– Понятно, – сказал Олаф, хотя ни черта ему было не понятно. Но подчиненным незачем об этом знать. – Да, их тоже демонтируйте, сами решите с мистером Лигрином вопрос упаковки, он будет в курсе. Действуйте, Джексон.

Олаф сбегал вниз по лестнице строительных лесов. «Это какой-то бред. Наверное, я просто еще не проснулся, – думал он; и тут же, – контрабанда животных… нелегальных эмигрантов… Нет, десантные модули… Черт, все это глупость, зачем такие сложности?.. Биологическое оружие?.. Что же я такое строю?..»

Лестница внезапно кончилась, и Олаф чуть не споткнулся, когда под его ногами оказался ровный асфальт.

«Чем вообще занимается этот Леон Дэйр? Да в общем-то, как и другие – всем понемногу… Но, видимо, зачем бы эта штука ни строилась – кому-то она здорово помешала… Крылатая ракета; если у них есть такая огневая мощь – почему было не взорвать саму Установку?.. Даже думать бессмысленно – только запутаю сам себя. Уравнение с неизвестным количеством неизвестных…»

Наконец Олаф добрался до административного корпуса. Охранник привстал, приветствуя его.

Олаф поднялся в свой кабинет. Секретаря пока не было на месте. Бросил плащ на кресло, отправился в ванную и несколько минут отмывал руки. Наконец, собравшись с мыслями, сел в свое удобное кресло и скомандовал видеофону.

– Звонок всем начальникам отделов. Режим видеоконференции.

Через полминуты экран на стене разделился на четыре части; в идеале их должно было быть двенадцать. Значит, остальных компьютер не смог найти. Четыре пары внимательных глаз следили за движениями губ Олафа.

– Господа! Прошу прощения, что беспокою в такое позднее время. Но ситуация форс-мажорная. Через полчаса прошу вас быть в моем кабинете. В связи с временной консервацией объекта и… некоторыми дополнительными обстоятельствами. Кстати, если у вас есть информация о местонахождении других начальников отделов – прошу вас сообщить им о моем распоряжении. Жду вас… Прервать конференцию, – экраны тут же погасли. – Через пять минут повторить вызов тем, с кем не удалось связаться… И, пожалуй, еще кофе.

9.

Ключ повернулся и инициировал зажигание. Микроавтобус медленно хрустел шинами по дорожке из гравия. Солнце простреливало чахлый больной лес насквозь. Рутгер надел солнцезащитные очки.

Он всегда гордился своим талантом тактика. Этот талант не единожды спасал жизнь ему и его помощникам. Поэтому Рутгер выбрал день.

Животные не очень-то привыкли работать в такое время: хорьки уныло тыкались снулыми носами друг в друга, Иза раздраженно пыталась уснуть (как же, побеспокоили Их Величество!). Только Зигфрид чувствовал себя прекрасно.

Но все же Рутгер выбрал день.

…Городское отребье давно получило его заказ: двадцать тысяч за информацию о скрывающейся женщине с младенцем. Сообщения тут же посыпались со всех сторон. Но после того как два идиота поплатились жизнью за откровенную ложь, а еще один недоумок остался без руки, всучив ему вонючую бродягу-мутантку, «агенты» Рутгера стали лучше проверять свою информацию.

И вот наконец – что-то стоящее. Женщина, выходящая каждую вторую ночь из очень хорошо замаскированного убежища на городской свалке. Нэш чувствовал, что на сей раз наблюдательная Крыса получит свои деньги…

Микроавтобус вывернул на недавно отреставрированный хай-вэй. Прекрасная асфальтированная трасса вела в сердце Лос-Анджелеса.

На свалке действовал один непреложный закон: днем она принадлежала муниципальным мусорщикам с тяжелыми пулеметами, а ночью – бандам и всем, кому удастся скрыться от банд. Не спрятаться к наступлению дня – равносильно самоубийству: мусорщики стреляют без предупреждения. Поэтому жители свалки днем отсыпались, чтобы ночью продолжить свой нелегкий промысел. А значит застать цель врасплох и сделать дело быстро и бесшумно лучше всего именно сейчас, ранним утром.

В трех милях от городской черты Рутгер свернул на второстепенную дорогу. Теперь ему предстояло полчаса трястись по колдобинам, огибая Лос-Анджелес.

Пару раз навстречу ему попались пустые мусоровозы: видимо, их водители решили выбрать более длинную дорогу со свалки, но зато без риска проторчать несколько часов в пробке. Уныло висели стволами вниз грозные пулеметы: грузовики уже покинули опасный район, и стрелки облегченно прятались в кабинах.

Наконец впереди показались первые горы мусора. Главная дорога среди завалов шла прямо, но Рутгер не стал дальше испытывать судьбу: теперь мусорщики могут принять за врага и его. А это значит, что лучше превентивно принять за врагов их самих.

Нэш резко дернул руль вправо, микроавтобус перекатился через небольшой мусорный перевал. Рутгер припарковал машину в тени высокой горы отбросов. Крыса-осведомитель должен ждать его здесь.

Нэш перелез в салон автобуса, надел ультракевларовый бронекостюм, укрепил на голове шлем, прицепил к ноге пистолет-пулемет, проверил, как выходит из кобуры за спиной гаусс-пистолет.

Животные, видя его приготовления, радостно разминались, даже Иза не могла больше сердиться: слишком желанным было предстоящее развлечение. Несколько минут потребовалось, чтобы укрепить на них сбрую.

Раздался легкий стук в стекло водителя. Рутгер бросил туда взгляд: высокий силуэт. Он ловко отвел в сторону дверь фургона и выскочил наружу, Иза и хорьки выскочили следом. Нэш обошел машину сзади.

Крыса и правда был довольно высок, но странно сгибался на правый бок. У него не хватало одного глаза.

– Далеко? – без приветствия спросил Рутгер.

– А мои деньги? Где… когда я получу? – Крыса шептал, из разорванной шрамом губы брызгала слюна.

– Я не могу дать тебе задаток: сначала нужно убедиться, что твоя наводка – именно то, что мне нужно. Но не беспокойся: ты же знаешь, Спрут всегда выполняет обещания.

– Да, да, я слышал… но вдруг тебя убьют.

– И вновь: не беспокойся. Об этом не может быть даже речи. Веди.

Крыса заковылял куда-то прямо в кучу мусора, Рутгер тихонько свистнул в шлем и услышал, как хлопнули крылья сокола: Зигфрид поднялся над свалкой, высоко вверх. Тихий щелчок языком – по ногам Нэша стремительно взлетели два мохнатых тельца; и вот уже на его правом плече сидит Чип, на левом – Дейл.

Как ни странно, в горе отбросов, куда направился проводник Рутгера, оказался проход. Простой человек без опыта шнырянья по свалке заблудился бы в этом лабиринте в два счета. Но на случай непредвиденных обстоятельств у Нэша всегда был панорамный обзор с высоты птичьего полета.

– Далеко? – негромко повторил свой первый вопрос Рутгер.

Крыса обернулся через неестественно опущенное плечо:

– Не очень. Час… полчаса…

Они брели сквозь мусор, то и дело рискуя провалиться чуть не по шею в какую-нибудь предательскую яму: ноги Нэша, несмотря на цепкие армейские ботинки, постоянно скользили или проваливались в дыры, любая надежная на глаз опора норовила подломиться под самым осторожным шагом; солнце ярко освещало убогий мир вокруг. Рутгер поблагодарил Бога, что «кормушка» – свалка пищевых отходов – находилась в стороне от их тропы, и жуткая вонь гниющих отбросов не достигала его носа.

Время от времени то тут, то там Рутгер отмечал рыжий проблеск: Иза играла в прятки.

– Мы не встретим мусорщиков?

– Нет. Наверное… Я веду дневной тропой. Дневная тропа хорошо прячет.

На микроэкране в своем шлеме Рутгер видел землю под лапами Зигфрида. Видел себя, бредущего следом за странным уродом. Видел мусоровоз в полукилометре. Ничего опасного. И ничего интересного.

Наконец Крыса остановился, припал к земле, что-то понюхал, быстро выбросил вперед руку, и поймал за хвост пищащего грызуна. Ухмыльнувшись, бродяга уже открыл рот…

– Не сейчас, – предупредил Рутгер.

Крыса скривился, сломал своему тезке шею и спрятал завтрак в карман.

– Скоро?

– Уже пришли. Вон. Эта гора. Она пустая. Внутри пустая.

– Значит, полость внутри этой кучи… Как ты узнал?

– Увидел. Подглядел. Я искал еду. Искал крысу, да. Ночью. Она выходит оттуда.

– Откуда именно?

Крыса замялся.

– Ну… оттуда. Откуда-то… Не помню…

Дейл дернулся на левом плече и ткнулся усатой мордочкой в шею. «Молодец, малыш, – мысленно похвалил хорька Нэш, – но я и сам вижу, что он врет».

– Правду, – тихо, без угрожающих интонаций сказал Рутгер. Крыса и впрямь оказался сообразительным.

– Хорошо, это не я. Ищущий. Ее нашел один Ищущий. Они раскапывают холмы. Ищут старое… Он видел, сказал мне. Но… не показал. Не успел показать…

– Не бойся, мне все равно, кому платить. И все равно, сколько народу ты угробил ради этой информации. Но ты уверен, что это именно та самая гора?

– Да, да, уверен! Третий холм после Левого Хребта Машины! Это он, это здесь!

– Ладно, подожди пока тут. Я все проверю, и ты получишь свое вознаграждение.

Рутгер быстро провел рекогносцировку, внимательно оглядев окружающее пространство с помощью камеры Зигфрида. Метрах в четырехстах от них крутился мусоровоз; но черт с ним: грузовик вне прямой видимости, а ждать неизвестно сколько на этом поле чудес не хотелось.

Нэш включил тепловизор в видеокамере сокола и приказал ему пролететь над интересовавшей его кучей мусора. Зигфрид неожиданно резко пошел на снижение, и Рутгер ничего не успел разобрать. Сокол зашел на широкий разворот. Вся свалка светилась тепловыми силуэтами: в каждой куче отбросов прятались люди, животные, мутанты; горели ярко-оранжевым нагретые солнцем металлические поверхности… Как только Зигфрид подлетел к цели, его неожиданно бросило в сторону. «Что-то неправильно», – пронеслось в голове у Спрута. Как будто бы его разведчик каждый раз натыкался на невидимое препятствие… Нехорошее предчувствие закралось куда-то на край сознания. Нэш решил не идти против интуиции и выключил тепловизор; затем приказал птице дальше патрулировать местность. Зигфрид больше не выказывал беспокойства.

Нэш решил действовать по-другому.

Он повел бровью – изображение на микроэкране переключилось; ему показалось, что голова у него стала в два раза шире: один глаз остался на месте, а второй глядел откуда-то с плеча. Рутгер щелкнул языком, и «глаз» соскочил на землю. Следующим щелчком Нэш послал вперед и второго хорька.

Прямо; чуть левее. Искать вход. Вдруг Чип тихонько пискнул: есть острый резкий запах. Отлично! Искать вход, какую-нибудь щелку. Дейл фыркнул: нашел узкий лаз. Внутрь, во тьму.

Рутгер шевельнул веком: включилось ночное видение. Похоже, хорек оказался в старой водосточной трубе; пробежал до ее конца… Тупик. Назад.

Рутгер переключился на Чипа. Малыш влез в ящик телевизора без потрохов, нашел щель и, юркнув под какую-то ржавую железяку, оказался внутри мусорной кучи. Нэш включил ночное видение на камере Чипа. Вдруг лапки заскользили по чему-то гладкому… Лобовое стекло автомобиля! Треснутое во многих местах, но чудом уцелевшее. Похоже, Чип оказался снаружи погребенной под грудой отбросов машины. Теперь повернись, надо осмотреть салон… Повернись!

Но Чип внезапно что-то неразборчиво пискнул: такого сигнала не было в их «лексиконе».

«Черт побери!» Малыш, повернись и огляди салон! Я приказываю! Вновь странный писк, и вдруг – яркий свет… Нэш спешно выключил ночное видение: хорек выбрался наружу.

Неподчинение приказу. Такого еще не был в практике Спрута. Обычно его животные действовали послушно, как щупальца гигантского подводного монстра, проникая туда, куда он им прикажет. Беспрекословное подчинение – как части тела одного организма, мозг которого – он, Рутгер Нэш. Спрут.

Чип подбежал к Рутгеру и прижался к его ноге. Малыша трясло. Вот так простенькое дельце – поймать женщину и ребенка…

Рутгер переключился на Дейла. Обогни этот выступ. Сюда!

Зверек засуетился у узкого лаза, засунул в него нос, но не полез внутрь. Несмотря на команду Спрута!

Это было странно. Это было ни на что не похоже. Но во всяком случае ситуация складывалась теперь так, что Рутгер мог сделать определенные выводы: там действительно что-то есть. Что-то, что способно даже помешать ему управлять его животными.

Рутгер Нэш был хорошим тактиком. Поэтому он никогда не поступал опрометчиво. Щелкнув языком, он отменил команду, которую никак не мог выполнить Дейл, и словно почувствовал облегчение хорька.

Его меньшие щупальца вернулись к нему и тут же принялись играть на куче мусора у его ног. Крыса смотрел на него испытующе – он и не догадывался, что знаменитый Спрут потерпел крах.

– Что? – прошептал урод. – Ты видел? Деньги…

Надо было сохранять репутацию: Крыса видел, что хорьки вернулись, значит, он уже должен был все выяснить.

– Вот твои деньги, исчезни, – он сунул осведомителю пачку кредиток, тот быстро заковылял за ближайший уступ мусорной скалы и действительно исчез.

Незачем рисковать животными. Незачем вновь натыкаться на непослушание: гораздо проще сделать все самому.

Нэш достал из кобуры гаусс-пистолет и быстро пошел по направлению к цели. На ходу включил камеру в своем собственном шлеме; движение веком – появилось изображение в инфракрасном спектре.

Вот они, два светящихся красным и оранжевым комочка: большой и маленький. Это они.

Где-то тут должен быть вход… Но где? Рутгер решил использовать самый простой из возможных способов.

– Выходи! Я знаю, что ты тут! – крикнул он. – Выходи, а то я просто сотру эту кучу мусора с лица Земли!

Несколько секунд над свалкой, испуганной человеческим голосом, висело молчание. Только вдалеке привычно гудел мусоровоз. А затем:

– Хорошо, я выйду. Ладно, только не причиняйте ему зла, прошу вас! – Рутгер почти ничего не услышал, когда прямо перед его носом в сторону отъехал ничем не выделяющийся кусок металла. Из тьмы своего убежища на него смотрела молодая женщина. Рыжие волосы, зеленые глаза. Прекрасно.

– Тебя зовут Алиса? – без интереса спросил Рутгер. Женщина кивнула. – С ребенком все в порядке? – Она кивнула опять, глаза ее остановились на страшном оружии, что он сжимал в руке. – Вылезай. Давай, я помогу.

Она выбралась на дневной свет, щурясь от его непривычной яркости, так и не воспользовавшись помощью наемника. Из маленького уютного свертка на ее руках вдруг вырвалась миниатюрная ножка. Рутгер сделал усилие, чтобы не улыбнуться. В конце концов, это всего лишь работа. Алиса плотнее прижала к себе ребенка. Секунду подумав, Рутгер решил не отнимать у нее малыша: так она согласится выполнять все его распоряжения и не будет чинить препятствий. Меньше всего ему сейчас нужны женские истерики… и прочие эксцессы.

– Иди вперед, вон туда, – Нэш пистолетом указал направление.

Алиса повиновалась. Рутгер удивился, как ловко она справляется со своим балахоном, свисающим до самой земли: обеими руками она держала младенца, но при этом умудрялась не спотыкаться на каждом шагу, хотя даже Рутгеру с его подготовкой идти по свалке было тяжело.

Женщина вошла в узкий проход, который Крыса назвал «дневной тропой» – через полчаса они должны вернуться к его микроавтобусу.

Рутгер сделал несколько шагов вслед Алисе – и вдруг услышал сигнал тревоги: сокол чем-то взволнован. Рефлекторно дернул бровью: вид с лапы Зигфрида. Мусоровоз, всего метрах в пятидесяти, и вот-вот вывернет из-за гряды хлама! В ту же секунду он своим собственным свободным ухом услышал приближающийся рев мотора.