Мы с мамой ждали на узких больничных скамейках, Ладку забрали на сканирование. Наконец вышел врач. Молодой, светловолосый, с теплым взглядом. От него исходила уверенность. Весь его облик говорил о том, что можно смело доверить ему жизнь.
Мы тут же вскочили.
– Что с ней?
– Доктор, это серьезно?
Мы были вне себя от беспокойства.
– Все в полном порядке. Хочу вас поздравить! – он улыбнулся. – У вас в семье будет прибавление. Лада становится полноценной ведьмой. В ней пробудилась сила.
Мама даже села:
– Я подозревала что-то подобное, но так поздно…
– Случай нетипичный, поэтому вхождение в силу идет с осложнениями, но мы справимся. Лада должна оставаться у нас под наблюдением, чтобы мы могли в любой момент оказать ей помощь.
– Доктор, а можно к ней? – спросила я.
– А, да, да… конечно. Пойдемте, я провожу.
Ладка полусидела на кровати, под глазами залегли тени, губы искусаны.
– Поздравляю, милая! – мама обняла ее и поцеловала в макушку. – Хорошо, что это случилось дома.
Ладка кивнула.
Доктор понажимал на панель, проверяя какие-то показатели.
– Да, через месяц я смогу вас отпустить. У нас есть группа, где мы помогаем восстанавливаться ведьмам, которые потеряли связь с силой. Ваша ситуация, конечно, совершенно другая, но там вы сможете научиться управлять своими новыми способностями.
– Что? Месяц? Я не могу! Отряд! – Ладка подскочила в кровати и болезненно поморщилась. – Мне нужно улететь с Терррины через неделю.
– Мы сделаем все возможное, чтобы поставить вас на ноги в кратчайшие сроки, – доктор блеснул профессиональной улыбкой.
– Нет, вы не понимаете…
И тут у Ладки случился приступ. Ей ввели лекарства, погрузив в сон.
Помню, как у меня пробудилась сила. Это было неприятно. Очень. Видно, во взрослом возрасте это совсем погано.
Мы переговорили с несколькими врачами. Все они сошлись во мнении, что нужно «наблюдать и выждать время, чтобы организм адаптировался».
Когда на следующий день я пришла навестить «новорожденную» ведьму, Ладка потребовала у меня свой коммуникатор.
– Марта, дай мне мой комм, пока у меня снова не случился припадок.
Я выполнила просьбу.
– Хочу переговорить с капитаном, – пояснила она. – Лучше сделать это в сознательном состоянии.
Она хихикнула и выразительно на меня посмотрела.
– Ой, прости, я тебя оставлю.
Выйдя из палаты, я не плотно прикрыла дверь, поэтому прекрасно слышала, как Ладка несколько раз глубоко вздохнула, зашуршало одеяло.
– Да! – раздался раздраженный мужской рык.
Я заглянула в щелочку. Ладка стояла спиной к двери, плечи сгорблены. Голограмму она не стала включать, связь была только голосовая.
– Добрый день, капитан, – бодро сказала она.
– Ну?
– Понимаете, я тут, как бы сказать… заболела. Не смогу выйти из отпуска в положенный срок.
– Тогда можешь вообще не выходить, – сообщил капитан на другом конце галактики.
– Но, поймите…
– Я понял, – перебил он. – Но если ты не явишься, считай, что ты больше не в отряде. Будешь переведена быстрее, чем сможешь сказать «пока».
– Но…
Комм в руке Ладки мигнул, показывая, что соединение прервано.
Грубо.
Я потопталась снаружи и вошла, когда услышала, что Ладка зарыдала. Она сидела на кровати и вытирала слезы краем одеяла.
– Ты все слышала?
Я кивнула. Нет смысла отпираться.
– П-прос-то меня ценят, ви-дишь, не отпускают, – она всхлипнула.
Я не стала это комментировать.
Ладка завыла жутко и безнадежно, повалилась в подушки.
– Все напра-а-асно!
При проявлении силы эмоции в первое время зашкаливают.
– Ненавижу колдовство. Не хочу быть ведьмой! – вопила Ладка.
От избытка чувств она даже укусила подушку.
– Все наладится, – попыталась я ее успокоить. – С силой чуть освоишься и вернешься. Никуда тебя не переведут.
– Марта, ты же слы-ышала, что он сказал, – сестра некрасиво икнула, – он… он… своего слова не меняет.
Я гладила ее по спине и шептала какие-то банальности. Истерика прекратилась внезапно, Ладка подняла заплаканное лицо.
– Ты сможешь поехать вместо меня? – с надеждой спросила она.
Я опешила от неожиданности.
– Ладка, ты перенервничала, – сказала я. – Ну что ты такое говоришь?
– Нет, послушай… – сестра схватила меня за руку. – Все, что тебе нужно, это просто прибыть на базу.
Она снова опасно побледнела.
– Ну, допустим, – очень медленно сказала я. – На секунду предположим, что я прилечу на базу, а дальше-то что?
– Пожалуйста, пожалуйста, – Ладка упала на подушки, и ее выгнуло дугой. Неконтролируемая сила терзала тело.
Мягко зашуршала медицинская панель, лекарство начало поступать автоматически. Прибежала медицинская сестра.
Чтобы помочь Ладкиным мышцам справиться с нагрузкой и чрезмерным напряжением, ее всю опутали релаксирующими нитями. Свет в палате приглушили.
Я чувствовала, как ей плохо, больно и страшно.
– Спи, Ладка, я приду завтра.
Сестра открыла глаза:
– Марта, пожалуйста. Там… там… ничего сложного.
Несмотря на все усилия врачей, с силой у Ладки совсем не ладилось, ей становилось хуже. В моменты, когда она могла разговаривать, она с безумными глазами продолжала умолять меня отправиться на базу. Как ни странно, эту затею поддержала мама, так что я подвергалась планомерным атакам с двух сторон:
– Ой, вы с Ладкой постоянно проделывали такие штуки. Помнишь, Марта, Ладка сдала за тебя вступительный экзамен по планетологии.
– Я до сих пор не понимаю, зачем это ведьме. Серьезно. Какой смысл учить все эти далекие Венеры, Марсы и Центавры? Пф!
– Не уходи от ответа, – мама стала серьезной.
– А как быть с моей работой? – спросила я.
– Я договорюсь с верховной ведьмой. Проблем не будет, – заверила мама.
Я прошлась по Ладкиной палате. Нет, это все еще невероятно странная идея, но с другой стороны, примерить на себя жизнь сестры было бы весьма заманчиво. А судя по ее рассказам…
– Может, еще раз связаться с твоим капитаном? – предложила я, но мысли уже напряженно работали совсем в другом направлении.
И Ладка почуяла, что я сдаюсь. Она выхватила свой комм из-под подушки и быстро провела по экрану.
– Я тут записала тебе про базу. Отправила. Как, куда пройти. Мои пароли ты и так знаешь. Тебе нужно будет вживить переводчик. Хотя на базе все говорят на всеобщем… – тараторила она.
– Волосы нужно будет подстричь, – ловя свое отражение в пластиковой перегородке, сообщила я. – Только не надейся, что я их обкромсаю таким варварским способом. На такие жертвы я не готова.
– Не ворчи, – сказала мама, – от этого у тебя такой голос делается…
Она очень выразительно сморщила нос.
– Спасибо, Мартиш! Спасибо! Можешь ворчать на меня, сколько хочешь, – Ладка вся засветилась. Буквально. От нее пошел свет.
Мы с мамой отпрянули.
Приборы тревожно запищали.
На этот раз Ладку поместили в специальную капсулу, заполненную раствором, и погрузили в еще более глубокий сон. Доктор не растерял оптимизма, наоборот, он стал еще веселее и заверил нас, что теперь-то точно все пойдет хорошо. Через неделю Ладку разбудят, и вот тогда-то она наконец сможет почувствовать себя настоящей ведьмой. Я подозревала, что он решил написать научную работу на основе Ладкиного случая.
Мы с мамой неторопливо летели домой. По полосе, предназначенной для тех, кто предпочитает ручное управление, пролетел дрон. Мужчина сидел на переднем сиденье и держал круглый руль. Иногда такое можно увидеть, но я не понимаю, в чем прелесть самостоятельного вождения. По-моему, огромная трата времени.
Я углубилась в Ладкины заметки, а мама в задумчивости смотрела в окно.
– Теперь тебе не обязательно лететь. Ладка будет спать неделю, – сказала она. – Как проснется, так и поймем, что делать.
Я отложила комм:
– А если ее действительно выгонят? Она же нам не простит.
Мама задумалась:
– Чутье мне подсказывает, что с обретением ведьмовства Ладка… м-м-м… поменяет свое отношение к жизни, у нее появятся новые интересы.
– Скорее всего, так и будет. Но она сама должна принять решение. Ты же понимаешь. И потом, ты так поддерживала эту затею.
Дрон чуть набрал высоту. Летели над лесом, а некоторые деревья достигали исполинских размеров.
– Я не хотела, чтобы Ладка замкнулась. В ее состоянии это очень опасно. Когда сила еще не «улеглась», а у начинающей ведьмы есть какая-то мысль, на которой она очень сильно сосредоточена… это может привести к катастрофе, даже смерти. Я поддерживала ее, потому что видела, что Ладка считает твой полет на базу выходом из положения. Но сейчас… в этом нет необходимости.
– Ага, конечно. Неужели ты думаешь, когда ее выведут из сна, она забудет то, к чему стремилась? И ты считаешь, что это не опасно? Для ведьмы, которая только-только получила силу. Нет уж. Пусть она знает, что мы сделали все возможное для сохранения ее мечты.
Дрон мягко припарковался на заднем дворе нашего дома.
Мама кивнула:
– Только папе пока не говори. А то еще одно сердце придется выращивать.
Я стояла в космопорту, сжимая тяжеленный Ладкин мешок. Шея и задница зудели от прививок против всякой межпланетной заразы, волосы обрезаны по плечи, правда, аккуратно.
А еще меня не оставляло ощущение, что если я пойду слишком быстро, то полученные об армии и отряде знания из меня выплеснутся, и я что-то непременно забуду.
Подходя к роботу, который регистрировал пассажиров, я повторяла мантру:
– Капитан третьего ранга – две синих полоски на погонах, красная точка на кармане. Капитан второго ранга – одна синяя, одна серебряная полоска на погонах и желтая точка. Ох, и кто только придумал эти полоски!
Я уверенно приложила Ладкины документы.
Прозрачные дверцы разъехались, пропуская меня в зону межгалактических вылетов.
Папе мы рассказали, конечно. Я и не подозревала, что он служил, он раньше никогда об этом не заговаривал. Зато смог показать, как нужно правильно стоять и отдавать честь, а еще я могла теперь отличить экзобластер от платобластера. Правда, на картинке. Ладно, как-нибудь выкручусь.
До межпространственного прыжка оставалось два часа, можно было бы выпить кофе. Но в кафе все столики заняла группа шумных инопланетников с бугристой кожей темно-фиолетового цвета. И что они здесь забыли…
Так что я устроилась на жестком сиденье в зале ожидания. У Ладки был самый дешевый билет, без допуска в комфорт-зону.
Через огромные окна просматривалось взлетное поле. Вдалеке стояли корабли. Отсюда они выглядели не такими страшными. А ведь раньше перелет между планетами мог занимать несколько лет. Так что мне еще повезло. Два часа всего промучиться.
Фиолетовая компания зашумела, требуя еще кофе, и робот-раздатчик выплюнул партию стаканчиков. Ладкин комм ожил, завибрировал. От неожиданности я вздрогнула. Сердце радостно забилось, как когда-то в детстве, когда мы с Ладкой менялись ролями. Я уверенно нажала «принять вызов».
– Слушаю.
– Лада?
От глубокого бархатного голоса у меня по коже побежали мурашки.
– Да, – ответила я.
– Капитан сказал, что ты заболела и не летишь.
Интересно, кто это? Видимо, соединение осуществлялось через военный канал, поэтому звонивший не определился на комме.
– Нет, все в порядке. Вылетаю по плану.
На том конце галактики замолчали, а потом сказали:
– А… ну хорошо тогда, до встречи.
Обладатель самого потрясающего голоса говорил очень правильно, но были какие-то оттенки, которые выдавали, что всеобщий для него не родной язык. Эти тона проступали, как крупицы ржавчины на металле, и создавали неожиданную шероховатость для слуха. Может быть, это был харумянин Пак, вроде бы на их планете сохранился местный язык.
Ладка все-таки паникерша, решила я. Могла бы позвонить и поговорить, объяснить ситуацию. Действительно же о ней беспокоятся.
Но теперь мною двигал интерес, даже страх перед первым межгалактическим прыжком пока себя никак не проявлял.
Я думала о Ладкином капитане. До чего же странное имя – Уковк. Цитринец. Если о других расах во Всемирной сети полно информации, то о цитринцах везде написано, что они живут в закрытом мире, крайне редко идут на контакт. Не участвуют. Избегают. Воздерживаются. И вообще никак себе не проявляют. Новостей о них не было никаких.
Единственное, что полезного удалось нарыть, так это то, что они, как и мы – жители Террины – выходцы с Земли. Они отделились еще на заре покорения космоса. Но я все-таки очень надеюсь, что он человек.
Скорее всего, это в него Ладка влюбилась. Она так много рассказывала о других парнях, а о нем говорила скупо, но с особенной, мечтательной интонацией. Хотя это совершенно не вязалось с тем, как они разговаривали. Может, поссорились? А вдруг у них особые отношения… и тут приезжаю я. Нет, Ладка, конечно, сама умоляла меня поехать, но… может возникнуть ситуация.
Ладно, буду разбираться с трудностями по мере их поступления.
Я не торопясь пошла на посадку. Стыковочный рукав показался мне пугающе узким, холодный свет – слишком ярким.
Все бывает в первый раз. Интересно, сколько людей и не-людей ежедневно совершают межпространственные прыжки? Я тоже смогу.
В наш век корабли обладают высокой надежностью, и вообще… бояться нечего.
Я легла на свое место, надела маску. Ремни безопасности автоматически защелкнулись. Очень неприятное чувство, когда тебя привязывают.
Играла успокаивающая музыка. Приятный женский голос советовал «дышать нормально».
В огромном окне, то есть иллюминаторе… Окна в кораблях называют иллюминаторами независимо от формы и размера. Традиция. Так вот, в иллюминаторе на потолке было видно пока еще обычное небо.
Корабль заполнялся пассажирами. Некоторые спокойно разговаривали, пока укладывались на свои места.
Я посмотрела вбок. Теперь мне был виден угол космопорта и идеально подстриженная зелень лужайки.
«Наш капитан рад приветствовать вас на борту… время в пути… команде приготовиться к взлету».
Началось!
Меня вдавило в сиденье, в иллюминаторе планета скакнула вниз, как мячик, брошенный рукой ребенка. Небо потемнело, а потом вспыхнуло миллиардами звезд. В маску стал поступать сонный газ.
Прыжка я так и не почувствовала.
Глаза закрылись, я погрузилась в сон.
Неужели прилетели?
А я-то беспокоилась! Казалось, полет занял несколько секунд. И на атомы я не распалась. Настроение было прекрасным.
На пропускном пункте помимо обязательного робота дежурили военные.
Я протянула Ладкины документы для проверки, озаряя все вокруг довольной улыбкой.
– Лада Сола? – бесстрастно спросил один.
– Да, – радостно откликнулась я.
– Следуете на Зинду?
Я кивнула.
Мою сумку и меня саму просветили насквозь, прогнали через многочисленные рамки. А потом проводили в зал, где предстояло дождаться шаттла.
В зале сидел мужчина – брюнет с короткой стрижкой. Кажется, человек.
– Привет!
Я бросила свою сумку и устроилась напротив.
А все-таки, не совсем человек. У людей не бывает таких глаз, светящихся зеленым. Жаль, он в обычной одежде, а то я могла бы по числу полосочек определить его ранг.
Мужчина изучающе осмотрел меня с ног до головы.
– Привет, – сказал он и уткнулся в свой комм.
Я последовала его примеру. И бодро вбивала в строку поиска: «у какой расы глаза светятся зеленым», когда он сказал, не поднимая головы:
– На сумке нашивка «Звездных волков».
Я уставилась на свою сумку. Оказывается это стилизованный волк, а я все пыталась понять, что тут нарисовано. Теперь вижу, что это пасть. Художник перемудрил, когда разрабатывал знак для отряда. Или наоборот, не сильно старался.
– Не очень-то эта штука, – я ткнула пальцем в нашивку, – похожа на волка.
– Только назначили? – мужчина оторвался от комма и смотрел с интересом.
– Я уже год в отряде, – с гордостью за Ладку ответила я.
– Там же капитан Нэй Коперник? – у незнакомца брови удивленно взлетели вверх.
– Капитан Уковк, – поправила я.
Зал огласил дикий хохот. Мне даже стало как-то неловко.
– Нужно будет рассказать парням. Уф-ф… Это ж надо… А ты смелая, – отсмеявшись, сказал мужчина. – Ларк Гил, тактик из «Соколов».
Он протянул мне широкую ладонь, и мы пожали друг другу руки.
– Лада Сола, – представилась я. – Так вы с капитаном знакомы?
– Учились вместе…
В шаттле мы оказались вдвоем. Ларк помог мне устроить вещи на полке и пристегнуть ремень.
Десять минут ужаса, когда наш маленький кораблик трясло, кидало и швыряло из стороны в сторону. Но, так или иначе, я добралась на Зинду.
Меня слегка покачивало от жуткого перелета, я попыталась глотнуть воздуха… Понимаю, о чем говорила Ладка. Атмосфера здесь тяжелая.
Ларк обогнал меня:
– Удачи, Лада Сола. Будешь в нашем блоке, заходи в гости.
Он обаятельно улыбнулся и затерялся в толпе.
Я осталась одна.
Теперь, согласно Ладкиной инструкции, мне предстояло посетить медцентр, отметить свое прибытие в автоматическом центре, поселиться в комнате сестры, найти ее отряд и не облажаться, а сделать так, чтобы Ладке было куда возвращаться.
Если наш ведьмовской центр на Террине представлял собой небольшой городок с запутанной системой кривых улочек, где даже после нескольких лет работы можно заблудиться в поисках того или иного ковена, то здесь была обратная ситуация. Меня даже немного испугала идеальная разбивка территории на четкие квадраты. От обилия прямых дорог становилось не по себе. Даже если бы Ладка не оставила план, то я бы разобралась в два счета.
Я зашла в медцентр, приложила Ладкины документы к датчику. Загорелся зеленый сигнал. Автомат выплюнул номер кабинета, в который мне нужно пойти, но перед этим заполнить анкету, на которую я убила целый час.
Там было около двухсот вопросов. С какой планеты я вернулась, какие продукты употребляла в пишу, контактировала ли с какими-то животными, и так далее, и тому подобное…
Немного одурев от потока вопросов, я все-таки добралась до нужного кабинета. Там сидел краснокожий кортанин, единственный глаз у него на лбу смотрел устало.
– Здравствуйте, – сказала я.
Он кивнул и принялся заполнять что-то на интерактивной панели.
– Здравствуйте, Сола. Все-таки вернулись. И как погода на Террине?
– Прекрасная. Тепло. Оба солнца исправно греют.
– Это хорошо. Пройдите в диагност-капсулу. Закатайте рукав.
Я выполнила просьбу.
Диагностика еще не закончилась, когда этот циклоп подошел с пистолетом для инъекций. В руку впились сразу три иглы.
– Эй! – возмущенно вскрикнула я. – Это еще что такое?
– Как обычно, – удивился медик, – стимуляторы, сыворотка для иммунитета и гормоны.
Ну, Ладка… из-за тебя какой-то смесью накачали.
– Кстати, Сола, у вас сместилось соотношение мышечной и жировой ткани… Не в лучшую сторону. В остальном все более-менее… в пределах нормы. Можете идти.
Мне только что намекнули, что я толстая. Да я в идеальной форме! Что-то я завелась… Соотношение ему, видите ли, не нравится.
Это придало мне ускорения. Я быстро шла по базе.
Территория, где располагался наш отряд, была на отшибе. Но тоже все понятно. Вот рабочий комплекс с тренировочной станцией. А вот жилые блоки.
Я бодро шагала по идеально ровной тропинке. Где там моя комната? Блок «Б», 125, судя по записям сестры.
Блок «Б» еще в те времена, когда его только построили, не отличался красотой, а сейчас являл собой декорацию для кино о первых колонистах и ужасающих происшествиях на заре покорения космоса.
И тут меня поджидал еще один удар. Силы космические! Ладка жила в коробке. Комнатой это назвать было нельзя.
О проекте
О подписке