– Около сотни человек, может и больше, – неуверенно говорила Наталья. – Вообще, всем, что касается кладбища и ритуала, занимается Генрих, а на мне поминки. Я сама даже на кладбище не поеду, не выйдет. Заказала ей венок, с лентой, от меня. Дети прилетят из Англии уже после похорон, я сперва возмутилась, что они не простятся с матерью, а теперь думаю, зачем им это зрелище? Я сама покойников боюсь ужасно, хорошо, что останусь дома… Бедная Ксюша!

Она принимала утешения подруги, охотно позволяла успокаивать себя и даже капризничала, когда Ника закругляла разговор, ссылаясь на домашние дела.

– Я проклинаю тот день, когда мы встретили ее на «Птичке»! – рычал Олег, заставая жену на кухне с телефонной трубкой. – Она, часом, не к нам собирается переехать после похорон? Нет? А то вышло бы расчудесно, и на звонки тратиться не надо – ты под боком! Мы с Алешкой могли бы жить на коврике в прихожей!

Ника умоляюще поднимала брови и делала мужу знак не сердиться. Они помирились уже на другой день после своей первой серьезной размолвки, тем более что причина, вызвавшая ссору, исчезла. Ника вовремя приходила с работы, не заговаривала больше ни о каких собственных планах, и единственным, что от них осталось, был цифровой фотоаппарат – она так и не вернула его Ярославу – тот уехал в командировку. О случившемся он узнал, позвонив Нике, и прокомментировал ситуацию резко:

– В этом несчастном случае виноваты не только таблетки, от которых уснула за рулем бедная банкирша! Я еще доберусь до этого Генриха Петровича!

* * *

– … И в результате человек десять остались ночевать, а я бегала, размещала их по комнатам, стелила постели, Михаил Юрьевич заперся в кабинете, и я каждую минуту думала, не сделал ли он чего с собой! Ужас, мне казалось, вчерашний день никогда не кончится! – громко рассказывала Наталья, появляясь из кухни с подносом, на котором стояли запотевшие бокалы, украшенные дольками фруктов и бумажными зонтиками. – Вот, пробуйте, все коктейли разные, я решила не делать одинаковых, хочу блеснуть. Спорим, за весь вечер ни разу не повторюсь!

Спорить с хозяйкой никто не стал. Ника с Ольгой взяли по бокалу и устроились на новеньком, еще обтянутом пленкой диване, а единственный гость мужского пола – Ярослав – галантно помог установить поднос на крошечном телефонном столике. Других столов в квартире Натальи попросту не было, коктейли она готовила на подоконнике, а принесенные гостями подарки – чайный сервиз и соковыжималку – красиво разместила в кухне прямо на полу, так как из мебели там имелись только холодильник и плита.

– Когда мне отдали ключи от квартиры, я совсем ошалела от радости, побежала в ближайший мебельный магазин и купила все, на что хватило денег, – рассказывала Наталья, расхаживая по просторной пустой комнате и гулко стуча по паркету высокими каблуками. – Диван-кровать, комод, зеркало и вот этот дурацкий столик, хотя его я совершенно не помню! Не иначе, как у меня в голове помутилось, иначе бы я купила простой стул. Он был бы куда более кстати!

– Купишь и стул, не уйдет он от тебя. – Ольга потягивала коктейль, оглядывая стены профессионально-придирчивым взглядом. – А может, ты в ближайшие дни снова переедешь к кому-нибудь в дом, и мебель вообще не понадобится. У нас с тобой профзаболевание – бездомность… Видела бы ты мою комнату в коммуналке! Я ее не прибирала лет пятнадцать, а обстановка там – закачаешься! Сплошь все молью побито и жучком изъедено. Пока я чужую мебель от пыли протирала, моя собственная пропала… Прямо замок Спящей Красавицы – только тронь – все рассыплется.

Она сделала большой глоток и философски закончила:

– А мне все равно. Я, наверное, уже никогда не захочу что-то делать для себя. Убирать квартиру бесплатно?!

– Нет, опять в компаньонки я не собираюсь! – Наталья остановилась перед большим зеркалом, висевшим на стене, и придирчиво себя осмотрела. Она тщательно нарядилась к приходу гостей, и, хотя многие нашли бы, что ее ярко-красное платье с вырезом на спине не очень подходит к случаю, все согласились бы, что Наталье оно к лицу. – Да и не найдешь второй Ксении… Это было исключение из правил! Я ведь согласилась на это место от безденежья, а вышло, что мы с ней стали как родные!

Она прерывисто вздохнула, но не заплакала. Плакать, по ее собственному признанию, женщина была уже не в силах – вчерашний день весь прошел в слезах.

– Хотя сдается мне, убивалась по ней только я, – сказала она, открывая балконную дверь и закуривая. – Остальные – так… Пришли явно для того, чтобы отчитаться перед Михаилом Юрьевичем. Бабы явились в бриллиантах, намазанные – это на похороны-то! Я думала, раз это ее прежние подруги, хоть кто-то слово о ней скажет, а они только выпивали и болтали о своих делах. Сперва потихоньку, а когда перепились – во весь голос. Нашли вечеринку!

У Натальи болезненно исказилось лицо – воспоминания о поминках явно не давали ей покоя. Ольга кивнула:

– А чего ты ждала? Где водятся большие деньги, там человеческих чувств не ищи. Что им твоя Ксюша, подумаешь! Они по бутикам шляются, по забегаловкам модным, по премьерам, по курортам ездят – есть им охота о какой-то больной думать! Они и пришли только, чтобы мужей не подвести, потому что те с Михаилом дела имеют. Плевали они на Ксению!

– Гадость! – Наталья замахала перед лицом рукой, разгоняя повисший дым. – Вспомню их – и хочется что-нибудь расшибить! Как я злилась!

– Хорошо, что тут расшибать особо нечего, – заметила Ника, делая знак Ярославу. Тот уже давно с нетерпением на нее поглядывал, напоминая о настоящей цели их визита. Узнав о том, что Ника увидится с компаньонкой и горничной погибшей банкирши, он настоял на том, чтобы она взяла в гости и его. Женщина была удивлена – она не предполагала, что ее новый знакомый все еще горит идеей расследования, но Ярослав стоял на своем – это дело нельзя бросить. И она попросила у Натальи разрешения привести своего друга из редакции, на что та, заинтригованная донельзя, охотно согласилась. Весь вечер она весьма выразительно поглядывала в его сторону, чем смущала Нику. Наталья явно считала улыбчивого гостя любовником подруги.

– Как она погибла? – Ника поставила на поднос опустевший бокал и сжала заледеневшие пальцы в кулаки, чтобы согреться. Со льдом в коктейлях хозяйка явно переборщила. – Теперь известно точно?

– Все то же, – женщина передернула плечами и раздавила сигарету в банке из-под кофе, заменявшей пепельницу. – Генрих Петрович накачал ее успокоительными таблетками перед выездом, чтобы она не буянила в машине, когда поймет, куда ее везут. Когда она сбежала, то сперва была слишком возбуждена, и они не сразу подействовали, а потом, на дороге, вдруг отключилась… Машина пролетела поворот, свалилась в карьер, перевернулась и ушла под воду. Воды-то там было немного, в человеческий рост, но окно в салоне было открыто, Ксения не смогла проснуться, да и была оглушена при падении, так что захлебнулась. Утонула в ложке воды… Раны-то у нее были поверхностные, все бы зажило…

– Перестань! – резко остановила ее Ольга. – Что прошло, то прошло!

– Для тебя прошло, потому что тебе плевать, а мне… – начала было Наталья тоном, не предвещающим мирного оборота беседы, но тут вмешался Ярослав. Хлопнув в ладоши, он попросил милых дам не ссориться, а лучше ответить ему на вопрос – не желают ли они стать телезвездами?

Обе женщины изумленно переглянулись, а Ника в панике закрыла глаза. Она была уверена, что затея коллеги потерпит крах в самом начале.

– Я не шучу, и Ника может подтвердить, – с воодушевлением продолжал тот. – История вашей хозяйки на самом деле может заинтересовать многих, поверьте мне как профессионалу. Что этой женщине дало ее богатство? Одиночество, купленную дружбу, – он указал на Наталью, – разрушенную семью и в конце концов нелепую раннюю смерть. А ведь не будь у ее мужа кучи денег, она бы сейчас была жива! Парадоксально, но это так! Ее бы наблюдали в обычной больнице, и плохо ли, хорошо, а лечили бы, и может, вылечили! Она бы общалась с людьми, ее бы не прятали, как прокаженную, потому что в семье со средним достатком спрятать человека довольно трудно – бытовые условия не позволят. У нее бы не было личного психиатра, квалификация которого, надо сказать, еще под вопросом. Она…

– Насчет купленной дружбы поосторожней! – грозно произнесла Наталья. – Если бы у меня был другой источник дохода, я бы жила там бесплатно!

– Простите, я не хотел сказать, что вы ее обманывали! – Ярослав прижал руки к груди, выражая чистосердечное раскаяние. – Наоборот, как раз с вами этой бедной женщине крупно повезло, ведь она могла получить совсем другую компаньонку! Какую-нибудь хитрую, жадную авантюристку, которая тянула бы с нее подарки и деньги!

– Верно! – внезапно поддержала его горничная. – Когда ты к нам пришла, я первое время присматривалась, не верила, что ты правда ее жалеешь. Честно говоря, я думала, что ты полезешь в постель к хозяину, начнешь им вертеть, а там разведешь их и отправишь Ксению в больницу! А почему нет – он же к ней не прикасался с тех пор, как это случилось, живому человеку жить хочется, а ты под рукой!

– Сдурела! – возмутилась бывшая компаньонка. – Если бы ему захотелось погулять, нашел бы и лучше и моложе! Да и нашел, сама знаешь! Он же почти не ночевал дома, чего это я полезу в пустую постель?!

– У него была любовница? – насторожился Ярослав. – Вы что-нибудь знаете о ней?

Женщины снова переглянулись. Видно было, что у каждой рвется с языка какое-то признание, но ни одна не решается заговорить первой. Наконец не выдержала Ольга. Она была непривычна к алкоголю, и выпитый коктейль развязал ей язык.

– Обвинять его трудно, он же еще молодой мужчина. – Она снисходительно пожала плечами. – Напротив, он себя очень порядочно вел, ведь давно мог избавиться от такой жены… А терпел ее, лечил, заботился! Есть любовница, конечно, и наверное, теперь они поженятся.

– Спасибо, хоть на поминки не явилась, – враждебно заметила Наталья, которую явно коробила эта тема. – Я все боялась ее увидеть.

– Так вы ее знаете в лицо?

Женщина призналась, что видела соперницу Ксении на фотографии. Как-то пол года назад, зайдя в кабинет Михаила Юрьевича в его отсутствие, она заметила на письменном столе забытые бумаги. Наталья взглянула на них случайно, увидела, что это ксерокопии внутреннего и заграничного паспорта хозяина и его фотографии. В этом не было ничего странного – Михаил Юрьевич как раз собирался съездить к дочерям в Англию и готовил документы для визы. Однако рядом со снимками хозяина на столе лежали две цветные фотографии молодой женщины. Это лицо так врезалось Наталье в память, что она узнала бы его даже в толпе.

– Там оказались ксерокопии и ее паспортов тоже, – после заминки сказала она. – Я не удержалась, посмотрела, с кем это он едет. Конечно, соваться в чужие дела некрасиво, но мне совсем не стыдно! – Она с вызовом оглядела присутствующих. – Я сделала это ради спокойствия Ксении. Надо ведь знать, что ей грозит…

Ольга лукаво усмехнулась и заметила, что, зная Михаила Юрьевича, можно было понять, что Ксении не грозит ничего.

– Просто он человек деловой, а деловые люди умеют все совмещать, чтобы не терять времени даром, – иронически заявила она. – Больную жену совмещают со здоровой любовницей, поездку к детям – сами знаете с чем… Им все надо сразу, а отказываться от чего-то они не любят. Уж я их знаю, насмотрелась! Некоторые и не скрывают ничего, считают это ниже своего достоинства. Ксении еще повезло, что муж с ней церемонился. Она так ничего и не узнала.

– Ты думаешь, это бы ее задело?

– Дамы, дамы! – умоляюще прервал их Ярослав. – Я повторяю свой вопрос – вы не хотите все это обсудить публично? Вы не думаете, что о том, что случилось с вашей хозяйкой, должны узнать другие люди?

– Вы имеете в виду ток-шоу? – догадалась Наталья. Она остановилась перед зеркалом и снова оценила свое отражение. Поправила локоны, падавшие на плечи (сегодня они опять были наполовину накладными), кончиком ногтя провела по границе накрашенных губ. Внезапно нахмурилась и повернулась к журналисту: – Заманчиво, но… Зачем?

– А затем, что эту женщину, в сущности, убили! – резко заявил Ярослав, бросив заигрывающий тон. – Ей не была оказана квалифицированная врачебная помощь, причем у нее был доступ к опасным для нее вещам, в том числе к машине! Несчастный случай? А если бы вы были за рулем – вы бы заснули?! Нет, потому что не принимали препаратов, которые принимала она! Говорю вам, у этого несчастного случая есть виновники! И прежде всего – ее личный врач!

– Я всегда считала Генриха мошенником! – снова встала на сторону Ярослава горничная. – Не знаю, хороший он врач или нет, знаю только, что драл он с Михаила Юрьевича безбожно! Не знаю, как он втерся в доверие к хозяину, но Генрих мог делать все, что угодно, ему никто бы слова не сказал! Ведь Михаил Юрьевич такой, он в быту, в здоровье, в человеческих отношениях ничего не понимает! Ему скажут – «ешьте, это вкусно», и он всякую дрянь съест и спасибо скажет! Наденет, что дадут, поспит, когда придется, отдыхать, развлекаться не умеет, собой не занимается… Только и умеет, что работать, зато уж умеет! – уважительно признала Ольга. – Где-где, а там он любого уделает! А в остальном… Таких людей беречь нужно, опекать, как детей, они и сами-то рады, когда в быту за них кто-то что-то решает… А тут беда с женой, и что делать, непонятно, а тут Генрих… Конечно, он мог брать любые деньги, он же герой-спаситель!

Ольга зло фыркнула:

– А насчет того, чтобы отдать Ксению в больницу… Да никогда! Генрих своему карману не враг! Если он собрался ее туда везти, значит, дело было совсем дрянь! Небось, рад, что она погибла, а то бы намылили ему шею за такое лечение на дому! Разобрались бы, что он там натворил! А теперь – концы в воду, он чист, виновата Ксения! Небось, Михаил Юрьевич ему еще новую тачку купит вместо разбитой! А Генрих возьмет, с него, гада, станется!

– Вот-вот. – Воодушевленный Ярослав подскочил к женщине, взял в обе ладони ее руку и потряс. – Мы позовем отличного юриста, специалиста по медицинским преступлениям, вытащим этого Генриха, и ему придется кое-что объяснить! Вы все расскажете…

– Никогда! – неожиданно ответила Ольга, высвобождая пальцы. – Вы с ума сошли, молодой человек?!

И взяв с подноса последний коктейль, Ольга жадно выпила половину. Слизнув с губ взбитые сливки, кивнула Наталье:

– А из тебя, правда, вышла бы хорошая барменша. Попробуй, чем черт не шутит. Сможешь кое-что заработать… Кстати, если выступишь в этом шоу, в бар тебя возьмут на «ура», но если там засвечусь я – меня ни в один приличный дом уже не примут. Нет, молодой человек, – обернулась она к Ярославу, – цель у вас благородная, но меня в расчет прошу не брать.

– А я… Не знаю, – растерянно проговорила Наталья. – Вы уверены, что мы не повредим Михаилу Юрьевичу? Он этого не заслужил… Нет, не могу! Я думаю, это будет неправильно, и все равно ее не воскресишь… Не могу!

– Да, журналист в тебе и правда умер, – подала голос Ника, до сих пор предпочитавшая отмалчиваться.

– Зато человек еще жив! – парировала та. – Не из всего на свете можно сделать материал, жаль, что ты этого не понимаешь! Получается, ты ездила к нам, чтобы познакомиться с героиней будущей статьи? А я думала…

Ника вскочила и, подойдя к подруге, обняла ее. Эмоциональная Наталья спрятала лицо у нее на плече и расплакалась.

– Успокойся, – Ника гладила ее по вздрагивающей спине. – Не будет никакой статьи, никакого шоу, ничего… Ты права, остался вдовец, осиротели дети, не надо им напоминать…

– А Генрих Петрович пускай дальше калечит людей! – в сердцах бросил Ярослав, видя, что его затея сорвалась. Ника сделала страшные глаза и указала ему на дверь. Пожав плечами, тот вышел. Спустя секунду лязгнул защелкивающийся замок на входной двери. Наталья подняла голову, прислушиваясь.

– Ушел? – Оторвавшись от подруги, она поправила растрепанные волосы и, посмотревшись в зеркало, стерла салфеткой размазанную помаду. Впрочем, большая часть ее макияжа уже была вытерта о плечо Никиной блузки. – Ты уж прости, но вы с ним совсем друг другу не подходите!

– Может быть, – улыбнулась та. – Я не успела понять, второй раз в жизни его вижу. Он завелся от этой истории, мечтал ее расследовать, вот и все.

– Так ты с ним не… – разочарованно протянула Наталья и внезапно тоже рассмеялась. – Какая же я дура! Совсем одичала! Ну и отлично, что он ушел! Я сделаю еще по коктейлю и больше не будем о грустном!

Ее единогласно поддержали. Гостьи вслед за хозяйкой переместились на кухню и, помогая Наталье готовить коктейли, завели разговор на хозяйственные темы, милые сердцу любой женщины. Ольга, опытным взглядом оценив размеры кухни, советовала, как рациональнее разместить мебель, Ника рекомендовала подруге магазин, где сама недавно заказывала занавески. Наталья, несколько оправившись от тяжелых воспоминаний, оживленно болтала, делясь возникавшими на ходу дизайнерскими планами.

– Нет, я точно буду жить здесь! – Она осторожно влила в бокал несколько капель мятного ликера. Вид у нее был сосредоточенный, как у фармацевта, готовящего лекарство. – Выкрашу стены в яркие цвета, на пол положу плитку – чтобы легче было убираться. Разведу цветы, много цветов! Выкрашу свою «девятку» в другой цвет, мне хочется красный! И сама тоже перекрашусь, снова стану рыжей. И устроюсь на работу по специальности, пусть даже на маленькую зарплату, у меня ведь есть сбережения! Ника, ты ведь поможешь, правда?

– Особенно легко могу обещать маленькую зарплату, – улыбалась та. – Пять вечеров в неделю ты будешь находить кровать на ощупь и спать в макияже, а половину выходных лежать в постели и тупо вспоминать свое имя. Зато получишь опыт работы в большом издательском доме.

– Не пугай, я не такая уж неженка! – Наталья раздала коктейли и подняла свой бокал: – Давайте за мою новую жизнь!

– И пошли тебе Боже хорошего мужика! – пожелала Ольга. – В самом деле, молода ты еще по чужим домам ошиваться, пора свой заводить. И обязательно роди ребеночка, иначе будешь, как я, на племянников работать!

Она тоже всплакнула, большей частью потому, что уже была изрядно пьяна. Наталья поспешила перевести разговор на безопасную тему и пожаловалась на то, что никак не может отыскать в привезенных из-за города сумках самых нужных вещей.

– Я в каком-то бреду собиралась, наверное, кучу всего перезабыла… Например, сегодня утром искала косметичку и не нашла, пришлось бежать в магазин и все покупать заново. Свой фотоальбом искала, хотела тебе, Ник, кое-какие фотки показать – нету.

– Альбома и я найти не могу, – вытерла глаза Ольга. – Все вещи разобрала, все на месте, а его нет. Ни альбома, ни пленок с негативами. Можно сказать, пять лет жизни куда-то пропали.

– Как это? – Наталья, собиравшаяся закурить, замерла, держа зажженную зажигалку. – Я отлично помню твой альбом, сама его положила в сумку. Розовый альбом с голограммой на обложке – его же за километр видно!

– Значит, положила мимо сумки, – ядовито возразила Ольга. Но Наталья стояла на своем – она готова была присягнуть, что альбом был упакован.

– Как я свой укладывала – не помню, а твой вижу как сейчас! Я положила его в синюю сумку с бежевыми вставками – в самую огромную! Там как раз оставалось место для альбома. Втиснула его туда и застегнула молнию.

– Ни черта там нет. – Ольга допила коктейль и приложила ладонь ко лбу. – Да ладно, может, и к лучшему, что он пропал, неохота вспоминать этот дом. Поехала я, девочки, мне отсюда до дома два часа добираться. Машины для меня не выделяют, на такси денег не дают, а вернуться будь добра вовремя!

– Еще вспомнишь старое место, и не раз! – упрекнула ее Наталья. Проводив бывшую коллегу, она вернулась на кухню и покачала головой, словно отвечая своим мыслям. Ее лицо без косметики казалось очень усталым, и Ника почувствовала жалость к подруге, своей беззащитностью и неустроенностью напомнившей ей беженку.

– Не хотелось расстраивать Олю, – сказала Наталья, с трудом открывая разбухшую форточку, – но если альбома нет, значит, среди ее новых сослуживцев кто-то ворует, потому что я точно его положила. Ладно, давай еще по коктейлю! Да я знаю, что тебе завтра на работу, но кому и когда это мешало?!