Глава 19

Такси остановилось у подъезда, Ирина отдала шефу положенную сотку, вылезла из машины, закинула на плечо сумку, посмотрела на свои окна квартиры, где жила. На кухне и в зале горел свет, родоки опять гужбанили.

Сегодня с утра Ирина разругалась с матерью в пух и прах, та ей указала на дверь, сказала чтобы она улепетывала из их квартиры с отцом. Отец уже был изрядно пьян и ничего не смог сказать в её защиту, они получили пенсию и сейчас дружно её уничтожали. Она подумала: если честно, не охота идти домой, в этот бардак, уже одиннадцать, а они жрут опять эти фанфурики. – Ирина постояла несколько минут на свежем воздухе, зазвонил телефон, звонил Пётр.

– Да, Петро, слушаю.

– Ты скоро освободишься после работы?

Ирина говорила наигранно весело, чтобы не порождать лишние вопросы, тем более о своих родителях, она не хотела его посвящать в свои планы.

– Я уже возле дома, только что подъехала.

Пётр предложил.

– Может покатаемся, поговарим? Уменя трудный день был, хочется человеческого общения.

Ирина вежливо отказала.

– Нет, давай в другой раз, хотела ещё позаниматься, завтра экзамен сдавать в институте.

Пётр тяжело вздохнул.

– Ладно извини, до завтра,. хороших снов.

– И тебе хороших снов, до завтра.

Пётр отключился, Ирина подумала. – Судя по голосу, человеку действительно плохо, а я отказала ему в общении, ладно завтра поговорим. – Ирина вошла в подъезд, поднялась к себе на этаж, услышала за дверью пьяный голос матери.

– Всё, детство кончилось, пусть проваливает на все четыре стороны, и ты не вздумай ей дверь открывать, будет знать эта тварь как против меня идти.

Ирина достала ключ от входной двери и сунула его в замочную скважину, но ключ вошел только наполовину. Она вытащила ключ и попыталась ещё раз протолкнуть его, но не получилось и только сейчас она заметила, что в дверь вмонтирован новый замок. Она инстиктивно потянулась к кнопке звонка, но потом остановилась. – Если уж мать раскошелилась с пенсии на новый замок, значит это всё осознанно и серьёзно, ее охватил такой гнев, что она даже выкрикнула. – Да пошла ты ....! – Ирина поставила на ступеньки лесничного марша сумку, села на неё, слёзы большими бусинками катили из глаз. Она подумала куда пойти переночевать, в сознание всплыл только Данила, он жил один, тем более есть повод извиниться за то идиотское поведение, где она – дура оскорбила чувства инвалида. Она набрала его номер телефона, но он не отвечал. Ирина не могла знать, что Данила в этот вечер культурно проводит в сауне вместе со своими друзьями. Ирина вздрогнула когда нечаянно нажала на вызов, она теперь звонила Петру. Он откликнулся сразу.

– Слушаю дорогая.

– Поругалась с родоками, у тебя можно перекантоваться до утра?

Голос Петра заметно повеселел.

– Не вопрос, целый мой дом в твоём распоряжении. Я еду из «Борка», уже в городе, почти минут через семь, восемь, буду у тебя.

– Хорошо, только одно условие, без рук, понятно?

– Я взрослый мужчина, Иришка, меня не надо предупреждать, ничего противозаконного и противоэстетичного.

Ирина вытерла слёзы.

– Жду!

Станция техобслуживания машин, которой заведовал Канарис, находилась среди гаражей на окраине города. Он грамотно объединил под станцию три гаража, конечно их в своё время купил в девяностые его отец, по прозвищу Пряник, один из бандитов города. Бандитское поприще его и сгубило, он как и многие тогдашние братки, просто не смог избежать безпредельной мясорубки. Мать хотела продать гаражи, но Канарис отстоял их и удачно открыл станцию по ремонту машин, благо с детства любил их ремонтировать. Со временем о нём узнали, он нанял пару хороших спецов и дело пошло. Канарис не только любил ремонтировать машины, ему больше нравилось их воровать и переделывать, поэтому дела у него ещё больше пошли вверх. Он копошился с двигателем старой Ауди, пригнанной ему на ремонт, когда в гараже появился его приятель по прозвищу Кабан. Кабан поставлял ему всевозможные запчасти и делал заказы на угнанные машины. Кабан сходу проговорил.

– Бог в помощь трудовому народу!

Канарис приподнялся от капота, выпрямился, увидев Кабана с кожанной сумкой через плечо, улыбнулся ему.

– Рад видеть тебя, что так рано?

Кабан подашел ближе, Канарис вытер тряпкой грязные руки, они поздоровались за руки, Кабан бросил заученную фразу.

– Кто рано встаёт тому Господь подаёт.

Канарис протянул.

– Это точно, зная тебя, ты в такую рань можешь придти только по делу.

Кабан заметил.

– Можно сказать мы с тобой просто так, пивка попить, хоть раз встречались.

Канарис усмехнулся.

– Ты прав, у нас с тобой исключительно деловые отношения, но если хочешь могу тебя как-нибудь пивком угостить.

Кабан похлопал его по плечу.

– Пиво я не люблю, а вот кофейку твоего фирменного чашечку хлопнул бы.

Канарис предложил.

– Тогда пойдём.

Они молча прошли в дальний угол гаража, где у Канариса стоял стол с компьютером, два кожанных кресла и кофемашина с микроволновкой.

Кабан сел в кресло, заговорил.

– Принёс тебе одну хорошую штуку.

Канарис включил кофемашину.

– Показывай, рассказывай.

Кабан достал из своей сумочки прямоугольную небольшую черную коробочку, она была похожа на тюнер от телевизора, но только меньше и с экраном. Кабан с гордостью объявил.

– Сканер, как и обещал.

Глаза Канариса округлились от приятного известия .

– Да ладно, не может быть.

Кабан отдал сканер Канарису.

– Отвечаю, пацан сказал пацан сделал.

Канарис рассматривая сканер в руках, спросил.

– Любую сигналку откроет.

Кабан усмехнулся.

– Обижаешь братуха, тебе самую лучшую достал из последних разработак будет, пацаны из Китая подогнали.

Канарис засомневался.

– А что в Китае научились качественную продукцию выпускать, постояно ширпотреб гнали?

Кабан его заверил.

– Это они раньше туфту штамповали налево и направо, а сейчас серьёзно взялись за свои вещички. Отвечаю, вещь стоящая, ловит сигналку от машины, как сказать, на лету и считывает её, хозяин уходит, ты подходишь, снимаешь сигналку и спокойно уезжаешь на отработанной тачке.

Канарис протянул.

– Круто, сколько с меня?

Кабан закурил сигарету.

– Как договаривались, Гелик с тебя и я отдаю тебе ещё свою Бэху.

Канарис почесал затылок.

– Крутой Гелик в нашем городе только у одного человека.

Выпуская кольца дыма изо рта Кабан подтвердил.

– Да, у Пузыря, но сделку я тебе предлагаю стоящую.

Канарис сделал чашку кофе, протянул её Кабану, тот принемая чашку, посмотрел ему в глаза, спросил.

– Или ты не сможешь её сделать.

Канарис ответил вопросом.

– А ты уверен что тебе нужна именно такая машина?

Кабан сделал глоток кофе.

– Не просто такая, а именно такая, именно тачка самого Пузыря.

Канарис усмехнулся.

– Вот насолил он тебе, нас бы с тобой закопали только за такие разговоры, а представляешь что будет, если он узнает кто сделал его тачку?

Кабан затушил в пепельнице окурок.

– От кого он узнает об этом, знать ведь будем только мы.

– Ты никогда не сможешь даже прокатиться в городе на нём, тебя сразу вычислят.

Кабан отхлебнул кофе.

– Я перегоню лошадку в другое место сразу, как только ты её сделаешь.

Канарис налил себе кофе.

– Значит заодно я и проверю сканер на его машине?

– Конечно, он твой если ты согласен.

– Покажи как он работает?

Кабан выставил перед собой левую руку.

– Тормози братишка, давай кофе спокойно попьём. Да, кстати, тебе большое спасибо от заказчика.

Канарис удивился.

– Какого заказчика?

– Мерин, который ты последний раз сделал.

Канарис равнодушно махнул рукой.

– Мне от их благодарностей не жарко, не холодно, да кстати, куда он ушел?

– В Таджикистан, они тебе ещё хотят сделать заказы.

Канарис переспросил.

– Заказы?

– Да, они хотят несколько машин.

Канарис сделал губы трубочкой.

– Пусть заказывают, только им придётся немного подождать.

Кабан допил кофе.

– Понятно, подождут.

Глава 20

Перед тем как открыть глаза, Ирина минут десять лежала без движения, прислушиваясь к тому, что происходит в доме у Петра. Непривычно было тихо, не руганья не отдалённых разговоров отца с матерью. Она подумала. – Всё же здорово иметь свой дом: тишина, благодать. – Ирина открыла глаза, с правого бока перевернулась на спину, сладко потянулась, заметила что от вчерашней грусти и усталости не было и следа. Она обвела взглядом комнату. Просторная спальная с желтенькими обоями на стенах, мебель светло-бежевая, большое окно с желтой шторой и красными маками, невольно склоняли к хорошему настроению, придавая ощущение лета за окном, а не холодного декабря. Она подумала о вчерашнем вечере, Пётр был галантен, даже не пытался приставать, наоборот, обходился с ней как с сестрой. Вёл себя так, будто к нему в гости приехала любимая сестра, а не девушка его мечты, как он пытался её называть по телефону последние дни. Она понимала, что он добивается её, хочет овладеть ей и что потом. Добившись её, охладеет к ней или их отношения перейдут в другую фазу и перерастут в настоящую любовь, в голове невольно всплыли слова матери, когда ей исполнилось семнадцать она наставляла её. – Если тебе придётся раздвигать ноги перед мужчиной, то раздвигай их именно только перед мужчиной, а не перед сверстником. – Она её тогда спросила. – Какая разница если ты любишь? – Мать рассмеялась. – Дура ты у меня, разница большая, у мужчины хоть что-то есть за душой и с него можно будет что-то поиметь, а с твоих сопляков ничего не получишь, кроме беременности и хлопот. И вообще, если тебе когда-нибудь придётся себя продать, продай дорого и если ты будешь чувствовать что тебя хотят, то продавай всё дороже и дороже. – Ирина поинтересовалась. – А что? Нельзя просто любить мужчину, быть с ним даря любовь, не продавая себя? – Мать опять рассмеялась. – Любовь придумали мужчины, чтобы бесплатно пользоваться нами, когда тебя не будут любить, у тебя хоть останется что-то от того, кто был с тобой. – Она тогда не была согласна с матерью полностью, но почему-то сама себе сейчас вспомнив этот разговор, задала себе этот вопрос. – Что тебе нужно для жизни? Вот Пётр, у него дом, машина, работа. Отличный вариант, самое главное, он любит тебя. – Она опять сама себе ответила. – Любит ли? Или просто хочет иметь, а потом наигравшись, бросит. – Размышляя на эту тему она подошла к шкафу в спальной, куда бросила свои вещи. Открыв шкаф вспомнила, что у неё нет вещей, обрадовалась, увидев белоснежный халат, висевший на вешалке и слева три стопки полотенец на полках. Она прихвотила с собой халат и большое белое махровое полотенце пахнущее лавандой, прошла к двери, ведущей из спальной в ваную комнату и туалет, включила свет и была полностью сражена великолепием ванной камнаты. Справо от неё большое зеркало во всю стену с подсветкой, висевшее над двумя раковинами и длинной столешницей из белоснежного мрамора, вся комната была белой и просто блестела всей этой белезной, только сам унитаз и большая ванная были чёрного цвета. Ирина вслух проговорила.

– Они чёрные, чтобы мимо них не промахнуться в этом белом лоске.

Вдоволь провалявшись в ванной и отпарив в морской соли из спецальных добавок, стоявших в баночках на краю ванной, Ирина через час после купания, завернувшись в халат, спустилась на первый этаж, крадучась в белых мягких тапочках, чтобы не разбудить может ещё спящего хозяина. Хотелось кофе и бутерброда на завтрак. Уже с вечера хорошо ориентируясь в зале она направилась на кухню, потихоньку открыла стеклянную дверь на кухню и от неожиданности вздрогнула. На большом кухонном столе в вазе стояли огромные розы, на столе – нарезанные в серебрянных блюдцах овощи и фрукты, графин по-видемому с апельсиновым соком, а сам хозяин, одетый в джинсовые шорты и белую футболку хозяйничал у газовой плиты, подпоясавшись красным фартуком. Пётр видимо услышал её появление, обернулся к ней, улыбнулся обиженным шутливым тоном проговорил.

– Ну вот, ты всё испортила! Я хотел тебя сам разбудить. – Он поставил на стол бутерброды с красной икрой и красной рыбой.

Ирина, приходя понемногу в себя, будто вот вот потеряет сознание, простонала, присаживаясь на стул к столу.

– Я в раю, ущепните меня.

Сгребая со сковородки что-то в плоское блюдо, он рассмеялся.

– Только не умирай, ты в раю и будешь всегда в раю, если останешься здесь, я ещё омлет приготовил. Прошу вас отзавтракать со мной, принцесса, с вашим покорным слугой.

Ирина не могла описать своего настроения, сердце бешенно колотилось от радости и заботы, которую она сейчас почувствовала, от этого, почти незнакомого мужчины, она даже не могла вспомнить когда последний раз чувствовала себя такой счастливой. Пётр поставил на сервированный стол блюдо с омлетом, приправленного зеленью, спросил.

– Омлет употребляете? И что будете чай или кофе?

Ирина ненаигранно приказала.

– Наклонись ко мне.

Пётр наклонился к ней упёршись руками в стол, она нежно поцеловала его в губы.

– Ты – волшебник.

Она заметила, как Пётр от стеснения зарумянился. Он молча положил ей омлет, ещё раз спросил.

– Дак я не понял: чай или кофе?

Она улыбнулась, подыгрывая ему в тон.

– Конечно кофе, дорогой, и со сливками, если можно.

Он кивнул головой, изображая слугу.

– Без проблем, госпожа. – Налил в чашку кофе из турки, ставя чашку рядом с ней, добавил. Сливки найдёте на столе, сударыня, они настоящие деревенские.

Она учтиво кивнула.

– Благодарю вас сударь. – Через несколько секунд проговорила. – Петр, вы меня балуете, я ведь к этому могу и привыкнуть.

Он закинул в рот кусочек омлета.

– Может я и хочу чтобы вы к этому привыкли сударыня. Дальше больше.

– Не поняла, сударь вы ещё что-то приготовили?

Он усмехнулся.

– В честь вашего пребывания в моём скромном жилище, весь сегодняшний день как и всё вокруг для вас. После завтрака едем кататься на снегоходах, потом нас ждут шашлыки и баня на дровах или наоборот, баня, потом шашлыки.

Ирина засмеялась.

– Наверное баня, потом шашлык.

– Вы принимаете моё предложение?

– Безусловно сударь, я принимаю ваше предложение.

Бульдог убавил громкость радиоприёмника в машине, сидевший за рулём девятки Софик, спросил.

– Что музыка не нравится?