Глава 2

Зал винного бара, как обычно, был полон посетителей. Хорошо, что я вовремя успела зарезервировать столик на троих. Приятная тихая атмосфера притягивала любителей настоящего итальянского вина и качественно приготовленной итальянской кухни. Интерьер был выполнен в сдержанных тонах, итальянский характер места передан лишь отдельными акцентами в линиях и деталях.

Судя по звонкому смеху, раздающемуся от углового столика, Лера и Артём были уже на месте.

– Привет, Ника, – Артём вскочил и галантно отодвинул для меня стул. – Я осмелился сделать заказ за тебя – твои любимые отбивные.

– Спасибо. Очень мило с твоей стороны, – я благодарно улыбнулась ему.

– Что случилось, Вероника?

Ох, Лера, ну в кого ты такая проницательная? Неужели я не выгляжу счастливой, ведь я так отчаянно искала работу, и наконец нашла ее, и сегодня вовсе не вспоминала те кошмарные события, которые сломили меня полгода назад.

Я постаралась изобразить на лице удивление под названием «Ты о чем?»

– Разве я не сообщила вам, что меня приняли на работу?..

– В таком случае почему у тебя затравленный взгляд оленёнка Бэмби?

– …и по этому поводу закажу-ка я… – я старалась сделать вид, что не расслышала последнего замечания Леры. Жаль, что карта вин такая маленькая и я не могу полностью укрыться за ней от проницательного Лериного взгляда. – …Castello della Sala 2009 года. Вот.

– А ты не разоришься, девочка?

– Не разорюсь, Дементьев, ведь у работников «РосКорп» высокий оклад. Обломись, – я сладко улыбнулась застывшему с открытым ртом Артёму и послала ему воздушный поцелуй.

Лера тоже пребывала в некоем подобии шока и громко присвистнула. Ну что ж, подруга, все-таки я смогла отвлечь тебя от психоанализа моей непримечательной персоны.

– Лер, не свисти, ты находишься в приличном месте, – подмигнула я ей.

– Постой-постой, – кажется, Артём пришел в себя, – какой «РосКорп»?

– Тот самый, – я многозначительно переводила взгляд с Леры на Артёма, с Артёма на Леру.

– Ну ты ващ-ще, Ульянова, красава, – восхищенно воскликнул Дементьев.

– Фи, Артём, что за жаргон? – воскликнула Лера.

– Не ожидала от тебя такого, Напомни-ка мне пожалуйста, кто твои родители – доктора филологических наук? – поддержала ее я.

– Ну, всё, понеслось. Мне, может, удалиться, дабы ваши нежные души не травмировать своим говором и присутствием? И вообще, о чем мы толкуем? Вернее, о ком? Кажется, виновница нашего сегодняшнего воссоединения – Вероника Андреевна, а не я.

Мы послушно с Лерой замолчали.

– Ника, ты не шутишь? Ты серьезно получила работу в «РосКорп»?

– Серьезнее не бывает, я бы не стала шутить такими вещами, Тём, – гордо ответила я.

– Ты что, переспала с кем-то или как?

– Молодой человек, – Лера схватила за руку мимо проходящего официанта, – у вас не найдётся случайно свободной сковородки?

– Желательно чугунной, – подхватила я, сверля взглядом Дементьева.

– И раскалённой, – зло добавила Лера.

– Э-э-э… – только и мог промычать ошеломлённый официант, выхватил руку и удалился как ни в чём не бывало, поняв наконец, что у девушки своеобразный такой юмор.

– Да я пошутил, дуры, – Артём поднял вверх руки, будто решил сдаваться в плен. – Мы же все прекрасно знаем, что ты не такая. Ну, извини, Ник, неудачно пошутил.

– Проехали, Дементьев, если бы не моя к тебе безответная любовь, ты бы не отделался ударом сковородой по голове.

– А ты меня любишь, оказывается?

– Оказывается, – кивнула я.

– А вот и твои любимые отбивные из ягнёнка с соусом песто, – объявила Лера.

Как только официант удалился, не забыв при этом разлить по бокалам вино, Лера решила произнести тост, театрально поднимая бокал вверх:

– Ну что ж, Ульянова, желаю тебе не облажаться на новой работе.

– Ага, собласем, – промычал Артём с набитым ртом.

– И на какую должность тебя приняли?

– Личный помощник главного юриста, – и снова гордость в моём голосе, и снова идиотская улыбка на моём лице.

– А Огнева ты уже видела?

– А он на самом деле такой красавчик в реальности, как и по телевизору?

– А правда, что у него «Майбах» за миллион баксов?

– А я слышала, что он заключил контракт с самим дьяволом.

Что за бред?

– Ага, и поэтому в течение последних пяти лет входит в первую пятёрку Forbes богатейших людей планеты.

– У меня идея, – воскликнула Лера, я с подозрением смотрела на неё.

Что еще могло прийти в голову этой сумасшедшей?

– А давай мы тебя замуж выдадим.

– За кого? – деловито спросил Артём.

– За Огнева!

Точно сумасшедшая.

– Не-е-ет, ни в коем случае. Он же старик!

– Какой старик, Артём? Ему всего лишь тридцать семь лет.

– Тридцать восемь!

– Да хоть сорок!

– А Нике, между прочим, всего лишь двадцать четыре.

– Как раз идеальная разница в возрасте, – настаивала Лера.

Я решила не вмешиваться в их спор. Пускай выдают меня замуж. Да хоть за принца Монако, а потом трижды разводят. А я тем временем буду наслаждаться ароматным вином и нежным мясом ягнёнка. Ага.

Оказывается, я совсем ничего не знала об этом Огневе. Вон Лера и Артём сколько «интересного» рассказали о боссе моего босса. И почему-то я была уверена, что, спроси любого в этом баре о нём, на меня тут же покатит поток нескончаемой информации. А я не знала даже, как он выглядит.

Позор, Ульянова. Два! Вон из класса!

Спор между Лерой и Артёмом набирал обороты, на наш столик стали осуждающе смотреть посетители. Пора вмешиваться.

– Успокойтесь вы оба, – устало сказала я, спор прекратился, две пары глаз уставились на меня. – Вероятность того, что я когда-нибудь пересекусь с Огневым, равна нулю. Он не мой уровень. Эм… То есть я не его уровень. Неважно, – махнула я рукой. – Дело в том, что я всего лишь помощник юриста.

– Главного юриста, прошу заметить, – подняла вверх указательный палец Лера.

– ОК, главного, но это действительно неважно. Я ведь буду заниматься всего лишь бумажной работой, не думаю, что моё участие во всевозможных переговорах, на которых я смогу с ним столкнуться, будет необходимо. О чем мы вообще толкуем? Речь идёт о многомиллионных контрактах! Кто позволит зелёной выпускнице принимать какие-либо решения или участвовать в переговорах, когда речь идёт о таких деньгах? И я даже не исключаю того, что у меня будет лимитированный доступ к какой-либо информации.

– Ты не зелёная выпускница, ты очень умная.

– Согласна, Артём! А ты, Ульянова, как всегда, себя недооцениваешь. В любом случае шанс, что ты с ним столкнёшься, все же есть. Он увидит твои большие голубые глаза… – мечтательно вздыхала Лера.

– …и твою большую грудь, – подхватил Артём, пялясь в область моей грудной клетки, мы с Лерой последовали его примеру.

– Дементьев, мой второй размер с трудом можно назвать вторым, – кисло ответила я.

– Зато у тебя попа есть, – Лера решила не сдаваться так легко.

– О да, очень сексуальная попа. Я бы твою попу…

– ДЕМЕНТЬЕВ!!! Я не хочу это слышать, – я бросила в него использованной салфеткой, и мы все дружно рассмеялись.

Остаток вечера провели, как обычно, шутя и подкалывая друг друга. Никто из нас не хотел уходить домой, поэтому мы последними покинули заведение. За Лерой приехал личный шофер. А нам с Артёмом вызвал такси администратор бара.

Я ехала по любимой ночной Москве. Открыла заднее окно автомобиля, спросив предварительно разрешение у таксиста, и наслаждалась тёплым ветерком, который играл моими волосами. Мы ехали вдоль Москвы-реки, и я вдохнула полной грудью ни с чем не сравнимый любимый запах родного города. Жизнь прекрасна, и жизнь продолжается, несмотря ни на что. У меня замечательные друзья, здоровые родители, которые меня поддержат в любой ситуации. Я нашла отличную работу, наконец.

Улыбнись, Вероника! И я улыбнулась.

Глава 3

Разбудил меня звонок мобильного телефона.

А как бы мне хотелось, чтобы моё пробуждение было вызвано ароматом моего любимого черного кофе, и желательно, чтобы его подал любимый человек в постель. Только проблема заключалась в том, что у меня нет любимого человека. И любимого кофе тоже нет. Он закончился еще на прошлой неделе. Каждое утро в течение недели я с досадой смотрела на пустое дно банки из-под кофе в надежде, что там появится хотя бы ма-а-а-аленькая ложечка кофе. Обязательно куплю сегодня кофе, если только снова не забуду.

Я посмотрела на часы на противоположной стене. Семь часов двенадцать минут. Так рано мне мог звонить только один человек.

– Доброе утро, мам, – ответила я, не глядя на экран телефона.

– Доброе, Вероника, как хорошо, что ты уже проснулась.

– Угу, – я уткнулась лицом в подушку.

Почему так невыносимо болит голова?

– Вероника, я тебя очень плохо слышу. Ты чем там занимаешься?

– Утренней гимнастикой.

Жутко хотелось в туалет. Я попыталась встать с постели. В висках тут же начала пульсировать беспощадная боль, и я снова откинулась на подушки. Что со мной происходит? Похмелье? От двух бокалов вина? Вряд ли.

– Вероника, мы с отцом наконец взяли отпуск и решили провести его в круизе по Средиземному морю.

– Круто.

Мне бы выпить таблетку от головной боли. Лучше две. Я с трудом поднялась с постели и, пошатываясь, направилась в сторону кухни.

– С нами едут Морозовы, – продолжала мама.

– Замечательно.

Все, что я нашла в аптечке, – это пустой серебристый блистер цитрамона и пузырёк зелёнки. Выбросив блистер в мусорное ведро, направилась искать свою сумку. В ней я сто процентов найду то, что мне нужно.

– Ты не хочешь поехать с нами?

– Нет, мам, спасибо.

Провести две недели рядом с моими родителями – это героический подвиг. Я их очень любила и скучала, но наблюдать в течение двух недель за сорокапятилетними взрослыми мужчиной и женщиной, которые ведут себя как влюблённые подростки после более двадцати лет совместной жизни, не каждый сможет.

Мои родители познакомились, будучи студентами Государственного политехнического университета города Санкт-Петербурга. Полюбили друг друга с первого взгляда, и на втором курсе появилась на свет я. Несмотря на все трудности, связанные с моим рождением, мои родители окончили университет с красными дипломами. Оба. Специальность – авиационные двигатели и энергетические установки. Пять лет назад моему отцу предложили работу во французском промышленном конгломерате, действующем в области электроники и высоких технологий. И после долгих раздумий они решили уехать во Францию на постоянную работу. На данный момент отец являлся главным инженером предприятия, а мама – его подчинённой. Я очень горжусь своими родителями. Решение о том, что я останусь одна в Москве, далось им нелегко, ведь я только поступила в университет и категорически не хотела уезжать вместе с ними во Францию. И даже папины уговоры и мамины слёзы не могли меня переубедить.

– Отчего же не хочешь поехать с нами на отдых? Что ты собираешься делать в своей Москве? – удивлённо спросила мама.

– В своей Москве я собираюсь работать.

После длительного поиска в недрах своей габаритной сумки среди многочисленных необходимых, как я считала, вещей я нашла наконец цитрамон и жадно запила две таблетки большим количеством воды. А у меня и сушняк, оказывается. Точно похмелье.

– Ты разве работу нашла?

– Нашла. Про «РосКорп» слышала?

– Разумеется.

– Так вот, мам, вчера я успешно прошла собеседование и получила должность помощника главного юриста, – довольно улыбаюсь я.

– Офигеть! – изумлённо воскликнул мой родитель.

Я с недоверием смотрела на трубку телефона. Моя мама, моя милая нежная мама с изысканными манерами и правильной речью произнесла только что слово «Офигеть»?!

– А ты Огнева уже видела?

– Офигеть! – теперь пришла моя очередь пребывать в изумлении. – Вы что, все сговорились?! Я только что сообщила, что нашла работу, а вместо поздравлений снова слышу эту чёртову фамилию!

– Вероника, не выражайся, – строго сказала мама.

– Извини, мам, – мне стало стыдно за свое поведение.

Мы поговорили еще минут пять.

– Передавай привет папе и скажи, что я его очень люблю.

– Обязательно, только он еще спит. У нас глубокая ночь.

– А тебе чего не спится, мам?

– А вот когда ты станешь матерью и твоя дочь будет вдалеке от тебя, я посмотрю, как ты будешь спать, дорогая. Вернее, как ты не будешь спать ночами, а вечно переживать за своего ребёнка. Может, ты все же переедешь к нам?

– Мама, ты опять за своё?

– Мы тебя здесь устроим на работу, – продолжала мама как ни в чём не бывало. – Выйдешь замуж за француза. Они такие галантные и красивые…

– Алло, мам?

– Вероника?

– Мама? Алло? Алло? Не слышу… Мамуль, я тебе попозже перезвоню. Люблю тебя, – нажала «отбой».

Фух. Ну почему каждый наш разговор должен заканчиваться темой о моем замужестве? А потом мои еще удивляются, с чего это вдруг внезапно связь обрывается.

Головная боль медленно отступала.

Я быстро приняла душ и высушила волосы феном. Надела любимый лёгкий бледно-голубой сарафан, взяла кошелёк из сумки и отправилась в ближайший магазин за кофе. Всю дорогу меня тревожило странное ощущение чего-то неправильного. Я никак не могла понять, что меня тревожит, как будто маленькая деталь выходила за рамки привычного.

Купив в магазине килограмм груш и две банки кофе – пусть будет с запасом, – я направилась домой.

Было невероятно душно, несмотря на то что не было и девяти часов утра. Нехарактерная погода для начала лета.

Оказавшись дома, вернула в сумку кошелёк, направилась в гостиную и включила на полную мощность кондиционер. И снова возникло чувство, что что-то не в порядке. Я стала вспоминать все свои действия, чтобы понять, чем вызвано странное чувство.

Направилась в прихожую и посмотрела по сторонам. Мои руки сами потянулись к сумке, открыв ее, я в изумлении уставилась на посторонний предмет. Это был мужской немного потрёпанный кошелёк из тёмно-бордовой кожи. Я вспомнила, что еще утром в поисках таблеток заметила его, но беспощадная головная боль и разговор с мамой отвлекли меня от этой детали. Я взяла бумажник в руки, пристально разглядывая его. Интересно, каким образом он оказался в моей сумке?

И тут меня осенило.

Ну, конечно.

Я вспомнила столкновение с незнакомцем, взгляд которого вызвал остановку моего дыхания. Вспомнила, как собирала свои разбросанные вещи, передвигаясь неуклюже перед ним на коленях. «А ведь он так и не помог мне их собрать», – подумала я. Наверное, при столкновении он уронил бумажник, не заметив этого, а я в спешке положила его в свою сумку вместе с остальными своими вещами.

Теперь мне придётся вернуть бумажник его владельцу. Подумав о новой встрече с ним, моё тело охватила неожиданная дрожь. «Стало немного прохладно», – подумала я. Надо бы отключить кондиционер.

Хотя моя дрожь вызвана наверняка не пониженной температурой в квартире, а мыслью о мужчине, единственном мужчине, которому удалось вызвать в моём теле такую реакцию. Мне стало не по себе, и я поняла, что не хотела бы еще раз увидеть его. Мне не нравились чувства, которые вызывает лишь одна мысль о нём. Может, отправить кошелёк курьером? Адрес я знаю. Неплохая идея, но вот имени владельца бумажника я не знала.

Неохотно надела босоножки на плоской подошве, взяла сумку. Идея с курьером отпадает. Придётся мне все-таки самой решить эту проблему. Направляясь в сторону станции метро «Братиславская», вдруг подумала, что понятия не имела, каким образом найти владельца кошелька. Может, он тоже был простым посетителем, как и я, и вовсе не являлся сотрудником компании?

И вот я снова стою перед небоскрёбом, расположенным в деловом центре «Москва-Сити». Мимо меня проходили мужчины и женщины в дорогих деловых костюмах, и я вдруг почувствовала себя нелепо в своём лёгком сарафане. Мысль о том, чтобы переодеться, мне не пришла в голову перед тем, как я вышла из дома. Может, вернуться домой и одеться соответствующе? Я представила себя в душном вагоне метро и с чистой совестью отмахнулась от этой идеи. Вошла с уверенностью в холл. Воздушный поток кондиционеров коснулся моей кожи, и я жадно вдохнула прохладный воздух. Посмотрела по сторонам. Холл был полон людей. Все куда-то спешили. У ряда скоростных лифтов стояли люди, кто-то читал в ожидании деловую прессу, кто-то просматривал новости в планшетах, а кто-то с нетерпением смотрел на электронное табло быстро меняющихся цифр, расположенное над кабинами лифтов.

Я снова оглянулась по сторонам, не зная, что предпринять, к кому обратиться. Может, стоит спросить охранника? Наверняка он наблюдал вчерашнюю сцену моего позора и знает имя мужчины, на которого я налетела.

Мой взгляд остановился на одиноком мужчине, стоявшем в самом конце холла в ожидании лифта. Несмотря на то что я не видела его лица, я нисколько не сомневалась в том, что это был именно он – мужчина, от одной мысли о котором моё дыхание останавливалось, а ритм сердца ускорялся. Его сильная фигура, облаченная в тёмно-синий костюм, источала мощную энергию. Я чувствовала ее каждой клеточкой своего тела. Мне казалось, что я схожу с ума. Такое происходило со мной впервые. С каждым шагом, приближаясь к нему, моё волнение и дрожь в руках увеличивались. Я остановилась позади него, не зная, что сказать.

Почувствовав моё присутствие, он медленно повернулся. Одна рука в кармане брюк, другая держит кейс из тёмно-коричневой кожи. Прямой взгляд холодных серых глаз. Никаких эмоций на красивом загорелом лице.

Ой, мамочка! Можно я прямо сейчас исчезну? Ну пожалуйста! Или превращусь в маленькую серую мышку и убегу в свою тёмную, но такую надёжную норку, в которой окажусь в полной безопасности.

– Здравствуйте, – мой голос звучит совсем тихо, – мы с вами вчера столкнулись… – в ответ лишь молчание. – Вы, наверное, не помните…

– Я помню. Чем обязан? – резкие слова беспощадно бьют по оголённым нервам.

Я неуверенно протягиваю руку, в которой держу бумажник.

– Что это? – кивок в сторону моей протянутой руки. Ни одного лишнего движения. Левая рука по-прежнему в кармане брюк, правая держит кейс.

– Ваш бумажник.

– Это не мой бумажник.

– ??!

Характерный звук открывающихся дверей лифта отвлекает внимание мужчины, он поворачивается и заходит в просторную кабину, давая понять, что разговор окончен. Я зачарованно смотрю на то, как двери лифта постепенно закрываются, отделяя нас. Не отдавая отчета в своих действиях, протягиваю руку, срабатывает сенсор, и двери вновь медленно расходятся.

– То есть как не ваш? А чей тогда?

– Я понятия не имею чей, – спокойно и сдержанно.

– Как же так? Я… я подумала, что вы его уронили, когда мы столкнулись…

– Когда вы на меня налетели, – любезно поправил он.

Мне снова стало неловко, я в отчаянии смотрела на него.

– Вы проверяли содержимое бумажника? – устало вздохнул он.

Я идиотка. Настоящая идиотка!

– Судя по вашей реакции, вам это даже в голову не пришло, – мой Бог, какие у него холодные глаза. – Может, стоило проверить для начала? Наверняка там есть документы, с помощью которых вы найдёте его владельца.

– Да, конечно, – мой голос звучал сипло. Я отступила назад, двери лифта вновь стали медленно закрываться. – Извините, что потревожила вас.

В ответ лишь холодный кивок.

Я растерянно смотрела на закрывшиеся двери лифта. Меня отвлек подошедший высокий мужчина атлетического телосложения, одетый в строгий черный деловой костюм и черную водолазку. А вам не жарко, дядя?

Он внимательно посмотрел на меня и спросил, все ли со мной в порядке и как я оказалась в этой части фойе.

– Со мной всё в порядке. Спасибо, – я попыталась обойти его.

– Как вы прошли сюда? – повторил он, преграждая мне путь к выходу.

– Через дверь, – съязвила я.

Ой, а что это я? Тс-с, Ульянова, что это на тебя нашло? Таких дядь лучше не злить. Что, не видишь, какой он большой и страшный?

– У вас есть пропуск?

– У меня нет пропуска.

Ну что ты привязался?

– Кто на ресепшене сегодня? – вопрос был адресован другому мужчине, который стоял чуть поодаль от нас.

– Иван, – последовал незамедлительный ответ.

– Уволить.

– Хорошо, Роман Сергеевич.

– Проводи девушку к выходу.

– Вообще-то я и сама могу найти выход, – обиженно пробубнила себе под нос.

На мои слова никто не обратил внимания, и мне пришлось покинуть здание в сопровождении бритоголового качка, чувствуя себя преступницей.

Оказавшись на улице, я с нетерпением открыла бумажник. Первым, что мне попалось на глаза, была фотография 3×4 паспортного типа. На меня смотрело улыбчивое лицо Дементьева!!!