– … Нет, я это так не оставлю! Как же так?! Не уследили за моим мальчиком! Покалечили, измучили, изувечили! Это безобразие, произвол!!! – вопила родительница Динара, расхаживая по палате, взад-вперёд.
– Ну, мама… – попытался вставить слова двухметровый "мальчик".
– Что "мама"?! Не мамкай! – рявкнула она на него, но потом смягчилась, всплеснула руками и запричитала: – Бедный мой, совсем тут исхудал… А я ведь говорила твоему отцу, что тебя лучше при дворе оставить, под моим присмотром. Нет же, вы мне про воинскую доблесть и про благородную карьеру военного в оба уха твердили. И к чему это привело?! Теперь лежишь весь изрезанный, со сломанной ногой…
– Вывихнутой… – осмелилась поправить дамочку я, за что тут же заслужила грозный взгляд. – Но уже вправленной и почти здоровой. Пару-тройку дней и сможет бегать, как раньше.
– Бегать?! – взвилась дамочка. – Куда это он должен бегать? Вы его что, уже эксплуатировать планируете? Что за поверхностное отношение к своим обязанностям?! А… Знаю! Вам лишь бы не лечить и скорее от пациента избавиться! Чтобы ничего не делать, прохлаждаться, да с помощниками любовь крутить…
Я задохнулась от возмущения, а подруга не выдержала:
– Так, ну это уже перебор! – возмутилась Зинка. – Я не собираюсь терпеть ваши оскорбления! Всё, хватит! Мы уже час выслушиваем крики, вместо того, чтобы заняться осмотром ребёнка… тьфу, то есть солдата. Вы зачем приехали? Обеспечить уход за сыном? Помочь? Так помогайте. Но оскорблять нас я не позволю. И тратить время на выслушивание ваших причитаний не намерена, вы его не только у нас и Динара отнимаете, но и у других пациентов, а сами, между тем, даже не поинтересовались состоянием сына и характером его повреждений…
– Вы хотите сказать, что я плохая мать?! – яростно сверкая глазами, взвизгнула женщина.
– Я этого не говорила, – возразила подруга. – И по большому счету мне плевать, это проблема Динара. Я лишь прошу оставить ваш концерт для других, более благодарных слушателей и не мешать нам работать! Забирайте больного на перевязку!
Последняя фраза предназначалась, молча ожидающим помощникам. Они не подвели и, не обращая больше внимания на бьющуюся в истерике женщину, послушно переложили Динара на носилки и потащили в операционную.
Мы отправились следом, впрочем, как и мамаша, пришлось силой её выставлять и просить Юрсика и Даниуса на время перевязки подежурить у двери. Настроение с утра было напрочь испорчено, а ведь у нас ещё Вран не осмотрен, хотя по уму стоило начать обход именно с него, но уж очень сильно прибежавший за нами травник, просил поторопится на светлую половину. А ради чего? Чтобы наблюдать концерт одного актёра?! Ужас. Понятно теперь, почему Динар такой нервный.
Кстати, о парне, ему явно было неловко, и всю процедуру смены повязок и обработки ран он выдержал молча. Расспросив о самочувствии, мы дали ему запить таблетку обезболивающего и порекомендовали повязки не трогать, повреждённую ногу не напрягать. Больше спать и отдыхать. Хотели повторить всё родительнице, но она уже уехала. Видимо, жаловаться. Что ж её право…
Теперь присмотр за больным ложился на плечи Юрсика и наши. Похоже, дополнительный персонал нам всё же необходим. Не знаю, как справлялся Марух с родственниками, или ему такие не попадались, но очень сомневаюсь, что длительное общение с подобными людьми будет полезно и самому больному человеку…
– Надо связаться с магистром, – сообщила нашему травнику. – Нам нужны ещё люди.
– Я передам ему послание, – клятвенно пообещал помощник.
Выпросив у него крововосполняющую настойку, мы поторопились на тёмную половину, уже предвкушая встречу с другой истеричной дамочкой. Но были приятно удивлены. К Врану приехала жена, очень сдержанная и приятная во всех отношениях дама. Она внимательно выслушала рекомендации, записала себе в маленький блокнот, когда и как принимать все лекарства, и спокойно по нашей просьбе вышла из палаты, когда мы делали перевязку.
Что поражало, так это то, что раны обоих больных затягивались очень быстро. Интересно, это из-за волшебных средств Маруха или людям данного мира вообще свойственна ускоренная регенерация? Расспросив Врана, мы поняли, что второе. Разбитые коленки у детей полностью заживали уже на третий день, царапины на следующий. Любопытно, может их глубокие раны и зашивать не надо? Просто промыть и пластырем заклеить – само срастётся. Надо будет узнать у Клавы, когда та перестанет обижаться…
Закончив, с обходом, отправились на первый этаж, чтобы позавтракать и составить меню для пациента, но не дошли.
– Там к вам мужчина пришёл, – перехватила нас на лестнице Марсия. – Очень жалуется на головную боль.
– Ладно, давай, ты в столовую, а я на приём, потом поменяемся, – предложила разделиться подруге.
– Хорошо, – согласилась Зинка, однако раздавшийся с половины светлых звонок, вынудил нас скорректировать планы – в столовую не пошёл никто.
Подруга отправилась к светлым, а я начала приём тёмных…
Марсия лично проводила меня в приемную на первом этаже. Пока шли, я смогла заметить, что возле кабинета не один человек, а несколько, из чего можно было сделать вывод, что быстро я не освобожусь.
В самой приемной обстановка была такая же, как и на светлой половине, включая многочисленные настойки в шкафчике.
– Откуда? – удивилась я. – Неужели Юрсик поделился? Нам, например, он очень неохотно давал средство от анемии для Врана…
– Нет, что вы, лаира Мила, – отмахнулась девушка. – Это наш травник заготовил.
– Но где он сейчас?
– Так за травами и поехал. Но вы не волнуйтесь на днях должен вернуться. Мы же не знали, когда вас призовут, вот Тимус и отправился за пополнением сырья.
– О, хорошо. А ты случайно не скажешь, что здесь от чего? – спросила, задумчиво разглядывая разноцветные пузырьки.
– Здесь же написано. Это от головы, это от живота, это от запора, это при диарее, это для улучшения общего состояния, это от бессонницы… – быстро стала перечислять Марсия.
– Стой, помедленнее, я записываю, – одёрнула её, и в самом деле дописывая под местными иероглифами на табличках русские буквы.
Когда мы закончили, я почувствовала себя увереннее. Ну хоть есть с чем работать. Правда, немного смущала невозможность определить состав эликсиров и более подробные свойства всех компонентов, но на первое время постараюсь обойтись чем есть. Хорошо, что мы с собой с утра фонендоскопы на обход захватили. Плохо, что нет тонометров…
– Ладно, запускай! – взволнованно махнула рукой Марсии, устраиваясь за столом и делая серьёзный вид.
– Вы уверены, что не хотите переодеться? – с сомнением поинтересовалась она.
– В эти жуткие платья, что ты принесла?! Точно нет! Вот если бы у вас нашлись тёмные халаты, как наши…
– А давайте ваши и перекрасим?! – восторженно предложила помощница.
– Ага, чтобы потом светлые возмущались?! Нет, это не выход.
– Жаль, – расстроилась девушка и распахнув дверь пригласила первого пациента.
В кабинет вошёл молодой парень приятной наружности, широко улыбнулся и проследовал к стулу.
– На что жалуемся? – строго поинтересовалась я, едва он разместился.
– Ох, вот так сразу?! – удивился он, не переставая растягивать губы и демонстрировать белоснежные зубы. Хм, интересно, сколько их? Как у нас или больше? – А как же познакомиться?! Меня Нирий зовут, а вас?
– А я сама прихожу, – буркнула раздражённо, понимая, что парень не очень-то и похож на больного. Не будет человек, которому плохо, так радостно улыбаться, если только он не под наркотой и не после инсульта гримасничает. Нервный тик? Тоже вряд ли. – Так что вас беспокоит?
– Сердце, суровая лаира! – хитро ответил он. – Как вас увидел, так оно и забилось, словно сумасшедшее.
– Ладно, снимайте рубашку, будем слушать ваше сердце, – с сомнением предложила я. Нет, ну а вдруг правда тахикардия? Лучше проверить и успокоиться, чем потом переживать и волноваться.
– О, с удовольствием! – сообщил он, с готовностью скидывая с себя рубашку.
Я подошла, стала слушать и заметила странность. Сердце располагалось зеркально нашему привычному положению, то есть не посередине и слева, а справа. Сразу захотелось посмотреть, как парень выглядит изнутри. А особенно заинтересовало строение этого органа. Он, как у нас или по-другому устроен, может там не две перегородки, а три или клапанов меньше… Скорей всего, как у нас, ведь тоны и ритм аналогичны. Я задумалась…
– Всё в порядке, прекрасная лаира? – проникновенно, низким голосом спросил он, наклоняясь к моему уху. – Вас что-то беспокоит? Или волнует? Не стесняйтесь, можете рассказать мне все ваши желания, даже тайные…
Да пожалуйста… Сам захотел…
– Хочу труп! – сообщила серьёзно.
– Что-о-о?! – отшатнулся от меня этот горе соблазнитель, мгновенно теряя свою улыбку.
– Труп, говорю, хочу. Можно даже ваш. Исключительно с научной целью и на благо медицины. Родина вас не забудет и всё такое…
– Вы с ума сошли??? – возмутился он. – Я живой!
– Ну, это поправимо, – успокоила его, медленно надвигаясь. – Да и вообще, сейчас война, может случится всякое… А вы завещание случайно не писали? Очень недальновидно. Напишите и непременно завещайте себя мне после смерти? Поверьте, я буду бережно с вами обращаться, чтобы надолго хватило…
– Чокнутая! – выкрикнул он, схватил рубашку и бросился за дверь, откуда послышалось. – Извращенка!
В кабинете осталась только Марсия, которая смотрела на меня глазами полными ужаса.
– Симулянт, – объяснила ей, со вздохом возвращаясь на своё место. – Зови следующего.
Следующим опасливо вошёл мужчина постарше. Он не улыбался, наоборот был напряжён и бледен.
– Здравствуйте, что беспокоит? – спросила его.
– Голова. Уже второй день болит, – тихо ответил он и поморщился.
– А боль какая? Пульсирующая или давящая? Раньше такое было? А на погоду реагируете? Высыпаетесь? Питаетесь хорошо? Ноги не мёрзнут? Головокружение при поворачивании головы появляется? – засыпала его вопросами.
Потом провела осмотр, послушала сердцебиение – учащённое. Скорей всего, гипертония. Угу. И что делать? Дать настойку от головной боли? А вдруг она повышает давление, состав-то я не знаю… Придётся обходится старыми дедовскими методами.
Попросив мужчину глубоко дышать, отправила Марсию за чаем с мятой, потом дала таблетку обезболивающего и отвела в соседнюю палату, там усадила на кровать, нашла тазик, налила в него горячеватой воды и попросила мужчину опустить туда ноги. Тут и Марсия с кружкой прибежала.
Вскоре лицо мужчины прояснилось и он задремал, еле успели кружку забрать, чтобы не облился. Положили на кровать, укрыли – пусть поспит, а как проснётся, продолжу опрос, надо же выявить причину данного состояния…
А пока продолжим приём.
Следующего пациента ко мне принесли на носилках и вне очереди. Взволнованные товарищи поведали, что парень стал резко жаловаться на головную боль, его зашатало, он перестал их узнавать, затем его вырвало.
– Ну и за что вы били своего приятеля по голове? – спросила со вздохом, наклоняясь к больному и проверяя его зрачки на свет.
Повисла тишина, парни ошеломленно переглянулись, потом неохотно признались. Оказывается, Варсик сам захотел проверить, какой силы удар сможет выдержать его шлем и попросил друзей помочь ему в эксперименте. Ну а друзья, как водится, расстарались, ведь им тоже стало интересно. В итоге шлем даже не помялся, а у юного испытателя – сотрясение мозга…
– Несите во вторую палату, – распорядилась я и сама поспешила за ними, предварительно попросив Марсию сбегать на кухню за льдом…
О проекте
О подписке