– Как узнал? – Франц пожал плечами. – Почувствовал. А зачем вмешивался? Странный ты, Рик. Когда тебе придворный менестрель лютню разбил и солдат напустил, ты не спрашивал, зачем я вмешался. Просто я был рядом, и мне было несложно помочь. Тут так же.

Улыбнувшись, Франц зашагал в сторону дороги, подзывая Златогривого. Рик поджал губы. Под ложечкой неприятно посасывало. Как? Ну как у подонка Чарли мог вырасти такой внук?! В путешествие с Францем Рик отправился с чистой совестью и жаждой справедливого возмездия, но его уверенность медленно таяла. Лично Франц ведь ни в чем не виноват. А в сказочный исход приключения Рик не слишком-то верил. Но, не зря же говорят, что простакам везет?

Чем дальше в лес уводила их дорога, тем плотнее стояли друг к другу деревья. Они нависали над путниками, словно нашептывая, что лучше бы развернуться прямо сейчас и покинуть негостеприимные гиблые места. Прозрачный чистый воздух, наполненный ароматом хвои, сменился затхлостью болот. Под копытами лошадей начало хлюпать.

– Да, – Франц скептически смотрел по сторонам. – А обещали ледяной лес вроде. Ну или он успел растаять…

– Тот лес триста лет стоял и не таял, – вздохнул Рик, опустив голову. – Надо ехать дальше.

– Ага! Значит, ты все же был в том лесу! – довольно сощурился Франц. – А говорил!

– Рядом был, – ответил Рик. – Мне путь туда заказан, к сожалению.

– Что? – удивился Франц, чуть придержав коня. – Лес зачарован от эльфов?

– Да… – Рик опустил голову. Он уже был готов во всем сознаться, но полный восхищения вздох Франца перебил благой порыв.

– Неужели Красавица – прекрасная эльфийка? Поэтому и спит столько лет, оставаясь юной и привлекательной?

– Франц, послушай…

– Я должен спешить! Негоже оставлять девушку в беде так долго!

– Франц, да послушай…

Но в этот момент Златогривый встал на дыбы, едва не скинув седока. Прямо у ног лошади, пестря десятками колец, извивалась огромная гадюка.

– Ох тыж! – досадливо покачал головой Франц. – Чуть не раздавил бедняжку.

– Прости? – Рик, успевший выхватить таящийся среди сумок с поклажей меч, вопросительно приподнял бровь.

Махнув рукой, Франц спрыгнул на землю и, отведя Златогривого в сторонку, присмотрелся к змее. Обычно они не имели привычки вот так появляться из ниоткуда. И даже если бы гадюке взбрело в голову просто вздремнуть на дороге, почувствовав стук копыт, она бы несомненно скрылась.

– Да ей хвост бревном прищемило! – Франц осторожно подошел к лежавшему с краю дереву. – Давно маешься, милая?

Он говорил со змеей так же, как накануне с сойками и, даже если сам действительно не понимал ответного шипения, то змея явно соображала, что ей собираются помочь. Она прекратила извиваться и терпеливо ждала, пока принц поднимет пленивший ее ствол. С мечом наперевес Рик чувствовал себя круглым идиотом.

– Ты ненормальный, – заверил он Франца, когда тот с искренним любопытством протянул гадюке ладонь, а та, будто в знак благодарности, легонько коснулась ее языком и скрылась в кустах.

– Ну, есть же легенда, что ни одна тварь в Вансланде не тронет наследника, – заметил Франц, возвращаясь в седло. – Или это менестрели придумали?

Рик закатил глаза. Он даже знал одного конкретного менестреля, который пустил этот слух, но посыпать голову пеплом и каяться не спешил. Когда-то эту легенду рассказывал им отец, может не врал? В конце концов, в парне течет кровь эльфийских правителей, а самого Рика в Вансланде даже комары не кусали.

Когда болотистая местность наконец закончилась, а среди низкорослых елей начали появляться сосенки и липы, друзья решили сделать привал.

– Мы уже совсем близко, – заверил Рик, раскладывая на плаще остатки провианта. Последние пару дней пути никаких селений им не попадалось. Пришлось довольствоваться сухарями, заветренным сыром и кислым вином.

– Да, – согласно кивнул Франц, закидывая в рот сухарик. – А на счет провианта – не беда. Сейчас лето. На обратном пути можно и порыбачить. Ты умеешь рыбачить, а, Рик?

– Я… да… – Рик настороженно оглянулся. На этот раз он почувствовал необъяснимую тревогу и пытался понять, что же его так взволновало.

– Мишка! – Франц совсем по-детски ткнул пальцем другу за спину.

Из кустов к ним выкатился медвежонок. Года два, не больше. Пухлый неповоротливый малыш. Руки Франца сами потянулись, чтобы потрепать мишку по бурому загривку, но Рик упреждающе погрозил пальцем.

– Не надо. Медведи не любят человеческий запах.

Франц согласно кивнул. Он положил на ладонь кусочек сыра и осторожно протянул угощение косолапому, предлагая взять самому. Однако, медвежонок замотал косматой головой и жалобно заревел, косясь на Рика.

– Пойдем, – менестрель подскочил с места и, подхватив меч, двинулся за зверем. Франц поспешил следом.

В непролазном валежнике друзья обнаружили огромную бурую медведицу, из бочины которой торчала стрела.

– Вот подонки! – зло прошипел Рик, подходя к тяжело дышащей медведице. Он опустился на колени и осторожно раздвинул шерсть, чтобы осмотреть рану.

– Медведи же не любят людей, – хмыкнул Франц, держась чуть поодаль.

– Так я и не человек, – Рик иронично приподнял бровь. – Впрочем, учитывая обстоятельства, тебя они тоже потерпят. Мне нужна помощь. Надо вытащить стрелу и очистить рану.

Франц с готовностью кивнул. Пока принц придерживал медведицу, Рик осторожно срезал с раны кусочки отмершей плоти и нашептывал на эльфийском. Что именно шептал друг, Франц не знал, но догадывался, что заклятие облегчало страдания медведицы. По крайней мере, лежала она тихо.

– Странная стрела, – задумчиво проговорил Рик, повертев в руке наконечник. – Непонятно, из чего сделана.

– Дай-ка…

Едва Франц коснулся стрелы, как по его ладоням потекли тоненькие черные струйки.

– Лед? Только странный какой-то, – предположил он. – Смотри, она тает.

– Брось! – Рик резко ударил его по руке, наконечник упал на землю и, словно по волшебству, растворился. – Мы даже ближе, чем думали. Дай мне еще несколько минут, и пойдем.

Пока Рик заканчивал обрабатывать рану, Франц не удержался от соблазна поиграть с медвежонком. Он сломал небольшой прут с листочками на конце и щекотал им пятки косолапого. Медвежонок силился ухватиться за прут лапами или зубами, но был слишком неуклюж.

– Я смотрю, к медведям ты испытываешь больше уважения, чем к птицам и змеям, – улыбнулся Франц, наблюдая, как Рик чешет медведицу за ушком.

– Это правда, – неожиданно признался эльф. – Дриады после смерти обращаются в медведей. Они в это верят.

– Ясно. Пошли, посмотрим, что за лиходей на них напал.

Франц выпрямился и осмотрелся: он абсолютно не представлял, куда идти. Рик тоже лишь плечами пожал. Он знал, что место где-то близко, но вот где именно?

– Эй, косолапый, – принц обернулся в сторону медвежонка, который завладев, наконец, прутом самозабвенно обгладывал листья. – Может, ты нам дорогу покажешь?

В ответ малыш зарычал и медленно поплелся в сторону чащи, периодически оборачиваясь. Друзья двинулись за ним. По мере продвижения ветви под ногами все громче похрустывали, будто схваченные февральскими морозами. Да и сам воздух наполнился неестественной для середины лета свежестью. Франц ежился, кутаясь в легкий плащ, и даже уже жалел, что не захватил одежду потеплее. Рик же словно и не замечал онемевших пальцев и покрывшего ресницы инея. Он быстро шел вперед, боясь упустить из вида провожатого.

Вдруг неведомое чувство тревоги охватило Франца. Он ринулся вперед и в самый последний момент успел толкнуть Рика на землю. Над их головами просвистело несколько ледяных стрел. Медвежонок жалобно рыкнул и, развернувшись, поспешно затрусил в сторону поляны, на которой осталась медведица. Ну да больше в сопровождении путешественники не нуждались. Подняв головы от земли, они увидели неприступную стену ледяного леса, за которой проглядывал замок. Замок казался величественным и неприступным, с острыми враждебными шпилями, со зловеще поскрипывающим флюгером на центральной башне. Он был небольшим, но назвать уютным это место язык не поворачивался. Склеп – самое подходящее название. Первое, что приходило на ум.

– А кто стреляет? – Франц старался высмотреть неведомых лучников, но никого не замечал.

– Никто, – коротко ответил Рик. – Черная магия не подпускает живых. Я думал, это только на эльфов распространяется. Карл был знатным некромантом. Подонок! Похоже, нам туда не пробраться.

Рик стиснул зубы. Его взгляд наполнился такой ненавистью, что Францу на мгновение стало страшно. Слишком уж отличался этот образ от привычного улыбчивого и немного легкомысленного менестреля.

– Кто она, Рик? Ты… ты любишь ее, да? – тихо спросил Франц, вглядываясь в лицо друга.

С самого начала готовность Рика помочь не выглядела подозрительной, но дураком Франц не был, и чрезмерный энтузиазм приятеля не укрылся от его глаз. Но тогда принцу просто хотелось настоящих приключений, а образ таинственной Спящей Красавицы – манил. Сейчас же, лежа под прицелом магических ледяных стрел, хотелось бы знать: в чем, собственно, дело? Рик вздохнул, но, вопреки ожиданиям, все же ответил.

– Она моя сестра. Розалия – моя родная сестра.

Франц со вздохом перекатился на спину и уставился в небо, едва проглядывающее из-за раскидистых ветвей столетних деревьев. Такой вариант, пожалуй, многое объяснял. Но и ответственности накладывал в разы больше. Ведь одно дело мистическая незнакомка, которая, может, и не существует вовсе, и другое – сестра. Сестру придется спасать во что бы то ни стало.

– Ты сам замок-то знаешь? – спросил Франц, подумав, что если их так встречают с парадного входа, то может где-то есть неучтенная лазейка?

– Знаю, – подтвердил Рик. – Это летняя резиденция королей Вансланда. Раньше была. Сюда приезжали на охоту и вообще.

– И вообще… – протянул Франц. Его внимание привлекло копошение среди ветвей. – Мне кажется, или там птица?

– Не кажется, – Рик прищурился. – На птиц, видно, стрелы не реагируют – слишком они маленькие. Сойка, вроде…

– Сойка? Уж не моя ли подружка? – Франц улыбнулся и принялся насвистывать мелодию, напоминающую щебет знакомых им соек.

Птица тут же отозвалась радостным чириканьем и спустилась на ветку ниже. Потом еще ниже. Забыв про опасность, Франц привстал, но Рик дернул его за рукав, взглядом указав на замок.

– Тогда поползли, – вздохнул Франц.

– Куда?

– Навстречу опасностям, – едва сдерживая нервный смешок, Франц по пластунски пополз вслед за перелетающей с ветки на ветку птицей. – Сойка показывает нам путь.

Рик хотел было высказаться, что доверять свою жизнь птице – глупо, но, вздохнув, двинулся следом. Франца уже было не остановить.

Обогнув фасад, принц сначала пригнувшись и прячась за деревьями, а потом выпрямившись в полный рост зашагал к ледяному лесу.

– Смотри-ка! И правда тут не стреляют. Ты знал?

– Предполагал, – догнав приятеля, Рик тоже встал на ноги и пытался отряхнуться. – Триста лет назад с этой стороны была топь. Карл решил не тратить силы на защиту там, где есть естественная преграда. Но с веками ландшафт изменился.

– А как поддерживаются заклятия? – поинтересовался Франц. Он отсалютовал сойке, которая села на крайнее живое дерево, щебетом провожая друзей в заколдованный лес. – Колдун-то, поди, уже помер.

– Да не совсем, – вздохнул Рик. – А заклятия завязаны на небольшой источник во дворе замка. Там раньше был портал.

– Куда? – Франц резко остановился и, обернувшись, положил ладонь Рику на плечо. Он внимательно смотрел на менестреля, заставляя последнего отвести взгляд.

– Домой…

– А потом ландшафт изменился? – Франц опустил руку.

– Да.

– Пошли.

Они без особых трудностей преодолели ледяной лес и добрались до наружной стены северной башни. Башню, как и весь замок, и лес покрывал толстый слой наледи. Франц провел ладонью по каменной кладке и поморщился.

– Странный лед, – задумчиво произнес он.

– Зачарованный. Лучше не трогать, – напрягся Рик. – У меня вообще нехорошее предчувствие… Меня начинает клонить в сон.

Франц испуганно посмотрел на друга: его веки тоже стали тяжелеть.

– Но мы… мы же не кололись заколдованными розами. Верно? – его голос звучал не слишком уверенно.

– Нет, – подтвердил Рик, медленно оседая на землю. Ноги отказывались слушаться. – Но Карл был большой затейник. Это было бы идеальным охранным заклинанием – усыплять всех, кто прошел ледяной лес. Потому тут так пустынно. И птичка твоя, – Рик зевнул, – не полетела за нами.

– Рик, не спи! – на ватных ногах Франц подошел к другу и склонился над ним. – Ты же… умеешь колдовать! Сделать что-нибудь!

Колени подогнулись. В голове зазвучала приятная убаюкивающая мелодия, так напоминающая колыбельную, которую матушка в детстве пела. Дыхание Франца стало ровным, сердцебиение замедлилось, а на лице расцвела блаженная улыбка.

– Не могу… – слабо ответил Рик, – мои силы… они… прости, что втянул…

Франц уже не слышал. Мелодия в голове увлекала в чарующий мир сновидений, даря гармонию и умиротворение. Тело перестало ощущать холод, мышцы расслабились. Внешний мир медленно растворялся. Первые мгновения Франц еще силился держать в памяти, что приехал спасать таинственную Красавицу, но через минуту даже собственное имя начал забывать. Сон. Тихий. Блаженный. Мертвый.

Из манящих объятий забвения Франца вырвала вспышка боли. Его правую ладонь будто в жерло вулкана засунули. Принц встрепенулся и в гневе открыл глаза: рядом с его рукой извивалась давишная змея. Удостоверившись, что Франц пришел в себя, змея подползла к Рику и вцепилась в его запястье.

– Ах ты… – в негодовании Франц замахнулся.

– Оставь! – окликнул его очнувшийся Рик. – Ее яд в нашем случае – противоядие. Тело всеми силами пытается вывести его из организма, ускоряясь. Пойдем. Надо поскорее попасть в башню.

– Но… – Франц растеряно посмотрел на змею. – Мы же умрем.

– Умрем, – согласился Рик, – но значительно позже, чем могли бы! Нам сюда, – он указал на окно башни, – Розалия там. Только, Франц…

Рика снова начала съедать совесть. Все же, как ни крути, принцу он теперь жизнью обязан. И не единожды. Надо его предупредить. Но, куда там! Франц всегда был человеком дела. Слушать советы и предостережения? Нет, зачем? Особенно, когда желанная цель так близка! Наделенный какой-то нечеловеческой удачей, принц резво вскарабкался по древним камням. Даром, что они скользкие, как медузы в Южном море. Больше кричать Рик не стал, решив последовать примеру друга. Наверху поговорят, если шеи себе не свернут, свалившись с такой высоты.

В башне Франц действительно оказался слишком быстро. Будто его подхватила иная, пугающая своей неотвратимостью сила, и подняла наверх, вопреки магическим ловушкам и проклятиям. Рик что-то кричал, но откровения были лишними. Дальше Франца вела судьба, и скажи кто сейчас, что поцелуй прекрасной незнакомки подарит забвение, он бы лишь улыбнулся. Значит, так надо. Таково его предназначение.

Спальня Красавицы оказалась довольно скромной: огромная кровать под полупрозрачным, покрытым тонкой коркой льда балдахином, массивный резной шкаф из мореного дуба и огромное овальное зеркало, потемневшее настолько, что Франц едва себя различал. Он не застал деда при жизни – король Чарльз умер, неудачно упав с лошади – но сейчас испытал дикое отвращение. Мало того, что этот трус, найдя новую пассию, избавился от невесты, еще и подобающей опочивальни не обустроил! Мерзавец!

Хрупкая девушка, лежавшая на постели, приковывала взор. Мраморная кожа, без единого изъяна, светлые, собранные в косу волосы, вытянутые и заостренные на кончиках уши, украшенные серьгами из самоцветов, алые, полные губы. Она казалась идеальной и такой беззащитной. У Франца дыхание перехватило. Именно о такой красавице он и мечтал всю жизнь. Трогательной, нежной, кроткой… На ватных ногах принц подошел к ложу и дотронулся до полога, который тут же осыпался к его ногам острыми льдинками.

– Я всю жизнь тебя искал, – полушепотом проговорил Франц, присаживаясь на край кровати.

– Франц, нет! – едва переводя дыхание, в оконном проеме замаячил Рик. Он ловко перемахнул через подоконник и бросился в сторону друга, но и это уже не играло роли. Улыбнувшись своим мыслям, Франц наклонился и обжег губы Красавицы поцелуем.

Рухнувшее проклятие никак себя не проявило. Ни молний, ни грома, ни трещин на древней каменной кладке, ни резкого порыва ветра не случилось. О том, что колдовство пало, Франц узнал, почувствовав, как сомкнулись на его шее длинные ледяные пальцы и услышав веское: «Ненавижу!».

– Лия, стой! – Рик молниеносно оказался рядом и с силой сжал запястья девушки, пытаясь освободить шею Франца. – Он ни при чем!

– Тедерик? – Розалия удивленно уставилась на брата, будто видит впервые. Она разжала руки и рассеянно огляделась по сторонам. Вместе с проклятием пала и защита, позволяющая девушке переносить холод, который никуда не делся. По оголенным рукам Розалии поползли мурашки, а кончик носа слегка порозовел, делая девушку менее идеальной, но более милой.

– Хвала Первозданному! – выдохнул Рик. – Живая.

Он растер виски, медленно сползая на пол. Взгляд Рика наполнился искренним теплом и облегчением, а на лице расцвела совсем мальчишеская улыбка. Карл не только Розалию проклял, жизнь Рика тоже была отравлена. Последние столетия, скитаясь по Вансланду, он чувствовал, будто лежит на морском дне, придавленный огромным валуном без шансов выбраться на поверхность. Розалия не просто сестра: она его близнец, его отражение, часть души. Может, оттого и Франца поначалу жаль не было? Впрочем, к людям Рик всегда относился прохладно.

– Тедерик, – девушка улыбнулась, – сколько лет прошло?

– Триста, милая. Прошло триста лет.

– Подонок! – ее прекрасные глаза цвета жженого сахара озарила новая вспышка ненависти. Девушка остервенело обернулась в сторону Франца и прошипела. – Это ведь его семя! Семя предателя! Ты умрешь! Нет, ты будешь мучиться так же, как и я!

Неведомая сила подхватила Франца, поднимая под потолок и с размаха швыряя на пол. Складывалось ощущение, что все нутро измяли толкушкой, как молодой картофель. Франц с трудом поднял голову, взирая на стоящую над ним разгневанную эльфийку все с тем же откровенным любованием.

– Ты умрешь!