Глава 2. Знакомство с полковником

Семья. Что может быть важнее в жизни? Да, ничего. Ведь, где бы мы не находились и кто бы нас не окружал днем, главное, чтобы вечером нам было к кому вернуться. А нас ждут! Нас всех где-то ждут. Просто, возможно, многие этого не знают или не хотят знать. И, порой, сворачивая со знакомого маршрута, идут бродить в темноту.

Пройдя через всю комнату и аккуратно переступив через тапочки, Бах подкрался к спящему в кресле хозяину и свернулся клубком возле его ног. Хоть на дворе и стояла середина апреля, в доме все равно было еще прохладно. В комнату вошла Алла Владимировна. Увидев задремавшего супруга, она аккуратно укрыла его ноги теплым шерстяным пледом и случайно дотронулась до дремавшего Баха. Хозяйка с любовью посмотрела на спящую собаку.

– Казалось, это было вчера, а уже прошло почти шесть лет, как Бах живет у нас, – подумала она.

В памяти у нее восстановилась картина того дня, когда маленького щенка немецкой овчарки принесли к ним в дом. Александр Петрович Виноградов в красивом черном костюме, белой рубашке и черной бабочке пошел открывать дверь. К его удивлению, там никого не оказалось. Уже собравшись закрыть дверь, он опустил глаза и увидел небольшую коробку, перевязанную красивым голубым бантом. Обрадовавшись неожиданному сюрпризу, Александр Петрович взял ее в руки и занес в квартиру.

– Алла, иди посмотри, какой подарок я обнаружил под дверью, – крикнул Александр Петрович.

– Что это? – с интересом спросила вышедшая из кухни супруга.

– Я еще и сам не знаю, не успел посмотреть.

Вдруг коробка, издав непонятный звук, зашевелилась. Алла Владимировна от неожиданности вскрикнула и засмеялась.

– Ну, открывай же быстрее. Я догадываюсь что там внутри, – усмехнулась она.

Развязав красивую ленточку, которой была перетянута коробка, Александр Петрович приоткрыл подарок. И вдруг изнутри выпрыгнуло что-то мягкое и пушистое и лизнуло его в щеку. От неожиданности он отпрыгнул от коробки, но быстро взяв себя в руки, сделал вид, что вовсе не испугался. Опустив глаза, он увидел, как по коридору бегает маленький щенок немецкой овчарки и заливается радостным лаем.

Не успев отойти от неожиданного сюрприза Александр Петрович услышал, как входная дверь открылась. С выстрелами хлопушек, с криками поздравлений и воздушными шарами в квартиру ворвались Коля Крючков, Дима Хабаров и Серега Кулагин. Все трое были давними друзьями и коллегами по службе Александра Петровича.

– Ну как тебе наш сюрприз? – с улыбкой на лице спросил Дима Хабаров. И все трое дружно рассмеялись.

– Теперь будет тебе чем заняться по вечерам – сказал Коля Крючков, – это практически тоже, что внука вырастить.

– По-моему, Настя еще не собирается тебя дедушкой делать, – добавил Серега Кулагин, который все это время играл с пушистой игрушкой на полу.

– Это точно, – улыбнувшись, сказал Александр Петрович, – она решила по моим стопам пойти.

– Если я не ошибаюсь, она же вроде на втором курсе Академии МВД учится? – спросил Дима Хабаров.

– Да, и вроде как с интересом. Тяжело, конечно, но она молодец, настоящий офицер, – сказал Александр Петрович, и его лицо озарила теплая улыбка.

– А, кстати, где она?

– Должна быть с минуты на минуту.

– О, Господи, ну что же мы стоим, прошу вас, проходите к столу, все уже готово, – засуетилась Алла Владимировна.

– А что нам делать с этим чудом? – сказал Александр Петрович, и, почесав затылок, взглянул на играющего с его тапком щенка, – он же, наверное, голодный? Дорогая, маленького гостя мы к столу приглашать не будем, но если тебе не составит труда, пожалуйста, положи ему что-нибудь покушать.

– Конечно, дорогой, – ответила жена, и проследовала на кухню.

– Чем же тебя покормить, – подумала Алла Владимировна. Открыв холодильник, она достала кусочек вареной курицы, который остался от салата, и положила его перед сидевшим у ее ног улыбающимся щенком. Не успев сделать и пару шагов, Алла Владимировна увидела, как пушистый гость снова крутится возле ее ног.

– Ты уже все съел? – спросила она и посмотрела вниз. Щенок, виляя хвостом, смотрел на новую хозяйку и глаза его искрились благодарностью.

…Алла Владимировна стояла в комнате, погрузившись в воспоминания, и ласково смотрела на мужа и спящего у его ног Баха.

– Как быстро бежит время, – подумала она, – кажется, как будто несколько недель прошло, а на самом деле – уже шесть лет… Отвлечься от грустных мыслей ей помог раздавшийся в дверь звонок. На пороге стояла Настя.

– Привет, мамуля, – сказала она, – что-то я сегодня совсем устала, слишком много работы.

– Настя, тебе нужно меньше работать!

– Мама, не беспокойся за меня! Я знала на что шла, я сама выбрала эту профессию.

– Я же тебя знаю, ты никогда не будешь жаловаться, вся в отца, – сказала Алла Владимировна и пошла на кухню. – Давай переодевайся и иди кушать.

– А где папа?

– Я здесь, – раздался сонный голос, и в коридор вышел Александр Петрович. – Здравствуй милая, как дела?

– Как всегда хорошо, много работы, а так все замечательно.

– Ну ладно, давай кушай, а потом расскажешь, что там творится у вас.

Александр Петрович вот уже почти полгода как ушел на пенсию. Поэтому теперь, после ужина, он садился рядом с Настей и часами слушал ее рассказы о вновь задержанном преступнике или о новом уголовном деле. Смыслом всей его жизни была работа, а сейчас, уйдя на пенсию, он не мог смириться с мыслью, что это все. Финиш. Что больше не будет той жизни, работы, его коллег, друзей, наглых и хитрых преступников и интересных уголовных дел. Почти полгода назад его отправили на пенсию, и он до сих пор не мог поверить в это. Поверить и простить. Простить тех, кто предал его, уволив со службы. Службы, которой он посвятил тридцать шесть лет своей жизни.

– Какие запахи у вас здесь, – сказал он, войдя на кухню, – дорогая, ты опять приготовила что-то вкусненькое?

– Переодевайся и садись кушать.

– Я мигом.

Открыв шкаф, Александр Петрович достал чистую отглаженную сиреневую рубашку и черные брюки. Быстро переодевшись, он направился в ванную. Вымыв как следует руки и лицо и причесав волосы, он достал из кармана расчес-ку для усов, и, приведя их в порядок, направился на кухню.

– Так, я готов! Где у нас еда? – Я очень проголодался, – потирая ладони, сказал он.

Ужин с семьей, как и любое другое семейное событие, всегда много значило для него. И не важно, по какому поводу собиралась семья, будь то обычный ужин или празднование дня рождения – приготовления начинались за неделю. Сейчас, восседая во главе стола, он выглядел как всегда безукоризненно и очень величественно.

– Я очень соскучился по Оле. У нее скоро каникулы?

– Через два месяца, – ответила Настя, – сначала сессия в июне, а только потом каникулы.

– Ну, ничего, недолго потерпеть осталось. Она же на последнем курсе?

– Да, папа, я вот никак не пойму, как ты можешь, каждый раз забывать на каком курсе учатся твои дети, сколько им лет и когда у них день рождения, – засмеялась Настя, – но при этом помнить все детали, касающиеся работы. Мама, вот если ты спросишь у него, какой номер уголовного дела, например, Петрова или Сидорова, или сколько лет лишения свободы получил Иванов? Он ответит, даже не раздумывая. И это я еще не говорю о тексте присяги или о законе «Об органах внутренних дел», – опять расхохоталась Настя.

– Ну что ты такое говоришь, я все прекрасно помню, просто иногда делаю вид, что забыл, – растерялся Александр Петрович, – вообще, давайте кушать. Приятного всем аппетита! – Александр Петрович опустил голову вниз и, недовольно пошевелив усами, принялся за ужин.

Глава 3. Жизнь, которой не было

Равнодушие. Действительно ли это безразличие к тому, что нас окружает? Или, может быть это способ скрыть свои истинные эмоции? Или, зависть, испепеляющая изнутри.

Так или иначе, но это отвратительное качество, из всей живой цепочки вселенной, присуще только человеку.

Положив телефонную трубку, Марина подошла к окну и сладко потянулась.

– Какой прекрасный солнечный день, – подумала она, распахивая плотно задернутые шторы. Повернувшись к зеркалу, она принялась рассматривать себя, слегка кружась из стороны в сторону. На ней сегодня была одета длинная шелковая сорочка с глубоким вырезом на спине, а густые белые волосы тяжело спадали с ее плеч. Грустно улыбнувшись своему отражению, Марина прошла на кухню и поставила чайник. Присев возле окна, она принялась рассматривать бегущих в разные стороны людей.

– Ну и муравейник, – усмехнулась она и подошла к плите, где уже почти закипел чайник. Доставая из шкафчика кофе, Марина невольно вспомнила события сегодняшней ночи, и улыбка быстро исчезла с ее лица.

– Как он может так со мной поступать! – возмущенно сказала она. – Мне всего двадцать шесть лет, я молодая, красивая и сексуальная женщина, – подумала она, – как он может не видеть всего этого. Каждый день стараешься удивить его собой, а он только и думает о своей дурацкой работе, – воскликнула Марина и пролила воду на стол.

– Черт возьми! – выругалась она. – Я не понимаю, почему я до сих пор это терплю? Почему не могу уйти от него? Сделав глоток кофе, Марина задумалась. – Хм, интересно, а отсутствие интимной жизни с супругом можно считать причиной для развода, – усмехнулась она. Я не верю, что все мужчины настолько помешаны на работе. Наверное, женам тоже следует выдвигать ультиматумы своим мужьям: либо ты выбираешь меня, либо работу, хотя я предполагаю, что это больше свойственно только им.

После этого Марина демонстративно поднялась из-за стола, как будто на нее смотрел полный зал зрителей, и медленно проследовала в ванную. Напустив воды, она скинула сорочку на пол и полностью погрузилась в теплую пенистую воду. Прикрыв глаза, она подумала, как все-таки замечательно, что отец пригласил их на выходные. Олегу давно пора встряхнуться, он слишком много работает и в последнее время выглядит очень измученным.

Здоровье мужа и его душевное состояние практически никогда не волновали Марину, а в последнее время их отношения совсем испортились. Единственное чувство, которое испытывала к нему Марина – жалость. Хотя сексуальное желание Олег вызывал в ней всегда. В нем было что-то, что дико притягивало Марину, она никогда не могла понять в чем дело. Олег не был красавцем, но от него исходило невероятное обаяние. Порой, взглянув на него, хотелось все бросить и кинуться в его объятия.

Наверное, именно это и привлекло Марину три года назад. Ее всегда раздражала его молчаливость и замкнутость, он практически ничего не рассказывал ей о свое работе. Марина плохо знала своего мужа, она понятия не имела, что ему нравится, к чему он стремится, что хочет получить от жизни. Не знала и не хотела знать, ей просто было не интересно.

Он удовлетворял ее потребности, не контролировал, обеспечивал материально и никогда не спрашивал, где и с кем она была. Марину такая жизнь вполне устраивала и она не хотела ничего менять, кроме одного. Последние три месяца он практически не дотрагивался до нее в постели. Марина чувствовала исходящий от него холод. Внешне все выглядело как обычно, он был ласковый и нежный, как всегда внимателен и корректен. Но ночью, как только она дотрагивалась до него в постели, он говорил, что устал и завтра нужно рано вставать. Это безумно злило Марину. Попытки поговорить с мужем не увенчались успехом, поэтому она решила еще немного подождать и посмотреть, что будет дальше.

Приведя себя в порядок, Марина посмотрела в зеркало и, оставшись довольной увиденным, накинула висевший на двери белоснежный халат и вышла из ванной.

– Нужно позвонить Даше, уточнить, поедут ли они с Андреем к отцу, – подумала Марина, – наверняка, он уже позвонил им. Это действительно замечательная идея встретиться всей семьей. Отец говорил о каких-то важных соревнованиях или скачках и, что мы все должны будем там присутствовать. Он всегда был помешан на своих лошадях и мог часами рассказывать безумно скучные истории о своем центре.

Войдя в гостиную, Марина легла на диван и укрыла ноги пледом.

Интересно, какая будет погода в выходные, я надеюсь, что будет достаточно тепло в моем новом бежевом платье, – улыбнувшись, подумала она и удобно устроилась на диване. Лениво дотянувшись до телефона, Марина набрала номер сестры.

Глава 4. Омут времени

Есть люди, которых нельзя обижать.

Обидеть их равноценно убийству. Порой, даже мысль о том, что ты можешь сделать этому человеку больно, приводит в ужас.

В этот момент хочется закрыть глаза и выбросить картинку из головы.

Подойдя к шкафу, Александр Петрович открыл дверцу и печально взглянул на висевший, на вешалке, как всегда идеально отглаженный, китель. Дотронувшись до него, Виноградов нежно провел рукой сначала по золотистым погонам, затем по сверкающим медалям, которые от прикосновения тихонько зазвенели.

– Саша, ты дома? – спросила вошедшая в квартиру Алла Владимировна.

Услышав голос супруги, Александр Петрович резко закрыл шкаф и вышел из комнаты.

– Здравствуй, дорогая, – сказал он.

Подойдя к супруге, Александр Петрович нежно поцеловал ее и помог раздеться.

– Как дела на работе? – спросил он.

– Все хорошо, людей как всегда было немного. В последнее время люди стали реже посещать библиотеку, особенно молодежь. Зачем выходить из дома, если все можно найти в интернете. Хотя, я с этим совершенно не согласна.

– Не расстраивайся, дорогая, истинные любители литературы всегда найдут время, чтобы заглянуть в «храм книги», – улыбнувшись, сказал Александр Петрович.

– Будем надеяться, – грустно сказала она, и, подняв сумки, проследовала на кухню.

Алла Владимировна была женщиной средних лет и очень приятной внешности. В ее чертах было что-то родное, материнское. Лишь небольшие морщинки, появившиеся в последние годы, выдавали ее возраст. Она одевалась очень элегантно, но при этом скромно. Светлые волосы всегда были аккуратно уложены на затылке в красивую прическу или просто заплетены в небольшой пучок.

Алла Владимировна всю жизнь посвятила работе в библиотеке, отсюда и трепетное отношение к книгам. Смысл всей ее жизни заключался в семье. Глядя в глаза этой невысокой стройной женщины, пропитанные любовью и лаской, казалось, что она готова бросить все ради дома и семьи, но Александр Петрович понимал, что без работы супруга совсем зачахнет и поэтому не опускал ее на заслуженный отдых.

– Звонил мой друг, Илья Колесников, пригласил нас в гости на выходные, – сказал Александр Петрович.

– Я помню его, интересный человек. Если не ошибаюсь, он живет в Ратомке. В последний раз я видела его достаточно давно, а его супругу… не могу вспомнить, как ее зовут…

– Екатерина Владимировна, – подсказал Александр Петрович.

– Точно! Мы как-то случайно встретились с ней в магазине, но это тоже было давно.

– Так как ты смотришь на небольшой отдых за городом?

– Прости, дорогой, но в следующие выходные у меня никак не получится. Я обещала маме, что помогу ей с огородом. В последнее время она совсем сдала.

– Конечно, я понимаю.

– Но вы обязательно поезжайте, я думаю, Настя не будет против.

– Я тоже так думаю, а заодно возьмем с собой Баха, пусть порезвится на свежем воздухе, а то он с ума сходит в квартире.

Услышав свое имя, Бах приподнялся и быстро завилял хвостом.

После ужина Настя встала из-за стола и принялась мыть посуду, при этом громко и возмущенно рассказывая о водителе, который облил ее, когда она переходила дорогу.

– Нет, ну ты представляешь, какая свинья! – с обидой в голосе сказала она, – он даже не остановился, чтобы извиниться! Я просто не понимаю, как такие «олигофрены» сдают на права, хотя судя по его машине, скорее всего он их купил.