Глава первая

– Говорила же, что никто, кроме нас, сюда не придет, – в очередной раз сообщила Рози, после отрезала от изрядно уменьшившегося окорока кусок мяса и начала его жевать. – И еще! Карл, если ты не перестанешь столько жрать, то скоро к нашим шеям протянется костлявая рука голода.

– Когда мне скучно, я всегда ем, – и не подумал смущаться Фальк, подбросив пару веток в трещавший костер. – Ну и потом – вон там Форнасион, в нем имеется куча лавок, а в них полно еды. Если что – отправлюсь туда да закуплю провизии.

Рози ничего на это не ответила, только подняла руки вверх, как бы извещая небеса о том, что тупость Карла не имеет пределов.

– Да успокойся ты, – миролюбиво посоветовал последний моей подруге. – Что у тебя за этот… Как его… Эраст?

– Страх преследования, – подсказал здоровяку я. – В самом деле, Рози. Видела же – до нас никому никакого дела уже нет. Почти год прошел как-никак, все прошедшее пеплом покрылось, про нас давным-давно забыли.

– Ой ли? – прищурилась девушка. – И Форсез тоже?

– Форсез – нет, – признал я. – Эта сволочь наверняка не угомонилась, но только вряд ли он сидит в том же Форнасионе, поджидая того момента, когда проглот Фальк на рынок за копченым свиным окороком припрется. Да кто ему для этих целей людей даст? Тем более с учетом последних событий?

Свежие новости бывших Центральных Королевств, а ныне Империи Айронт, нам были хорошо известны, поскольку по дороге мы, пусть и с опаской, но завернули в парочку небольших городков, где утолили собственное любопытство, попутно пополняя запасы провизии. Ну а как было удержаться? Все-таки почти год просидели в местах, где из собеседников одни медведи да лоси имелись. Причем под конец мы большинство из этих медведей уже начали по мордам узнавать, а когда Фальк по зиме одного из них в берлоге расшевелил, а после на рогатину поднял, Магдалена устроила ему жуткий скандал, обвинив в том, что он осиротил двух премиленьких медвежат. Факт того, что зимнее убийство медведя с последующим его поеданием является давней баронской традицией Лесного Края, ее при этом не волновал.

Впрочем, скука – понятие весьма относительное. Лично я еще годков сорок так бы поскучал, честное слово. Мне шума и гама последних лет надолго хватит, я, знаете ли, и сейчас иногда просыпаюсь от того, что во снах ко мне приходят картины недавнего прошлого. То я снова на поле битвы между Айронтом и Асторгом и вижу, как мага-имперца в яме заклинанием на фарш перемалывает, то Гробницы Пяти Магов примерещатся, то черные мертвые глазницы Лиании на меня уставятся. Врагу таких снов не пожелаю. Ну разве только что упомянутому Форсезу, которого совершенно не жалко.

Так что мне в дальних владениях семейства Фальков было чудо как хорошо. Кругом лес, тишина, безлюдье. Охотничий дом небольшой, но уютный, о двух этажах, с камином. А еще рядом имелось озерцо, в котором можно славно порыбачить. О чем еще мечтать измотанному и издерганному путнику?

Собственно, мы первый месяц по приезде только и делали, что спали да ели, ни на что другое сил не имелось. Дорога вымотала нас окончательно. Даже не столько дорога, сколько мучительное ожидание того момента, когда раздастся крик:

– Эй, это же те, которые в розыске, за них награда объявлена! Хватай их, братие!

Самое забавное то, что места, через которые пролегал сначала водный, а после и конный путь, по большому счету войны и не знали. Не докатилась она сюда в том объеме, который мы видели в бывших Центральных Королевствах. Нет, отряды имперцев замечали, они даже взяли на клинок пару крепостей, сожгли несколько городков и вздернули кое-кого из местных властителей, не пожелавших признать Линдуса Второго своим повелителем, но в целом местному люду было едино, кому платить подати. На смертный и правый бой тут никто подниматься не собирался, особенно с учетом того, что на носу осень с ее непременной уборкой урожая. «Если сейчас воевать начать, то что зимой жрать станем?» – резонно рассуждали местные трудники, тем самым соглашаясь с тем, что они теперь часть новой Империи.

На нас при этом никто никакого внимания не обращал, что радовало безмерно. Правда, мы и сами старались лишний раз не показываться кому-либо на глаза, все больше ночуя на лесных опушках и заворачивая в селения только при крайней необходимости.

Ну а потом наконец добрались до имения Фальков, где были встречены как родные. Без преувеличения, так было на самом деле. Нет, Карла-то его родитель, барон Хицкварт Фальк, здоровенный, как пятисотлетний дуб, первым делом выдрал вымоченными в солевом растворе лозами, не посмотрев на то, что сынуля давным-давно вышел из детского возраста. Как было заявлено:

– Для того, чтобы помнил, как оно в отчем дому живется. И что отцу-матери надо хоть раз в три года о себе весточку слать.

Короче – наговаривал Карл все это время на своего папашу напраслину. Дескать, «я боги ведают какой по счету сын, моя судьба – шпага, странствие и смерть». Его, оказывается, дома ждали, да еще как!

После экзекуции барон Хицкварт посоветовал мне есть побольше мяса, поскольку очень уж я тощ, Магдалене порекомендовал налегать на капусту, ибо в некоторых местах у нее хоть и колышется кое-что, но по местным меркам этого маловато, и только Рози удостоилась молчания, означавшего, что к ней претензий нет. Хотя, может, дело и не в этом. Моя невеста так зыркнула на громогласного барона, что даже он понял – тут лучше ничего не говорить. Хвала богам, что не сыну, а его другу эта чума досталась, потому ему теперь и выпутываться.

Как выяснилось позже, во время застолья, поразившего таким изобилием, какого я и в Халифатах не видал, тут, в Лесном Краю, толком народ ничего и не знал. Ни про войну, громыхавшую в Центральных Королевствах, ни про возникновение новой Империи. Бароны редко выезжали из своих пределов в большой мир, оно им не нужно было. Все же есть – дичь в лесах, рыба в озерах, селяне-арендаторы жито сеют да собирают в достатке, пива на зиму наварено с запасом. И вот на что баронам лишняя головная боль? А если повоевать захочется – можно какие-то старые обиды вспомнить. Или новые придумать, почему нет?

Впрочем, рассказ о наших недавних похождениях Хицкварт выслушал внимательно, несмотря на то что в нем к тому времени плескалось с полбочонка крепкого темного пива, если не больше. Все уже ушли спать – и братья Карла, и их жены, и даже дородная баронесса Ульфрида, которая весь вечер глядела на наряды наших поистрепавшихся в пути соучениц да тихонько вздыхала.

– Олух ваш наставник! – рыкнул под конец рассказа старший Фальк, выплеснул из кружки себе в рот остатки терпкого пойла, а после подал знак Карлу, чтобы тот наполнил ее снова из кувшина размером с половину меня. – Нечего так на меня зыркать, девица. Олух, я тебе говорю. Велик труд – взять да помереть. Это вон любой сможет, даже мой обалдуй. Ты умри так, чтобы об этом после лет десять все говорили! Так, чтобы, вспоминая этот год, всякий добавлял: «Это когда маг Ворон с собой половину Ордена к Престолу Владык утащил». Вышел бы из дома и устроил хороший переполох, чтобы вы под шумок смылись. Он же, мать его так, маг, да еще и великий, если вашим словам верить можно. Вот это – да, это смерть. А тут что? Вас он спасал? Дудки! Чистеньким захотел уйти, еще больше грехов на душу свою не пожелал заполучить. Дескать – я помер, а вы, ученики, дальше выпутывайтесь, но так, чтобы честь мою посмертную не измарать. Тьфу!

Самое странное – мне почему-то не захотелось ему возражать. Нет, Ворон всегда был и останется для меня наставником, тем, чье место в моем сердце не займет никто, но ответить на слова барона мне было нечем. Выглядело-то все именно так, как он и сказал.

– Тебя там не было, отец, – хмуро проворчал Карл, наполняя пивом и наши кружки. – Да еще этот Альдин, чтобы ему пусто было. Он посильнее Ворона маг, поверь.

– Они одного помета, сын, – буркнул Хицкварт. – А свой со своим завсегда сговорится, мне ли не знать? Вас-то этот Альдин выпустил, да еще и помог. Ему нужна была жизнь Ворона? Так в чем же дело, убил бы, только чуть позже, особливо если ваш наставник сам был не прочь помереть. Что, не дал бы этот Альдин старому дружку порезвиться напоследок? Ха! А так – один окочурился без толку, второму вы теперь должны по гроб жизни. И кто ваш учитель после этого? Олух, как я сразу и сказал.

Прямой и открытый барон резал по живому, вскрывая те мысли, которые мы от себя гнали все это время.

– Все случилось так, как случилось, – Рози обглодала куриное крылышко и вытерла пальцы о скатерть так же, как тут делали все. – Ваша милость…

– Дядюшка Хицкварт, – брякнул кружкой о стол барон. – Здесь у нас все просто, без этих западных ужимок. Ты женщина лучшего друга моего сына. Лучший друг моего сына – все одно что мне самому родич. Да, может, оно так и есть, у нас в Лесном Краю все в хоть каком-то, да сродстве.

Если честно, меня всю дорогу беспокоил тот факт, что отец Карла может знать, как выглядел тот бедолага, прах которого давным-давно развеял ветер над морем. Они тут и на самом деле все обо всех знают. А я на настоящего фон Рута вообще не похож, от слова «совершенно». Тот, помнится, был здоровяк хоть куда, губастый и щекастый, и потому никакие объяснения, что, мол, заматерел и возмужал, не помогут. Да еще и светловолосым он был, а это уж ни в какие ворота не лезет. Разве что рост у нас более-менее совпадает.

Но – обошлось. Слыхать про фон Рутов барон Хицкварт, конечно, слыхал, моего родителя тоже знавал, выпивали они на ежегодной ярмарке в одной компании несколько раз, даже о смерти его скоропостижной ведал, но настоящего Эраста он не видел. Повезло мне.

– Дядюшка Хицкварт, – моментально отозвалась Рози тем тоном, от которого мне всегда немного не по себе становится. Это значит, что моя избранница что-то задумала. – Нас ведь искать станут.

– Пущай, – хохотнул барон, сделал гигантский глоток, пролив часть пива себе на грудь. – Уфффф! Как приедут, так тут и останутся. У нас озер много, рыбке что-то кушать надо.

– Вот это как раз ни к чему, – вкрадчиво мурлыкнула Рози. – Пусть приедут – и уедут, живые и здоровые.

Старший Фальк икнул, вытер рукавом пену с губ и посмотрел на де Фюрьи, причем его мутные от хмеля глаза весьма проницательно сверкнули.

– А и правда, – наконец пробасил он. – Чего их убивать? Встретим честь по чести, как положено. Пускай убедятся, что нам скрывать нечего.

– Вот-вот, – поддержал его сын. – Только ты конюхов да девок-служанок предупреди, чтобы они лишнего не сболтнули. Если заявятся те, о ком мы думаем, так они не дураки. И спрашивать умеют, и одно с другим в целое складывать. Сильно умные, стервецы. Я их убивал, знаю.

– А вы завтра, как рассветет, проваливайте в охотничий домик, – велел Хицкварт. – Сидите там тихо, пока все вокруг не уляжется. Припасы раз в неделю подвозить станем. А если что – не умрете от голода, лес вокруг, он и накормит, и напоит. Ну а чтобы не заскучали – делом там займетесь. Кабанов близ озера развелось многовато, перебьете часть, а после окорока их закоптите.

Рози все рассчитала верно, представители Ордена заявились в дом Фальков недели через две после того, как мы отбыли в лесную глушь. Три дня они провели у барона в гостях, опросили всех, кого только можно, прислугу и стращали, и пытались подкупить, но так ничего и не вызнали.

После попытались сунуться в лес, сдуру потревожили медведицу с медвежатами, после чего вскоре откуда-то прибрел папа-медведь, который без особых раздумий одного из горе-следопытов задрал насмерть, второму изрядно располосовал когтями грудь, а остальных напугал до икоты.

В общем, плюнули вскоре чернецы на розыск беглых подмастерьев да и убрались обратно в Империю.

Собственно, с того момента наша жизнь стала совершенно безоблачной и, как я говорил, очень скучной. В своей предсказуемости скучной. Даже учитывая то, что никто без дела днем не сидел, поскольку жизнь мага есть постоянное стремление к познанию нового, а при невозможности последнего – совершенствование уже изведанного. Короче – если не хочешь одичать, каждый день оттачивай свои навыки. А то все, кончишься ты как маг, – это нам Ворон в головы вбил накрепко. Эх, сюда бы еще нашу замковую библиотеку…

И как же мне лично было жалко расставаться с этой скукой весной, когда пришло время отправляться обратно на земли Империи. Если бы не друзья, которых очень хотелось повидать, то… Ну да, скажем честно – десять раз бы подумал, прежде чем покидать этот дом, который за зиму стал нам родным.

Прогорело многое в душе. Прогорело. Ненависть ко всем тем, кому нужна была наша жизнь, осталась, это так, но желание прямо сейчас, немедленно, добраться до их глоток не то чтобы исчезло, но стало подобно утреннему туману над водой. Зыбким стало, невесомым. Убить их всех нужно, но стоит ли с этим спешить? Ни Форсез, ни мастер Гай – они ведь никуда не денутся. Напротив, лет через пять-десять они уже не будут ждать нашего возвращения, а мы тут как тут.

Впрочем, не думаю, что я и мои друзья занимаем столь почетное место в мыслях мастера Туллия. Уж кто-кто, а он-то про нас наверняка уже и думать забыл. Точнее – он не берет нас в расчет, за ненадобностью. Так-то мастер Гай никогда ничего и никого не забывает, мне ли не знать?

Так вот – если бы не Гарольд и остальные, я бы никуда не поехал, признаюсь честно. Ну да, сидеть на шее у семейства Фальков – это не слишком правильно, но с другой стороны, мы свое проживание честно отрабатываем, в основном лекарскими навыками. Вот, невестку барона спасли этой зимой: она никак разродиться не могла. Да и ему самому застарелый свищ в ноге вылечили, тот гноиться перестал.

Но Рози и – совершенно неожиданно – Фальк все равно ни мне, ни Магдалене, которая во многом разделяла мои взгляды, остаться бы тут не дали. Их тянуло в дорогу. Первой жутко наскучила местная глушь, в которой она не могла найти применение своим многочисленным талантам, второй не любил откладывать на завтра убийство, которое можно совершить сегодня.

Сборы были коротки, и в апреле, сразу после того, как сошел снег, а земля задышала, как младенец в утреннем сне, мы отправились обратно в Центральные Королевства. Ах, простите, в Империю.

Кстати, представители Линдуса Второго по зиме тоже нанесли визит к нескольким местным баронам из числа тех, чьи голоса на общих весенних и осенних ярмарочных сходах звучали погромче остальных. Приехали, подарили немудреные подарки и между прочим сказали, что Император добр к тем, кто внимает его словам, но крайне суров с теми, кто предпочитает делать вид, что ничего не слышал, или, того хуже, не согласен с изреченным.

Бароны осушили по ведерной кружке пивка и сообщили представителям Линдуса, что они люди пьющие, а потому согласны со всеми, кто не станет мешать им предаваться любимому пороку, а также посягать на пасеки, пастбища, поля с житом и крепкозадых скотниц. Но в остальном – дай боги здоровья Императору. И вот в подарок ему пять бочонков зимнего пива. От всей души.

Насколько я понимаю, посланцы покинули Лесной Край в недоумении, так и не осознав до конца, что здесь произошло. Вроде как и не послали их куда подальше, но при этом зачем Императору все эти земли без перечисленных благ – тоже неясно. Ну а какие выводы из произошедшего сделали в Миклайте, который отныне являлся столицей Империи, я вовсе понятия не имею. Надеюсь, такие, которые не приведут к неприятностям для баронской вольницы.

Впрочем, спорный вопрос, для кого неприятностей будет больше, надумай Империя привести того же Хицкварта к присяге. Тут в поле грудь в грудь биться никто не станет. Уйдут бароны в глубь лесов, да и все. И те, кто их там надумает поймать, только смерть свою сыщет.

Но в целом умнее оказались местные жители иных королей, скажу я вам. Умнее и дальновидней.

Хотя, ради правды, королей тех уже почти и не осталось. Перебили их за минувший год всех. Кого задушили, кого отравили, кого на плаху отправили. Изменил Линдус своим принципам, которыми прошлым летом так гордился. Или наоборот – завел себе новые? Так сказать – имперские замашки?

Как я и говорил, в первом же городке, который мы посетили, нам удалось узнать о многом из того, что произошло в большом мире за прошедшее время.

Нам даже расспрашивать никого особо не пришлось, местные многое и о многом нам рассказали сами, пусть даже и невольно. Было достаточно просто вечером зайти в местную корчму, где ее завсегдатаи уже по сотому разу обсасывали подробности тех потрясений, что выпали Рагеллону за прошедшие пару лет. Судя по всему, им это очень нравилось, и особую радость данным господам доставлял тот факт, что их треволнения далекой войны почти не затронули. Хотя бы потому, что сопротивляться приходу Империи в городке под названием Мушиная радость попросту никто не стал. Напротив, они сами по-быстрому повесили бургомистра, призывавшего к борьбе с агрессором, а после показали его тело, болтающееся на веревке посреди главной площади, отряду запыленных гвардейцев, заверив тех, что так будет с каждым, пошедшим против Линдуса Второго.

– А что магов перебили, братие, так это благо! – орал ближе к ночи один из изрядно подпивших горожан, размахивая кружкой, из которой летели пенные брызги. – Великое благо! От них, от них все беды мира были!

– Верно!!! – поддержала его толпа, следом нестройно затянув песню, в которой повествовалось о том, как весело и здорово жечь ведьм на кострах, перед тем как следует с ними позабавившись.

Я такой раньше не слышал. То ли местное творчество, то ли отголоски веяний нового времени.