Глава 5

Закончив все дела в деревне, всадники готовились к предстоящему отъезду. Лошадей уже запрягли, но неожиданно из дальнего леса показалась странная процессия.

Вскоре стало понятно, что охотники возвращаются не в полном составе и среди них есть серьёзно раненные.

Орисия, немедленно бросив поводья, беспрепятственно прошла в дом, куда занесли пострадавших. Один мужчина лежал без сознания, у остальных – травмы разной степени тяжести. Знахарь Лесовур уже начал осматривать раненого охотника и явно был обеспокоен его плохим состоянием: бледная кожа, тяжёлое дыхание, жар, гноящиеся и рваные порезы. Орисия активно взялась помогать, начав самостоятельно перевязывать остальных мужчин.

– Княжна, спасибо за помощь, на столе у окна есть нужные мази. Возьмите зелёную с синей крышкой, это выжимка из эмриса, она значительно поможет.

Рыжий парень, чью рану как раз обрабатывала Риса, с удивлением поднял на неё янтарные глаза. Орисия спокойно ему улыбнулась и продолжила перевязывать, а через лучину сказала:

– Вот эту рану надо зашивать, так она не заживёт.

Знахарь, бросив быстрый взгляд, кивнул, подтверждая мнение Рисы:

– Сможете?

– Думаю, что да. Я немного практиковалась. Только чем обезболить?

– Ничем, когти саблезубого карьяна Жар выдержал и шов перенесёт.

– Откуда в этих местах карьян? – удивилась девушка.

– Мы тоже не поняли, они ведь только в Пустоши живут. Но вот, перед вами живые свидетели, – невесело усмехнулся парень, которого знахарь обозначил как Жара. Он посмотрел на старшего товарища, что был без сознания.

Задумчиво покачав головой, Риса принялась за работу.

– Шрам будет довольно красивый, – заглянул Лесовур ей через плечо спустя пару лучин. – Аккуратные стежки, сразу видно, девица шьёт, а не я.

– Вот и пригодились занятия вышивкой, – улыбнулась Орисия. – Вам в ученицы нужно девушек брать, многие умеют хорошо шить.

– Но не любят кровь, грязь и страдания. Не надобно им это постоянно видеть.

– Вообще, мне совсем не больно. Княжна, у вас лёгкая рука, – Жар открыто улыбался.

– А вот это плохо, живая плоть должна чувствовать, – старый знахарь в серьёзном беспокойстве вытер руки тряпкой и подошёл осматривать его рану.

– Не беспокойтесь, это я заговорила, – пояснила Орисия, затем, отвечая на взгляд Лесовура, продолжила: – От покойной матушки небольшой дар передался.

– Это добро, княгиня Велирия многим помогала, никому не отказывала. Такое дело должно жить.

Дальше работали молча, а через несколько свечей с ранеными было закончено. Жару да ещё двум молодым охотникам ничего не угрожало, но мужчина, который больше всех пострадал от когтей дикого существа, так и не приходил в себя. Лесовур считал, что он совсем плох и шансов на выздоровление, откровенно, мало. Орисия временно осталась в деревне: просто не смогла уехать домой, ведь её дар мог помочь. Несколько дней она провела у постели больного, и, наконец-то, ему стало лучше: пришёл в сознание, раны начали затягиваться, он быстро поправлялся. Семья Тихора, так звали неудачливого охотника, была благодарна Орисии. Да и вся деревня понимала, как им повезло с молодой княжной.

Когда настал момент уезжать, то Риса зашла к знахарю Лесовуру. За это время он многому её научил. У старика не было стихийного дара, но были знания о травах и болезнях.

Неожиданно снаружи раздались крики, дверь в дом распахнулась, а в проёме возник Радко, один из дружинников:

– Княжна, быстрее! Нам надо…

И не успел он договорить, как рухнул лицом вниз. Из его спины торчала стрела с чёрно-фиолетовым оперением.

Орисия, побелевшая от испуга, бросилась к нему. Но Лесовур отрицательно мотнул седой головой и, поймав её за руку, остановил возле себя. Он выглянул в окно, горько вздохнув, отвернулся и схватился за сердце. Риса отвела глаза от тёмно-бордового пятна, расплывающегося на полу вокруг Радко, всё ещё лежащего у двери, и тоже посмотрела в окно. В деревне творился хаос, кругом царила неразбериха, со стороны дороги въехали всадники в чёрном с фиолетовыми эмблемами, их лица были почти полностью закрыты, только глаза оставались видимы. Мужчины, которые немедленно вышли против них, уже лежали на земле. Вдалеке Орисия рассмотрела остальную свою охрану, дружинники самоотверженно сражались не щадя себя.

– Фаррские воины, – процедил сквозь зубы Лесовур.

Его слова тут же подтвердились властным криком нападавших:

– Сдавайтесь, эсмарцы! И вас не убьют!

Где-то сбоку голосили женщины, звучали звон оружия и шум сражения. Риса всё-таки не выдержала и, подбежав к двери, присела рядом с Радко. Старый знахарь оказался прав: он был мёртв, а Риска бы ему не смогла ничем помочь. В ужасе она застыла у выхода, перед домом разворачивались страшные события. Нащупав ножны с кинжалом, закреплённые на поясе, Орисия шагнула наружу.

Сзади раздался горький вопль Лесовура:

– Стой! Куда?!

Но дальше она и не услышала, потому что побежала навстречу своей погибели. Риса не могла смотреть, наколько страдают совершенно невинные люди. Она, воспитанная с детства как будущая княгиня, не осталась в стороне, не стала прятаться за спинами, не попыталась тайно сбежать, а открыто и решительно вступила в бой.

Несколько спешившихся фаррских воинов окружили деревенского парня с оглоблей.

«Отис», – безошибочно узнала его княжна и бросилась к одному из нападавших.

Никто не ожидал такой прыти от девицы, а она действовала, как учил Мил, и быстро вывела противника из сражения. Молодая княжна даже не успела понять: убила или нет. В тот момент её это мало волновало. Орисия слышала плач и крики, видела тела знакомых людей, лежащие на земле в неестественных позах, находилась в безрассудной ярости, ощущала живую боль своей страны.

В какой-то момент вражеские воины поняли, что она довольно опасна и окружили девушку. Скорее всего, здесь бы трагично закончилась история Орисии, дочери Ингвара. Но раздался приказ:

– Не сметь! Отошли!

Вдруг кто-то дёрнул её на себя. Девушка спиной наткнулась на мужчину и быстро развернулась, целясь острым кинжалом в горло противника, но тут же лишилась оружия. Кинжал легко выбили из руки, и он, прочертив красивую смертоносную дугу в воздухе, воткнулся в землю рядом с дорогой. Боец, стоявший всё ещё позади Орисии, чьего лица она не видела, скрутил ей руки и прижал к себе, тем самым не давая свободы действий, как маленького ребёнка держат, чтобы он не поранился и не навредил сам себе. Риска с безграничной ненавистью укусила воина за руку, а затем, обернувшись на него, наткнулась на знакомые серые глаза. Это было словно ножевой удар в сердце, весь воздух вышибло из лёгких.

– Почему ты ещё здесь?! – Илай одной рукой стянул тёмную ткань и открыл своё лицо. – Риса, ты должна была уехать ещё седмицу назад!

– Предатель, – с мрачною злостью прошипела девушка, с силой пнув его по коленке. Потом постаралась ударить локтем, но не добилась успеха, только самой стало больно. Тем не менее эффект неожиданности был достигнут, да и не хотел Илай ей навредить, поэтому она отскочила от него и подхватила свой кинжал.

– Как ты мог?! Вот что у тебя за работа!

– Если бы люди не сопротивлялись, то жертв было бы меньше!

– Ах вот как! – княжна сделала отчаянный выпад вправо, но Илай легко парировал гардой меча и выбил холодное оружие из девичьей руки. Он тщетно старался её не задеть, однако пыл сражения и поведение Риски ему не давали много вариантов, поэтому он опять прижал девушку к себе.

– Риса, послушай, пожалуйста! Здесь опасно, дай тебе помочь!

– Уже помог! Разглядеть предателя! – девушка с размаху откинула голову назад, надеясь попасть своим затылком в его лицо. Позади раздался отрывистый вздох сквозь зубы. Вышло удачно для княжны: разбила Илаю нос и губы, из-за этого он не удержал её в этих своеобразных объятиях. Орисия, отбежав на пару шагов, подхватила с земли свой кинжал. Можно было бы попытаться нанести снова внезапный удар, пока он утирает алую кровь с лица, но Риса хорошо понимала, что Илай с ней не сражается в полную силу, только поэтому она ещё жива. Да и вокруг них не было других воинов, они послушались его приказа.

– Погибнешь же, глупая.

– Уж лучше так, чем предательницей стать.

Рядом раздался грохот – кто-то использовал боевой артефакт. В стене поблизости стоящего здания появилась большая пробоина, почти сразу послышался детский плач.

Риса поспешила на крик:

«Плевать на Илая, он не будет бить в спину, а ребёнку надо помочь».

Подхватив малыша зим трёх-четырёх от силы, она побежала ближе к лесу, туда, где толпились деревенские жители, которые не могли участвовать в сражении. Добежала, передала дитя плачущей матери и бросилась обратно в жесточайший бой.

«Я не девица, а княжна, будущая княгиня. Должна защищать свой народ, решительно бороться с врагами…» – мысли девушки внезапно оборвались. От сильного удара по голове она потеряла сознание и упала на затоптанную траву.

Фаррский боец не стал добивать, цели такой у него не было. Земли нужно было захватить, а мирное население пригодится для работы и уплаты оброка. Будучи живой, девчонка принесёт больше пользы новым хозяевам этих мест, но, чтобы сейчас она не мешала, обезвредил таким варварским способом.

Старый знахарь с несколькими мужчинами подняли княжну и, дабы не затоптали ненароком, оттащили в лес.

Риса очнулась уже через пару лучин, однако встать не смогла: сильно мутило, голова раскалывалась, а в глазах двоилось.

– Лежи, не поднимайся. Нагеройствовалась уже.

– Но как же так, дядька Лесовур?!

– На всё воля Светлой, дитя.

Он дал некий отвар, и девушка провалилась в спасительный сон.

Через три свечи атака закончилась, деревня сдалась на милость захватчикам. Жертвы были, и сейчас их оплакивали женщины: погибли дружинники из охраны Орисии, несколько славных парней и мужчин, которые отважно схватились за оружие и защищали родной край. Сгоревшие дома на окраине никто не считал за беду, все понимали, что жизнь теперь не будет прежней.

Часть людей смогли уйти дальше в лес, но большинство из них уже силой возвратили, и теперь они неуверенно стояли на главной площади, ожидая своей дальнейшей участи.

– Эта земля принадлежит великому княжеству Фарр. Вас больше не будут угнетать эсмарцы.

Люди промолчали, никто не стал спорить. Сегодняшние смерти многих отрезвили.

– За защиту будете регулярно платить оброк.

Чуть позже пришла весть, что соседние деревни тоже захвачены или, как сказали новые господа, «освобождены от тирании княжества Эсмар».

Хоть Илай со своим отдельным отрядом непосредственно участвовал в наступлении, но речь командующего Ольгаса и его покоробила. Ему было жаль погибших – многих из них он знал лично, они могли бы стать хорошими воинами, а когда-нибудь вступить в его отряд. К сожалению, у таких значимых исторических событий всегда высокая цена. Илая с детства готовили к военной службе, он неизменно показывал прекрасные результаты, часто побеждал в турнирах. Много раз ходил в разведку, впрочем, в настоящих сражениях участвовал мало, да их почти и не было на памяти парня.

«Многие зимы происходили приграничные набеги на Фарр, горели деревни, страдали люди. Князю Годеру это надоело и, тщательно подготовившись, собрав все силы, он решительно дал отпор княжеству Эсмар. Показал, что Фарр – сила, с которой придётся считаться. Это тоже верно».

Эти мысли помогали смириться со случившимся, оправдать кровь на руках. А из головы не шла Риса, её слова, которые сильно полоснули по сердцу: «Предатель».

«Но я не предатель своей страны, ведь родился и вырос в Фарре. Неужели её я предал? Всё-таки я не мог рассказать, не мог предупредить. Почему она не уехала вовремя? Не должна была стать свидетелем всего этого».

Быстро взглянув на столпившихся людей на площади, он понял, что Рисы среди них нет. Спешно отправился к небольшому лазарету, где лежали калеченные и раненые, – там тоже не нашёл. Сердце закололо: «Не уберёг».

Вроде и не давала обещаний, да и знакомы были всего ничего, но в душу запала с первого взгляда, с первой улыбки. Не такая, как все. Особенная.

– Где тела? – голос на щепу предательски дрогнул.

– Вон, к дому старосты сносят.

Подошёл и с большим облегчением девушку среди погибших не обнаружил.

– Много сбежавших в лес?

– Нет, почти всех уже вернули. Но несколько человек ушли по реке, за ними отправились в погоню.

– Доложить, когда приведёте оставшихся. Только без насилия.

Лагерь разбили, надо было чуть дальше закрепиться, чтобы земли окончательно забрать.

Командующий вызвал к себе в штаб, так как следовало по артефакту связаться с княжеским воеводой: подробно доложить обстановку, посчитать потери, сделать выводы.

Ольгас что-то говорил, а Илай почти не слушал, всё смотрел по сторонам. Уже знакомый дом старосты, казалось, изменился до неузнаваемости. Из него как будто ушла жизнь.

– Ил, ты меня слышишь?

– Да, наверное, – Илай потёр лицо. – Чрезвычайно сложный день.

– Мы всё сделали правильно.

– Думаешь? Я ведь неоднократно подавал сведения о деревнях, был здесь. А теперь из-за меня к похоронам готовятся.

– Обычно разведчиков не отправляют в бой, но надо было быстро занять всю линию, ваш отряд был необходим.. Да и, сам знаешь, какой пост ждёт тебя.

– Понимаю. Всё я понимаю. Только они не воинами были, просто крестьяне.

– Однако взяли в руки оружие. Им же сказали: «Не сопротивляйтесь, и не будет жертв». Сами пошли геройствовать.

– А если бы на нас неожиданно напали, что бы сделал ты?

– А на нас уже напали, много зим, как напали! И наши люди умирали! Вспомни, сожжённые деревни, там же люди все погибли. Барка, Волчий удел, Старый Морот. Ведь вообще были уничтожены! Это даже не ответ на преступления Эсмара, это безопасность нашего княжества. Отодвинули границу дальше.

Артефакт связи ожил и перебил разговор.

Ольгас по уставу чётко доложил обстановку, заработав одобрительный кивок от воеводы Вакулы.

Получили указания: Илай со своим отрядом идёт дальше, а Ольгас ждёт, когда приедет смена, которая будет строить укрепления. Вскоре здесь появится засечная черта и крепость. Ольгас, когда успешно закончит с присоединением территорий, будет награждён за свои заслуги поместьем и деревнями на новых землях. Илая же ждало возвращение во Вранен.

После окончания сеанса связи старые друзья переглянулись:

– Ольг, это тебя повысить обещают или понизить?

– Сам не знаю, зато тебя возвращают домой. Дела семейные призывают, да? – ухмыльнулся сокурсник по учению и близкий товарищ.

– Это да… Можно тебя попросить об одолжении?

– Для тебя хоть мантикору поймаю голыми руками.

– Девушку не смог найти после боя. Риской звать, русая коса, зелёные глаза, красивая и меня ненавидит. Сильно ненавидит.

– Ого, как серьёзно! Когда найдём, я сообщу. Думаешь, в лесу?

– Да, она могла, но опасно всё-таки.

Пока шли разговоры в доме старосты, люди прощались с погибшими. Выросла новая граница между странами, и деревня готовилась жить по-другому.