Цитаты из книги «Финист – ясный сокол»

Посмотри, – я показал Митрохе на стену. – Что за руны такие? Не могу разобрать.Дед глянул, сощурил глаза.– Это не руны, – ответил он. – Ромейская грамота. Очень трудно освоить. Каждый знак означает не целое слово, а только его часть. Чтобы собралось одно слово, надо прочитать весь став и понять все знаки подряд.– Ты умеешь?– Более-менее.– И что здесь сказано?Митроха повторно пригляделся, наморщил бледный, в веснушках, лоб; пошевелил губами.– Здесь сказано, что бог – един.Кирьяк, глотнувший сей момент браги, поперхнулся.– Бог не может быть един, – значительно сказал он. – Никто не может быть един. Так не бывает. Гляди на нас. Сидим – оба-трое! Втроём веселей. А богам ещё веселей

Иногда появляется девочка: вроде бы ничего особенного, только глаза, упрямство и бесстрашие, – а глядишь, из-за неё льются реки крови, сыпятся незыблемые государства, ходят ходуном целые миры.

Любой малый народ может стать большим и хочет этого. Нет ни одного малого народа, который готов признать себя малым: чем меньше и слабее народ, тем больше он верит в своё величие и особую историческую миссию.

местный волхв одним глазом глядит в себя, вторым на тебя, третьим – в чужой мир, а четвёртым, который на затылке, – наблюдает за ножом, чтоб не упёрли.

Я – человек, и вера моя – человеческая. Я верю только в то, что делает меня крепче. – Ну и зря, – сказала Марья. – Верить надо в то, что делает тебя моложе. Когда ты понимаешь, что мир безбрежен, – ты возвращаешься в детство. И живёшь, словно заново.

Каждый князь всегда немного нелюдь. И княгиня тоже. От власти, от денег человек меняется. Сначала внутри, потом и снаружи. А ещё больше меняется, когда загораживается от народа и сидит за стенами. Живёт в уединении, в страхе, в раздумьях, за засовами, за охраной.

Глумилы никогда не врут, это важно понимать, и ты для себя отложи в разум, что врать в моём ремесле – последнее дело, как дерьмо нюхать, и даже хуже. Зачем врать, если правда богаче, и ярче, и горячее всякой лжи?

Земля, вытоптанная долыса, закиданная ореховой скорлупой, плевками и высморканными соплями, скверно пахла. И вся заполненная людьми дорога до городских ворот показалась мне грязной и смрадной, словно каждый гость Резана спешил перед входом очиститься, сбросить с себя всё лишнее, самое стыдное и срамное, чтоб внутри городских стен предстать обновлённым, свежим.

в одном месте стоит Мара – и я жертвую Маре, в другом месте стоит Хорс, и я тогда жертвую Хорсу.

Я считаю, что радость – главное переживание человека