Смешанное стадо никак не заканчивалось. По подсчету Ореха, под пулями погибло уже около сотни голов зверья, но копытные все напирали и напирали. Между спин мутантов начали подниматься столбы разрывов. Это менее терпеливые защитники рубежа пустили в ход ручные гранаты. Звуков взрывов Орех почти не слышал. Ему конкретно заложило уши от грохота выстрелов. Нейтрал давно не участвовал в таких вот массовых длительных, как ему казалось, побоищах. Впрочем, реального времени прошло не так уж и много – каких-то десять-пятнадцать минут. Но даже за этот короткий промежуток, скупо расходуя боезапас, прижимистый Орех не заметил, как расстрелял почти все заряженные обоймы. Это стало понятно, когда он достал последнюю связку (так называлась конструкция из двух перетянутых между собой изоляционной лентой обойм). Отстреляв последние патроны, Орех приблизил лицо к шлему соседа-вольника.

– Мне надо отойти на вторую линию. Перезаряжусь и вернусь! – крикнул он бойцу группировки.

Тот молча кивнул и продолжал палить из пулемета. Правда, уже более короткими очередями. Патроны заканчивались и у него. Под ногами валялись сотни отстрелянных гильз.

Орех уже собрался ретироваться. Даже опустил автомат стволом вниз. И в этот самый момент Зона наказала его за беспечность. На парапет вскочил вурдалак. Он материализовался буквально из воздуха и явил свою жуткую красоту стоящим на первой линии Заслона сталкерам. Бойцы ничего не успели сделать, как мутант схватил своими ручищами Ореха и потащил к себе. Ноги сталкера оторвались от земли, и он почувствовал, что сейчас умрет. Вурдалак не был голоден, иначе бы давно сбежал. Он был напуган перспективой Выплеска и разозлен препятствием. Поэтому он старался расчистить себе путь и уйти на безопасную территорию. Но при этом выбрал явно неудачное место прорыва. Мутант ухватил Ореха за плечи и оторвал от досок балкона, намереваясь отшвырнуть подальше. Перепуганный нейтрал выпустил автомат и лапнул рукоять пистолета. Но с проклятием вспомнил, что не поменял обойму после расстрела лупоглазки. В панике шаря по разгрузке в поисках хоть какого-то оружия, сталкер наткнулся за рукоять ножа, выхватил клинок и вонзил его мутанту под мышку, а потом два раза в шею. Это произошло настолько стремительно, что времени, потраченного на прочтение данного абзаца, хватило бы на совершение пяти таких эпизодов. Мутант взревел, из его шеи хлынул фонтан черной крови. Видимо, клинок Ореха перехватил какие-то важные жилы. Вурдалак сжал сталкера ручищами так, что уже тот завопил от боли, при этом продолжая слепо бить вурдалака ножом в голову и в шею. Вдруг мутант хрюкнул, хватка ослабла, и оба – человек и его противник – рухнули. Орех – со стороны балкона на пол, а чернобыльская тварь – за пределами защитного Заслона. Краем глаза сталкер заметил, что вместо правого глаза мутанта зияет кровавая рана. Что за оружие ее нанесло, осталось для нейтрала загадкой, потому что он вдруг услышал, что наступила тишина. Не грохотали выстрелы, не ревели мутанты, не взрывались гранаты. Бой закончился.

– Всем отбой! – словно в подтверждение донесся рев Бати с левого фланга.

Нейтрал поднялся, тряся головой. В ушах еще стоял предсмертный вопль вурдалака. Перед глазами плясали звездочки. Орех пошатнулся, пытаясь найти точку опоры, схватился за оградку парапета. Дружеские руки не дали упасть, придержав его плечи.

– Твою мать, откуда эта зверюга взялась? – пробасило над ухом.

Орех поднял глаза. Над ним возвышался давешний сталкер в экзоскелете и с пулеметом. Забрало бронешлема было открыто, и на Ореха дружелюбно таращились круглые серые глаза.

– Но ты тоже не промах, как я погляжу. Искромсал вурдалачине всю харю, – продолжал вольник. – И как ты не сдрейфил, просто в толк не возьму! Меня Звонарем тут кличут.

Вольник протянул свою широченную ладонь.

– Меня Орехом называют, – нехотя пожал руку нейтрал.

– Ты, я гляжу, ни в какой группировке не ходишь?

– Да, я сам по себе. – Орех начал приходить в себя.

Сталкер осмотрел одежду, снаряжение. Убрал нож, предварительно очистив клинок. Достал пистолет и сменил в нем обойму. Все эти действия он совершал механически. Тело само помнило, что и как делать. Мозг же пытался осознать, что случилось. В голове крутилась одна фраза: я убил ножом вурдалака! Нейтрал был потрясен. Он никак в это не мог поверить. Нет, не осознанием того, что справился почти без оружия с одним из опаснейших созданий Зоны, а тем, что случилось вообще. Орех никогда не отличался героическими поступками, да и смельчаком не слыл. Без нужды не лез вперед, не делал отважных заявлений, не бросался навстречу опасности. Вот если возникнет острая необходимость, ситуация, выходом из которой будет либо гибель, либо жизнь и процветание, Орех проявлял чудеса храбрости. А в данном случае он чуть не стал пищей для мутанта, но выжил, победив скорее случайно, с перепуга.

– Так давай к нам, в «Вольницу», – вернул Ореха в действительность увесистый хлопок по плечу.

– Что докопался до мужика, Звонарь, – раздался над ухом не успевшего ответить на лестное предложение Ореха знакомый бас. – Где тот боец, который вурдалака ножом уложил? Все о нем говорят, я тоже взглянуть на него хочу.

– Да вот он и есть, – еще один хлопок по плечу от Звонаря чуть не швырнул Ореха на пол балкона. – Он мне жизнь спас. Подстрелил плоть.

– И теперь об этом жалею, – проворчал Орех, потирая ушибленное место.

Батя, а подошедший сталкер был именно им, и Звонарь рассмеялись.

– Ну, ты молодец, мужик, – похвалил командир гарнизона Заслона. – Спасибо тебе за Звонаря. Он у нас душа всей «Вольницы». Что б мы делали, если бы он погиб.

И Батя протянул Ореху свою широкую, мозолистую ладонь. Отвечая на крепкое рукопожатие, нейтрал думал, что еще вчера он целился в соклановцев этих славных ребят в свою оптику.

– Так, сантименты закончили, – через минуту сменил тон Батя. И рявкнул: – Всем, кто помог, спасибо! Основной гарнизон остается, остальным лучше уйти. Через пару часов начнется Выплеск. Рядом военные склады. Они всех смогут приютить. Здешние бункеры вместят только ограниченный контингент.

«Странно, – подумал Орех. – До Выплеска, по информации от сталкеров на «Сатурне», оставалось около трех суток. Почему он раньше времени идет? Или кто-то ошибается».

Однако никто не думал шутить. Сталкерам было дано десять минут на сборы. Этого хватило Ореху, чтобы набить патронами три связки. Остальные он планировал заполнить у гостеприимных вольников. Звонарь пообещал ему «теплый прием, хороший ночлег и мягкую женщину на ночь». Эту концепцию отдыха Орех не очень разделял. Он не был против душа, продолжительного сна хотя бы на незастеленном матрасе и обильного завтрака. Как раз по подсчетам сталкера должно было быть около десяти утра. Но женщины ему в данный момент вовсе не хотелось. И не потому что он был импотентом или извращенцем каким, просто не хотелось, и все тут. Такое у мужиков бывает, когда много рискуешь и думаешь о семье.

Спустившись с балкона и ощутив под ногами твердую землю (балкон, несмотря на то что был частью крепкой конструкции, все ж регулярно подрагивал от передвижения сталкеров и ударов врезавшихся в основание мутантов), Орех огляделся. Повсюду валялись туши кабанов и лупоглазок. Кое-где виднелись трупы псоящеров и гамма-гончих. Но их было мало. Тела нескольких погибших сталкеров их товарищи уже выносили с поля боя – за Заслон.

Орех заметил группу, которая состояла из трех сталкеров, расположившихся чуть поодаль от остальных. Один сидел на заваленном набок бетонном блоке и зажимал рукой кровоточащую рану на другой руке. Правая нога его, судя по потемневшей штанине выше колена, тоже пострадала. Видно, что мужику в этом бою досталось прилично. Двое других стояли рядом – по обе стороны от сидящего. Тот, что справа, копался в разгрузке, что-то выискивая. По распаленным, еще злым лицам было видно, что они так же, как и Орех, только что вышли из боя. Судя по отсутствию нашивок и каких-либо опознавательных знаков, двое из них были такими же, как Орех, нейтралами-одиночками. Третий причислял себя к «Вольнице». Об этом свидетельствовали опознавательные знаки на куртке.

Невзирая на то что, казалось, бойцы сидели рядом с Заслоном, создавалось ощущение, что проходящие мимо люди просто не замечали их присутствия. При этом контуры сталкеров были смазанные, будто находились они за грязным стеклом, которое не протиралось нерадивой хозяйкой очень давно. Нейтрал попытался всмотреться в лица сидящих, но у него не получилось. Черты все так же плыли. Орех уже решил, что это его личный мираж или галлюцинация, как вдруг бойцы заговорили.

– Мля, откуда такие волны мутантов, мужики? Раньше ведь не было.

Сталкер, сидевший на бетонном блоке, шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы и вколол себе в руку обеззараживающую сыворотку чуть выше кровоточащей раны.

– Да гонишь, Обрезок, – не поверил второй.

Он во время диалога накладывал своему собеседнику тугую повязку на ногу, пытаясь остановить текущую из раны кровь.

– Чего ж гоню, Шприц? Пять лет назад волны мутантов перли из Сумеречной равнины, а теперь с Чернобыля-2.

– С Чернобыля-2 тоже было. Реже, но было. А из Сумеречной равнины и сейчас прут регулярно. За день до Выплеска обычно, – в диалог вклинился вольник, стоявший рядом с этой странной парой.

– Тебе-то откуда про Сумеречную равнину знать? – ухмыльнулся тот, кого назвали Обрезком. – Вы даже на Помойку больше не суетесь. А выход из Сумеречной равнины и вовсе ЧВС до сих пор контролирует. Иногда бандюки, конечно, или нейтралы. Но точно не «Вольница».

– А вот знаю, – уклончиво ответил вольник, поворачиваясь к Обрезку. – Я ж не все время под этим флагом бегаю.

– Ну, просто сборище ветеранов Зоны, – насмешливо процедил Шприц, заканчивая перевязку ноги Обрезка. – Вставай давай. Пошли до базы «Вольницы». Подлечиться пора.

– Да я вообще думаю, что Чернобыль-2 давно не работает, – заявил вдруг Обрезок громко.

Взгляды окружающих его бойцов тут же вперились в одиночку.

– А ты это проверял? – спросил Шприц.

– А ты давно видел кого-то из «Обелиска»? – дерзко ответил одиночка. – Лично я года два-три уж как не наблюдаю. А они всегда оттуда приходили, из Мертвого города.

– Кто знает, какие у них, в Припяти, там дела. Может, поубивали их всех, а может, и взгляды изменили.

Дальнейшего диалога Орех не слышал. Следуя за Звонарем, нейтрал отправился за гостеприимные стены военных складов. Сталкеров, ведущих такие странные беседы, нейтрал так и не смог рассмотреть. При попытке сфокусировать зрение черты их лиц начинали расплываться, а контуры тел дрожали и все норовили исчезнуть, как голограмма в фантастическом фильме, передаче которой мешают помехи. Но Орех списал этот эффект на усталость и стресс, который он испытал некоторое время назад. Даже в Зоне сталкер не каждый день воюет, хоть и места тут опасные.

До базы «Вольницы» добрались за двадцать минут. Шли практически по прямой. Вместе с бойцами группировки и Орехом пошли также молодые сталкеры, с которыми нейтрал столкнулся на рассвете. Ребята хорошо проявили себя при защите Заслона. Никто из них не погиб и не был ранен. Напротив, все были архидовольны. Кое-кто из них нарубил копыт кабанов и лупоглазок и планировал их сбыть по сходной цене. Покушались даже на щупальца вурдалака – по слухам, яйцеголовые давали за нетронутые отростки хорошую цену, – но Батя строго сказал, что это – трофей Ореха, который, вне сомнений, заслужил его. Часть тела мутанта была аккуратно вырезана Звонарем, упакована в специальную пластиковую баночку и торжественно вручена Ореху. При этом вольник старательно закрывал от Ореха развороченное рыло мутанта. Нейтрал догадывался почему, но поднимать вопрос не стал.

– А что, Звонарь, – поглядывая на ходу по сторонам, поинтересовался Орех, когда группа сталкеров направилась к военным складам. – А есть ли на базе место, где можно выгодно сбыть хабар, не возвращаясь на «Сатурн» к бармену или к иному барыге, и перевести деньги на счет в банке на Большой земле?

– Конечно, есть, – ответил Звонарь. – Группировка многочисленна. Среди нас есть не только бойцы, как я, но и фермеры-собиратели, которые занимаются поиском и продажей артефактов, и даже те, кто занимается финансами. Не дрейфь, я договорюсь. Все будет в лучшем виде, братан.

– Ну, спасибо тебе, – скупо ответил Орех. – Мне бы поспать чутка. Последние дни были более чем беспокойные.

– Выспишься, – пообещал Звонарь. – Вот-вот будет Выплеск. Явление непредсказуемое. Длится от нескольких минут до нескольких часов. Выспишься.

Склады встретили вернувшихся сталкеров настороженно. Связано ли это было с предстоящим стихийным явлением или с иными событиями, Орех предположить не мог. Бойцы на воротах внимательно оглядели сталкеров. И только наличие ребят в комбинезонах с клановой эмблемой дало возможность нейтралам пройти на территорию базы без вопросов со стороны часовых.

Военные склады были обнесены высоченным бетонным забором. За пятиметровыми секциями на земле базы на равных расстояниях друг от друга возвышались смотровые вышки. Вершину каждой из них венчал домик, в котором прятались от непогоды наблюдатели. Каждая вышка представляла собой миниатюрную крепость. На трех соединенных друг с другом лесенками смотровых площадках, обложенных мешками с песком, стояла тренога с крупнокалиберным пулеметом и три-четыре человека в расчете. На самой верхней сидел снайпер. По периметру таких вышек насчитывалось до двух с половиной десятков. К тому же подступы к базе были тщательно заминированы. Причем мины были разные – от контактных до срабатывающих от посланного с пульта электромагнитного импульса. В общем, хипари хипарями, алкоголики алкоголиками, а свою базу вольники превратили в неприступную крепость. Сталкеры пересекли мост, соединяющий края обрыва. На дне, метрах в пятнадцати внизу, виднелись железнодорожные пути. На полотне застыл тепловоз с тремя вагонами. Орех не обратил внимание, на ходу состав или нет. В данном случае это было не важно.

– Ты хочешь бабло сбросить до Выплеска или после? – поинтересовался Звонарь.

– Да без разницы, – махнул рукой Орех. – Лишь бы сбросить. А то с собой таскать страшновато. Не ровен час случится что… А много ли времени до Выплеска?

Звонарь остановился на мосту и посмотрел в сторону ЧАЭС. Прищурился, приложил к бровям руку козырьком. Понюхал воздух.

– Час, может, меньше, – оборонил он и продолжил движение.

Орех усмехнулся и покачал головой. Ему показался странным и несколько лихим способ его спутника определять время начала такого своеобразного и уникального явления, как Выплеск. Не каждый прибор мог спрогнозировать его с хотя бы пятидесятипроцентной вероятностью. А тут такая уверенность.

На другом берегу обрыва по обеим сторонам дороги застыли два БТРа. Корпуса их были довольно обшарпанны, но сами боевые машины имели вид вполне востребованных и регулярно используемых агрегатов.

– Стреляют? – кивнул на бронетранспортеры Орех.

– Они еще и на ходу! – гордо ответствовал Звонарь. – Солярки только в обрез, а то пощипали бы ЧВС не по-детски, да и в Припять бы скатались непременно.

Орех только хмыкнул. Чтобы на складах топлива было в обрез – это нонсенс. Так что спутнику своему он не особо верил. Либо Звонарь сливает дезинформацию малознакомому сталкеру, либо кто-то из руководства намеренно придерживает солярку.

От моста дорога растраивалась. Две боковые рокады уходили в сторону почти под прямым углом и разбегались в разные края базы. Основная тянулась дальше – к ряду административных зданий.

– Все, ребят, пришли, – обратился Звонарь к Крикуну со товарищи. – Дальше вам в казармы или к бару. Смотря что хотите.

– Мы хотим в «Вольницу», – безапелляционно заявил Крикун.

Ребята из его группы согласно закивали.

– Тогда вам в казармы. Если командир вас примет, счастлив буду поприветствовать новых членов клана. Если нет, все равно вы хорошие ребята и я всегда буду рад вас видеть.

Распрощавшись с командой Крикуна, Орех со Звонарем направились дальше. Вольник привел нейтрала в одно из административных зданий, тесным квадратом стоявших последи базы. Затем они долго шли какими-то коридорами, спускались в подвалы, поднимались на технические пустынные этажи. Помещения меняли друг друга, как однообразный пейзаж в дешевой мелодраме. Таким образом минуло минут десять. Наконец они остановились, и Звонарь постучал в железную дверь с маленьким окошечком на уровне глаз, напоминающим бойницу. Сигнал был какой-то хитрый. Орех не уловил последовательность. Заслонка отъехала в сторону, и в проеме показались чьи-то глаза.

– Что надо, Звонарь? – неприветливо спросили из-за двери.

– Хабар скинуть надо и бабло перевести на Большую землю, – ответил вольник. – Открывай, Хрыч. Тут все свои.

– Для меня свои – это начальник «Вольницы» и зам по АХЧ. Остальные – попрошайки, – отрезал Хрыч. – Какой хабар?

– Богатый, – коротко ответил Орех.

Хрыч неопределенно хмыкнул. Заслонка захлопнулась. Вслед за этим за дверью что-то захрипело, грюкнуло, зажужжало, и железная плита стала медленно открываться. Этот процесс занял полминуты. За это время Орех успел оценить толщину железа. Наконец дверь открылась, и на пороге появился Хрыч собственной персоной.

– Так это же другое дело, – сказал он, изображая приветливую улыбку. – Милости просим, братья сталкеры.

Хрыч был обычным. Есть такие люди. Не высокие и не низкие, не толстые, не худые. Лицом тоже не красавцы, не уроды. Обычные, одним словом. Сталкер по прозвищу Хрыч был именно таким. Сереньким, неприметным, незапоминающимся. Только этот человечек и держал под контролем все финансы группировки, и руководил ее экономической жизнью.

Финансист пропустил сталкеров в небольшое помещение, почти всю площадь которого занимал деревянный стол. В противоположной от сталкеров стене была врезана еще одна дверь. По всей вероятности, там находилось еще одно помещение.

– Выкладывай, – коротко приказал Хрыч.

Орех не спеша распаковал хабар и разложил его перед местным барыгой. Судя по тому, как у Хрыча вспыхнули глаза, добыча была более чем достойной. Но вольник был опытным торгашом и тут же накинул на лицо маску брезгливого безразличия. С показным пренебрежением он принялся копаться в принесенных Орехом артефактах, критикуя каждый из них, старательно сбивая цену.