Проверки на дорогах

К утру кончилась вода. Жадно вытрясаю из бутылки последние капли. Рассматриваю вариант пойти назад или вниз, но осознаю, что в этом случае решимости вернуться на маршрут мне потом может и не хватить. Иду вперёд. И вверх. Должна же эта чёртова Альта Виа меня хоть куда-то привести?..

Учитывая, что я ничего не ел с прошлого, а не пил – с этого утра, идти… Тяжело, в общем, идти. На крутых подъёмах останавливаюсь и отдыхаю через каждые десять-пятнадцать метров. Временами теряю разметку, блуждаю, по два раза забираюсь на одну и ту же горку.

Впереди слышу звон колокольчиков: коровы. Там, где коровы, – там теоретически должны быть и люди. Размечтался. Итальянские коровы оказываются существами совершенно автономными. Они бродят где попало, устилают все дороги и тропинки навозом, у них есть благоустроенные коровники и огромные колокольчики на шеях, которые слышно за пару километров. Единственное, чего у них нет – это хозяев. Или хоть каких-нибудь ухаживающих за ними людей. Во всяком случае, мне их обнаружить не удаётся.

Подсознательно понимаю, что иду по очень живописным местам. Основная часть сознания, однако, занята обработкой животрепещущего вопроса: «где взять воды?» Самое обидное, что разнообразной формы и принципа действия поилки и фонтаны попадаются в изобилии. Все как один пересохшие. И по-прежнему ни единого человека или хотя бы вменяемого указателя. Только маршрутная разметка и на каждом втором дереве таблички: «заповедник», «охраняемая территория», «охота запрещена», «сбор грибов запрещён», «мусорить запрещено» и вообще всё запрещено. Ситуация усугубляется тем, что если раньше внизу располагалась очевидно цивилизованная местность с домами и посёлками, то сейчас признаки жилья испарились. В какую сторону выходить, если уж совсем припрёт, понятно не очень.

Наконец всё же нахожу… ммм… источник. Выглядит это как наполовину врытая в склон пластмассовая коробка с крышкой. Внутри неё размещается трубка, из которой тоненькой струйкой сочится вода. К конструкции прикреплены резиновые шланги, уходящие куда-то вниз, под гору. Вся система прижата к земле настолько, что подставить и наполнить бутылку невозможно. Приходится снимать целлофановую обёртку с пачки сигарет и по глотку черпать воду с её помощью. Сказать по правде, предпочитаю оставаться в счастливом неведении, что это за вода и откуда она здесь берётся. Пусть это будет такой… хм… внезапный родник, да.

Преодолев очередной крутой и затяжной подъем, утыкаюсь в перегораживающие тропу ворота из толстой проволоки. Надпись на рукописном плакате гласит, что это ограждение от животных и оно под током. Не влазь, мол, убьёт! Рассудив, что подобную штуковину поперёк туристического маршрута установили бы вряд ли, прихожу к выводу, что опять свернул не туда. Отправляюсь искать разметочные знаки. Через пятнадцать минут обнаруживаю себя у подножья всё того же подъёма. Вскарабкиваюсь обратно, осторожно пролезаю под проволочным ограждением… Ну да, так и есть. И правда, чего это я решил, что у местных синьоров не хватит духу наглухо перегородить популярный туристический маршрут? Тем более что популярен он, судя по всему, исключительно среди меня.

Тропинки сменяются проезжими грунтовками, почти постоянно идущими на спуск. Развешанные по правой стороне дороги таблички информируют, что в этом итальянском заповеднике запрещено охотиться и мусорить. Таблички по левой стороне – тоже что-то запрещают делать, но уже в этом французском заповеднике. Стало быть, я иду ровно по самой границе. По этим местам Фернандель гонялся за Тото в фильме «Закон есть закон».

Вся Альта Виа разделена на десятикилометровые в среднем этапы. В конце каждого из них, по задумке создателей маршрута, должна располагаться структура для отдыха: гостиница, приют или хотя бы простое укрытие от дождя и снега. Теоретически.

Дохожу до конца очередного этапа. Здесь, согласно карте, на перекрёстке дорог должен стоять приют. Карта не врёт, формально он здесь есть. Ну, по крайней мере, остатки стен ещё сохранились.

Усаживаюсь на землю и принимаюсь думать, как жить дальше. Сижу долго. Дожидаюсь проезжающей машины. Уже привычным движением прыгаю под колёса. Женщина за рулём утверждает, что если мне нужна еда, то дальше по Альта Вие идти бесполезно, там ничего нет. Зато вон в той стороне можно найти ещё один приют. До него, говорит она, недалеко, километра четыре. Тут, видать, на лице моём отражается настолько сильная эмоция, что женщина поспешно добавляет:

– Но дорога ровная, никаких подъёмов!

На веранде свеженайденного приюта – ура, он действительно существует! – сидят и курят две тётушки, одна из которых оказывается его владелицей. Сообщаю ей, что ничего не ел со вчерашнего утра. Тётушка обладает решительным характером и немалым, по всем признакам, опытом помощи голодающим. Она без лишних слов гасит сигарету, удаляется на кухню, и через пятнадцать минут передо мной появляются тарелка пасты размером с хороший тазик для стирки белья, гора салата и корзина хлеба. Этим добром в обычных условиях можно было бы накормить троих меня. Тётушка, однако, на этом не успокаивается и приносит ещё примерно таких же размеров тарелку тушёного мяса. Вместо голодной смерти, мне резко начинает грозить смерть от переедания.

В приюте три комнаты, в каждой по восемь–девять коек. Сегодня я единственный постоялец. Спрашиваю у хозяйки: нормальное ли это явление? Может, сейчас не сезон? Она даже слегка обижается и отвечает, что сезон нынче в самом разгаре. Позавчера, например, у неё ночевала огромная толпа немецких туристов. Аж целых четыре человека.

Утром, пока завтракаю, заезжает выпить кофе компания хозяйкиных знакомых, два итальянца и француз. Говорят они на лигурийском диалекте, поэтому практически ничего не понимаю. Ожесточённо между собой спорят, трясут перед носом недоверчиво качающего головой оппонента фотографиями на экранах телефонах, разводят в стороны руки – во!.. – демонстрируя размеры чего-то. В общем, оказываются грибниками на привале. И грибы здешние, судя по размаху рук, размером не уступают чернобыльским.

Возвращаюсь на Альта Вию. Наученный горьким опытом, теперь несу с собой пять литров воды. Горы тем временем становятся более… хм… гористыми, если можно так выразиться. Если то, что я видел до сего момента, напоминало скорее высокие лесистые холмы, то сейчас жмущиеся к голым скалам тропинки над ущельями и островерхие пики не оставляют сомнений: это настоящие Альпы. Пусть и Лигурийские, несколько уменьшенные в масштабе.

Встречаю первых за всё время пути туристов. Итальянский дедушка со здоровенными усами и ещё более выдающимся брюхом – могуч и прекрасен. Он прёт вперёд подобно атакующему гиппопотаму, казалось, вообще не замечая, что идёт по горе, а не по полу собственной гостиной, и изредка ободряюще покрикивает на свою сухонькую и чуть менее резвую бабушку: не отставай, мол! За то время, пока я, обливаясь потом и проклиная всё на свете, ползу к перевалу, эта парочка успевает спуститься вниз, обежать гору с другой стороны и теперь поджидает меня наверху.

Здесь выясняется, что за утро бравые пенсионеры успели преодолеть Sentiero degli Alpini – давно закрытую из-за плачевного состояния тропы, обвалов и угрозы камнепадов часть маршрута. Учитывая, как выглядит разрешённая и условно безопасная тропа, – мне б туда даже в голову не пришло сунуться. Но дедушку какие-то там запрещающие плакаты не останавливают. Он, дедушка, плевать хотел на мнение тех молокососов, которые запрещают ему, дедушке, ходить по тем горам, по которым он, дедушка, желает ходить в данный момент.

Мне нестерпимо стыдно за свою физическую форму. Понимая, что поддерживать дедушкин темп не смогу при всем желании, делаю вид, что сижу и любуюсь пейзажем, позволяя парочке уйти далеко вперёд.

В итальянском языке есть выражение: coraggio della paura – «храбрость (от) страха». Надо полагать, именно от страха я вдруг впервые в жизни перестаю бояться высоты. Нет, отнюдь не до потери чувства самосохранения. Просто становится как-то всё равно: «Так, здесь высоковато. Ну и ладно. Значит, не буду прыгать вниз и всё будет в порядке. Наверное».

Выхожу на перевал. Позади – вьющаяся по хребту среди вершин тропинка. Её я не столько вижу, сколько просто знаю, что она там есть. По ней я пришёл. Впереди, на несколько сотен метров ниже, – зелёное плато в обрамлении скалистых обрывов. И туда, в центр вогнутой линзы зелени, словно в огромную суповую тарелку, налито голубое озеро.

Не подумайте, я полностью отдаю себе отчёт в том, что, с точки зрения любого настоящего альпиниста, мой путь – никакое не восхождение, а лишь лёгкая прогулка. Но не напоминайте мне об этом сейчас. Не отнимайте этого чувства: абсолютного, беспричинного и бездумного, какого-то совершенно щенячьего восторга. Не сейчас. Не надо. Пожалуйста.

По мере спуска вновь проявляются признаки цивилизации в виде асфальтовых дорог, коров и продуктов коровьей жизнедеятельности, коими устланы все тропы. Если верить карте, внизу, у озера, должен располагаться крупный приют Итальянского Альпийского Клуба. Господи, неужели они всё же догадались построить его прямо на Альта Вие, а не где-то внизу в долине?

Зрительно расстояние и высота не очень велики. Тропинка, однако, вымощена крупными камнями с острыми гранями, обильно посыпанными навозом. Идти по ним мучительно, на каждом шагу приходится высматривать место, куда поставить ногу. Спускаюсь я минут сорок.

Приют внизу действительно есть. Действительно крупный. И традиционно закрытый. Для разнообразия – «по техническим причинам». Но, по крайней мере, имеется работающий ресторанчик. И то хлеб, в буквальном и переносном смыслах. Интересуюсь у хозяев: а где тут, мол, продолжается маршрут и можно ли там дальше на нём заночевать? Учитывая мой уже ярко проявившийся топографический кретинизм, даже не очень удивляюсь, когда узнаю, что Альта Виа проходит не здесь, внизу, как я наивно полагал, а наверху, откуда я и припёрся. И да, заночевать можно, чуть далее по маршруту есть убежище. Смотрителя в нём нет, но они могут одолжить ключ. Однако честно предупреждают, что идея эта мне вряд ли понравится. Поскольку утром ключ нужно будет принести назад. Ну уж нет, спасибо. На такое количество челночных забегов вверх и вниз я не готов. Хватит и одного, предстоящего сейчас. И снова здравствуйте, камни и навоз, давно не виделись!..

Вечереет, небо затягивает тучами, дует сильный ветер, накрапывает дождик. Дорога здесь ровная, в смысле, что в одной плоскости. По холодку да по горизонтальной поверхности неожиданно для самого себя выдаю какой-то бешеный темп, как будто и нет за плечами ни рюкзака, ни целого дня ходьбы. Уже успеваю обрадоваться и начинаю прикидывать, что это будет весьма продуктивный, с точки зрения пройденной дистанции, день, как вдруг на перекрёстке лесных дорожек заканчивается разметка. Иду в одну сторону (под горку), прохожу с полтора километра. Разметка не появляется. Возвращаюсь к последнему виденному разметочному знаку (в горку), иду в противоположную сторону (под горку). Ещё полтора километра – и вновь ничего. Опять возвращаюсь (в горку), иду туда, куда ходил в самый первый раз. Оказывается, до искомого следующего знака я тогда не дошёл всего метров тридцать. Темп безнадёжно сбит. Решаю идти до темноты и ночевать прямо на земле. Альтернатив, собственно, и не наблюдается.

Располагаюсь у подножия здоровенной горы, втайне питая робкую надежду, что завтра утром всё как-нибудь обойдётся и лезть на неё мне будет не надо. Лежу в спальном мешке, обозреваю чистейшее небо с бесконечными россыпями звёзд. Картину несколько портят лишь гул – хм, самолётов?.. – и неясной природы вспышки света в отдалении. Прихожу к выводу, что где-то поблизости есть аэродром. Странно, конечно, но да и бог с ним. С тем и засыпаю.

Просыпаюсь около трёх ночи. Звёзд нет и в помине, царит непроглядная тьма и в этой тьме сверкает на полнеба. И гремит на все горы. Устанавливаю личный рекорд оперативного сбора рюкзака, напяливаю дождевик и забиваюсь под ближайшие деревья, с грустью сознавая, что если сейчас промокну и промочу вещи, то где и как буду сушиться – не представляю даже теоретически.

В десятке метров от меня кто-то быстро и совершенно бесшумно проезжает на оборудованном фонариком велосипеде. Потом ещё один. И ещё раз, теперь в обратную сторону… Маньяки-расчленители!.. Учитывая, что меня окружает то и дело прорезаемая вспышками молний зловещая тьма чёрного безлюдного леса, – эта версия выглядит не просто правдоподобной, но единственно возможной. А на велосипедах они потому что… ммм… ну так маньяки же, что возьмёшь.

Дождь между тем даже не думает начинаться. С опаской вылезаю из-под дерева, брожу по полянке. Бродить холодно. Сидеть – тем более. Маньяки мои подбираются ближе, окружают со всех сторон… И оказываются светлячками. Пока курю, с трудом удерживая сигарету в трясущихся пальцах, разрабатываю теорию, согласно которой ночная встреча на природе с незнакомыми людьми – потенциально гораздо страшнее любой грозы.

Проходит с полчаса. Молнии прекращаются, гром стихает. Окончательно замёрзнув и плюнув на всё, раскатываю обратно спальный мешок.

Утро. Лезу на гору. Ну, точнее, как лезу?.. Иду по автомобильному серпантину. «Автомобильный» в данном случае означает «для среднеподготовленных внедорожников». Гора, по сравнению со вчерашними, не очень живописная. Хотя и выше. Идти не то чтобы тяжело, скорее нудно. Разметку в очередной раз то ли потерял, то ли её здесь и не рисовали. Первое, на что натыкаюсь на высоте двух тысяч метров над уровнем моря – тот самый среднеподготовленный внедорожник, припаркованный рядом с родником, к которому пристроена обычная домашняя чугунная ванна. Испытываю сдержанную гордость за человеческую цивилизацию.

На перевале обнаруживаю кучу указателей, названия на которых мне не говорят ровным счётом ничего. Торможу проезжающего мимо на кроссовом мотоцикле парнишку. Он оказывается доброжелательным и симпатичным немецким туристом. Старается помочь мне изо всех сил, но, увы, в местной географии мы с ним разбираемся примерно одинаково. Минут через десять встречаю трёх хмурых и неприветливых синьоров. Сообщаю им название городка, в который мне, согласно плану маршрута, вроде бы нужно попасть. Смотрят с подозрением и интересуются: откуда, мол, я? Ответ «с той стороны горы» их не удовлетворяет. Хотят знать национальность. Услышав, что русский, – заметно смягчаются. Вот был бы ты, дескать, немцем, – не открыли бы мы тебе этой военной тайны! Непроизвольно бросаю встревоженный взгляд вниз под гору. Опасаюсь, не спустили ли эти деятели под откос моего недавнего мотознакомца. Ничего не поделаешь: эхо войны. Лигурия – край партизанский.

Так или иначе, но направление они мне указывают. Проблема в том, что я-то сказал им куда планирую попасть, но не сообразил уточнить, как именно хочу это сделать. И вместо того, чтобы отправить меня по горному хребту, вдоль которого проходит Альта Виа, они показали мне асфальтовую дорогу по низу долины, что, разумеется, с точки зрения всякого нормального человека, выглядит гораздо логичнее. Понимаю я это, только спустившись этак на километр по вертикали вниз. Набирать его обратно – уже нет никаких сил. А значит, я не увижу довольно большой кусок Альта Вии, более того, – не побываю в самой высокой её точке. Обидно до слёз. И ведь даже ничего не выиграл по расстоянию, скорее наоборот.

Бреду по асфальту. Мимо пролетают стада мотоциклов любых возможных моделей, форм и расцветок. Впервые за все мои визиты в Италию наблюдаю такое количество мотоциклов – именно мотоциклов, а не мопедов – одновременно. Вероятно, у них тут гнездо.

Дохожу до деревушки, в которой воссоединяюсь с Альта Вией. На маленькой площади – общественный питьевой фонтан, увенчанный плакатом: «Минздрав Лигурии предупреждает: употребление этой воды опасно для вашего здоровья!» Хозяева местной гостиницы, у которых пытаюсь закупить воды бутилированной, очень удивляются моему желанию и отправляют обратно к фонтану с напутствием не читать до обеда творчества местных органов власти. И вообще поменьше читать. Краем уха слышу разговор о том, что в гостинице, в связи с нашествием неких альпини, подходят к концу запасы еды.