Права Наташка. Все-таки сидеть в четырех стенах без доступа солнечного света – это для человека противоестественно. Даже если он уже и не совсем человек.

– Сейчас лопнешь, – иронично сообщила мне Ряжская. – Я серьезно. Ты просто себя со стороны не видишь.

– Не выспался, – буркнул я. – Вчера домой приехал поздно, устал. А на работу мне приходить надо ни свет ни заря.

– Саш, это Зоя, – Ольга Михайловна показала рукой на свою спутницу. – У Зои большие проблемы.

– Всей душой скорблю с вами, Зоя, – приложил я руку к сердцу и глубоко вздохнул. – Мои соболезнования. Увы, но мы все когда-нибудь уйдем туда, откуда возврата нет. Никому и ничему нет!

– Ольга Михайловна, это он о чем? – глаза Зои наполнились слезами. – Это он мне смерть предсказывает, да? Смерть?

Голос подруги Ольги Михайловны истерически задрожал.

– Саша! – погрозила мне пальцем Ряжская. – Ты что мне девушку пугаешь?

– Вот сейчас не понял, – перевел я взгляд на нее. – Так у нее чего, никто не помер?

Зоя издала полувсхлип-полустон, из глаз у нее потекли слезы.

– Нет. – Ряжская достала из рукава кружевной платочек и сунула его подруге. – Представь себе. Но если ты продолжишь вот так ее нервировать, то я ни за что не поручусь. Особенно учитывая то, кто ее родной брат.

– Боюсь спросить, – вздохнул я.

– Звонарев, – произнесла Ольга Михайловна, сделав бровями некое движение класса: «Представьте себе, представьте себе». – Тот самый, который охранные агентства, «Ваша инкассация» и прочее разное.

Знаю, слышал. Еще, по слухам, этот самый Звонарев поставляет бойцов на подпольные бои, «отбойщиков» рейдерским компаниям и просто крепких ребят всем тем, кто способен заплатить за их кулаки. Знаменитая личность. Причем слава его еще с лихих 90-х тянется.

……И – да, доводить до истерики сестру такого человека это верх неблагоразумия. Подобное может быть сильно чревато боком. И потерянными зубами. И сотрясением мозга. Или еще чем похуже. У человека в теле порядка двухсот костей, так что ребятам со сбитыми костяшками будет где разгуляться на моей тушке.

Будь ты хоть трижды ведьмак, против нескольких профессиональных костоломов тебе все одно не устоять, особенно если тебя подловили внезапно.

Ну и хитра эта Ряжская. Ох, и хитра. Точнее – умна. Она ведь сейчас не просто подруге помогает, она меня приручает. Хотя это не то слово. Правильнее – дрессирует. Кнут и пряник. А потом: «К ноге».

Ладно, пусть пока будет так, как она хочет. Тем более что сейчас у меня особо выбора и нет, этой бледной девице я и впрямь не могу отказать. Ряжская не шутит, если я сейчас взбрыкну, она из принципа может сделать так, что господин Звонарев уже сегодня скомандует «фас» своим волкодавам.

Но это ничего не значит. Память у меня профессиональная, так что я в ней зарубочку сделаю. И непременно при случае расплачусь по этому счету.

Не надо так со мной поступать. Я даже до того, как силу получил, не сильно любил, когда мной манипулируют. А уж теперь, после всех летних треволнений и проказ хитроумного Нифонтова, и вовсе выхожу из себя в подобных ситуациях.

Правда, особо этого не показываю. Нет, тогда на съемках я сорвался, высказал Николаю все, что о нем думаю. Сейчас и здесь я так не поступлю, я промолчу. Не время и не место.

Но это не значит, что я забуду то, что Ряжская сейчас сделала. И в какой-то момент ее будет поджидать неожиданный сюрприз. Не знаю пока какой, но в моей ведьмачьей книге много разного всякого есть. Может, это случится через месяц, может – через год. Я умею ждать, когда это необходимо. Что-что, а это-то я как раз умею делать очень хорошо. Главное – не спешить и дождаться нужного момента, наиболее оптимального для реализации задуманного. Вот наш предправ, например. У него рожу перекосило зверским образом тогда, когда меня на работе уже не было. Я в тот день как раз отбыл в Лозовку. Как мне рассказали Наташка и Ленка, он своим внешним видом до судорог перепугал личного референта и забредшую к нему в приемную по каким-то своим делам Чиненкову. Причем последняя чуть в обморок от увиденного не грохнулась, когда поняла, что наш руководитель не шутки шутит, а так теперь на самом деле выглядит.

Сидит теперь Сергей Станиславович дома, на работу носа не сует и большие деньги тратит на разнообразных мануальщиков и тому подобных специалистов. Он думает, что это у него нерв лицевой схватило, от непомерных интеллектуальных потуг.

А всего-то для проведения этой акции возмездия и надо было знать то, что секретареныш его лентяйка каких свет не видел. Причем тут это? Просто она утром его личную «турку» для приготовления кофе лишний раз мыть не будет. А значит, в кофе нашего лидера непременно попадет зелье, которым я обмажу ее края. То самое зелье, что Митрий придумал, от которого «рожу же сковеркает тако, что страх».

Все так и вышло. И «сковеркало», и страх имел место быть.

Я всегда свое слово держу. Пообещал ему соли на хвост насыпать – получите и распишитесь.

И Ряжской того же не миновать теперь. Вот если бы она просто пришла и сказала: «если сможешь – помоги», возможно, я бы и не послал ее. Как минимум – выслушал. В конце концов, деньги лишними не бывают. Но так-то зачем? Я не карманный маг при ее империи.

Кстати, красиво было бы к ней ее мамашу послать. Не на поговорить, а на постращать, я в книге недавно одно интересное заклятие вычитал на эту тему. Оказывается, неупокоенные души можно на некоторое время подчинить себе, заставив их выполнять то, что тебе хочется. Нет, никакой материальной выгоды получить из этого невозможно. Банк они для тебя не ограбят и человека не убьют, ибо призраки бесплотны. Но вот что-то подслушать, подсмотреть, кого-то напугать они могут замечательно.

Мне просто снова с Хозяином Кладбища, на котором лежит ее матушка, связываться неохота, а то бы я расстарался. Заклятие действует не очень большое количество времени, но пару часов веселья и загробных завываний я бы Ольге Михайловне гарантировал.

Но – пока никак. И до души ее маменьки мне не добраться, да и сообразит Ряжская, откуда ветер дует. Не с руки мне с ней сейчас ссориться. Неравные у нас силовые категории. Уроет она меня, проще говоря, за такие вещи. В прямом смысле слова.

– Прошу прощения за каламбур – звонкая фамилия, – наконец ответил я. – Вот только непонятно – чем я могу быть полезен этой даме? Особенно если учесть, что у нее, слава богу, никто не умер?

– Саша, – Ряжская умильно вздохнула. – Я ведь знаю, ты способен не только на то… Э-э-э-э… Что способен. У тебя ведь и других талантов много, правда?

– В пинг-понг неплохо играю, – подтвердил я. – Первый юношеский. В детстве в хоре пел, говорят – хорошо. Правда, потом у меня голос начал ломаться…

– Александр, мне казалось, что мы еще в прошлый раз прекрасно поняли друг друга, – в голосе Ряжской появились жесткие нотки. – А ты, я погляжу, снова начинаешь валять дурака.

– Все так, – кивнул я. – Полностью согласен. И мне казалось, что в прошлый раз мы прекрасно поняли друг друга. Однако же мы снова здесь, в этом кабинете, и вы опять требуете от меня того, что я не в состоянии вам дать.

– В состоянии, – отчеканила Ряжская. – Ты – в состоянии. Я это знаю, и ты это знаешь. И мне совершенно непонятно, почему ты сейчас снова упрямишься. В конце концов, я не прошу у тебя свершения невозможного. Мне не нужна звезда с небес, точные координаты никем не открытой кимберлитовой трубки в Якутии или свержение политического строя в России. Я просто прошу тебя помочь вот этой несчастной девочке, которая скоро на себя руки наложит от безнадежности. Причем, заметь, не без выгоды для тебя. Материальной выгоды.

– Да-да, – засуетилась Зоя, шмыгая покрасневшим носиком. – Деньги у меня есть.

Она извлекла из своей сумочки плотный конверт и положила его на стол, прямо передо мной.

Я закинул ногу на ногу и уставился на Ряжскую, стараясь при этом не мигать. Ну и еще придать взгляду некую зловещесть.

– Будем считать, что мы договорились, – не обращая на это внимания, произнесла Ольга Михайловна. – Саша, у Зои, как я и сказала, проблема. Она не может забеременеть.

– Кхмммм! – не выдержал я и закашлялся. – Чего? А я-то тут чем помочь могу? Это вам к докторам специальным надо, в репродуктивные центры! Анализы там посдавать. ЭКО, наконец, сделать!

– А ты неплохо осведомлен, – прониклась Ряжская. – Редко увидишь мужчину, который знает, что такое ЭКО.

– Я работаю в женском коллективе, так что ничего удивительного. Посидите с мое в компании с двумя балаболками, не такое узнаете.

– Была, – жалобно сообщила мне Зоя. – В клиниках лежала, и в наших, и в швейцарских, и в австрийских. Говорят – нет, не получится у вас ничего. Природой материнство во мне не заложено. Муж… Он…

И подруга Ряжской снова захлюпала носом.

Ну дальше понятно. Муж вот-вот уйдет, и ему даже брат не указ.

Самое забавное, что помочь я ей, скорее всего, могу. Рецепт соответствующего зелья у меня в книге есть, причем сильно старый, он еще чуть ли не на старославянском написан. И компоненты для него есть, даже мандрагыр. Я его из Лозовки как раз привез, мне Родька этот небольшой кусочек корня как величайшую ценность вручил. Кстати – в мой прошлый визит он этого делать не стал, а теперь, как видно, что-то для себя решив, показал мне все секретные закрома своего бывшего хозяина.

Опять же – новолуние скоро. Насколько я помню, там не только зелье важно, но и то, когда и как женщина его употребит. Пить его следует как раз тогда, когда от луны на небе остается только самая малость и непременно в полночь, после чего без промедления необходимо… Ну, думаю, все поняли, что именно необходимо. При соблюдении этих условий шансы на успех велики.

Можно все это проделать и при других фазах луны, но тут уже как повезет. В мандрагыре сила велика, но от луны зависит очень, очень многое. По крайней мере, именно так написано в книге.

– Я знаю, о чем ты думаешь. – Ольга Михайловна, не особо скрываясь, следила за мной. – Саша, поверь, я не стану дергать тебя после этого по каждой мелочи. Мне правда очень хочется помочь Зое. Она моя давняя подруга, я ее с детства знаю. С ее детства. Мой муж и ее брат давние партнеры по бизнесу, они еще тогда, в том веке, вместе начинали. Ты даже не представляешь, как это сплачивает людей, особенно в нашей стране. Потому Зоя мне как родная, и ее счастье для меня очень важно.

Возможно, она и не врет. Точнее – не во всем она врет, полагаю, что ей в самом деле небезразлична судьба этой девушки. Но в приоритете у нее другие цели, и сегодня она все-таки добьется успеха.

Просто «за» сегодня перевесили для меня «против». Отказавшись, я потеряю больше, чем могу приобрести. К тому же мне в голову пришла одна интересная идейка, которую потом надо будет как следует обмозговать.

– Помогите мне, – жалобно пробормотала Зоя. – Пожалуйста. Не знаю почему, но мне кажется, вы можете это сделать.

– Кабинет, – буркнул я, забирая конверт со стола. – С окнами. На троих. И еще чтобы место для шкафа было и ксерокс новый. И кулер! А еще кондиционер, тоже новый.

– Чего? – Зоя, захлопав глазами, уставилась на Ряжскую.

– Чего, чего, – заулыбалась довольно та. – Думаю, что родишь ты к следующему лету.

В новый кабинет мы с девчулями въехали уже на следующий день. Правда, отжали его не у свирепых «залоговиков», а у «свкашников», порядком их потеснив.

Что же до моих прогнозов на наши отношения с Ряжской – все вышло именно так, как я и предполагал. Точнее – пока не всё, но лиха беда начало. Раз в неделю, а то и чаще, она привозила ко мне кого-то из своих подруг, рассказывала душещипательную историю о бедственном положении этой дамы и просила помочь ей. Пока просила, не требовала, но это, полагаю, дело времени. Вот сегодня, например, она сама уже приезжать не стала, а всего лишь позвонила мне, сказав, что к половине шестого вечера ко мне подъедет некая Яна Феликсовна, что это чудо что за человек, и что ей ну никак не обойтись без меня.

И вот теперь я объяснял этой самой Яне Феликсовне, что приворот – это совсем уж не мой профиль, поражаясь хитроумности Ряжской. То, что она исследует пределы моей компетентности, я понял уже давно, поскольку случаи, которые мне она подбрасывала, никогда не повторялись. Но ради правды стоит отметить, что это было даже интересно, поскольку всякий раз я сталкивался с новой загадкой и вечерами подолгу экспериментировал с травами, добиваясь нужного результата.

Да и небезвыгодно, чего греха таить.

– Молодой человек, мне не нужно объяснять, что вы можете сделать, что нет, – довольно резко сказала женщина, причем голос ее звучал теперь на редкость неприятно. – Я вам плачу, так что будьте любезны!

Интересно, а у нее муж кто? Впрочем, чисто по-мужски я его отлично понимаю. От такой и я бы сбежал. Нет, внешне дама очень даже ничего, и фигура для ее возраста на загляденье, но характер – это что-то!

Хотя – а кто мне мешает свалить отсюда прямо сейчас? Тем более, что пока тянулись суд да дело, и рабочий день кончился. Домой пора.

– Разве вы мне давали какие-то деньги? – вставая, спросил я у женщины. – Не было такого. И мне они от вас не нужны, потому что я не стану вам помогать. Всего доброго.

– Что? – непонимающе спросила женщина у моей спины. – Ты куда? А ну, вернись!

Но этого я делать вовсе не собирался. И вообще – интересно посмотреть, как на подобный демарш с моей стороны отреагирует Ряжская. Она исследует меня, а я немного поисследую ее. В хорошем смысле этого слова.

Судя по пиликающим звукам, Яна Феликсовна спешно набирала свою подругу, но подслушивать ее разговор с Ольгой Михайловной я не стал. И в самом деле пора было идти домой.

И ведь удалось бы мне это сделать, кабы не Силуянов.