Словом от беды избавляемся – словом добром разживаемся

Литературная молитва «Научи меня искусству маленьких шагов»

Молитву, о которой пойдет речь ниже, в один из тяжелых периодов своей жизни написал Антуан Мари Жан-Батист де Сент-Экзюпери – французский летчик и писатель, автор «Маленького принца». Каждое слово в ней – золотой слиток, вдохновляющий, наполняющий жизненной силой и укрепляющий веру. Каждое предложение в ней – откровенный разговор с Богом, своеобразная инструкция обретения счастья.

Несмотря на то что молитва не каноническая, по своему смыслу она не уступает мудрости и глубине православных молитв. В этом можно убедиться, сравнив молитву писателя со старинной молитвой оптинских старцев. Обе эти молитвы созвучны. В них говорится об одном и том же, только разными словами. Обе они дают ответы на извечные вопросы: как обрести счастье, как жить в Боге? Обе эти поэтичные и мудрые молитвы помогают человеку обрести душевную гармонию и преодолеть препятствия на пути к ней.

На мой взгляд, в молитве «маленьких шагов» изложены главные смыслы жизни человека. Она помогает научиться правильно, благоразумно относиться к себе, окружающим людям и своим желаниям. Молитва заостряет наше внимание на самых важных аспектах жизни, дает понимание условий и способов обретения гармонии. Чтобы стать счастливым человеком, по сути, ведь немного надо. Быть счастливым под силу каждому человеку, но для этого нужно усвоить неизменные законы Мира, в котором мы живем. И признать, что не всегда можно считать счастьем то, о чем мы просим.

Часто мы не понимаем, что страстное желание чего-либо является главной причиной неосуществления наших желаний и планов: не хватает смирения и терпения, выдержки и последовательности наших действий. Наши страхи, сомнения и маловерие закрывают нам глаза на таланты и способности, которыми наделил нас Всевышний, и на возможности, которые посылает нам Создатель. За деревом леса не видим. Может быть, то, о чем мы так страстно просим, не происходит, потому что оно нам и не нужно. Может быть, даже вредно, или еще не пришло время исполнения нашего желания. Только трудно нам это понять и принять.

Нередко случается и так, что, получив желаемое, человек не чувствует себя счастливым, потому что ощущение счастья дает не только полученное им, но и умение отдавать, дарить радость и тепло другим. Даже доброе слово, наша улыбка, незначительная помощь и внимание иногда могут на миг сделать жизнь другого человека светлее и теплее, а значит, и нашу жизнь прекраснее и ярче. Думаю, состояние счастья доступно каждому человеку, осознавшему, что главные враги его не только внешние и видимые, но и внутренние и невидимые. Человеку ищущему, ведущему постоянную духовную работу над своим совершенствованием, движущемуся к своим целям маленькими, но уверенными шагами.

Как часто при первой неудаче мы предаемся унынию, забывая, что все посылаемое действует нам во благо. И что бы ни случилось с нами, и плохое, и хорошее, – все мы создаем сами, только не хотим признать и увидеть свою вину и причастность к происходящим событиям, нередко обвиняя в своих неудачах жизненные обстоятельства, родных и близких, время, правительство, Бога. Когда с нами происходит что-то неприятное, мы восклицаем: «Господи, да за что мне все это?» Мы не осознаем, что в нашем вопросе заключен ответ на него. Раз произошло – значит, не просто так, а за что-то: за брошенное в порыве грубое слово, необдуманный поступок, тяжелые мысли или когда-то неправильно принятое решение.

Как часто мы не помним о законе благодарения, не ценим и не радуемся малому, забывая, что только тот, кто ценит малое, получит большее. Что имеем – не храним, потерявши плачем.

Молитва «Научи меня искусству маленьких шагов» помогает нам увидеть ошибки, преграждающие путь к счастью.

«Господи, я прошу не о чудесах и не о миражах, а о силе каждого дня. Научи меня искусству маленьких шагов. Сделай меня наблюдательным и находчивым, чтобы в пестроте будней вовремя останавливаться на открытиях и опыте, которые меня взволновали. Научи меня правильно распоряжаться временем моей жизни. Подари мне тонкое чутье, чтобы отличать первостепенное от второстепенного. Я прошу о силе воздержания и меры, чтобы я по жизни не порхал и не скользил, а разумно планировал течение дня, мог бы видеть вершины и дали, и хоть иногда находил бы время для наслаждения искусством. Помоги мне понять, что мечты не могут быть помощью. Ни мечты о прошлом, ни мечты о будущем. Помоги мне быть здесь и сейчас и воспринять эту минуту как самую важную. Убереги меня от наив-ной веры, что все в жизни должно быть гладко. Подари мне ясное сознание того, что сложности, поражения, падения и неудачи являются лишь естественной составной частью жизни, благодаря которой мы растем и зреем. Напоминай мне, что сердце часто спорит с рассудком. Пошли мне в нужный момент кого-то, у кого хватит мужества сказать мне правду, но сказать ее любя! Я знаю, что многие проблемы иногда решаются, если ничего не предпринимать, так научи меня терпению. Убереги меня от страха пропустить что-то важное в жизни. Ты знаешь, как сильно мы нуждаемся в дружбе. Дай мне быть достойным этого прекрасного и нежного дара судьбы. Дай мне богатую фантазию, чтобы в нужный момент, в нужное время, в нужном месте, молча или говоря, подарить кому-то необходимое тепло. Сделай меня человеком, умеющим достучаться до тех, кто совсем «внизу». Дай мне не то, чего я себе желаю, а то, что мне действительно необходимо. Научи меня искусству маленьких шагов».

Все начинается с любви

Где же ты, мой Лаврентюшка?

Родилась баба Марина еще до революции, в 1905 году, и прожила, несмотря на свою горькую судьбу, 98 лет. До последних дней держалась молодцом, только перед самой смертью все больше лежала.

Как-то раз я заглянула в ее комнату, хотела спросить – не надо ли ей чего, и увидела бабу Марину, стоящую у окна. Она смотрела на небо и тихонько вздыхала. «Где же ты, мой Лаврентюшка? – услышала ее шепот. – Скоро к тебе приду». Я тихонько прикрыла дверь и пошла на кухню, на которой суетилась мама.

– Мам, а с кем это бабуля разговаривает? – спросила ее. – Лаврентюшку какого-то вспоминает.

Мама вышла из кухни, через некоторое время вернулась и сказала:

– Уснула. Это, видно, она свою первую любовь вспомнила. Она мне совсем недавно о ней рассказала.

– Как? Деда ведь Иваном звали.

– Да, твоего деда звали Иваном, а любила она Лаврентия. Он по соседству с ними жил. Окна их домов друг на друга смотрели. Мама и Лаврентий дружили с самого детства, как Кай и Герда. Только в сказке Герда спасла Кая, а у них все наоборот вышло. Лаврентий на год старше мамы был. Как-то раз, они еще детьми были, побежали на речку купаться – мама стала тонуть. Лаврентий не растерялся, вовремя подоспел и вытащил ее на берег. Потом стал, как умел, отхаживать ее. А она лежит, глаз не открывая. Он взял и поцеловал ее, мама очнулась. Когда на помощь прибежали дед с бабкой, наша спящая красавица уже пришла в себя. Может быть, поэтому дед Игнатий и взял Лаврентия к себе в работники. А может быть, из благодарности, в память о своем лучшем работнике. До трагического случая отец Лаврентия в батраках у деда ходил, исправно служил. Дед им был доволен: все у него в руках горело.

– А что случилось с отцом Лаврентия?

– На охоте медведь задрал, – ответила мама и продолжила: – Семья у них была бедная, а мой дед был зажиточным. Хозяйство у него было большое, поэтому и нанимал помощников. Наверное, Лаврентия на место его отца взял. Лавруша, как называла его мама, в отца пошел: тоже мастером на все руки был. А еще мама рассказывала, что он был красивый, как Бог. Многие деревенские девушки по нему с ума сходили. А он вот полюбил Маришу, как он ее ласково называл. Мама тоже в молодости видная была. И бабушка твоя его всем сердцем полюбила. Пока отец в отъезде был или спал, тайком на свидание к нему бегала. Как она сама рассказывала: до ранней зорьки сидели, обнявшись, наглядеться друг на друга не могли.

– Интересно, а у них было что-нибудь? – немного смущаясь, полюбопытствовала я.

– Мать говорила, что хоть и любила своего Лаврентия «без памятства», но честь девичью берегла. В те времена, мне кажется, и думать не могли о внебрачных отношениях. Это сейчас молодые считают, что нужно до свадьбы пожить вместе, лучше узнать друг друга, а потом уж и жениться.

– А ты что, не согласна с таким подходом?

– Не согласна. Потому что, если есть в душе взаимная любовь, – это сразу чувствуется, тогда никакие проверки влюбленным не нужны. У них и сомнений нет, что может быть как-то иначе. Они любят и знают, что любящие сердца все трудности смогут преодолеть вместе. Большая любовь будто бы преображает человека: делает его чище, мудрее, сильнее. Любящий человек готов переносить невзгоды и лишения, готов на самопожертвования ради счастья того, кого он любит. И тем, кто безусловно и крепко любит, Бог во всем помогает. А когда говорят, что «их любовь разбилась о рифы быта», то не о любви говорят, а каком-то другом чувстве: возможно, о симпатии, влюбленности, в которой преобладает больше эгоистическое начало и нет и намека на самоотдачу. Значит, и не любовь это была. Когда любишь, то даже самая рутинная домашняя работа не представляется тебе обузой и тяжким ярмом. И стираешь, и дом убираешь, и готовишь – все делаешь с радостью. Как говорится, с милым рай и в шалаше…

– Ага, – съязвила я, – если милый атташе.

– Ой, ну откуда в тебе этот цинизм? Если в нашей жизни нет искренней взаимной любви, это не значит, что ее не бывает у других.

– Извини, неудачная шутка. Почему же бабушка не вышла замуж за своего «Лаврентюшку»?

– Много раз Лаврентий предлагал ей уйти с ним: «Мариша, давай сбежим. Не отдаст тебя дядька Игнатий за меня, а мне без тебя жизни нет».

– А бабуля что ж?

– Да куда бежать-то? Вернули бы и наказали, что свету белому рады бы не были. Дед Игнат крут и суров был. Представляешь, что было бы с матерью Лаврентия? Как оказалось, она была с юности влюблена в деда Игнатия, но ее ждала такая же участь, как и маму: отдали замуж за нелюбимого. Страшно представить, что бы дед с Лаврентием сделал! Мать страдала, но надеялась уговорить отца выдать ее замуж за желанного ей. А дед, хоть и была она его любимой дочкой, решил выдать свою Маринку за богатого, за «ровню». И на примете уже был у него один паренек из соседней деревни. Иваном его звали, он давно глаз на маму положил. И деду он приглянулся – их семья из кулаков все-таки была. Ухаживал Иван за мамой долго, любил он твою бабушку крепко. Но не лежала мамина душа к нему – сердцу не прикажешь. Шло время, и мой будущий отец к концу августа заслал сватов. Дед, конечно, не спрашивая согласия дочери, просватал ее. Свадьбу на Покров наметили. Мама, узнав о решении отца, бросилась ему в ноги, плакала, просила о милости: замуж за Лаврентия ее отдать. Криком, говорит, кричала: «Отдашь за Ваньку – руки на себя наложу!» Но дед остался непреклонен, только ответил: «Уймись, дур-р-ра, счастья своего не знаешь. А про Лаврушку и думать забудь!» Этой же ночью, когда все в доме улеглись, побежала мать на их с Лаврентием место тайное. Он ее уже там ждал. Вся в слезах, бросилась к нему объятия, заголосила: «Согласна я, Лаврушенька, на побег, а там будь что будет!» Не знаю, как уж они там договорились, только решили на днях сбежать.

– А куда же они побежали б? – спросила я маму.

– Она говорила, что в лес. Была где-то в тайге заброшенная избушка лесника, который к тому времени умер. Там и собирались жить. Вот юность!

– Ну а что? Глядишь, потом бы дед Игнатий и простил бы их. Куда же деваться было бы? Все-таки – дочь, родная кровиночка.

– Это вряд ли. Тогда честь рода, дома и состояние жениха важней были, чем счастье родного дитя. Да и понимание счастья у них было разное. Скорее, проклял бы и отрекся…

– А что дальше было? – с нетерпением спросила я.

– Начинало светать, – продолжила свой рассказ мама. – Стали они к дому пробираться. А мой дед еще тот ходок был. На беду, в то же самое время, ранним утром, возвращался он от своей полюбовницы. Вот тут-то он и заметил твою бабушку, тайком пробиравшуюся домой. Они с Лаврентием, по понятным причинам, домой возвращались по одному и разными дорогами. Накинулся было дед на нее. Да его зазноба увидела в окно эту картину, выбежала на улицу и встала поперек, закрыв собой маму: «Не смей, Игнатий! Мне всю жизнь испоганил, сам всю жизнь без любви промаялся и Маринку на то же обрекаешь!» В общем, бить он маму не стал, но за волосы затащил в дом и запер ее в комнате. Велел своей жене, моей бабке: «Маринку не выпускай! Не будем ждать до Покрова, в воскресенье свадьбу справим!» Потом побежал к соседям, в дом Лаврентия, выволок его на двор и засек до полусмерти. Мама, говорит, что за всем этим из окна наблюдала. Позже рассказывала, что в тот момент сердце у нее заходилось, небо с копеечку показалось. Через три дня назначили свадьбу. Легко догадаться, что было с мамой – почернела вся от горя. Но делать было нечего, пришлось смириться. За день до свадьбы, глубокой ночью, удалось мамке выбраться из дому. Отчаянная она была, не побоялась, как-то по крыше перебралась на двор Лаврентия. Через окно залезла в его комнату, а он без чувств лежал. Увидела его мама – так и ахнула: тело Лаврентия как тельняшка кровавая. Упала она ему на грудь, заплакала, конечно. Лаврентий очнулся, чуть приоткрыл глаза и еле произнес: «Не тужи, Маринушка, видно, судьба наша такая. Только знай, что любить тебя буду до конца дней своих». Видно их разговор, вперемежку с плачем, услышала мать Лаврентия. Она забежала в комнату, стала гнать маму: «Уходи, Марина. Прознает Игнатий – со свету нас сживет. Уходи, милая! Христом богом прошу!»

На следующий день, к обеду, приехал отец мой и увез маму в свою деревню. Там и свадьбу играли. Мама рассказывала, что ее сватовство не обошлось без колдовства. Говорит, что, когда приехали сваты, увидев сопротивление со стороны мамы, дед отца успокоил родителей, заверив, что все сладится, как им надо. Встал на порог дома, руками и ногами уперся в косяки, что-то шептал, потом провел несколько действий. И дальше произошло так, как произошло. Отец очень любил маму, все делал для их безбедной жизни, но он знал, что ей не мил. Страдал, конечно, по этому поводу безмерно, правда, виду старался не показывать и не позволял себе свое горе вымещать на маме. Несмотря на то что она была ему верной женой, прекрасной хозяйкой и нам хорошей матерью, через некоторое время стал выпивать. Так и сгорел от водки. Мама больше замуж не вышла.

– Неужели бабушка так и ни разу больше не видела Лаврентия? Они могли бы тайно встречаться.

– Не могли. Не те времена были. Узнали бы люди, так со свету белого сжили б своими су́дами да пересудами… Да и мама никогда бы не позволила себе такую вольность, не так она была воспитана. А может быть, воздействие возымел проведенный перед свадьбой приворот.

– А что с Лаврентием-то стало?

– Да говорили, что он долго еще не женился. Потом одна солдатка сама к нему пришла. А как дальше жизнь его сложилась – никто не знает: уехал он вскоре. Собрал семью: свою женку да старуху мать – и уехал, не смог жить рядом со своим палачом.

– Да, печальная история. Шекспир отдыхает. А потом люди удивляются, почему у их детей жизнь тоже не складывается, – продолжила я. – Бога обвиняют во всех своих несчастиях до седьмого колена. А Бог-то здесь совершенно ни при чем. Не понимают, что бывают счастливы только дети, рожденные в любви. Наверняка и Лаврентий был несчастлив. Он ведь тоже был рожден без любви: ты говорила, что его мать любила деда Игната, а замуж ее отдали за другого. Вот и на твоей жизни отразилось это преступление против любви. Как можно было, мама, отказаться от любимого человека и назло ему выйти замуж? Поэтому и все мы в семье несчастны. Посуди сама, все женщины в нашем роду не смогли обрести семейное счастье. И еще долго нашему роду за грехи прадедов маяться.

Дорогой читатель! Я не случайно рассказала историю любви моей бабушки. Как мне кажется, она весьма поучительна. Нельзя отказываться от своей любви и предавать ее, нельзя бессовестно пользоваться любовью любящего вас человека и играть его чувствами, нельзя искать в ней выгоду. Нельзя и искусственно, нарушая свободу воли другого человека, привязывать его к себе, то есть привораживать. Такую «любовь» нельзя назвать настоящей, такие отношения все, что угодно, но только не любовь. И ничего хорошего она не принесет – разрушающей волной накроет, негативным образом отразится на всех аспектах жизни. Моя бабушка всегда говорила: «Насильно мил не будешь!» – и цитировала слова из Библии:

«Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, не превозносится, любовь не гордится и не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится».

Бабуля всегда отказывала женщинам, которые просили ее приворожить мужчину или мужа. Хорошо помню, как однажды к ней прибежала соседка, молодая женщина, и слезно попросила: «Игнатьевна, присуши!» Я так поняла – что-то разладилось у них с мужем. Но бабушка отказала ей, строго сказав: «Присушить-то можно, уйти – не уйдет, только любви у него к тебе не прибавится. А вот бед не оберешься: привороженный муж пить да бить тебя начнет, а еще, чего хуже, и умом может тронуться». И посоветовала ей лучше красоту навести. Для этого есть шепотки, заговоры и молитвы, как она говорила, чтобы создать женское очарование.