Цитаты из книг автора «Анна Гаврилова»

– Леди Фиона! – Голос прозвучал куда тише и ближе, кто‑то коснулся плеча. – Леди Фиона, не плачьте. Есть еще один способ. Не поверила, но слезы утерла и пристально взглянула на синеглазого блондина. Вообще, они для меня на одно лицо были. Среди всей толпы только Астона и дядьку его различала. Но этого тоже узнала – самый молодой, которого подзатыльником за «смелость» наградили…– Руку отрубить?Парень смутился неимоверно, пробормотал:– Нет, ну что вы… другой, лучший.– Сразу голову? – Ну просто не смогла сдержаться. Юноша из рода Дексторов потупился, но не обиделся.

Блондин за блондином, синеглазый за синеглазым. И каждый жмет на крошечный сапфир у замочка, выжидает и жмет опять. Потом пытается поддеть застежку ногтем, кусает язык, чтобы сдержать ругательства. Снова нажимает на крошечный камень, глухо рычит и уступает место следующему. Примерно через полчаса Астон придвинул кресло и велел сесть. Толпа блондинов превратилась в толпу коленопреклоненных варваров, но легче от этого не стало.Холостые сменились женатыми, потом пошли на второй заход. Астон, который вчера полвечера с браслетом возился, тоже попробовал. Да что там граф! Даже Мелсин на сапфир давил, и тоже без толку.– Может, руку отрубим? – прошептал кто‑то. Я аж подпрыгнула. Тут же увидела, как голова самого юного из синеглазых парней дернулась от подзатыльника.

Вперед выступил самый старший – двоюродный дядька, как мне объяснили потом. К счастью, продолжения этот разговор не имел – граф одарил родственника строгим взглядом и скомандовал остальным:

Граф уверенно провернул браслет, надавил на крошечный сапфир, расположенный возле застежки, и замер. Я в этот миг вообще дышать перестала – неужели сейчас все кончится?! Не кончилось. Язычок застежки остался на месте, равно как и сам браслет.– Так, – процедил Астон хмуро. – Так…Граф снова надавил на камень, опять замер в ожидании. Я подалась вперед, впилась ногтями в подлокотник роскошного кожаного кресла. Сидевший рядом Мелсин вытянул шею, присматриваясь к происходящему, и…– Дьявол! – воскликнул граф. Поднялся, чтобы через миг вернуться с пинцетом. – Не волнуйтесь, леди Фиона, мы обязательно его снимем!Мне стало плохо.Потом был медицинский чемоданчик, попытки намылить руку, серия заклинаний от Мелсина – граф просто не поверил, что придворный маг уже весь свой арсенал испробовал, он требовал повторить. Затем мыло сменилось растопленным жиром, а заклинания Мелсина – горячими уверениями Астона, что все будет хорошо.Я наблюдала за происходящим из полуобморочного состояния и уже открыто бормотала ругательства, причем из тех, какие не на каждой конюшне услышишь.Спустя два часа граф поднялся и заключил:– Кажется, дело дрянь.Мелсин поддержал блондина тихим вздохом, а я закусила губу, чтобы не разрыдаться. Ну вот за что? За что мне это?! – Леди Фиона, отставить панику! – рыкнул Астон. – Сниму я этот браслет! Клянусь!

– И прокляла род Дексторов до седьмого колена, – протянул граф. В его глазах – синих, как предвечернее небо, – плескался смех. Разумеется, мне следовало возразить, вот только лгать не хотелось. Да, на проклятия я не скупилась, на грязную брань тоже. Правда, я сначала не Дексторов поносила, а все аристократические роды, ну и всех магов, и… ладно, сказать по правде, даже Богам досталось. А уж потом, когда герольд и Мелсин выяснили, что узор, который пополз по моей руке, – стилизованное изображение ветвей вишни и цветов чертополоха, с одного древнего герба… вот тогда уже Дексторов склоняла. Всю их блондинистую породу!

– Лорд Рокорэлл будет за тобой ухаживать, – повторил отец. – Он в своём праве, я не могу запретить. Просто там, где ещё утром лежала чешуйка, расцвёл сложный золотистый узор – с лепестками, вензелями и прочими загогулинами. А так как чешуйка лежала фактически на груди, то… В общем, грудь преобразилась, и выглядело это специфично. Всё тело нормальное, а в зоне декольте – золотистый мерцающий кошмар.

– Аделаида, милая, – в папином голосе прозвучало всё то же раздражение. – Ты ни о чём не хочешь мне рассказать? Я сделала жалобные глаза и подняла голову, чтобы поймать суровый взгляд. Потом опять глянула на стоящего спиной мужчину – неужели меня станут ругать при посторонних? Быть такого не может.

Брови белобрысого взлетели на середину лба. Он тряхнул головой, словно отмахиваясь от чего-то, и опять спросил: В следующий миг разум застелила паника – просто кончик драконьего языка скользнул по моей руке, от локтя к запястью, и я решила, что это конец, но…

– Кто «она»? – уточнил блондин с интересом. Я кивнула на драконицу, и…– Кхм, – сообщил белобрысый, резко развеселившись. – Кхм.Он прижал кулак ко рту, явно сдерживая смех, а мне вспомнился оценивающий взгляд, – когда в мокрой рубахе из озера выходила, – и щёки предательски заалели. Так вот почему она так таращилась! Она… она… Она – вовсе не она, а он!– Ты… – гневно прошипела я.Белобрысый снова закашлялся, только в этот раз он, кажется, слегка перепугался. Ну а я продолжила шипеть, грозно потрясая пальцем

– Ты! Ты… Дальше мысль пока не формулировалась – я была слишком возмущена, чтобы говорить внятно. – Да как ты…