Но присутствовала в ней едва ощутимая тайна, и стоило юноше так подумать, как его странным образом качнуло влево, словно что-то настойчиво толкнуло в том направлении. Влад послушался, свернул и не успел сделать и десяти шагов, как увидел ещё одну винтовую лестницу, не уступающую по красоте и изяществу ковки перил лестнице в Библиотеке – как уже про себя окрестил юноша покинутое им царство книг. Однако что-то настораживало при взгляде на неё – непрошеное чувство несвоевременности, как тот внезапно появившийся звон в ушах. Юноша тряхнул головой, будто это могло помочь, и в этот момент перед ним появилась хозяйка Лавки. Взгляд её, отчего-то горящий лукавым озорством, сбил и без того ошалевшего от переизбытка загадочности Влада с толку. В руках она держала толстенькую книгу, название которой вызвало у молодого кулинара нервный смешок, «Магия Кулины. Волшебные способы превратить вашу стряпню в пищу богов». Хлоя постучала пальчиком по обложке, обращая особое внимание на имя автора – Полуночник.

– Весьма и весьма известный и титулованный энтузиаст ковша и поварёшки, или, как он любит и обязывает свой персонал себя называть, Мастер кулинарных искусств.

Влад осторожно взял в руки слегка потрёпанный талмуд. Тёплый шершавый бархат благородного пурпурного цвета, вытесненные золотом буквы, позолоченные металлические уголки – поистине королевское издание.

– Этот увраж² уникален! Все экземпляры давно осели в руках коллекционеров, и только в моей лавке его можно не просто увидеть, но и прочесть, – продолжила подливать масло в огонь любопытства Хлоя. – Все иллюстрации расписаны акварелью вручную, а…

– Любит? Вы сказали, что автор «любит и обязывает себя называть», словно он всё ещё жив.

Книга была старой, очень старой, никак не меньше нескольких сотен лет, хотя ни в начале, ни в конце точной даты издания не нашлось. Влад неодобрительно покачал головой: хозяйка отчего-то совсем не беспокоилась о безопасности раритетного экземпляра, в чём юноша с каждой секундой убеждался всё больше. Он вытер пальцы об одежду, прежде чем принялся листать древние, цвета павшей листвы страницы одну за другой.

– Я не понимаю…

– Каков запрос, таков и ответ. Книгу подобной этой точно не встретишь в обычном магазине. Кстати, вам пора, молодой человек, – улыбнулась Хлоя и неожиданно потянула Влада за руку. Она провела так и не пришедшего в себя от культурного шока искателя древностей к главному входу.

– Вернёте книгу тогда, когда найдёте в ней то, что искали. И ни днём раньше! – И она вытолкала несчастного за дверь.

–– Сколько же я за неё… должен? – Влад потерянно наблюдал, как табличка «Закрыто» издевательски моталась из стороны в сторону, словно потешаясь над ним вместе со своей хозяйкой.

Пятясь и не отводя взгляда от Лавки, юноша спустился с крыльца. Он словно боялся, что та исчезнет, стоит ему моргнуть. Оттого и не заметил, как на него едва не налетел одетый не по погоде, постоянно ёжившийся на осеннем ветру приятель и коллега по «Кумиру» – ресторану, где Владу приходилось прокладывать путь в святая святых мальчиком на побегушках.

– Держи лапу! – Парень протянул Владу руку и тут же молниеносно вернул её в сомнительное тепло кармана. – Что-то стряслось?

– Я ещё сам не понял. Погодите, мистер детектив, с чего вдруг я вызвал у вас такие подозрения?

– Ты вышел из подворотни, шатаясь, бормоча несуразицу, и взгляд у тебя какой-то… затуманенный.

– Какая подворотня? Здесь же ясно написано «Лавка древностей». – Влад указал наверх, и его собеседник проследил за ним взглядом. Появившаяся на лице парня тоска и недоумение заставили Влада усомниться в своих же словах.

– Ты что… – осторожно начал его приятель, – употребляешь? У тебя была встреча с дилером?

– Что ты такое…

– Так уж и быть… – Парень изрядно промёрз и старался поскорее закончить неприятный разговор. – Не сдам я тебя. Быть студентом – уже испытание, а ты умудряешься не свихнуться, ещё и работая в претенциозной дыре вроде той, что меня на сегодня помиловала, а вот тебя поджидает с большим нетерпением. Да и не мне судить, как каждый продирается сквозь эту жизнь. Но и ты играй честно.

– Да о чём ты?

– Дружище… – Коллега собрался с духом и произнёс слова тихо, но мягко, словно сообщая ребёнку о смерти его горячо любимых родителей: – Тут. Ничего. Нет.

Влад захлопал глазами, стараясь склеить не желавшую оставаться одним целым реальность. Он издевается? Вот же она, Лавка, на вид стара, как мир, но красива, как пряник. Да это и был пряник, даром, что кирпичный дом, выложенный из мелкого оранжевого кирпича, с яркими, словно расписанными глазурью, огромными витражными глазами-окнами, цветочной диадемой по окоёму красной входной двери и с выцветшей вывеской на старинный манер – с ней наверняка по вечерам любил играть ветер.

– Не хворай, – шмыгнул озябший и сотню раз пожалевший, что наткнулся на этого чудака, парень, плотнее запахнулся в лёгкую куртёшку и, не глядя больше приятелю в глаза, поспешил уйти.

Влад же, напротив, не мог сдвинуться с места.

ГЛАВА 2

КОМПАС ДЖЕРЕМАЙИ БЛУМА

«Агррха» – тролльское пожелание быть

извалянным в навозе, которое часто путают

с «агрх», что означает не более, чем выражение

недовольства кем-либо, чем-либо.

Ругательства и проклятия троллей

Лексические трудности

Дэн не мог позволить себе паниковать. Да, он боялся. Но не за себя, а за отца, который говаривал: "Мне через многое пришлось пройти, чтобы ты больше никогда не гнул спину перед кем-либо. Держи её прямо, сынок". Однако всё пошло вшивому коту под хвост: ради его безопасности он стал рабом "Могильщиков". Именно в их логово связанного с мешком на голове парня и вели двое громил-троллей. Кому, как не им, подвизаться в криминальной шайке? Бедолагам больше нигде не рады.

Близнецы Доллар и Пять даймов появились на пороге дома семейства Дин слишком внезапно, чтобы Дэн успел что-либо предпринять. В длинных, наглухо застёгнутых чёрных сюртуках, с похожими причёсками – завязанными в хвост волосами – и одинаково безразличным взглядом тёмно-болотных глаз они были неотличимы друг от друга. С бесстрастным выражением лиц, покрытых сероватой кожей, они схватили и поволокли парня в только им известном направлении, на ходу объясняя, как нехорошо тот поступил, когда решил прекратить с ними "сотрудничество". Так они называли воровство, которым Дэн, шантажируемый жизнью отца, вынужден был для них промышлять.

По гулкому эху шагов, тихому плеску воды и постоянным поворотам похищенный воришка поневоле догадался, что идут они по заброшенным тоннелям – такие остались только под Старым городом. Где, как не в забытых каменных норах, осесть орудующим по ночам, точно крысы? Да и кладбище совсем рядом. Вопреки слухам, своё прозвище банда получила не потому, что её участники выглядели, словно работники похоронного бюро. И не оттого, что они закапывали неугодных так, что их и поисковая собака не сыщет. А потому лишь, что они никогда никого не оставляли в живых: ни врагов, ни свидетелей, ни тех несчастных, чьи навыки и способности попали в их поле зрения. И Дэн понимал: после того, как он выполнит всё, что от него требуют, ему не жить. Но волновало парня сейчас другое. Важно, чтобы они всё-таки не тронули отца – именно такое условие он поставил делегации «Могильщиков», когда те впервые пришли по его душу и мягко, но настойчиво вынудили им подчиниться. Оставалось надеяться лишь на слово Главаря, которое, как ни странно, было также крепко, как и могильная плита, под которой оказывались все, кто имел глупость пойти против него. Если он пообещал, что пощадит, значит, так тому и быть. Сказал, что из-под земли достанет… вот и достал.

Спутники Дэна наконец остановились, и он услышал тягучий стон открывающейся тяжёлой двери. Когда с его головы стянули мешок, парень мгновенно огляделся. За всё время их "сотрудничества" он впервые попал на личную встречу с создателем этого скрытого, но прекрасно известного всем преступного мира.

Пол огромной комнаты, дальше порога которой Дэна так и не пустили, утопал в ковре насыщенного рубинового цвета, на стенах висели знаменитые картины, в подлинности которых можно было не сомневаться, свечи в позолоченных канделябрах освещали матовое дерево изысканной мебели, их приглушённый свет отражался в маленьких круглых очках сидящего в кресле за массивным дубовым столом сухого, длинного седовласого человека – Уно Адо. Его маленькие пронзительно льдистые глаза тут же вцепились снисходительным холодом в ошалевшего от кричащей роскоши этого места молодого человека.

– Кот! – Как это часто бывало, избыток нервного напряжения вынуждал Дэна говорить всякие глупости. – Не хватает. Для полноты образа.

Человек в кресле усмехнулся.

– Мне говорили, что острота вашего языка иногда превосходит здравый смысл.

Дэн кашлянул и пожал плечами: что есть, то есть.

– Как и обмен, который вы совершили. Не совсем благоразумно менять жизнь молодого перспективного парня на жизнь отжившего свой век старика. Вы могли бы стать полноправным членом нашего небольшого клуба, если бы…

– Давайте к делу, – перебил его Дэн. – Я уже всё сказал вашим головорезам.

Главарь слегка повернул голову в сторону одного из громил.

– Карл.

И парень согнулся пополам от удара под дых. В глазах на мгновение потемнело. Но жалел он лишь о том, что руки его предусмотрительно были связаны за спиной, а тролль надел перчатки, и Дэн не мог прикоснуться ни к коже бугая, ни к его одежде. Взгляд воришки был настолько выразительным, что Адо рассмеялся.

– Прошу простить нам нашу предосторожность. Когда имеешь дело с перевёртышем, дальновидность – ключ к сохранению порядка. И голов на плечах. В том числе и вашей.

– Первая разумная вещь за сегодня, – съязвил Дэн и тут же вспомнил: а ведь они и правда всегда носили перчатки в его присутствии и не позволяли приближаться к себе менее чем на десять шагов. Сегодня был действительно особый случай, хоть в логово его и привезли в довольно просторном, но всё же багажнике автомобиля.

Уно вздохнул и повернул голову. Парень застонал сквозь зубы от очередного удара, но уже с другой стороны.

– Клара, дубина ты горшкоголовая! – воскликнул Главарь. – Это не было сигналом.

Громила что-то невнятно пробурчала, мол, не торчали бы они на пороге, было бы лучше видно, а так поди пойми, и Дэн, позабыв о боли, взглянул на неё распахнутыми от удивления глазами. Он никогда не слышал настоящих имён троллей и всё это время был в полной уверенности, что они оба мужчины.

– Карл? И Клара? Украли перевёртыша. Пожалуй, я это запатентую.

Главарь едва заметно махнул рукой, и тролли отступили к двери.

– Вам известна такая вещь, как компас Джеремайи Блума?

Дэн присвистнул. Магический артефакт, способный привести своего обладателя к любому предмету, какой бы тот не возжелал. Это изобретение великого мага прошлого имело лишь единственное ограничение: с его помощью нельзя было найти живое существо. По россказням старых, пропитавшихся дешёвым спиртным завсегдатаев «Слепого пропойцы» за обладание этим бесценным творением когда-то бились целые армии, сжигались города, шли на эшафот как люди, так и нелюди. Осознав, что сотворил страшное, Блум намеревался уничтожить собственное детище, но лихой кинжал настиг его быстрее. На последнем издыхании изобретатель успел предать огню рукопись с тайным шифром, что был нанесён на компасе, чтобы никто никогда не смог им воспользоваться. И с тех пор тот был утерян в веках. Ни один искатель магических сокровищ не мог похвастаться тем, что хотя бы напал на его след. Впрочем, если кто и стал новым хозяином волшебного компаса, у него хватило ума держать язык за зубами.