Цитаты из книги «Уши не трогать!»

Вдох, выдох, и снова вдох. Спокойствие, Лёля, только спокойствие! У тебя нет волшебной отвертки, но ты все равно разберешь эту адскую машину всеэльфийского заговора по винтикам. А потом устроишь длинноухому народу Армагеддон. Ведь так?

Он что, по-прежнему считает меня глупенькой блондинкой? Думает, не смогу дать отпор? Да я его интеллектом забью, как Вассерман гопника!

Лёля, очнись! – Он пощелкал перед моим носом пальцами, но нужного эффекта не добился. – Лёля, кофе! Машинально поднесла к губам чашку, глотнула. Во рту вспыхнул знакомый, бесконечно любимый привкус, а в голове мысль: «Как?! Как они могли отречься от такого красавчика? Ну ладно эльфы! Но эльфийки-то чем думали?» – Ты забавная, – усмехнулся длинноухий. И это прозвучало не обидно, а как-то… как-то иначе.

– Краска отличная, – сухо констатировала я. – Просто с химией моего мира несовместима. С королевской важностью прошествовала к столу, села и вцепилась в бокал. Ванесса тут же коснулась бляшки связи, скомандовала: – Шерр, самое крепкое принеси. – И закуску, – буркнула я. – И закуску, – эхом повторила герцогиня. А отпустив амулет, спросила: – Что делать будем? Черт! Да ничего тут не сделаешь! Можно попробовать еще одну краску, но где гарантия, что не стану серо-буро-малиновой в кружочек? – Будем косить под авангард, – процедила я. – В моей реальности даже дети знают – все творческие личности с прибабахом. Ваших тоже просветим, чтоб не расслаблялись. Дверь распахнулась, на пороге возник Шерр с подносом. Единственный взгляд на меня, и тишина сменилась оглушительным звоном. Капец закускам. – Простите. – Слуга поклонился. – Сейчас все исправим. Он исчез, чтобы вскоре вернуться с новым подносом и парой горничных, которые спешно уничтожили следы безобразия. Проводив прислугу взглядом, каргуля обернулась ко мне и заявила: – Ты не страшная. Ты фееричная. И подала увесистый пузатый стакан с пахучей жидкостью. Я махнула не глядя, по горлу разлилось тепло. В этот момент дверь кабинета вновь распахнулась, и в проеме возник зайчик. Он, в отличие от Шерра, не гремел, а шелестел. На пол, еще недавно застеленный неровным слоем осколков и закусок, посыпались желтоватые листы. – Тебе очень идет, – преодолев шок, соврал Вариэль. – Прям под цвет глаз. Я не удержалась, запустила в блондина стаканом. Тот, естественно, не долетел, но зайчик добросовестно попытался увернуться. – Я составил проект нового закона о содержании людей, – помолчав, сообщил герцог. – Но мне, видимо, лучше в другой раз зайти. Да? В него полетел и второй стакан – каргулин. Умница она все-таки. Знает, когда поржать, а когда поддержать. Проснулась без похмелья, но с сильнейшим чувством отвращения. Разглядывая лопоухую девицу с синими волосами, которую транслировало зеркало, поняла как никогда четко: все, с этим миром пора завязывать. Я хочу домой! В сантехнический и косметический рай. Хочу снова мотаться по магазинам, скупая нужное и ненужное. Пить коктейли и отжигать в клубах.

Ее светлость Ванесса все-таки сжалилась надо мной – отправила переодеваться. Правда, перед этим отвела в сторонку и поделилась некоторыми впечатлениями… – Как он на тебя смотрел, – с хитрым прищуром вещала эльфийка, – как смотрел! Едва слюной не закапал. И раздевал, знаешь как? Не медленно, а рывками. Сперва чепец сдернул, потом пеньюар, сорочку вообще в клочки разорвал. Я даже испугалась, что не выдержит и все свои фантазии воплотит. Прямо там, в холле. При нас. Хотела даже слуг вызвать, чтобы подстраховали. – Ванесса! – Мм… Он ведь не просто раздел. Он еще и за уши оттаскал. Раз пять, не меньше. И за проделки твои, и за… остальное. Уж поверь, я в таких вещах разбираюсь! – Ванесса, перестань! – Я даже завидовать начала, веришь? Никогда Ориса таким не видела. Он же не эльф, а ледяная глыба. За последнюю тысячу лет его всего пару раз на эмоции пробило, и тут такое… О, теперь знаю, зачем выдержку тренировал – чувствовал, что однажды тебя встретит. – Каргуля, блин! – А ты? Стоишь, глазами хлопаешь, будто ничего не понимаешь. И вся такая смущенная-смущенная. Ведь отлично знаешь – таких, как он, скромность только распаляет. Это все равно что горящей головней посреди сеновала махать. Ну, думаю, нет, не нужно слуг вызывать. А то еще обидишься, что весь кайф обломала. Черт! Мы знакомы меньше суток, а она уже нахваталась моих словечек! Мама дорогая, что будет через неделю? – А зайчик наш? – не унималась блондинка. – Пыхтит, зубами скрипит, кулаки сжимает. И взглядом тебя от Ориса оттаскивает, оттаскивает… – Хватит! – заорала во все горло, ибо нерв не выдержал. – Да, пожалуй, – спокойно согласилась каргуля. – Остальное вечером обсудим. Перед сном. Я тебе еще расскажу, о чем Орис после этой встречи фантазировал… – Откуда? Ты что, не только души, но и чужие фантазии видеть можешь? – Можно сказать и так. – Блондинка оставалась невозмутимой. – Когда живешь очень долго, не

– Что-о-о?! – Ой! А мне казалось, вчера ты разрешила называть себя так… – Ах да… – нехотя призналась герцогиня. Тут же прищурилась, и этот прищур мне ой как не понравился. Ванесса явно собиралась сказать что-то едкое, но ее перебил зайчик. Насупившись и задрав подбородок, наш сероглазый мачо заявил: – Кстати, о прозвищах! Вчера я не стал вас одергивать, потому как не до этого было. Но запомните раз и навсегда: я не зайчик! И не смейте называть меня так! – Зайчик, не кипятись, – усмехнулась юная блондинка, легким движением поправляя прическу. Несмотря на вчерашний эпизод с «эликсиром памяти», я была более доброжелательна и конструктивна: – Можем переименовать тебя в котика или пупсика. Ох, как он посмотрел! Горгона Медуза удавилась бы от зависти. – Так, хватит истерить, – вмешалась каргуля. – Завтрак остынет.

– Вот, полюбуйся, – горько ухмыльнулась я, заправила волосы за уши. Блондин, расположившийся в кресле, встал и осторожно приблизился к кровати, на которой обосновалась я. Чуть наклонился и изумленно выдохнул. Я свои ушки не видела, но ощупать успела – выросли примерно на треть. – Удивительное уродство, правда? – В моем голосе прорезалась боль. – Они великолепны, – прошептал блондин. – Можно потрогать? Я сперва кивнула, а уж после вспомнила, чем чреваты подобные прикосновения. Мама, забери меня отсюда! Нет, нет, не забирай! Боже, что это? Почему так невыносимо приятно? Почему в прошлый раз, когда моих ушек касался Орис, ощущения были раз в сто слабее? Мамочки! – Вариэль!!! Блондин отпрыгнул, как от бешеной собаки, и ловко спрятал руки за спину. Его лицо при этом вытянулось, глаза превратились в плошки. Я тоже вскочила, дышать оказалось крайне тяжело. Предательски дрожащие колени едва не отправили в нокаут, но жгучее желание выстоять победило. Черт, неужели, когда мои пальчики бессовестно исследовали уши Грегора и Ориса, эльфы чувствовали то же самое? Тогда им нужно памятник поставить. Особенно Грегору – живет в современном, развязном мире, но при этом умудрился сдержаться от изнасилования… Ой, о чем я… – Простите, госпожа Лёля! – жалобно затараторил Вариэль. – Я и помыслить не мог, что ваши… ваши ушки уже обрели чувствительность. Иначе, я бы ни за что… Я бы не сделал вам… Оскорбить вас… – Цыц! – хрипло приказала я. – Забыли. Румянец, щедро заливавший щеки белобрысого, плавно перетек на шею. Интересно, а грудь у него тоже покраснела? – Я… я… – Цыц! Дрожащими руками подхватила оставленный для нас кувшин, хлебнула ледяной воды. Зубы свело, зато непомерное возбуждение начало таять. Туман, застилавший глаза, тоже отступил.

товарищу. Секунда, две, три – полет нормальный. Тишина оглушает. Оружие наготове.

лись подбородка Ориса, вызвав настороженный вздох. Несколько раз провела по гладкой как шелк коже, осторожно улыбнулась… И когда с губ графа сорвалось удивленное «Лёля, что происходит?», схватила его за ухо. Застыл, вытаращив глаза. Даже не вскрикнул. И задышал часто и мелко, совсем как Грегор когда-то. Парочка наблюдавших эту сцену прохожих синхронно споткнулась. – Лёля! Отпусти! – угрожающе шепнул Орис, но я не слушала. Я водила пальцем по изгибам ушной раковины и наслаждалась реакцией. Эльф краснел, дышал прерывисто, а отстраниться не мог. Остроконечный кончик чуть подрагивал, ухо стремительно горячело. Осознавал Орис или нет, но объятия стали крепче, я даже стук его сердца ощутила. – Лёля, это неприлично! – простонал граф. Ха, а то я не знаю! – Но ведь вашей репутации это не повредит… – злорадно проворковала я. – Лёля… Выпорю… Хихикнула – уж слишком неправдоподобно прозвучала эта угроза. А зря. В следующую секунду коляска подпрыгнула на кочке и остановилась. Я на долю секунды выпустила эльфячий лопушок, а Орис молниеносно перехватил руку. Лихорадочный румянец испарился, лицо графа позеленело, в глазах вспыхнули молнии. Если бы не толпа стражников, озадаченно взирающая на нас, убил бы на месте.

– Черт с вами. Если я умру… Если я умру… Каргуля вам глаз на жо… – Лёля! Мы в храме!!!