Цитаты из книг автора «Андрес Ридел»

Несколько библиотек проявили инициативу по примеру ВГБИЛ в Москве, поэтому еще до конференции 1992 года Амстердамскому университету вернули 604 книги, украденные нацистами. Нидерланды, Бельгия и Франция приняли участие в идентификации и возврате архивных материалов, которые, предположительно, находились в России. Масштаб российских архивных грабежей стал очевиден, когда с Францией заключили договор о возврате 7000 полок материалов из сталинского секретного архива в Москве

Зачастую одни и те же книги выбирались обеими сторонами – либо как буржуазная, либо как упадническая литература.

Последующее открытие советских архивов не только дало возможность по-новому взглянуть на нацистские грабежи, описанные в миллионах конфискованных немецких документов, но и показало, что миллионы книг и тысячи полок архивных материалов, которые долгие годы считались потерянными во время войны, на самом деле все это время хранились на стеллажах библиотек и архивов Советского Союза.

Финстервальдер и его коллеги считают, что на них лежит моральное обязательство вернуть потерянное – книгу за книгой

большинстве случаев стоимость почтовых расходов превышала стоимость возвращаемых книг. Эта реституция совершенно свободна от капиталистического аспекта, свойственного рынку искусства. Ценность этих книг заключается в другом – деньгами ее не выразить.

Здесь возвращение собственности – несколько сотен дел с начала проекта несколько лет назад – происходило безо всякого стороннего внимания. Не было ни громких заголовков, ни скандалов, ни интереса со стороны не упускающих своего юридических фирм

Несмотря на ограниченность ресурсов и бюрократическое сопротивление, они продолжают раскапывать книжное

Только эти номера и отличали человека от миллионов других, которых вместе с ним везли на смерть. Зачастую никаких других сведений не находится.

Имена, которые он находил в забытых книгах, упорно давали ему один ответ: «След всегда уводил в Освенцим». Получается, что эта библиотека была не только библиотекой, но и залом памяти всех тех, кто не имеет даже могилы. В некоторых случаях от этих людей остались только их книги.

Однако они также были фрагментами личности