Я слишком сильно соскучился по тебе, принцесса. Ты ведь ждала меня? – Он опускается на кровать рядом со мной, и его рука скользит по прохладной ткани атласной сорочки. Его взгляд многообещающ и нетерпелив
Мамой он называет мою маму – она сама попросила его об этом. И души в нем не чает, словно в сыне. Его мамы не стало несколько лет назад, однако серьезных ухудшений у нее не было – лекарства и терапия поддерживали ее, как и любовь сына
Казалось бы, мы так давно вместе, видим друг друга насквозь, знаем каждую черточку, но моя любовь к нему не становится меньше. И когда он рядом, море в запястьях волнуется так же, как и при первом нашем поцелуе. Нежность и страсть никуда не делись, они наши верные спутники. А взаимное притяжение все такое же сильное, и мне все так же кажется, что мои губы ранят лезвия, когда он меня целует. И чем нежнее поцелуи, тем тоньше лезвия
Роза – наша старшая с Матвеем дочь, ей шесть. Сыну Андрею – четыре. Мы назвали их в честь наших ушедших сестры и брата. И уверены, что наши дети – просто ангелы. Матвей, который посторонним кажется суровым и грозным, в детях души не чает и балует их. Он у нас добрый папочка, который все разрешает. А вот мамочка злая – заставляет чистить зубы, есть кашу и делать зарядку
Я не могу разговаривать на эту тему – это запрет, табу. Раньше, едва я думала об этом, у меня начинались панические атаки, сейчас атак нет, но я просто вхожу в ступор и больше всего на свете мечтаю спрятаться, залечь на дно, как рыба, укрыться водорослями и перестать дышать. Мне до сих пор очень больно. И я все еще считаю себя убийцей.
В конце концов, я обещал быть твоим рыцарем, – вдруг говорит Матвей, уже успокоившись. – Да? – удивленно спрашиваю я. Воспоминания о прошлом так навсегда и остались в моем подсознании. Сны больше не снятся, и демон совсем пропал. – И даже женился, – улыбается он и рассказывает о нашем детстве. А я сижу рядом, прижавшись щекой к его плечу, вдыхаю родной запах северного моря и озона и жмурюсь на солнце, заливающем палату
Зачем? – спрашивает он, гладя мое лицо горячими пальцами. – Зачем ты сюда приходишь, глупая? Зачем тебе нужен такой, как я? Зачем, принцесса? – Потому что я тебя люблю, – говорю ему я спокойно.– И все? – Разве этого мало?
Когда Матвей открывает глаза во второй раз, он видит Ангелину. У нее короткие волосы, огромные заплаканные глаза и измученная, но светлая улыбка. – Ты живой, – говорит она. Матвей не может ей ничего ответить, лишь прикрывает глаза, словно говоря: «Да». Видя ее, он понимает, что все хорошо
Ты мой муж, – хихикает Лиля. – Мама говорит, что мужья должны слушаться жен. – А мой папа говорит, что жены должны подчиняться мужьям, – спорит Матвей. – Будешь делать, что я говорю.– Не буду.– А я сказал – будешь.– А я не буду.– Ну и дура.– Сам дурак… – Эй, а я конфеты стащил, будете? – встревает Андрей. – Только фантики не выбрасывайте, чтобы мама не видела