– Так, – дед довольно закхекал. – Ведьмак должен его к порезу приложить и нужные слова сказать. И все это доброй волей. А такое бывает нечасто, чтобы ведьмак ведьму простил. Правда, и они нас, если что, не жалеют, есть у них против нас средства страшные, лютые. В книге все это написано, прочтешь. Но ты не трусь заранее, они без нужды с нами не связываются. Паритет. Знаешь такое слово? Показал нож, чтобы ведьма поняла кто ты есть, и пошел себе дальше. Только спиной к ней не поворачивайся при этом, от греха. Ну и нож с собой носить не забывай.

– А если никуда без этого ножа ходить нельзя, то чего же вы его в доме оставили? – резонно поинтересовался я.

– Почему, почему, – проворчал старик. – Потому! Надо, значит, так было.

Надо заметить, что он как-то потускнел за последние пару минут, и это меня обеспокоило.

– С книгой разобрались, – поспешно сказал я. – Теперь о силе. Как мне ее себе подчинить?

– Вот тут основная закавыка, – ведьмак еще немного поблек. – Не скажу я тебе точно, когда сила станет твоей и что для этого сделать надо. У всех по-разному бывает. Мне вот для этого почти умереть пришлось. Наставнику моему человеческую жизнь взять, да не абы как, а сердце вырезать. А что тебе судьба уготовила, мне неизвестно.

– Здорово, – я не удержался от смешка. – Получается пирожок ни с чем, уж простите меня за эти слова. «Я тебе расскажу, что делать. Вот только я не знаю, что делать».

– Ты не зарывайся, щегол, – рыкнул на меня дед, и сияние вокруг него ощутимо позеленело. – Если бы мог точнее сказать – сделал бы это. Мне мой наставник в свое время тоже самое говорил, что я тебе сейчас. Каждому свое, понимаешь? Но при этом совет тебе дам, тот же, что когда-то получил я – к себе прислушивайся, вообще будь повнимательней. Следи за тем, что происходит, сила все равно себя проявит. И вот то, в чем она себя проявит – это и есть твоя стезя. Может, ты мертвых слышать начнешь, может, хвори видеть, может, убить кого захочешь так, что сил никаких не будет. А как поймешь, к чему тебя сила подталкивает, то и копай в этом направлении. Твори, экспериментируй, пробуй. Кто на месте не стоит, своего всегда добивается.

– То есть – если мне захочется кого-то убить, надо будет пойти и это сделать? – ошалело поинтересовался у него я.

– Ну не обязательно человека, – помолчав немного, ответил призрак. – Можно для начала курице голову отрубить или кота какого прирезать.

– Да не хочу я таким заниматься, – меня даже замутило. – Я животных не очень люблю, но и убивать их не желаю.

Ведьмак только засмеялся, глядя на меня своими мертвыми, немигающими глазами. И я понял, что он имел в виду. Меня никто спрашивать не будет, хочу я чего-то или нет. Все уже решено за меня. А если я буду упорствовать… Собственно?

– Скажите, что со мной будет, если я так и не найду общего языка с силой? – спросил я у молчащего старика. – Мне сказали, что она меня просто выжжет изнутри.

– Не совсем верно, – покачал головой мой собеседник. – Скорее – она тебя поглотит. Если говорить просто – ты сойдешь с ума. Не она будет в тебе, а ты станешь ей. Ну а что силе вздумается творить – мне неведомо. Но для тебя это хорошо не кончится.

Вот тут-то мне и заплохело. Сходить с ума я не хотел, не входило это в мои планы.

– Сколько у меня есть времени? – заерзал на кровати я. – Недели? Месяцы?

Дед снова покачал головой, давая мне понять, что данный вопрос не имеет ответа.

– Весело, – я запустил руки в шевелюру, отметив, что пора бы наведаться в парикмахерскую. – Господи, вот за что мне это все?

– Не паникуй раньше времени, – невозмутимо изрек ведьмак. – Наведайся в мой дом, забери нож, забери книгу. А еще лучше – поживи в нем месяцок, пока лето на дворе. Там тебе и стены помогут, поверь мне. Город – это мертвое место, здесь нет земли, нет леса, нет того, что когда-то создало таких, как мы. Там – наш искон, наши корни. Там ты найдешь себя. Не спорю, там тебе тяжеловато придется, изнеженный ты, как все горожане, но зато путь виднее будет.

Я хмуро глянул на него. Ну да, предел моих мечтаний – бросить все, уехать в деревню. В народ.

– Что волком смотришь? – старик развеселился. – Я тебе дело говорю. Та же книга – ты сотой части не поймешь, если руками не сделаешь то, что в ней написано. Здесь это невозможно. А без этого – ты не ведьмак. Знаешь, как детишек в школе учат? Они сначала все вместе одно и то же узнают, а уж потом по институтам разбегаются, каждый по-своему. Вот и ведьмаки – путь у каждого свой, но исток один на всех, общий. Базовые знания, если по-современному говорить.

– Так книга – это всякие рецепты, что ли? – сообразил я. – Зелий и всего такого?

– И это тоже, – уклончиво ответил дед. – Заберешь – узнаешь. И вот еще что – ты там, в деревне, особо ни с кем не откровенничай – кто да что. У нас там разные люди есть, кое-кто может на тебя глаз положить. Если точнее – не на тебя, а на то, что я тебе передал. И это будет не болотная грязнуля, там дамы посерьезней.

– А говорите – поживи там, – я невесело посмеялся. – Противоречите себе.

– Вовсе нет, – невозмутимо произнес дед. – Сейчас ты приезжий, за тебя никто не спросит, а коли заселишься – соседом будешь. Сосед и приезжий – разные вещи. И отношение к ним разное. Покон есть покон, это тут его забыли, а там, у нас, такие вещи силу имеют до сих пор. Хотя это не повод для того, чтобы ворон ртом ловить. Соседа тоже сожрать можно, если с умом. Он даже вкуснее. Так что, парень, никому не верь и следи за тем, с кем и о чем разговариваешь. И не только там, а везде. Вот еще – в Лозовку с утра езжай, чтобы до темноты управиться. А если не успеешь – ночуй в доме, там безопасно, только домового упреди о том, кто ты есть такой. Он у меня вредный, может ночью и придушить.

– А почему? – уточнил я.

Нет, правда интересно. Звучит почти как в фильмах о вампирах, там всегда такие советы дают. И их всегда не слушают.

– Экий ты дятел, – опечалился ведьмак. – Сказано же – ты чужой. Тебя закружить да прикопать потом под березками боги велели. Лозовка не Киев и не Суздаль, но наши ведьмы не хуже ихних, поверь. Они свое мимо рта не пронесут. Я им не по зубам был, а ты – другое дело. Днем-то поостерегутся, а ночью точно тебя в оборот возьмут. Да, вот что – если ночевать будешь, то за порог ни шагу, а нож обратно в притолоку вбей, ясно?

– Куда яснее, – ответил я, давая себе зарок ни за какие коврижки там не ночевать.

Приехал, забрал, уехал. Все.

Блин, вот плохо, что я машину водить не умею. Ну вот не сложилось как-то. На машине куда сподручней было бы эту вылазку сделать. Нет, есть у меня приятели с автотранспортом, но, во-первых, у них всех свои планы на выходные есть, во-вторых – много чего объяснять придется. Это раньше дружба была понятием круглосуточным и безоговорочным, а теперь она взаимовыгодная и строго в рамках индивидуального пространства.

Но ехать надо, в любом случае. И руку себе резать тоже придется. Брррр, как представлю! Но – нужно. Ясно же уже, что вся эта на первый взгляд невозможная ерунда – она по-настоящему.

– Еще раз – не забудь нож своей кровью напоить, а то будет это просто железка, – назидательно сказал ведьмак. – Памяти у тебя нет, как я погляжу. Ты меня, вообще, слушаешь?

– И очень внимательно, – отозвался я, подметив, что призрак стал еще прозрачнее, если так можно сказать. Он все больше напоминал блеклую тень, черты лица, совсем недавно бывшие четкими, как-то размазались, расплылись.

– Однако, выходит мое время, – подтвердил мои догадки ночной гость. – Отмерили мне его маловато, да и то, что дали, кончается. Все, давай прощаться. В этой жизни мы больше с тобой не увидимся.

– А сороковой день? – удивился я. – Я читал…

– Читал, – ведьмак повел головой, давая понять, что ему весело. – Где моя душа и где остальные души? Нет, сынок, у них свое посмертие, а у меня свое, а потому и законы существования в мире теней тоже. Разные у нас точки прибытия. Как и у тебя теперь, уж не обессудь. Изменил я твою судьбу.

– Не могу сказать, что очень вам за это благодарен, – достаточно резко сказал я.

– Выбора у меня не было, – пояснил ведьмак немного виновато. – Я когда понял, что все, яд по венам идет, то чуть ли не в первый раз за жизнь испугался. Силу-то передать некому, а умереть без этого – хуже некуда. Даже не знаю, что сквернее может быть. Тут девки эти остановились, следом ты.

– Ну да, – я засопел. – Зарекался добрые дела делать…

– Извини, – ведьмак уставился на меня, через его глаза я видел ручку шкафа, и это смотрелось жутковато. – Выбор на тебя пал. Он у меня скромный был – ты или малец в коляске. Один ребятенок там девкой был, другой – мальчишка. Но отдай я силу ему – беда вышла бы. Он бы с ней точно не совладал, сам бы помер и мамку сгубил. И еще кого-нибудь. А ты хоть и недотепа, но головастый вроде. И вон зубы-то тоже есть. На бульваре я было подумал – теленок. А сейчас смотрю – нет, не совсем. Глядишь, в волка вырастешь.

Сомнительный комплимент. Но отчего-то стало приятно.

– Яд? – уцепился за его слова. – Вас отравили, что ли?

– И в самом деле по Шекспиру все, – невесело заметил ведьмак. – Правда, тут не белена была, а кое-что покрепче, такой яд, что мне его без своих трав и ножа не исцелить. А они – дома, за сто верст. Все он просчитал, собака такая.

– Кто – «он»?

Призрак помахал рукой, которая уже была еле различима, давая понять, что этого он мне не скажет.

– Нельзя, – пояснил он свой жест. – Он один из наших, вдобавок с миром теней на «ты». Еще услышит, что кто-то из-за кромки его помянул, греха не оберешься. Да и ни к чему тебе его имя. Он про тебя не знает – и хвала богам. А то ведь непременно захочет довести все до конца и тебя не пожалеет.

– А может, знает? – расстроенно произнес я. – Просто выжидает.

– Нет, – покачал головой призрак. – Он своего слугу за мной пустил, как я теперь понимаю – хотел его глазами на мой конец посмотреть, да я того со следа сбил, так что не волнуйся. Но – хитер, не отнять. Столько лет выжидал, чтобы своего добиться, меня в землю уложить – и дождался. Но тут я сам виноват, слабину дал. Так что мстить за меня не надо.

– Да и не собирался, – даже удивился последней фразе я. – С чего бы? Не обижайтесь, конечно, но у меня такого в планах не значится. Мне бы теперь с вашим наследством разгрестись, какая тут месть?

– Разгребешься, – уверенно заявил призрак и встал с кресла. – Ну все, парень, светляк уж угасает. Пошел я. Не поминай лихом.

– Какой светляк? – повертел я головой. – Где?

– Вот ты все-таки полено необразованное, – голос ночного гостя стал еле слышимым. – Классику читай.

По комнате пронесся легкий ветерок, взъерошил мои волосы, и установилась звенящая тишина.

– Даже «до свидания» мне не сказал, – обиженно буркнул Родька. – А столько лет вместе были.

– Не успел, – успокоил я его. – Не обижайся. У меня тоже еще вагон вопросов был. А днем я вообще на себе волосы буду рвать по тому поводу, что что-то очень важное и нужное не спросил. Просто в силу того, что не сообразил, о чем спрашивать. Я же не знал, что он в гости припрется?

– А мы домой поедем? – блеснули в серых предутренних сумерках, которые уже ползли в комнату, глаза Родьки.

– Поедем, – неохотно признал я. – Куда деваться?

– Жить? – с надеждой спросил он. – Как бывший хозяин сказал?

– Нет, – опечалил его я. – Только забрать имущество, что мне причитается. Жить я там не хочу. Я дитя асфальта, мне вне города дискомфортно. День-другой – еще туда-сюда. Шашлычок там, искупаться, может, даже рыбку половить. А на месяц – это без меня.