Деревенька при ближайшем рассмотрении хоть и производила впечатление неряшливости, грубоватости и некоторой небрежности построек, но эти впечатления быстро сошли на нет, оставляя лишь ощущение необычности. Все дома из грубого, слабо обработанного камня, даже единственная дорога, навылет пронзающая поселение из одного конца в другой. Только на дороге камушки неплохо подогнаны друг к другу. А вот их вытертость в тех местах, где чаще всего по ним ходили люди, говорила о солидном возрасте строений. И это с учетом того, что жители предпочитают шлепать по улице босиком! А вот крыши домов были выложены тонкими плитками того же камня, по типу черепицы, но имели неодинаковую форму, из-за чего рисунок получался разный. По этой причине каждая постройка казалась особенной.

Я решил ненамного отойти от деревни, чтобы окинуть ее общим взором. Тем более что недалеко от нашего дома находилась небольшая горка, можно осмотреться с высоты. Сказано – сделано. Я расположился прямо на прогретой за день траве. Этот холмик возвышался с западной стороны деревни, и солнце слегка грело затылок, давая ощущение какой-то умиротворенности. Неуместное чувство с учетом открывшегося зрелища. Ничего сверхъестественного я не увидел: ни замка Кощея Бессмертного, ни горы трупов несчастных путешественников. Даже крыши домов не складывались в дьявольский символ. Вроде бы все в порядке. Но общее впечатление донельзя мрачное. Антураж местности очень походил на классические кадры из ужастиков: забытая Богом деревня, где жители, милые днем, по ночам все как один с горящими во мраке глазами гоняются за главным героем, чтобы испить его крови или под дьявольские песнопения выпустить кишки на центральной площади. Сюжет таких картин настолько затаскан, что, кроме брезгливости, ничего не вызывает. Однако я натурально вздрогнул, когда мое разыгравшееся воображение услужливо нарисовало здешнего старосту в виде посиневшего зомби с торчащими наружу окровавленными клыками.

– Чтоб тебя! – вполголоса выругался я, прогоняя морок.

А что поделать, коль так устроен человек: ему природой положено бояться мистики и темноты. И все же сходство этой деревеньки с каким-нибудь городом-призраком, жители которого давно умерли, но почему-то восстают каждую ночь из своих могил, почти стопроцентное.

Надо ли говорить, что мне сразу же захотелось уйти отсюда куда подальше. Точнее, вернуться в дом и накинуть еще парочку защитных плетений. Эх и накрутил я себя будь здоров! Как ребенок, честное слово, я даже головой затряс. А виной всему – преобладающий серый цвет, стереотипы да элементарное внушение. Вот оно – действие зомбоящика в чистом виде. У Карины таких ассоциаций наверняка нет. В этот момент позади меня послышались звуки идущего стада. Повернув голову, увидел, что и ожидал: голов тридцать коров, сопровождаемых по бокам двумя собаками. Вернее, не собаками, а точными копиями того существа, что следило за нами с Кариной с утра. Эти собаки, буду называть их так, совсем не лаяли, лишь иногда порыкивали, загоняя в общую толпу отстающих буренок. Пастуха я не увидел. Ну не было его! Наверное, это такие собаки-пастухи, что сами могут управлять стадом, – удобно! Правда, я не слыхал, чтобы на Земле скотоводы умудрились полностью переложить свою работу на дрессированных «друзей человека». Это только в вестернах ковбои из салунов не вылезают.

В этот момент одна собачка подскочила к коровке, не среагировавшей на предупреждающее рычание, и ловко дала ей лапой по морде, загоняя обратно в стадо. Весьма необычное и забавное зрелище.

Тут собака-драчунья заметила меня и резко остановилась. Затем подбежала ближе и снова притормозила шагах в пятнадцати. Хвостом не виляет, не рычит и смотрит так недобро, мол, что за тип тут разгуливает? Однако ее расслабленная поза меня в заблуждение не ввела – я хорошо помнил, как резво могут срываться с места животины из семейства кошачьих. Хотя хрен его знает, что это за тварюшка, но лучше переоценить опасность, чем недооценить. Впрочем, я ничуть не испугался, к тому же, по моим понятиям, ничего эта барбосина мне сделать не могла. Гораздо хуже, если рядом прячется невидимый поводырь. На всякий случай я приготовился к худшему. Эх, жаль, нет у меня баддика с радаром и Умника, а сигналка ничего дельного подсказать не может – слишком много людей неподалеку в деревне!

Собака явно не понимала, что против магов ее зубы не катят. Увы, но зверю это не объяснишь, пока хорошенько не наподдашь. И то если, конечно, она мной интересуется по своей, так сказать, воле. На случай наличия невидимого агрессивного чародея я решил пока не выходить из образа простого воина. Лениво махнул шестом перед зубастой мордой, чтобы умерить ретивость бобика-переростка, но псина и не подумала отступить.

– Пошла прочь! – скомандовал я. – Мне тут гулять можно – хозяев своих спроси!

Собака, вняв моим доводам в виде посоха, который я с легкостью крутил над головой, развернулась и побежала за уже зашедшим в деревню стадом.

– Вот и молодец, – пробормотал я вслед. – Умный песик!

Кстати говоря, собака действительно умная. Я хорошенько рассмотрел ее ауру вблизи, когда она вертелась вокруг, примериваясь, как бы цапнуть меня побольнее. Судя по яркости тех участков ауры, которые отвечают за интеллектуальное и умственное развитие этого животного, оно не глупее человека. Пускай не взрослого, но ребенка – как минимум, никак не обычная дворняга. Еще чуть-чуть, и эти собаки разговаривать научатся! Кстати, странно, они что, совсем немые? Я ведь так и не слышал в деревне лая. И зачем, скажите, нужны такие собачки? Да, большие, мощные и, кажется, очень умные, но какие-то не такие. Деревенским жителям они ни к чему. Это так же, как воздушным элементалем комаров отгонять. Что-то тут не вяжется. Пожав плечами, я еще немного посидел.

Солнце уже опустилось совсем низко, и между домами начали пролегать густые темные тени. Вот и погулял по деревне! Да уже и расхотелось что-то. Ладно, завтра вместе с Кариной пройдемся. Я поднялся и медленно побрел к дому, раздумывая о разных вещах сразу – о магии, а нас с Кариной, о втором континенте. Вспомнил и Землю…

Длинные тени протянулись от деревьев и домов, погружая деревню во тьму. Сплошная чернота окутала дворы – ни одно окошко не горит. Похоже, все уже спят, как это бывает в глубинке. Однако я все же засек движение, когда одна тень, более густая, чем пространство вокруг, кинулась на меня. Я даже вышел из своего умиротворенного состояния – живое существо я давно отметил на сигналке, которую держал активной. Только не стал ее раскидывать на километры, лишь метров на пятьдесят в радиусе, чтобы далекие отметки не отвлекали. Ну и на всякий случай был готов к чему-то подобному. Я по-прежнему не хотел афишировать свои магические таланты. Этот козырь – на случай, если действительно завертится что-то серьезное. Потому и встретил тень не магией, а мгновенно набравшим обороты в движении посохом.

Конечно же это была кем-то науськанная собака. Мое оружие смачно врезалось ей в бок, даже слегка завибрировало от удара. Приложил я от души: псина враз научилась летать и приземлилась лишь метрах в пяти от меня, где и затихла. Я с любопытством разглядывал «кошачьим глазом» распластавшуюся на земле тушку. Не знаю, кто это – то ли утренний шпион, то ли пастух стада, – как-то лениво было сравнивать ауру, да и неважно это, в общем-то. Собака зашевелилась и медленно встала на лапы. Разумеется, я ее не зашиб, но пару ребер сломал точно. Удивительно, но зверь, несмотря на такой мощный отлуп, не бросил свою затею и даже не вякнул. Из этого я сделал однозначный вывод: он крепко зомбирован.

Пес пошел по кругу, видимо, готовясь снова напасть. Повадки и движения абсолютно естественные. Вряд ли чародей его ведет сейчас: ни заторможенности, ни обычных в такой ситуации проблем с координацией. Значит, собаке просто сказали «фас», и теперь она будет лезть на меня до тех пор, пока не сдохнет или не вырубится. Жаль, что полученная трепка не помогла. Интересно, смогу я как-нибудь перебороть ментальный блок и достучаться до сознания животного? Я накинул на себя иллюзию своего любимого мишки, зажег красным цветом глаза, поднял лапы и зарычал, с понижением рыка в инфразвук. Вот тут уже собаку пробрало – она шлепнулась на задницу, заскулила и резко сорвалась с места подальше от меня.

Я с облегчением вернул себе свой натуральный облик. Хоть и старался сделать звук направленным в сторону противника, но все равно почувствовал отголоски на себе, аж волосы на голове дыбом встали. А уж что собачка почувствовала! Ухмыльнувшись, я вошел в свой дом, предварительно убедившись, что в округе все спокойно, – никто не кричит, не собирается в толпу и не готовится линчевать нежданных гостей.

– Ты заметил, что у нашей домохозяйки какие-то неприятности? – Я поцеловал ступню Карины, когда девушка, вынырнув из воды, оказалась в пределах досягаемости. Она забавлялась, щекоча мою грудь, а я пытался поймать ее ногу и укусить. После отличного секса в самодельном джакузи дурашливость так и перла из нас.

Незадолго до купания, как и обещала, пришла Сура, принесла ужин, который не сильно отличался от обеда. Снова жареное мясо, такой же хлеб, правда, добавилось несколько пучков зелени. Надо ли говорить, что бабулька застыла на пороге, едва оказавшись внутри? Обходя свой дом, она что-то шептала себе под нос… Но и возражать не стала против нашего самоуправства. Честно говоря, я даже не понял, какие чувства она испытывала, настолько быстро менялись ее эмоции, в ауре творилось черт-те что. В общем, походив по комнатам, она молча ушла. Я лишь пожал плечами. Однако когда она была еще на подходе к дому, я заметил, что ее занимают какие-то мрачные мысли, вот и поделился своим наблюдением с Кариной.

– Да, у нее проблемы с внуком, – не отвлекаясь от попыток пощекотать меня пальцами ноги под мышкой, не задумываясь ответила она.

Я поймал ее ногу, поцеловал и, не отпуская, спокойно сказал:

– Так, подруга, давай колись! Кто ты, что ты, как оказалась в Кордосе, откуда узнала про внука Суры… Давно пора было спросить. – Карина замерла и медленно потянула из моей руки ножку. – Ну что, будем колоться?

– Будем, – вздохнула чародейка и стала вылезать из купальни.

Я последовал за ней. Вот полотенца Сура нам не принесла, но это не стало преградой для приведения себя в порядок: легкий теплый ветерок окутал Карину, и она уже сухая. Я тоже взял на вооружение придумку своей подруги с ее дракончиком и быстро обсушился. Мы прошли в переднюю комнату, где на столе стояла корзинка с еще нетронутой едой, и начали устраиваться. Девушка хмурилась и молча распределяла еду, я, не говоря ни слова, наблюдал за ней. Наконец мы уселись друг напротив друга, слегка перекусили.

Карина откинулась на спинку стула и посмотрела на меня:

– Задавай вопросы.

В принципе ничего страшного или необычного я не ожидал от нее услышать, но сама подготовка к разговору, затеянная чародейкой, заинтриговала.

– Давай о том, как ты попала в Кордос, как тебя поймали… в общем, обо всем.

Она поморщилась. Видимо, я задал именно тот вопрос, на который девушка не горела желанием отвечать.

– Ладно, все равно ты бы узнал. Спасибо, что спросил, а не вытянул из меня эту информацию своими магическими штучками.

Я улыбнулся, но отвечать не стал.

– Как я уже говорила раньше, мой папа довольно важный человек у нас в империи. Так вот, он является советником императора по внешней политике и курирует внешнюю разведку.

– Нехило, – покачал я головой. – А что значит «курирует»? Руководит?

– Нет, – помотала головой девушка. – Именно курирует. Понимаешь, у нас в отличие от Кордоса и других стран есть такие люди, советники, которые напрямую не управляют делами как бы подчиненных им ведомств, но обладают всей полнотой информации в данной сфере. В основном, конечно, это что-то вроде информационных или аналитических отделов, формирующих общую картину текущей ситуации для императора и вырабатывающих политику развития империи по своему направлению.

– Как-то странно это. Не легче ли сразу ставить этих людей во главе организаций и требовать от них того же самого? А то получается лишняя прослойка между императором и управляющими структурами. Неэффективно.

– Может, ты и прав, а может, и нет. Полностью император доверяет только своим советникам. Они в основном его друзья детства и просто очень умные люди. К тому же такой способ дает двойной контроль за всеми ведомствами, что обеспечивает дополнительную гарантию благонадежности.

– Что же вы на Кордос поперли тридцать лет назад? Или сорок? Не могли просчитать свой проигрыш?

Карина нахмурилась:

– Если бы не боги, мы бы победили. А вообще ты многого не знаешь. Пока королевство Кордос не разрослось до огромной империи, про искусников почти никто и не слышал. Было с десяток школ, разбросанных по материку. Посторонних туда не пускали, искусники жили затворниками внутри своих стен, что-то исследовали и никому не мешали. Их теперь называют прежними, чтобы не путать с кордосцами. Да и чародеев в современном понимании не было, только колдуны да ведьмы. Но потом искусники кордосской школы – отсюда, кстати, и название их империи – откопали какие-то старые артефакты, стали разбираться с ними и научились делать свои жезлы. В других искусных школах быстро смекнули, какие преимущества открываются перед обладателями жезлов. В общем, искусники потянулись со всего мира в Терсус – это теперь столица их империи. Кто-то шел сам, а тех, кто посильнее, сманивали сами кордосцы. В итоге все, кто присоединился, получили вожделенные посохи. Зато в других школах преподавателей почти не осталось, и Искусство там быстро захирело.

– Так что же вы не поделили? Вроде как вы с искусниками занимаете разные ниши! – удивился я.

– Не все так просто! Мы по природе индивидуалисты, больших школ у нас в те времена не было. Просто мастер заводил себе несколько учеников и обучал их. И вдруг оказалось, что учеников взять попросту негде: кордосские эмиссары забирали всех перспективных детей практически от материнской груди. И ты зря говоришь, что делить нечего: если раньше искусники были сами по себе и совсем не пересекались с колдунами, то, обретя посохи, они значительно расширили сферу влияния, утвердив за собой приоритет по традиционно колдовским направлениям. К тому же новым искусникам все давалось очень легко, им больше не нужно было прилежно учиться долгие годы. Отсюда презрительное отношение к ним и надменное – к нам. Вот из-за всего этого появилась взаимная неприязнь. Искусники набрали такую силу, что стали притеснять и обижать колдунов, выживая с насиженных мест.

– И что, враги навек? – По-моему, обычный прогресс, никуда не денешься, это нормально.

– Не все так просто. Даже не знаю, как это выразить словами. Они превратили таинство в ремесло, опорочив свое Искусство! Мы остались творцами, а они стали подмастерьями. Короче, это не объяснить, тут нужно чувствовать!

– Ладно тебе, – махнул я рукой. – Ты не отходи от темы. Рассказывай дальше.

– Сейчас, – задумчиво кивнула девушка. – Эх, выпить бы чего! – Она с тоской посмотрела на бокалы с водой, которой мы запивали еду.

– Извини, но воду в вино пока не умею превращать, – покаялся я. – Это мог делать только Христос, да и то врут поди…

– А кто это? – полюбопытствовала Карина.

– Потом как-нибудь расскажу. Типа сын Божий.

– А… – протянула девушка. – Боги – да, наверное, могут такое. Так вот, когда у искусников появились первые посохи, они вели себя как раньше. Но потом, видимо, решили, что им вполне по силам нечто большее, чем управление единственной искусной школой. А может, почувствовали нездоровый интерес к себе со стороны власть имущих. Как бы то ни было, искусники умудрились как-то договориться с кордосским правителем и встали за его спиной. Дорвавшись до управления, искусники буквально за несколько лет перекроили весь государственный аппарат. И понеслось. Соседние королевства присоединялись одно за другим, причем без войн, тихо-мирно, правители почему-то сами отдавали свои короны. Так выросла огромная империя, а бывший Кордос теперь – столичный округ в ее составе. Не сразу, конечно, это случилось, прошло несколько десятков лет, прежде чем все пришло к нынешнему виду. Всех колдунов потихоньку вытеснили со своих территорий. Где мирно, где не совсем мирно. – Девушка горько усмехнулась. – А потом искусникам, очевидно, надоело, и колдунов объявили преступниками. Кто не сбежал – тех на костер, просто и незатейливо.

– Да ну! – не поверил я. – Что так грубо-то?

Карина пожала плечами:

– Ну мы ведь тоже не хотели подчиняться новым правилам. Да и дома свои покидать всегда трудно, особенно родные земли. Ну и были между нами стычки. Сначала мелкие, потом крупные – колдуны тоже стали объединяться перед лицом общего врага. По сути, началась незримая гражданская война. Вот…

– А мирно – как?

– Это было вначале. Просто создавали невыносимые условия для жизни: колдуны получали поражение в правах, финансах и прочие прелести выдворения… Ну а потом, когда накал страстей превысил все нормы, на территории Кордоса началась война явная, в которой участвовали только искусники и чародеи. К чести кордосцев надо признать, что простое население они не трогали, даже заботились о нем. Но скорее всего это было что-то вроде игры на публику, чтобы уменьшить количество своих противников.

– Идеологическая борьба, – кивнул я.

– Ага. Ну а потом, уже спустя многие годы, колдуны стали больше общаться между собой, обмениваться опытом, открыли школы, нашли способы использовать ману, разработали методы борьбы с искусниками и по возможностям сравнялись с ними, а кое в чем и превзошли.

– Ладно, историю вашей империи я надеюсь более подробно узнать из книг, если у вас есть библиотеки.

– Есть, как не быть. Да и у нас дома неплохое собрание манускриптов и гримуаров. Я дам тебе почитать хорошую литературу. В официальных документах не все можно найти.

– Как и везде, – улыбнулся я. – Ты-то каким образом оказалась в разведке?

Карина помолчала, затем слегка смущенно улыбнулась: