Цитаты из книги «Девять девяностых»

сохранила свежесть чувств и праздновала осень, как личный юбилей.

В детстве, когда я встречал таких черноглазых людей, я думал, что они плачут черными слезами.

Как можно уехать в Москву по своей воле? Сюда должны ссылать, будто на урановые рудники.

восхищаться модельными девицами, но по-настоящему они любят таких вот малышек. Слегка игрушечных женщин.

произносили при этом ни слова. Русские всегда печальны, даже если они молоды и прекрасны. Печаль – такая же полноценная черта русского лица, как высокие скулы.

Они много гуляли, ходили теми же маршрутами, что и девять тощих лет назад. Владимир всё так же смотрел на Днепр. Андреевский спуск заполонили торговцы с сувенирами – туристов прогоняли сквозь них, как сквозь строй. А отца мальчика встретить не довелось – Нине, конечно, мерещилось повсюду знакомое лицо, бежал по спине горячий страх. Еще подумает, что она специально приехала. Но не случилось. И если бы Нина читала про свою жизнь в книжке, она расстроилась бы в этом месте и погрешила на писателя. А что толку? Жизнь тем и отличается от книжки, что многие сюжеты так и остаются в ней – невостребованные, выцветшие, и пожаловаться некому. И не на кого.

Русские всегда печальны, даже если они молоды и прекрасны. Печаль – такая же полноценная черта русского лица, как высокие скулы.

Я смотрел в окно. К сожалению, в отражении был виден не только пейзаж, но и я сам.

Я не люблю видеть чужих людей в интимных обстоятельствах. В этом есть что-то недостойное и оскорбительное как для меня, так и для них

если дом счастлив – тогда в нем всегда свет, даже если окна выходят на север. И цветы растут во все стороны, и кот спит в уютном кресле. В нелюбимых домах цветы вянут, а коты прячутся по углам, как мыши.