Между пальцев у Мии возникло мерцание, сначала очень слабое, но становившееся все ярче.

Она явно напрягала все свои силы. Ее пальцы дрожали от напряжения, лицо покраснело, а вихрь, появившийся у нее в руке, был размером с тарелку, не более. И все же.

Мия создала вихрь.

– Бегуны во времени, – произнес Хоторн с явным удовольствием. – Я знаю, это слово многим из вас еще непривычно слышать. Бегуны во времени способны перемещаться через вихри так, как не умеют наши бегуны. Им не придется ждать, пока штурманы найдут для них вихрь, они смогут создавать их сами. Они смогут направлять их в любое место и в любое время. И эту власть, уважаемые руководители, мы используем нам на пользу, чтобы отвоевать наш мир обратно. Придет время, когда судьба земли после всех этих десятилетий снова окажется в наших руках!

Мия и Тревор встали по стойке смирно, вихрь в руке Мии исчез.

– Мы пережили неспокойное время, – продолжил Хоторн, – но теперь все будет иначе. Потому что эти мужественные молодые бегуны отправляются на миссию… нашу последнюю миссию. Ради нас они отправятся в самое опасное место на планете, чтобы оттуда переместиться сквозь пространство и время. Они возьмут на себя этот риск, потому что их задача – исцелить наш мир! И это исцеление будет окончательным, я обещаю вам. Скоро наступит мир – в каждом городе, в каждом регионе, везде.

На лицах руководителей я увидела воодушевление. Облегчение оттого, что Хоторн пообещал им решение кризиса на Земле. И я впервые осознала, насколько мы были далеки от мира между людьми и мутантами.

– Каждое движение происходит во времени и имеет свою цель, – произнес Хоторн, и руководители покорно повторили эту фразу:

– Каждое движение происходит во времени и имеет свою цель, господин верховный глава.

Затем все лица на мониторе застыли. И я оцепенела при виде довольной улыбки Хоторна.

Он не собирался сдаваться и продолжал претворять в жизнь свой план. Он снова хотел послать в две тысячи двадцатый год вихревых бегунов – и теперь мы с Бэйлом были ему не нужны. Он справится и без нас.

Сердце у меня стучало так быстро, что я едва могла стоять на ногах.

– Мы все знаем, что он не будет с нами возиться, – пробурчал один из генералов Натаниэля.

По нему и по другим было видно, что они уже не в первый раз смотрят это видео, и я прокляла Робура за то, что он передал его Натаниэлю, не поговорив сначала со мной и с Бэйлом.

Натаниэль кивнул головой:

– Варус Хоторн хочет искоренить любое проявление смешения в мире, а заодно и нас. Он хочет убить нас – не больше и не меньше. – Он посмотрел на меня. – За последние недели мы сделали все для того, чтобы перетянуть на нашу сторону людей. Мы протянули им руку дружбы, но они ударили нас по этой руке. И все должны знать, что наш хрупкий мир рухнул именно из‐за кураториума, а не из‐за нас.

Генералы единодушно закивали головой, пробормотав слова одобрения, но внутри меня все сжалось. Неужели Натаниэль всерьез хотел рассказать жителям Санктума о плане Хоторна? Или он пойдет еще дальше и расскажет об этом грундерам «Зеленого трепета», которые в данный момент располагались возле мегаполисов? Этого ни в коем случае нельзя было делать! Если мутанты узнают, что планирует кураториум, это приведет к открытому противостоянию, в этом я была уверена.

Вперед вышла одна из генералов – та, что привела нас к Натаниэлю. Голос ее звучал резко:

– Каждая попытка вступить в контакт с верховным главой оставалась без внимания. Варус Хоторн отказывается разговаривать с нами на равных. Поселения, которые мы возвели возле городов, в последнее время снова и снова подвергаются нападениям.

– А этим видео кураториум доказывает, что снова хочет плюнуть нам в лицо. – Натаниэль посмотрел в нашу сторону. – В общем, я хочу спросить вас: есть ли у нас другой выбор? Я считаю, что война неизбежна.

– У нас был план, – подчеркнуто спокойно произнес Бэйл. – Когда мы с Элейн согласились открыто выступать на стороне «Зеленого трепета», ты обещал нам, что будешь поддерживать мирное решение вопроса.

– Это было до того, как кураториум снова распорядился нас уничтожить, верно? – Натаниэль потер лоб. – Мы надеялись, что люди поймут, что мы им не враги. Мы надеялись, что если покажем им, что у нас нет намерений навредить, то города откроют свои ворота. Но мы, очевидно, были слишком доверчивы.

– Но прошло всего несколько недель, – вмешалась я. – Людям нужно время, чтобы привыкнуть к ситуации.

Один из генералов, крупный мужчина, у которого полоска волос на бритой голове заросла листьями плюща, хотел что‐то возразить. Но Натаниэль поднял руку, и генерал промолчал.

– Сколько времени? – спросил меня Натаниэль. – Месяцы, годы?

– Я знаю, это не звучит воодушевляюще. Но ведь Токио…

– Токио – это исключение. И наши информаторы на местах говорят мне, что мутантов снова пытаются вытеснить оттуда. – Натаниэль в задумчивости покрутил кольцо на пальце. – Мне хочется, чтобы наша деятельность приносила плоды. Но в сложившихся обстоятельствах я не вижу иного выхода: мы вынуждены отправиться в Новый Лондон и устранить девушку, прежде чем она начнет свое путешествие.

– И как ты себе это представляешь? – поинтересовался Бэйл. Я впервые услышала в его голосе беспокойство. – Эта девушка – бегун во времени. И ты должен знать, что это означает: она может исчезнуть вместе со своим вихрем тогда, когда захочет!

Кажется, эти слова Натаниэля не смутили:

– Я думаю, вы недооцениваете, какое влияние имеют ваши действия. Благодаря вам мутанты со всего мира смогли выбраться из своих укрытий. «Зеленый трепет» активен на каждой территории, в каждом мегаполисе. Наша армия стала больше армии «Красной бури». Мы можем войти в Новый Лондон в любое время и так быстро, что они не успеют среагировать.

Я недоверчиво покачала головой. Неужели Натаниэль говорил это все всерьез? Одно дело, когда мы с Бэйлом проникаем в Нью‐Йорк тайно, другое дело – нападать в открытую.

– Ваша защита не так непреодолима, как вы думаете, – произнес Натаниэль. – Мы готовы.

– Готовы к чему? – спросил Бэйл. – Ты же не хочешь на самом деле начать войну против всего кураториума?

– Не мы хотим этой войны. Ее хотят люди.

– Да без разницы! – воскликнула я. – Каждая война проходит по одному и тому же сценарию! Неважно, кто делает первый выстрел, неважно, справедлив ли этот выстрел – он в любом случае спровоцирует остальные. И тогда умрет бесконечное количество людей! Ты действительно хочешь запятнать свои руки их кровью?

– Мои руки останутся чистыми, – произнес Натаниэль с кислым выражением лица. – Любая пролившаяся кровь будет на совести вашего верховного главы.

«Вашего верховного главы». В этот момент я просто ненавидела Натаниэля. Бэйл успокаивающе положил мне руку на плечо, и только сейчас я почувствовала, что на моих ладонях сверкала настоящая буря. Вихревая энергия бушевала между пальцев так сильно, что растрепала мне волосы.

Я должна была остановить Натаниэля. Открытое нападение, особенно если оно исходило от мутантов, которых люди воспринимали как более миролюбивых, могло переполнить чашу терпения. Это разрушит любые надежды на мир.

– Ты прав, Натаниэль. Мы должны устранить эту девушку, – произнес Бэйл, чем заслужил мой полный недоумения взгляд.

Его лицо словно застыло. Уверена, он заметил мою реакцию, но все же проигнорировал меня.

– Но дай нам сделать это не в Новом Лондоне. Мы с Элейн разорвали единственный действующий рифт, с помощью которого можно было достичь Вихрь-прародитель. Если Хоторн не блефует, он нашел к нему новый путь… вот там мы и подождем бегуна во времени и вырубим ее.

«Вырубим». Он произнес это так легко, словно не собирался уничтожить чью‐то жизнь. Словно не говорил о том, что собирается убить Мию.

Натаниэль, однако, задумался:

– Ты думаешь, что сможешь найти этот новый портал во времени… прежде, чем эта девушка и ее бегуны начнут свое путешествие?

– Ты меня знаешь, – ответил Бэйл. – Я лучший в своем деле.

Натаниэль улыбнулся:

– Но не самый скромный.

– Эта девушка не знает, как обращаться со своим умением, – объяснил Бэйл. – Ты сам видел – демонстрация ее силы выглядела смешно. И все же я клянусь, что тебе никогда не удастся заполучить ее в свои руки. Если ты нападешь на Новый Лондон, ее предупредят и она просто сбежит. И тогда ты проиграешь. И неважно, возьмешь ты город или нет. Поверь мне, Натаниэль, единственный шанс спасти всех вас состоит в том, чтобы использовать наше преимущество. Хоторн даже не подозревает, что мы знаем о его плане. Нам нужно заманить девушку‐бегуна в ловушку. А это можем сделать только мы с Элейн.

В комнате наступила тишина. Лица генералов были непроницаемы. Натаниэль стучал пальцами по детектору и молчал так долго, что моя нервозность достигла пика. Бэйл снова посмотрел на меня, и я знала, что он спросит, еще до того, как он открыл рот.

– Ты допускаешь ее смерть? Смерть своей бывшей подруги?

Мия Розе Ланкастер никогда не была моей подругой. Когда мы учились, она часто высмеивала меня и терпеть не могла Луку. А еще добровольно сдала меня в плен Варусу Хоторну.

И все же какое‐то время она была на моей стороне и так же, как и я, надеялась изменить мир к лучшему, став вихревым бегуном. Но ни для кого вокруг это не играло роли.

Я чувствовала на себе взгляд Бэйла. И снова он не оставил мне никакого шанса.

– Да, – выдавила я. – Я допускаю.

Натаниэль указательным пальцем потер гладкий подбородок:

– Ну хорошо. Я даю вам три дня – семьдесят два часа. – Он смотрел то на меня, то на Бэйла. – Но я хочу, чтобы вы предоставили мне доказательства ее смерти, слышите? А пока мои генералы, – он кивнул в сторону мужчин и женщин, – все подготовят. Они соберут мутантов под воротами городов… и только когда я получу доказательство смерти этой девушки, я сообщу им, что нападения на мегаполисы не будет.

С этими словами Натаниэль повернулся, подошел к своему шикарному креслу и уселся в него.

– Варус Хоторн считает, что имеет на руках козырную карту, против которой мы ничего не можем сделать, – произнес он. – Но мы не уйдем молча. Прежде чем они сотрут нас с лица Земли, я потрясу их до основания. – Изумрудно‐зеленые глаза Натаниэля посмотрели сначала на меня, затем на Бэйла. – Если через три дня я не получу от вас никаких вестей, я объявлю человечеству войну.