественно, первым делом кинулась к окну и замерла, сглотнув. Во-первых, землю тонким слоем покрыл снег. Он ажурной сеткой лежал на траве и поваленных стволах деревьев, местами запорошил парапеты и лавочки, на которых не успели посидеть студенты, а еще сад при академии напоминал побоище. Переломанные деревья, искалеченные стволы, корни, вывернутые из земли. Стало понятно – здесь бушевал ураган.

– Нет… – Тебя не интересуют немолодые преподаватели… – передразнил он меня. – А тебя глупые студентки… – с улыбкой ответила я, подаваясь чуть ближе. – Все так… – согласился он и поцеловал. Мягко, нежно, осторожно скользнув языком по моим губам. Его объятия не были тесными, руки едва касались моей спины, а губы ласкали ненавязчиво, позволяя отстраниться в любой момент, но я не хотела. Льнула к нему, теряясь в нереальных, волшебных ощущениях. Он отстранился первым, и я сразу же почувствовала озноб. – Ты слишком слаба, – сказал Рэмол с улыбкой и провел большим пальцем по моей припухшей от поцелуев нижней губе. – Тебе нужно отдохнуть… не искушай меня. Держаться и так слишком сложно. – Не уходи… – попросила я, поймав его за руку, когда он пытался встать. – Останься. – Ты не понимаешь, о чем меня просишь… – хрипло выдохнул он, замерев. В глазах полыхал лед. Никогда и представить себе не могла, что лед может быть обжигающим, словно пламя. – Почему же? – Я пожала плечами. – Очень хорошо понимаю. Он ухмыльнулся, покачал головой и через голову стянул рубашку, заставив меня закусить губу от вида его обнаженного торса. Сердце скакнуло в груди, и я почувствовала, что сейчас просто сойду с ума, настолько сильно хотелось коснуться ладонями рельефных мышц на его животе. – Я просто полежу с тобой, – предупредил он, опускаясь рядом со мной на кровать. Я сама была готова на все, лишь бы он не уходил. Мне хотелось не только лежать, но сейчас приходилось довольствоваться и малым. Я доверчиво прильнула к обнаженному плечу и закрыла глаза, уютно устроившись в объятиях мужчины. Я не хотела даже думать, к чему все это приведет. Мне было сейчас спокойно и впервые с того момента, как едва не погибла, по-настоящему тепло.

– Зачем ты сюда пошла? Диана, ты в своем уме? – начал он, и я поморщилась, чувствуя, что сейчас разревусь. – Я грязная, – призналась, смущаясь и почему-то чувствуя себя виноватой. Помялась и добавила: – Была грязная. – Ты не могла меня дождаться? – уже спокойнее спросил он. – Я испугался, не обнаружив тебя в комнате. – И как бы вы меня сделали чистой? – резонно уточнила я и с вызовом посмотрела на мужчину. Кажется, он немного смутился, потому что промолчал. Нагнулся и, подхватив меня на руки, вышел из ванной. Повернул он, правда, не в сторону кровати, а двинулся на выход. – Куда вы меня тащите? – испуганно поинтересовалась я, ухватившись за его шею, чтобы не соскользнуть с рук. – Одну я тебя не оставлю, – заявил он, вышел в коридор и пронес меня, закутанную в банный халат, через всю академию. – Что о нас подумают? – прошипела ему на ухо, пугаясь и ловя на себе любопытные взгляды. – Ты же знаешь, мне наплевать на общественное мнение, – напомнил он, кивнув кому-то из преподавателей и заставив меня мысленно застонать. – А мне? – поинтересовалась я. – Тебе тоже должно быть наплевать. Они уже считают тебя виновницей всего происходящего. Обвинением больше, обвинением меньше… не все ли равно? «Действительно. Какая разница?» – подумала я и расслабилась в его руках. Странно, но с лордом Рэмолом я ощущала себя в безопасности. Очень уютное чувство. Цеплялась руками за лацканы рубашки, тыкалась носом в шею и вдыхала запах дорогого парфюма, а внутри все сжималось от близости, которая сейчас не несла в себе никакой сексуальности, и поэтому была еще более волнующей. С этими мыслями я, похоже, задремала, потому что пришла в себя в его спальне. Долго таращилась на потолок над старинной кроватью и пыталась сообразить, где я, а потом постаралась встать, но голова снова закружилась. – Не советую, – раздался голос лорда Рэмола, и я перевела взгляд в сторону. Мужчина сидел в кресле-качалке у изголовья и был похож на сказочного

– Простите… – За что? – Кажется, он был удивлен. Развернулся и посмотрел на меня с интересом. – За вчерашнее представление. – Я спрятала вспыхнувшее лицо в ладонях. – Вы были правы, мне очень стыдно. – Ну так и не вспоминай, Диана, – с ухмылкой посоветовал он. – Не усложняй сама себе жизнь… – Не могу. И не понимаю, зачем вам подарили эту дурацкую статуэтку. – У моей давней знакомой своеобразное чувство юмора. Это была ее месть на тот случай, если я вздумаю выкинуть подарок. – Но вы оставили… – В некоторых вопросах я сентиментален, – заметил лорд Рэмол и вышел из библиотеки. А я поймала себя на том, что смотрю ему вслед и глупо улыбаюсь. Видимо, заклинание имело какой-то остаточный эффект. Ничем иным я свое состояние объяснить не могла.

ртинки. Но художник был явно талантлив, ему удалось передать не только анатомические подробности, но и чувственность и страсть. Щеки вспыхнули. Я поспешила захлопнуть книгу, но в итоге сделала это слишком резко, и листочек с неприличной картинкой, вместо того чтобы скрыться с глаз долой, начал медленно планировать вниз. Прямо под ноги к лорду Рэмолу. Я кинулась ловить чье-то художество, в итоге не поймала даже свое равновесие и с воплем полетела со стремянки. Нелепо взмахнула руками, в итоге книга взмыла вверх, раскрывшись, и стопка рисунков рассыпалась. В этот момент я поняла, что уйти без приключений не вышло. Снова. Лорд Рэмол неизвестно как успел поймать меня на руки, я задержала дыхание, прижимаясь к его груди. На меня уставились насмешливые синие глаза. – А ты, оказывается, изрядно стеснительна, Диана, – сказал лорд Рэмол, и я поняла, что картинку он тоже видел. Я сглотнула слюну, и, пока думала, что ответить, на колени медленно спланировал еще один листок с рисунком, выполненным тушью. На нем обнаженная красавица томно изогнула спину, а мужчина входил в нее сзади. Полные груди с торчащими сосками смотрели прямо на зрителя. Я поняла, что хочу провалиться под землю. Лучше бы сломала себе шею. Две неловко-позорные ситуации в день с одним и тем же мужчиной, который старше меня и вообще куратор – это перебор. – И что это такое? – поинтересовался он, подбородком указывая на листок, лежащий у меня на коленях, будто я его только что нарисовала. – Представления не имею, – пробормотала я, думая как бы побыстрее сбежать. Его руки обжигали даже через джинсы. – Но точно не «Теория общей магии». – Да, я и сам это заметил, – ответил лорд Рэмол и осторожно опустил меня на пол, позволив листку с неприличной картинкой спланировать на раскрытую книгу, которую никто еще не успел поднять. Я поймала взгляд преподавателя, задумчивый, пронизывающий, и мне стало не по себе. В глубине прозрачных, холодных глаз периодически вспыхивало пламя. – Что с шедеврами делать будем? – поинтересовалась я, указывая подбородком на картинки, рассыпавшиеся по полу. – Ну… – Лорд задумчиво вздохнул и пожал плечами. – Выкинуть вроде бы жалко, – протянул он. – На виду оставлять непедагогично… положи их обратно. Пусть лежат. Может быть, кто-то нарисовал их с конкретной целью. – То есть… – Я не смогла сдержать сарказм. – Оставить на виду непедагогично, а в учебнике по «Теории общей магии» можно? Вы меня удивляе

Ректор. Леди Карисса фон Стрендж». Ж

За самыми страшными преступлениями, как правило, стоят обычные люди, которые почему-то вдруг возомнили себя богами, имеющими право решать, кому жить, а кому нет.