– Можно выпросить землю, дом отстроить. – Они замерли на оживлённой дороге, где никто не замечал пешеходов и останавливаться не собирался. Каз подняла руку, свистнула так, что Дакин вздрогнул, а машины тормознули. – Шагай, их вежливость ненадолго. Что я говорила? А, вот, можно комнату выбрать в крепости, чтобы не в общих казармах жить, но многие покупают дома в княжествах – так и мотаются с места на место. У меня было… – Каз задумалась, подсчитывая, – съёмная квартира здесь и в Мехшеде, по дому в Дэи́ве и в Кýгу.

– Неплохо.

Да, было очень даже неплохо.

Каз помнила эту улицу куда более просторной, но Ярмарка перестраивалась день за днём. Старое здание уступало место новому, владельцы сменялись быстрее, чем князья, а лавочники перебирались всё ближе к центральной торговой площади.

Дорогу преградили высокие каменные плиты – стройка. Чудесно. В том самом месте, где прежде находился кабинет врача Казимиры. Она сплюнула под ноги, размяла шею и предложила Дакину вернуться к бару и поспрашивать там, может, кто из местных подскажет хорошее место.

– А нельзя зайти в любую аптеку? – Дакин указал на очередную вывеску с травами.

– Не стоит. – Казимира поморщилась от едкого запаха из открытого окна. – Слишком много жулья. Я хожу тут только к проверенным людям.

Она не уточнила, что «тут» – это не в Ярмарке. «Тут» – это в Гастине.

Шли годы, город перестраивался, люди съезжали, умирали, воевали, но вот запах в «Хмельном кабанчике» не менялся никогда – будто здесь полы мыли пивом и натирали луком. В такое время бар пустовал, только пьяное тело распласталось на стойке. Каз понадеялась, что оно живое. Работники не вышли ни на стук захлопнувшейся двери, ни на зов Казимиры. Дакин вздрогнул, когда она рявкнула:

– Догáн! Доган, я знаю, ты здесь! – По привычке на салданском. С этой княжеской свитой язык родной забудешь.

Тело на стойке подало признаки жизни – подпрыгнуло, упало на пол, нашарило ножку табурета, обнялось с ним и заснуло. Что здесь сменилось, так это мебель; уж очень посетители «Кабанчика» любили швыряться всем, что под руку попадётся. Швыряться, разбивать о чужие головы и спины, отламывать ножки и использовать их в качестве оружия. В темноте зала Каз заметила блеск – это из балок и деревянных стен торчали ножи и вилки.

Доган вышел из кухни, стуча по половицам бионической ногой, и всмотрелся в лица гостей. Не узнавая Казимиру, он сонно хмурился, пока она снова на него не рявкнула:

– Совсем допился, хер старый?

– Ка-аз! – перебил Доган и бросился обнимать её, чуть не сломав оставшиеся рёбра. – Ай, джáне, бени́м джане^[18]!

Казимира уткнулась в его мясистое плечо и не хотела отпускать, только слушать медовый голос.

Последовали долгие причитания о том, куда она пропала, почему не послала весточку, почему ни разу не явилась ни в Догюд, ни в Ирáм, ай, как похудела, да где же тебя зафери носили, голодом морили, присядь, сейчас Самина обед тебе приготовит, где это видано, чтобы над нашей девочкой так издевались, ай, беним джане, ай, ащ Алга, ащ Алга, ты дома, блудная девчонка.

И всё на одном дыхании.

– Доган, – позвала Казимира с улыбкой. Железной хваткой хозяин бара усадил её за один из столиков, рявкнул в сторону кухни так, что там с грохотом посыпалась посуда. – Доган, – повторила Каз мягко.

За годы жизни тут Доган стал для неё тем самым дядей с дурной репутацией – тем, который научит материться и пить ракýт, но наутро подаст плошку бульона по семейному рецепту, что похмелье в одночасье снимает.

– Доган, послушай, пожалуйста, – пришлось повысить голос. Доган остановился и уставился на неё, хлопая большими карими глазами. – Я тоже рада тебя видеть, правда, но давай всё обсудим потом. Мы с другом… – Казимира указала на Дакина, который так и остался стоять у барной стойки. Доган покосился на монаха, будто не замечал до того. – Мы с другом здесь по делу. Ищем доктора Галена.

– Да док уже лет пять как съехал. – Доган отодвинул стул напротив Казимиры, осел, вытянув протезированную ногу, и растёр колено. – Авий его выжил.

– Авий всё ещё наместник?

Этот скользкий тип занял пост в тот же год, когда Казимира сняла дом за стенкой от этого бара. Уже тогда в городе подшучивали, что Авий не жилец, слишком многим насолил, пока был торгашом, – а теперь, на посту, и подавно.

– Ага, четверых князей пережил, сукин сын. Охрану выставил вокруг дома. У вас, в Гур, нанимал. Мы всё ждали, когда ты вернёшься, контракт хотели на ублюдка дать. – Доган сипло посмеялся, а Каз слушала вполуха. Рассматривала, как он поседел, как поредели борода и волосы, как руки в обскурных пятнах дрожали сильнее прежнего. Синяя клякса, что тянулась через всю левую часть лица Догана, чуть стягивала кожу, и уголок губ замирал, будто в улыбке. – А док теперь где-то в Идене принимает. Давно копил, помоги ему Алга, хоть он и не верующий. Ащ, Алга, ащ.

– Понятно. А посоветовать врача хорошего и аптеку можешь?

– Всё по делам, да по делам. – Доган хлопнул себя по бедру. Каз поморщилась от его повышенного тона, отвыкла. – Девочка, я тебя не видел лет шесть, посиди со мной, поешь, выпей, потом обсудим, ну!

– Я зайду к тебе вечером, – пообещала Каз и сама себе не поверила. Вряд ли поверил и Доган. – Но сейчас нас ждёт заказчик. Нужно срочно уладить одно дело, у нас там раненые, и…

– Ты ранена? Что болит? Кто тебя? Самина-а!

– Да сядь ты, ащ, Алаян! Доган!

Казимира не увидела, но услышала сдавленный смешок Дакина. Ага, значит, ты всё-таки знаешь, как это делается.

Они вышли из «Хмельного кабанчика» только минут пятнадцать спустя, но раздобыли адрес проверенного лекаря. Чувствовала себя Каз отвратительно, будто снова предавала Киор-бэя. Прощание Догана прозвучало так, что Казимира не сомневалась – он уже не надеется встретить её снова. Одна радость, хоть повидались ещё перед смертью.

Шагая дальше по мостовой, Казимира замечала, как время от времени Дакин поворачивался к ней и уже раскрывал рот, но осекался. Правильно, помалкивай, всё равно не отвечу, почему шесть лет здесь не появлялась.

Взгляд Каз остановился на указателе в виде вешалки, обвитой сиренью.

– Подожди тут, мне надо заглянуть, – сказала Казимира.

Дакин замер, глянув на витрину с сиреневым и розовым атласом, лентами, вазами с сиренью.

– Я не собираюсь всё золото за шелка отдавать, не косись так, – ответила Каз на незаданный вопрос.

В Белом Храме ей, может, и выдали свежую одежду с чужого плеча, но проблемы белья это не решило. На пару монет Ариан не обеднеет.

* * *

По мнению Вегарда, местный Белый Храм выглядел не лучше, чем тот, в котором они ночевали пару дней назад. На внешнем фасаде остались следы ударов камнями, подтёки синей краски, где-то осыпалась штукатурка, в паре окон выбили стёкла. Оступившись от шока, Клаудия удержалась за подставленную руку Вега и вошла. Ариан и Вегард, без права выбора, – за ней.

Полчаса спустя, когда они выходили из молебной, послушник, что мёл пол в коридоре, поклонился и спросил:

– Ваша светлость, вы слышали, что случилось с южным храмом?

У Вегарда затекло всё тело – сначала в дороге, теперь тут на жёстких скамьях сидеть. Клаудия отмахнулась:

– Его светлости ни к чему слушать сплетни.

– Рассказывай. – Ариан кивнул и закурил.

Вег заметил, как послушник боролся с собой – в храме курить нельзя, но князю ведь не возразишь. Поэтому зажжённую сигарету забрал Вегард и потушил её о подоконник. Ариан уставился на него – и какого зафери? Вег указал на послушника – тебе рассказывают, слушай.

– В Гастине осталось всего два оплота нашей веры. Местные нас не только не жалуют, но и пытаются выжить отсюда. – Послушник показал посиневшие пальцы – не обскурия, это краска, которую он смывал со стен, въелась в кожу. – А на днях вот напали на южный храм, сожгли. Только несколько служанок спаслись, еле до нас добрались.

– Дикари, – бросила Клаудия. Она так и стояла на пороге, спиной к ним. – В Идене я переговорю с викариусом об усилении Длани на юге.

Вег поморщился, когда проходил мимо послушника. Тот всё кланялся, благодарил, чуть ли не хватал Ана за подол камзола. У машины Ариан снова закурил и показал сигарету Вегарду – опять отберёшь?

– Бросал бы ты, пока не загнулся от них, – буркнул Вегард и вернулся к прежнему предмету разговора: – Поджог. – Он положил локти на крышу автомобиля и упёрся подбородком в оттопыренные большие пальцы. – Не из-за той таверны?

Клаудия собиралась сесть в салон, но задержалась и глянула на Вега поверх машины. Лицо спокойное. Слишком спокойное. Глаза полуприкрыты, губы плотно сомкнуты. Отчитывать собралась.

– Нет. – Она дёрнула дверцу на себя.

Вег нахмурился и склонил голову.

– Как связаны, – нараспев сказала Клаудия, садясь, и медленно прикрыла дверцу, чтобы скрип почти заглушил слова, – та таверна и ненависть этих дикарей к нашей светлой вере?

– Связаны так, – в тон ей ответил Вег, – что люди из храма подожгли таверну. Очевидных параллелей не находишь?

– Нет. Садись за руль.

Вегард повернулся к Ану, стоявшему у капота и пинавшему переднее колесо. Только не говори, что опять спустило, эта заферова колымага…

Ан кивнул в сторону Вега – ты чего? Тот взглядом указал на Клаудию – скажи ей что-нибудь. Ариан махнул рукой, докурил, зашвырнул сигарету в сточную канаву и сел в салон. Ла-адно, без толку.

С Каз и Дакином они условились встретиться через два часа у въезда на авторынок. Это был огромный ангар, с тремя входами и каким-то цветным делением на зоны. Не разминуться бы, но Казимира дала чёткие указание, где и что находится, и пообещала, что сама найдёт их, если заплутают.

Машину припарковали в тени ангара, наблюдали за проезжающими мимо, за горожанами и за тачками, которые выкатывали с рынка. Именно выкатывали – на собственном ходу не шла ни одна. Ариан с Вегом сидели на капоте и тихо переговаривались, а Клаудия осталась в салоне. Даже в тени было невыносимо жарко.

– Чего она так на тебя взъелась? – спросил Ан.

Вег снова почувствовал себя как в школьные годы, когда они прятались от воспитательниц по подвалам. Потому что приводить корову в кабинет главы храма и скармливать ей парадную рясу – очень плохая идея. Зато не попасться старшим – очень большой талант.

Вег пожал плечами. Куртку он оставил на водительском сиденье, но и в просторной рубахе обливался потом.

– Всё ты знаешь, – снова этот детский тон, – мне говорить не хочешь.

– Поверить не могу, что ты отдал ей все наши деньги! – раз в десятый выкрикнула Клаудия из салона. Вег зажмурился. – Один раз стоило не проследить за всем самой, и вот он уже готов отдать первой встречной девке…

– Клаудия! – Первые девять раз он молчал, на десятый не сдержался. – Я ей доверяю. Ариан ей доверяет. – Вег повернулся к Ану. – Ариан ей доверяет?

– Ариан ей доверяет.

– А я ей…

– Так вот из-за кого весь шум, – протянул вполголоса Ан, и Вегард прослушал очередные нравоучения.

Две девушки, которые шли мимо них, обернулись на слова Ариана. Вег подмигнул рыженькой, но та отвернулась и повела улыбчивую подругу дальше.

– Из-за кого? – Вегарду почти удался невинный тон.

Прежде чем Ариан что-то ответил, Вегард спустился на мостовую и шагнул навстречу Каз и Дакину.

* * *

– Ну как? – спросил Вег.

Вместо ответа Казимира приподняла грязную рубашку и показала бинты на торсе. Друид Синей Длани надавал ей каких-то снадобий, туго обмотал этой дрянью, что стало трудно дышать, и наказал, как ухаживать.

Дакин, которого тоже осмотрели, пусть он и отпирался, теперь протянул Вегарду бумажный пакет.

– И сколько потратили? – спросил Ариан, не спускаясь с пыльного капота.

– На нормальную машину хватит, – пообещала Казимира. – Плюс эту развалюху на металлолом пустим.

– И одними бинтами ты вылечишь сломанные рёбра? – Вег вынул из пакета мазь от ожогов, пронёс её мимо протянутой руки Ариана и передал Клаудии. Дакин предложил и советницу отвести к лекарю, но та отмахнулась – в Белом Храме уже осмотрели.

– Ещё мне нужен покой, но где взять такую роскошь? – Казимира закинула свои лекарства в бардачок и с гримасой боли выпрямилась. Вегард стоял напротив и упирался локтями в крышу авто, мотнул головой, когда Ариан протянул мазь и ему. – Друид дал десяток микстур, сказал, они восстановят кости за несколько дней, если не буду перенапрягаться.

– Друид? – Вегард поднял голову и скривился.

– И меч ты купила, чтобы не перенапрягаться? – За спиной Клаудии хлопнула дверца. – Что я говорила? – Карга обернулась на Вега и Ариана. – Доверили деньги убийце – она всё и спустила.

– На машину денег хватит, – повторила Казимира почти по слогам. Солнце ещё не выглянуло из-за крыши рынка, так что Каз и Клаудия могли вдоволь буравить друг друга взглядами. – А это не меч, – она поправила оружие в кольце на поясе, – одно название. Дешёвка, с поля боя подобрали. Весь в зазубринах, зафери знает, когда его точили в последний раз, но теперь от меня будет хоть какая-то польза.

Ариан соскользнул с капота, улыбнулся и приподнял бровь. Да-да, княже, я всё помню.

* * *

Пока Ариан и Вегард прогуливались между рядами авто, Казимира, Клаудия и Дакин сидели в салоне машины. Каз разглядывала товар – ну, не лучше, чем их консервная банка.

От жары и духоты кожа липла к сиденьям, волосы падали на лицо, пропитываясь потом. В другое время Каз могла часами сидеть в засаде, но провести в этом автомобиле ещё пару минут под убийственным взглядом Клаудии – лучше убейте.

Казимира дёрнула ручку двери раз, другой, но поддалась та только с четвёртой попытки, а захлопнулась с хрустом, будто какая-то деталь переломилась. Каз замерла на секунду – не отвалится ли. Нет, удержалась на месте.

Короткий меч, что висел на поясе, стучал по бедру в такт шагам. Да, в боку ещё ныло, разбитая губа не зажила, голова временами гудела, стоило резко повернуться, но хотя бы рука и нога больше не тревожили. За двадцать шесть лет в теле Казимиры срослось столько костей, что это – ерунда.

Вязкий воздух оседал на коже с запахами хакыта, пыли, дешёвой краски и пота. В бархатистом полумраке ангара Казимира видела почти идеально.

Плотными рядами тут стояли автомобили разных марок и степени разбитости, а вдоль стен высились горы металлолома. Ариан сам выбрал это крыло рынка, когда услышал расценки на машины получше.

Каз прошла мимо авто, бок которого облез, стекло с пассажирской стороны выбили, а осколки так и не смели с сиденья. На лобовом стекле не до конца соскоблили белую краску, и Казимира стала колупать её ногтём, когда услышала… знакомые голоса.