Цитаты из книги «Надкушенное яблоко Гесперид»

Сны – это прекрасно, но совсем не всегда нужно, чтобы они сбывались, становились явью…

Вообще хотелось молодости. Ну, или поверить в то, что и сама еще молодая, что все еще возможно… Ну, если уж не поверить, то хоть помечтать…

наконец – это в-третьих – я люблю свой дом. Мне кажется, то, что я убираю его сама, нас как-то сплачивает. Мы становимся ближе, а это важно. И потом я люблю, вылизав наконец все углы (пусть не так чисто, как мама, но все же), сесть в чистой кухне, заварить себе чашку чая, медленно выпить ее и поставить в раковину, не споласкивая – как зародыш будущего недельного бардака.

Не значит ли это, возвращаясь к теме нашей беседы, что мы склонны преувеличивать свои ожидания, придавая ощущениям тот оттенок, которого у них нет? – И вернул Ирине ее взгляд.

По-настоящему важных для всех вещей не так уж и много, всего-то две – секс и деньги.

обще. Это совершенно другое счастье – не случайный пожар в степи, а спокойный домашний очаг. Даже, если угодно, газовая горелка. Оно согреет, если замерзнешь, вскипятит чайник, если хочется пить, сварит кастрюлю супа, если ты голоден. А самое главное – оно есть всегда и отзывается при первой потребности, без всяких неожиданностей, стоит только спичку поднести. Всей и заботы о нем – следить, чтобы спички не кончались

Но всего этого, от которого сносит, если честно, совершенно не нужно для нормальной семейной жизни. Да, пожалуй, и для любой нормальной жизни во

вот что я знаю совершенно точно – от прошлого, тем более от своего собственного прошлого – отказываться ни в коем случае нельзя. Каким бы оно ни было, радужным или кошмарным, оно – наше. Мы из него выросли, переросли, изменились и перешагнули, как ящерица старую кожу, но оно все равно где-то рядом. И может вывалиться на тебя в любой момент,

Что с того, что бывший друг Вася вел себя так-то и так-то? Сейчас ты дружишь с Колей, а он устроен совершенно по-другому. И что лучше – посмотреть, как устроен именно он, или же с упорством, достойным лучшего применения, пытаться применить методы, нарадотанные на Васе?

Сказали – хищница. Теперь хожу, рычу, Глазами узкими смотрю в огонь камина, Шагами мерю комнаты. Молчу. Листва шумит, а жизнь проходит мимо.     Сказали: пропадешь, коли падешь! Платить – тебе! Заплачешь, и заплатишь… Но вот пришел «творительный падеж» – Сидишь себе, и строчку к строчке ладишь.     Задумаешься так – падеж, платеж… Кому до нас есть дело, кроме Бога? А вот понять, что все-таки живешь – За то не грех и согрешить немного!     Мы смертны. Жизнь пройдет. Почти прошла… Ползут шеренги строчек – личных, лишних. Шумят деревья. Льстивы зеркала. Огонь горит. А кошка – тот же хищник.