Цитаты из книг автора «Анна Азарнова»

Например, вы спокойно разговариваете с сослуживцем в кафе во время обеденного перерыва, разговор носит совершенно невинный характер, но неожиданно вы отмечаете появление непонятно откуда возникшего чувства раздражения; – они могут соответствовать ситуации, но быть неадекватно сильными. Например, на совещании вам не дают высказаться до конца, а вы чувствуете себя в такой ярости, что готовы вцепиться оппоненту в горло, хотя обычно такие бурные эмоции вам не свойственны; – эмоции, возникающие в ответ на задевание точки уязвимости, могут носить амбивалентный, противоречивый характер, когда одновременно вы испытываете совершенно разные эмоции. Когда, как пишет Е.В. Сидоренко в своей книге «Тренинг влияния и противостояния влиянию», одновременно «и смешно, и противно». Как бы вы чувствовали себя, услышав в свой адрес, например, следующее: «С тобой всегда приятно иметь дело, ты человек организованный, обязательный, без всякой там креативности!..»? (

Уязвимые точки человека одновременно являются и мишенью, по которой «бьет» манипулятор, добиваясь своих целей: когда они задеты, практически всегда возникает более или менее выраженная эмоциональная реакция. Это может быть переживание неясного дискомфорта, разочарования, горечи, обиды, злости, ревности, это могут быть и эмоции позитивно окрашенные – переживания самодовольства, гордости за себя или за кого-то, удовлетворенного тщеславия, интереса или любопытства. Но чаще всего не бывает того, чтобы манипулятивный удар по «мишени» проходил бесследно и не вызывал никакой эмоциональной реакции. Эмоции, которые возникают в результате манипулятивного воздействия на точку уязвимости человека, имеют некоторые характерные особенности:

Отец: «Пойдем гулять, Никита!» Сын: «Ну, пап, я не хочу!!!» Отец: «Вот она, твоя любовь ко мне! Я так редко приезжаю, а ты даже не хочешь сделать то, о чем я тебя прошу, как будто совсем не любишь меня!» Здесь отец манипулирует сыном, пытаясь заставить его выйти на улицу. Так как сделать это путем просьбы или приказа он не может (или не хочет), он пытается играть на чувствах ребенка: если любишь меня – докажи (помните, реклама некоего ювелирного завода содержит похожий слоган?). Ребенок действительно любит отца, а отец требует в качестве доказательства сделать то, о чем он просит. Причем это требование сформулировано скрыто. Сначала отец как бы сомневается в чувствах сына («как будто ты не любишь меня!»). Естественная реакция ребенка на это – «Папа, я тебя люблю!» – «Тогда делай, как я хочу!»

Муж: «Мне кажется, нам было бы хорошо на даче. Порыбачим, будем загорать, плавать, за грибами ходить…» Жена: «Ну, не знаю… Разве нам у мамы плохо будет?» Муж: «А почему ты дочь не спросишь, что она об этом думает? Доча, ты куда ехать на лето хочешь?» Дочь: «На дачу, конечно! Там плавать можно, загорать…» Жена: «Вика, ну ты можешь хоть что-нибудь сказать свое, ты ведь взрослая уже, а повторяешь папины слова, как двухлетний ребенок… или попугай!» В данном примере последняя реплика жены является манипулятивной. Позиция дочери подвергается критике и обесценивается, но не потому, что в ней есть реальные изъяны. Мать вынуждена искать предлоги для обесценивания невыгодной для нее позиции и привлекает сюда идею о зависимости от отцовского мнения, которая крайне претит 12-летнему подростку. Может быть, она надеется, что эта идея будет настолько неприятна дочери, что заставит ее отказаться от высказываемого мнения или по крайней мере замолчать?

унижения, протеста и т. п.; – резкий всплеск эмоций, который не кажется оправданным объективными характеристиками ситуации.[3]

дисбаланс – противоречивость, амбивалентность эмоций, например сочетание гордости и обиды, радости и недоверия, умиления и тревоги, или, как выразился один из участников тренинга, «когда одновременно смешно и неприятно», и т. п.; – «странность» эмоций, например вспышка ярости в момент обсуждения несущественных подробностей плана действий; безотчетный страх в процессе мирного обсуждения объема будущих поставок и т. п.; – повторяемость эмоций, например систематическое возникновение одних и тех же эмоций при встрече с определенным человеком, чувства вины, профессиональной некомпетентности,

Так, Е.В. Сидоренко, уделившая много внимания данному вопросу, в своей работе «Тренинг влияния и противостояния влиянию»

Что чувствует человек, которым манипулируют, – «жертва», ставшая объектом манипулятивного воздействия? Ее переживания очень показательны – часто именно они и являются важнейшим сигналом, индикатором манипуляции. Человек, которым манипулируют, часто чувствует «навязанность», неестественность совершаемых им действий или произносимых слов: делаешь и говоришь совсем не то, что собирался делать и говорить, но не говорить и не делать тоже не можешь. Например: – выдаешь информацию, хотя собирался «держать язык за зубами»; – ставишь подпись под документом, хотя не уверен, что это надо делать, или уверен, что не надо; – принимаешь гостей, хотя твои планы были совсем другими, и смотришь на них глазами собаки, которую не пускают гулять, хотя ей очень хочется; – оказываешь услугу человеку, которого терпеть не можешь и с которым не собирался иметь больше никаких дел; – отказываешься от чего-либо, от чего совсем не собирался отказываться, и т. п.

Здесь нет ни намека на диалог, на искреннее выражение и обсуждение потребностей друг друга. Второй манипулятивный момент – это манипулирование читателем: артист цирка, укрощающий тигров и львов, даже самый знаменитый и уважаемый, – это дрессировщик и только дрессировщик, он никак не может являться экспертом в области взаимоотношений мужчины и женщины!

распространенное явление в современном обществе, каждый из нас более или менее часто использует манипуляцию для достижения тех или иных целей, точно так же, как сам становится жертвой чужой манипуляции. Средства массовой информации пестрят материалами, в которых манипулятивный способ общения с окружающими преподносится как адекватный и эффективный.