Цитаты из книг автора «Анджела Нанетти»

Тогда дедушка Оттавиано наконец поднял взгляд от тарелки, и я увидел, что глаза у него блестят. — Я никогда тебя ни о чем не просил, — прошептал он.

Почему бы тебе не отправить его ко мне на пару недель? Дедушка выпалил эту фразу и принялся тщательно вытирать тарелку куском хлеба. Повисла тишина. Дедушка продолжал возить хлебом по тарелке и не поднимал головы.

У дедушки был очень большой огород. Потому что по профессии он был огородник, как его отец Винченцо и дед Джованни. Огород начинался за домом от ограды курятника и доходил с одной стороны до реки, а с другой — до дороги, которая вела в город. Огород у дедушки был очень красивый, ухоженный и даже скорее напоминал сад. Со стороны реки росли яблони, а в глубине находился маленький виноградник. Вся остальная земля была разделена на ровные грядки; между ними пролегали канавки с водой. Каждая грядка обрабатывалась по-разному, в зависимости от времени года. В огороде росли морковка, салат, капуста, картошка, лук. Одним словом, все что угодно. С одной стороны дедушка сеял и поливал, с другой — собирал урожай. И так круглый год. Огород никогда не пустовал, но особенно красиво там было весной — яблони цвели, овощи только всходили, а Феличе вся покрывалась белыми цветами.

Итак, когда родилась мама, дедушка пошел в деревню. Вернулся он с парой золотых сережек для бабушки и молодым саженцем — вишней. Дедушка пошел в сад, выкопал яму, залил ее горячим навозом и посадил дерево. Потом взял ножик, накалил лезвие и вырезал на стволе имя: Феличита. Так зовут мою маму, и дедушка считал, что вишню нужно назвать так же. Но бабушка была против. Это имя не для вишни, говорила она. И тогда дедушка придумал ей имя Феличе. Ведь Феличита означает счастье, а Феличе — счастливый. К тому времени у Феличе было три ветви, а весной, когда маме исполнилось семь месяцев и у нее вылезли четыре зуба, на дереве распустились четыре цветка. Мама и вишня росли вместе и были членами одной семьи. Об этом свидетельствует наш альбом с фотографиями.

Он жил в белой-белой комнате в конце длинного белого коридора. Сестры тоже одевались во все белое — даже обувь у них была белая, а двери — из белого матового стекла. Все белое и тихое, как в доме с привидениями.

Папа, я уже тебе говорила, что ты не должен жить тут один, тебе плохо, ты вбиваешь себе в голову черт знает что… — И куда я должен ехать? — спросил дедушка. — Может, к тебе домой? — Да! Поехали к нам! — начал умолять я. Дедушка Оттавиано улыбнулся и погладил меня по голове. — Знаешь, что происходит со старыми деревьями, когда их пересаживают? Они умирают. Скажи это своей матери.

— А как же ты тогда будешь без папы? Мама ответила, что она еще не старушка и у нее еще есть время подумать об этом.

— Что ты такое говоришь! Ты начинаешь думать, как все эти люди? Дедушка не сумасшедший и не злой. Он просто болен. Вот здесь, внутри, — она ткнула себя в грудь, и я вспомнил о занозе. — Он заболел от одиночества, когда умерла мама, потому что очень ее любил. Старики как дети, они не могут быть одни, они нуждаются друг в друге.

Я научу ее всему тому, чему меня научил дедушка

Что ты такое говоришь! Ты начинаешь думать, как все эти люди? Дедушка не сумасшедший и не злой. Он просто болен. Вот здесь, внутри, — она ткнула себя в грудь, и я вспомнил о занозе. — Он заболел от одиночества, когда умерла мама, потому что очень ее любил. Старики как дети, они не могут быть одни, они нуждаются друг в друге