Цитаты из книги «Записки белого партизана»

Будучи в 1913 г. ординарцем при английском генерале, награжденный в 1919 г. высшим британским орденом за бои с большевиками, он в 1945 г. был таким же английским генералом выдан большевикам. Вот вам ирония и справедливость судьбы…

всем нам казалось, что большевизм долго не продержится, и надо было как-то протянуть до установления нормальной жизни.

В апреле 1918 г. я был по всем правилам закона демобилизован из армии и приехал в Темпельгоф, ставший народным имением, где оставалось все мое имущество, чтобы забрать его и переехать в мой родной Тифлис, где не было еще большевизма, а родилась независимая Грузинская республика без особо кровавых эксцессов.

Продолжалась война, с нашими текущими неудачами и нерешительностью, но с большими надеждами на весну 1917 г.

В России получился трагический и горький винегрет из прекрасных идей и мечтаний о справедливости наивных интеллигентов, перемешанных с бескрайней подлостью, бесчеловечной жестокостью и грубой несправедливостью грубых недоучек, профессионалов революции, ставших самозваными диктаторами великой страны…

Внезапно, как снег на голову, вихрем налетела «бескровная», возникшая как-то самопроизвольно, оказавшаяся трагически погибельной для России, несмотря на многие благие предположения и планы ее руководителей. Ее дряблое, нерешительное правление логически сменилось большевистским деспотизмом, насильственно введенным уже настоящими профессионалами без жалости и совести…

В Орбелиановке и Темпельгофе и вокруг них, захватывая и самую Верблюдку, раскинулось удельное имение Темпельгоф, перешедшее в 1908 г. от Великого князя Николая Николаевича в Уделы, с крупным производством коньяка и столовых вин, из прирейнских лоз, насаженных прежними немецкими колонистами. С 1912 г. мне довелось быть управляющим этого благодатного, живописного имения.

Я знал, что Краснов, ярый контрреволюционер, пытался в крови утопить наш Октябрь. Среди многочисленных врагов молодой Республики Советов ему принадлежало довольно видное место.

«Мы не боремся с советской властью, но мы объявляем войну лишь комиссарам-насильникам»… Приблизительно такими словами формулировал основную идею борьбы Шкуро от имени отряда в специально выпущенной им прокламации.

Существует очень распространенное мнение о так называемом «обаянии личности отдельных людей».