Из летописи Земли Предков.

«Маленький темноволосый мальчик бежал, спотыкаясь, по каменистой горной тропке. Руки он прижимал к груди, бережно держа чёрный комочек.

– Мам, мам! – закричал мальчик, вбегая в деревянную хижину, сплошь увитую цветущими растениями. – Помоги, мама, этот птенец выпал из гнезда на скалах. Он ведь не разбился, мам, он живой? Никто не прилетел к нему на помощь, наверное, у него нет мамы, – малыш, запыхавшись, безудержно верещал. Из синих глаз текли по щекам прозрачные слёзы. Он разжал руки и протянул маме находку.

Мама, золотоволосая эльфийка, что-то помешивала в глиняном горшочке.

– Милый, дай я взгляну, – сказала она. – Положи малыша на стол, не плачь, будь сильным. Твоему другу понадобится надёжное плечо, если он выживет.

Голос её мягким шёлком обволакивал сына, который тут же перестал лить слёзы и выпрямился. Эльфийка рассматривала неподвижное, чуть покрытое чёрными пёрышками, тельце.

– Одно крылышко птенца сломалось, – сказала женщина. – Но он жив, маленькое сердечко бьётся, просто напуган.

Малыш наблюдал, как его прекрасная мама, одетая в белое платье до пола, гладила распластавшегося птенца белоснежными руками и шептала исцеляющие слова. Потом растворила в воде розовый порошок и смазала сломанное крыло с двух сторон.

– Сейчас глина подсохнет, и можешь забрать малыша, Аадрион. Береги птичку. Ты её спас и теперь несёшь ответственность за её жизнь. Следи, чтобы птенец не двигал крылом, пока рана не заживёт.

С тех пор Аадрион и воронёнок не разлучались. Мальчик выхаживал больную птичку, поил её водой и молоком, кормил с ложечки. Он назвал птенца Сломанное крыло. Вскоре крылышко зажило, и воронёнок начал летать.

Малыш и его новый друг всё делали вместе, в том числе и учились считать, читать и говорить на языках эльфов и людей. Вместе они ложились спать и вставали рано утром поприветствовать над морем Великий Птухайл. Они стали опорой и поддержкой друг для друга, когда волею судьбы Аадрион лишился родителей.

Говорящий ворон прочёл все книги, которые только удалось обнаружить в жилищах эльфийского селения. Тогда Аадрион взялся за поиски и собирательство книг, рукописей и древних грамот для своего друга. Вместе побывали они на всех эльфийских землях, отыскали множество старинных книг и заполнили ими огромный зал многовекового замка. Ворон умело пользовался полученными знаниями и вскоре получил новое имя – Мудрейший».

***

Шум крыльев отвлёк меня от разглядывания книг. Ворон размером с бульдога слетел с окна и опустился на деревянный стол. Его угольно-чёрные блестящие глаза обратились ко мне.

– Приветствую тебя, Мира, – странный, как будто махровый, голос прозвучал со стороны ворона, который при этом открывал и закрывал клюв. Мне это показалось, или птица говорила? Я в растерянности кивнула и поздоровалась.

– Эльфы называют меня по-человечески – Мудрейший, – голос ворона походил на звук, производимый движением пилы по бревну.

– Ну, вот вы и знакомы, – сказал Темноликий. – Присаживайся, Мира, я попробую тебе всё объяснить. Понимаю, это будет непросто понять, а поверить – тем более.

Я приземлилась в высокое кресло, стоявшее у стола, Мудрейший остался на месте. Темноликий с видом заправского полководца расстелил на столе жёлтую карту с прорисованными на ней материками, островами, подписанными морями и непонятными мне символами и рисунками.

– Это наш мир – Альвоя, – начал он. – Сейчас я кое-что покажу тебе.

Эльф засунул руку себе за ворот рубашки и достал серебряный медальон на цепочке – две пересекающиеся в верхней и нижней точках окружности.

– Смотри, это пространство и время. Точка их пересечения – место и время, в которых ты находишься в этот момент. Но, обрати внимание, напротив неё такая же точка, общая для двух окружностей.

Тонкий палец Темноликого указал на пересечение внизу медальона.

– Сейчас ты покинула точку, в которой находилась до того, как очутилась в Мерцающих вратах. Время для тебя в ней сильно замедлилось. Оно растянулось в точке пересечения. Когда ты вернёшься, то окажешься в том же месте и почти в тот же момент времени.

– Значит, моё отсутствие в моём мире, сколько бы я ни пробыла здесь, никто не заметит?

– Верно. Сейчас ты в другой точке пространства и времени. Нельзя сказать, какой из наших миров старше, какой моложе. У каждого мира своё время, своё пространство.

Ты видишь смену дня и ночи, потому что наши миры схожи, как и мы сами. Каждый из них, как и многие другие миры, а они есть, это я точно знаю, живёт своей жизнью.

Синие глаза Темноликого горели, голос подрагивал, слова суетливо вырывались из бледных губ, то внезапно обрываясь, то растягиваясь. Возможно, эльфийская речь похожа на пение, мне ещё не довелось её слышать, все встреченные мной эльфы говорили на чистом русском.

– Видишь эти земли? Это Земля Предков – первая заселённая эльфами земля. Это, – эльф перевёл палец по карте, – левее, Срединная Земля, дальше – Последняя Земля, если перевести на ваш язык, а дальше, – палец Темноликого пересёк море, – Восставшие Земли.

Легенды говорят, что на них живут потомки утопленников, – он хмыкнул. – Тысячи лет назад наши миры соприкасались друг с другом. Люди приходили в Альвою, эльфы – в мир людей. Древним были доступны тайные знания, о которых сейчас человеческая раса даже не подозревает. Люди и эльфы общались, перенимали друг у друга знания и опыт, но, к сожалению, это привело к беде, пришла война, заставшая врасплох оба наших мира.

– Наши сведения о войне, – махровым голосом вставил Мудрейший, – почерпнуты из обрывистых и противоречивых историй как эльфов, так и людей, поэтому мы не осуждаем ни ту ни другую сторону, тем более что в войне была замешана ещё одна раса, независимая и великая.

– Раса драконов, – добавил Темноликий и взглянул мне в глаза.

Сон. Мне снова вспомнился загадочный сон. Чёрное желтоглазое чудовище несло меня над городом. Его тёплую кожу я ощущала своим телом, как наяву. Может, я всё ещё сплю? Ущипните меня. Наши с Темноликим глаза встретились и застыли, потому что каждый из нас думал о своём.

– Вчера мне снился дракон. А ещё я слышала во сне, как он говорил о вас, называл имя. Гиилюс сказал, такое возможно из-за сближения двух миров. Как это?

Темноликий переглянулся с вороном и вновь перевёл взгляд на меня.

– Нет, дело не в соприкосновении миров. Как ты думаешь, для чего мы искали тебя? Ты ещё не задалась вопросом, какова твоя роль во всей этой истории?

– Что? Искали меня? Я поняла, что случайно попала в этот мир, и только вы сможете вернуть меня обратно.

– Мы долго искали тебя, потратили на поиски не один год, – качая головой, проговорил Мудрейший. – Дело в том, что ты слышишь драконов и можешь взаимодействовать с ними. Поэтому с помощью сонного порошка Эз перенёс тебя через Мерцающие врата.

Темноликий виновато вздохнул, а на меня как будто упали разом все полки с книгами. Я вжалась в кресло. Что это значит – «взаимодействовать» с драконами?

– Ты нужна нам, чтобы договориться с драконами, – выдохнул Темноликий так, как будто только что озвучил мне приговор. – Только ты можешь нам помочь. Миру грозит очередная война. Она будет куда страшнее той, что была прежде.

– Но это не может быть правдой, я не слышу никаких драконов, сон ещё ничего не значит, и потом, разве они существуют, разве это не плод народного воображения?

Кресло, к которому я прижималась, слегка холодило спину, потому что она опять горела, видимо, так моё тело реагировало на страх.

– Сказки не рождаются из ничего, поверь, мы много лет занимались этим вопросом. Раса драконов многочисленна, развита, но мы не нашли ни единого способа общения с ними. Кроме одного человека – тебя. Только на тебя вся надежда, каким бы странным и смешным тебе это ни показалось. Я и сам с трудом поверил в это. Прости, но человек – не то существо, от которого я ожидал спасения.

Эльф опустил голову, словно истратил все возможные аргументы, и ожидал моего решения.

Я встала и подошла к окну. Птухайл, как мы сказали бы про Солнце, стоял в зените. Замок располагался на краю скалы, внизу торчал лишь небольшой участок с каменной стеной, дальше скала обрывалась, и снизу доносились удары волн о камни. Море переливалось оттенками сиреневого, а небо выглядело снежной равниной. Я не в своём мире. Я в чужом пространстве и непонятно в каком времени. Слишком много информации свалилось на меня сегодня. Я не способна сейчас всё это осмыслить. Мне нужно время. Нужно лучше узнать окружающий мир.

– Я напугал тебя.

– Не в этом дело. Мне просто нужно время, чтобы всё это принять. Подождать, пока услышанные слова улягутся в моей голове. А у вас красиво. Птухайл прекрасен.

– Я должен тебя сейчас оставить. Если хочешь, Мудрейший покажет тебе книги. Позже придёт Гиилюс и познакомит тебя с эльфийским селением.

Темноликий на секунду сжал мои плечи, пустив по телу волну неожиданного тепла, и вышел. Я не отводила глаз от чудного открывшегося мне из окна вида. Белый свет, сиреневое море. А что там за ним? Одна неизвестность.

– Можно мне погулять по замку, Мудрейший?

– Разумеется, Мира, я составлю тебе компанию и расскажу, как всё было, – прокашлял ворон.

Альвоя. Земля предков.

Несколько месяцев назад

Когда Аадрион вошёл, ворон сидел в проёме узкого окна. Закат тянулся розовыми щупальцами к стенам замка. Ветер пел тихую вечернюю песню. Дневное тепло плавно опускалось к земле. Ворон не двигался, только неспешно поднимал когтистую лапу, чтобы перевернуть страницу. Перед ним лежала толстая пожелтевшая книга, истрёпанная по краям. Услышав шаги, птица обернулась.

– Приветствую тебя, Мудрейший, что скажешь? Я долго не беспокоил тебя.

– Да осветит Птухайл твой путь, Аадрион, – ответил Ворон. – Послания древних книг таинственны, порой их сложно понять правильно, но в одном я уверен: тот, кто нам нужен, – человек.

– Человек? – переспросил, подойдя ближе, Аадрион. – Люди ни на что, кроме разрушения всего вокруг, не способны. Они даже не владеют магией. Здесь какая-то ошибка, Мудрейший.

Аадрион убрал волосы от лица, точно это помогало дышать, но воздух в помещении, казалось, закончился.

– Аадрион, я уверен в сказанном мной так же, как и в том, что я – лишь наполовину птица, а ты – лишь наполовину эльф, – ответил ворон. – Не забывай, кто уже однажды спас Альвою от страшной гибели и, согласно пророчеству, сделает это трижды.

– Пророчество ничего не говорит о том, что именно человек откроет Мерцающие врата.

Мудрейший недовольно повёл клювом, вытянув чёрную с изумрудом шею.

– На это указывают другие источники.

– Допустим, но как мы найдём нужного человека? – на последнем слове Аадрион развёл руками и поднял их, словно обращаясь к небу.

– Этот человек должен быть отмечен магией эльфов, а значит, излучает особые волны. Мы его найдём.

Альвоя. Остров Совета.

Несколько недель назад

– Великий всерешающий Совет Двенадцати Эльфов, я направлял вам своё прошение и ещё раз прошу разрешить открытие Мерцающих врат в мир людей, – говорил Аадрион, разворачивая карту и указывая на предполагаемое место открытия.

– Мы понимаем ваше беспокойство и допускаем возможность открытия Мерцающих врат, этот вопрос уже не раз обсуждался на Совете, – ответил один из старейших эльфов. – Но известно ли тебе, Темноликий, что подано ещё одно прошение об их открытии?

– Нет, всерешающий Совет, мне это неизвестно. Признаться, я удивлён. Столько времени потрачено мной на сбор сведений о тайне драконов. Неужели кто-то ещё знает о необходимости привлечения человека в Альвою?

– Поверь, Темноликий, эта тайна уже не один десяток лет не даёт покоя эльфам всех земель. Мы не вправе раскрыть тебе сути, но можем сказать, прошение исходило от правителя Зеелонда и Восставших Земель, – эльф погладил длинную седую бороду и покачал головой. – Хотел бы я знать, где он сейчас и почему не явился на заседание Совета.

– Правитель Зеелонда, насколько мне известно, мальчишка, амбициозный и сумасбродный, – голос Аадриона выдавал его возмущение. – Открытие врат в точке их последнего расположения, где материя наиболее тонка, позволит до минимума снизить риски проявления неблагоприятной энергии взаимодействия миров, а также несанкционированных проникновений.

– Тем не менее, у него есть веские основания для открытия врат именно в Восставших Землях. Хотя мы ничуть не умаляем важности этого мероприятия в Земле Предков. Наше окончательное решение будет сообщено тебе письменно, правитель Темноликий.

Поднятая рука старейшего эльфа Совета дала понять, что разговор окончен. Аадрион вышел из круглого зала с высокими уходящими в свод резного потолка оконными проёмами и подставил локоть тут же слетевшему с карниза ворону.

– Будем ждать решения, Мудрейший. Подумать только, восставшие хотят забрать врата себе. И что они могли предложить Совету в обоснование? – возмущался Аадрион.

– Неожиданно, – прокашлял Мудрейший и, подумав, добавил: – Но не забывай, главная задача Совета была, есть и будет безопасность его земель.

Альвоя. Земля предков

Все уже собрались, когда Аадрион спустился из библиотеки в зал без окон и камина, где было принято обсуждать наиболее важные вопросы, которые в последнее время занимали его голову с утра и до утра. Встреча с человеком прошла гораздо лучше, чем он мог себе представить. Он не ожидал, что девушка легко пойдёт на контакт и не бросится на него, как на врага, хотя и сам не понимал, с чего такие ожидания, ведь он за свою жизнь был знаком всего лишь с одним человеком. И тот человек был не из пугливых. А может, он боялся за себя? Боялся, как бы самому не испортить дело всей своей жизни и не выместить на девушке всё зло, что он долгие годы настаивал в своём сердце, как вино в дубовой бочке.

– Приветствую Малый Совет, – сказал он и сам удивился усталости своего голоса.

Все встали и ответили на приветствие.

Как только Аадрион сел в кресло во главе стола, позволив себе расслабить спину, Дриидиин, поинтересовался:

– Как девочка? Ты уже рассказал ей?

– Она в порядке, – ответил он. Да, пожалуй, её выдержке можно было позавидовать. Наверное, в этом была заслуга Гиилюса и Эза, которые сумели настроить человека доброжелательно, пусть даже и схитрили, сказав, что она случайно оказалась в этом мире. – Да, объяснил, как мог. У неё много вопросов, но Мудрейший своё дело знает.

Он улыбнулся, представив, как ворон неспешно погружает Миру в омут местных легенд.

– Одно то, что она не выскочила из замка и не убежала, узнав о наших планах, уже радует, – басом сказал Гуунак, одетый в глянцевую броню, в которой мерцали огни факелов, отчего он сам светился как свеча, отбрасывая лучи в глаза присутствующим.

– Ты прав, – подтвердил Аадрион. – Ей нужно принять новую информацию, разобраться, поверить, что это необходимо и эльфам, и людям. Теперь скажите, как переговоры с Зеелондом?

– Пока не очень, – ответила Земелида. Взгляд её скользил в поисках поддержки. – Восставший настроен решительно. В то же время он ведёт себя как ребёнок. Сказал, что есть вещи, которые готов обсуждать только лично с тобой.

Она развела руками, вскинув тонкие пальцы к потолку, и покачала головой.

– Наша красавица Земелида не смогла очаровать правителя Зеелонда и Восставших Земель, – протянул сидящий напротив неё Уузон, сверкнув глазами, прозрачными как тонкий лёд.

«Играешь с огнём», – подумал Аадрион. В ту же секунду девушка приставила к горлу Уузона остриё сияющего в свете факелов меча. Тот примирительно протянул вперёд ладони и отстранился. Аадрион хмыкнул.

– Если ты такой умный, Уузон, пойди и побеседуй с Восставшим сам, – прорычала Земелида, убирая в ножны своё оружие.

– Я уже говорил, – продолжал Уузон, – нужно прижать Зеелонд. Восставшие никогда не были сильны на суше. У меня лучшие в Альвое лучники, Аадрион, прикажи мне наведаться с ними в город. Я умею быть убедительным.

Уузон метнул в девушку острый взгляд. Та демонстративно сжала рукоять. За столом зашумели.