Когда надоедало лежать в каюте, он выходил на прогулку по бесконечному кольцу-коридору. На стене, обращённой к задней части корабля, тянулась цепочка круглых иллюминаторов, в которые было видно, как на фоне чёрного неба медленно вращаются длинные сигарообразные топливные баки корабля, за которыми виднелись сопла маршевых двигателей. На противоположной стене такой же цепочкой тянулись двери кают со спящими пассажирами. В нескольких местах цепочка дверей прерывалась, открывая взору то тренажёрный зал, то кают-компанию, то смотровую площадку с большим куполом панорамного иллюминатора. Сейчас в него можно было наблюдать только звёзды, но при подлёте к Марсу картина должна была измениться.
Ещё в четырёх местах, на равном расстоянии друг от друга, на потолке коридора находились шахты «спиц» колеса. И всякий раз, когда он проходил под шахтой, он задирал голову вверх, и даже пару раз видел, как там, в глубине, по центральному отсеку проплывал в невесомости кто-то из членов экипажа. А однажды его напугал кот, который растопырив во все стороны лапы и распушив хвост трубой с пронзительным мяуканьем вылетел из шахты, шлёпнулся об пол коридора, но тут же вскочил и кинулся бежать. Впрочем, кот скоро к нему привык, стал заходить в каюту, и он решил, что когда полёт подойдёт к концу, он купит этого кота у той парочки неприятных молодых людей.
Иногда, во время своих прогулок, он встречал старика, который тоже или гулял, или стоял возле одного из иллюминаторов, заложив руки за спину, о чём-то задумавшись. Он обменивался со стариком тёплым приветствием и шёл дальше. Говорить было не о чем, всё было уже переговорено. Он знал всю историю старика. Тот всю свою жизнь был профессиональным игроком в покер, переезжая из одного казино Невады в другое. Понятно, что никакой пенсии старик себе не заработал. Впереди его ждал только дом престарелых, но старик выбрал Марс, на котором планировал ещё поработать в теплицах. Такая вот невесёлая история.
В общем, уже на второй недели полёта ему стало скучно. Он с тоской думал, что также скучно будет и на Марсе. И вот, во время долгих лежаний на кровати в своей каюте и таких же долгих прогулок по бесконечному кольцу-коридору, у него в голове родился план: попросить детектива взять его с собой на Каллисто. Он почему-то был уверен, что детектив не сможет ему отказать, ведь эту просьбу он собирался подкрепить пухлой пачкой долларов.
Тем временем полёт к Марсу подошёл к концу. Пассажиры один за другим выходили из гиперсна, и вялые, помятые появлялись в кают-компании. Первые дни их нещадно рвало, и они ходили с бумажными пакетами, от которых по всему кораблю разносился кислый запах блевотины. Ему без труда удалось купить кота и договориться обо всём с детективом, который ощутив в своём кармане пачку долларов прямо-таки на глазах повеселел. В куполе панорамного иллюминатора появился и Марс. Он и вправду имел какой-то красновато-грязный цвет. Только на полюсах планеты белели полярные шапки снега. Вид Марса ему определённо не понравился.
Он знал, что все четыре или пять марсианских поселений находились вблизи экватора, где температура иногда поднималась выше точки замерзания воды, в области Форсида. Здесь брали своё начало долины Маринера, представлявшие собой сеть гигантских каньонов, протянувшихся почти на 4 тыс. километров. Недалеко находилась и гора Олимп – высочайший пик Солнечной системы. Всё немногочисленные колонисты каждого из поселений, человек 50—60, проживали вместе в одном многоэтажном корпусе. Эти корпуса, построенные из серого шершавого бетона, имели толстые стены и маленькие, точно бойницы крепости, окна. На время пылевых бурь, которые на Марсе могли длиться помногу недель, окна-бойницы закрывались массивными железными ставнями. Когда ещё на Земле он рассматривал мутные фотографии корпусов марсианских поселений, то они показались ему похожими на зенитные башни Берлина 1945 года, построенные, кажется, по проекту самого Гитлера: Зообункер в Тиргартане, Гумбольдтхайн и Фридригсхайн. На крышах этих огромных железобетонных крепостей располагались зенитные батареи, а внутри, за четырёхметровыми стенами, способными выдержать прямое попадание любого боеприпаса, находились обширные бомбоубежища. Освещённые синими лампами, они могли показаться их несчастным обитателям настоящим адом. Потолки и стены бомбоубежищ на случай отключения электричества были покрыты специальной люминесцентной краской, и в темноте она поначалу светилась, а затем начинала тускло мерцать. Он почему-то думал, что и в марсианских поселениях должно было происходить что-то подобное.
Космические путешественники прибыли на Марс как раз во время пылевой бури. Только дня через три буря начала затихать, и железные ставни на окнах-бойницах открылись. Сквозь красноватую муть он разглядел двор колонии, весь заваленный кучами строительного мусора, заставленный бульдозерами, экскаваторами и краном со сломанной стрелой. За недостроенным бетонным забором белели обширные теплицы колонии, за которыми уже ничего нельзя было разглядеть. В теплицах он побывал несколько раз, когда ходил навещать старика. Кроме старика, он также постоянно видел девушку в очках, которая устроилась на работу в пищеблок. Каждый раз, когда они случайно встречались, девушка ему улыбалась, как старому знакомому, но улыбка выходила вымученной. А вот брата с сестрой и миллионера с оперной дивой он больше не видел. Наверное, они отправились в другие поселения.
За две недели пребывания на Марсе он близко сошёлся с детективом, который представил его администрации колонии как своего помощника. Большую часть времени они проводили в местном баре, потягивая пиво и смотря прикреплённый высоко на стене телевизор. Детектив часто рассказывал ему случаи из своей богатой практики. Например, он рассказал, как участвовал в облавах на Луне.
Когда там закрывали базы, несколько переселенцев отказались возвращаться на Землю. Проблема заключалась в том, что это была не какая-то организованная группа людей, открыто заявивших свой протест. Просто перед эвакуацией один или два человека прятались где-нибудь в многочисленных отсеках базы. Поначалу в неразберихе их отсутствие даже и не замечали. Только спустя некоторое время дистанционно обнаруживался повышенный расход электроэнергии, воды и других ресурсов, который указывал на то, что на базе кто-то жил. На базу направляли группу космических рейнджеров, но эти облавы практически никакого результата не давали. Тогда стали действовать по-другому. После очередной облавы на базе оставляли человека, который должен был прикинуться лжепереселенцем, не пожелавшим возвращаться на Землю, постепенно войти в контакт с робинзоном, жившем на базе и арестовать его. Детектив рассказал о многих днях и ночах, проведённых в полном одиночестве на лунных базах, когда приходилось пугаться каждого шороха. И не зря. Один раз сошедший с ума робинзон напал на него с топориком для разделки мяса. В конце концов таким способом удалось выловить большинство лунных робинзонов, но всё же два или три самых осторожных человека, не пошедших на контакт, до сих пор потихоньку жили на Луне. В Национальном космическом агентстве на них просто плюнули.
Проводя так многие часы за кружкой пива и слушая рассказы детектива, он внимательно наблюдал за колонистами – посетителями бара. Он всё хотел увидеть каких-нибудь молодых учёных с горящими глазами, живо обсуждающих свою работу на Марсе, но тщетно. Большинство посетителей бара были угрюмыми мужчинами и женщинами разных лет, одетыми в спецовки. Больше всего ему понравились три благообразные старушки, неизвестно зачем попавшие на Марс. Они приходили в бар всегда в одно и то же время и заказывали себе чай с бисквитами. Не спеша и очень аккуратно выпив свой чай и скушав пирожные, они доставали карты и начинали долгую игру в дурачка. «И для этого нужно было лететь на Марс!?» – с недоумением размышлял он.
За всё время, что он прожил на Марсе, он так и ни разу не вышел наружу. Зато он целыми часами простаивал в своей комнате, глядя в окно с толстым стеклом на марсианский пейзаж и поглаживая своего кота. Пылевая буря совсем улеглась, и видимость была хорошая. Теперь кроме теплиц в отдалении можно было разглядеть купола атмосферных установок и электростанцию. Но марсианский день был ему явно не по душе. Самое главное – не хватало света. Нет, это были не сумерки. Он не умел словами определить своё ощущение. В общем, кто на Земле днём наблюдал частичное солнечное затмение, тот поймёт, в чём дело. Очень неприятное ощущение. Только закаты на Марсе чем-то напоминали земные: небо над горизонтом синело, и ощущение нехватки света пропадало.
За четыре дня до отлёта на Каллисто в колонии произошло ЧП – пропала десятилетняя девочка. Понятно, что ему с детективом волей-неволей пришлось принять в её поисках самое активное участие. Они несколько раз прочесали пятиэтажный корпус поселения и перерыли всю теплицу. Детектив просмотрел личные дела всех колонистов, был даже арестован электрик поселения, который, как выяснилось, на Земле задерживался за распространение детской порнографии, но никакого толку от него добиться не удалось. Девочку нашли только на третий день, на самом верхнем этаже корпуса, который стоял пустым ввиду малочисленности колонистов. Здесь в коридоре была свалена поломанная мебель, отслужившие свой срок стиральные машины и прочий хлам. Девочку нашли в старом холодильнике, без признаков насильственной смерти. Судя по всему, играя, она сама забралась в холодильник, а изнутри дверь открыть не смогла и задохнулась там.
О проекте
О подписке